Асфальт всё стерпит. Даже если под ним –доказательства

В Наци­о­наль­ном пресс-клу­бе в Астане на неде­ле трое адво­ка­тов с кипой доку­мен­тов убеж­да­ли жур­на­ли­стов: Тал­гат Ерме­ги­я­ев – не кор­руп­ци­о­нер, а жерт­ва систе­мы. И дела­ли это доволь­но убе­ди­тель­но. Почти десять лет в коло­нии стро­го­го режи­ма за уча­стие в хище­ни­ях при стро­и­тель­стве ЭКСПО-2017. До кон­ца сро­ка оста­лось четы­ре года, но сей­час, когда Ерме­ги­я­ев подал про­ше­ние об УДО, самое вре­мя напом­нить, за что имен­но он сидит. Или, ско­рее, поче­му он всё ещё сидит.

Меж­ду­на­род­ная выстав­ка ЭКСПО-2017 долж­на была рас­ска­зы­вать миру об «энер­гии буду­ще­го», но оста­лась в исто­рии как один из самых гром­ких стро­и­тель­ных скан­да­лов в Казах­стане. Обо­ру­до­ва­ние, закуп­лен­ное для экс­по­зи­ции, по сло­вам адво­ка­тов, не про­сто не исполь­зо­ва­ли – его зако­па­ли. Гео­тер­маль­ные насо­сы, гор­дость эко­ло­гов, вко­па­ли под зем­лю, свер­ху заас­фаль­ти­ро­ва­ли. Полу­чи­лась парковка.

Адво­кат Алла Кот­ло­ва утвер­жда­ет: всё было куп­ле­но, при­ве­зе­но, смон­ти­ро­ва­но и забы­то. Стра­хов­ки? Да, были. Но руко­вод­ство ЭКСПО поче­му-то отка­за­лось от всех стра­хо­вых выплат. Хотя убыт­ки мож­но было ком­пен­си­ро­вать. Но куда про­ще назна­чить винов­но­го. Им стал Ермегияев.

Клю­че­вой сви­де­тель обви­не­ния – это некий чело­век по фами­лии Иба­диль­ди­на. Она заяви­ла: 780 мил­ли­о­нов тен­ге – это взят­ка, пред­на­зна­чен­ная Ерме­ги­я­е­ву. Отку­да зна­ет? Почув­ство­ва­ла. Жен­ская инту­и­ция, зна­е­те ли. Сама она на след­ствии пошла на сдел­ку. В доку­мен­тах фигу­ри­ру­ют пси­хи­че­ские рас­строй­ства, депрес­сия и суи­ци­даль­ные мыс­ли. Но след­ствие её пока­за­ни­ям поче­му-то пол­но­стью доверяет.

Пси­хи­ат­ри­че­ские экс­пер­ти­зы меня­лись как апрель­ская пого­да: то вме­ня­е­ма, то не очень. Но даже в ста­биль­ные дни сви­де­тель­ни­ца ни разу не утвер­жда­ла, что лич­но пере­да­ва­ла день­ги Ерме­ги­я­е­ву. Про­сто «дума­ла, что это для него».

Кто полу­чил день­ги на самом деле? Воз­мож­но, не тот, кто сидит. Имя Айдо­са Еспо­ло­ва появ­ля­ет­ся в пока­за­ни­ях как чело­ве­ка, кото­ро­му дей­стви­тель­но пере­да­ва­ли чемо­да­ны с день­га­ми. Но в суд он так и не при­шел. Про­ку­ра­ту­ра про­си­ла его не упо­ми­нать. Поче­му? Тут и к гадал­ке не ходи, пото­му что он род­ной брат граж­дан­ской жены Нур­сул­та­на Назар­ба­е­ва – Асель. В деле его нет. В про­то­ко­лах – ни строч­ки. Вопро­сов к нему никаких.

Сын экс-гла­вы Аста­ны ЭКСПО-2017, Мади, высту­пил почти как адво­кат. Рас­ска­зал: у семьи ото­бра­ли всё – от денег до недви­жи­мо­сти. Вино­ва­ты? Нет. Про­сто ока­за­лись не в том месте и не в то вре­мя. Ерме­ги­я­ев-стар­ший не про­сит поми­ло­ва­ния. Он тре­бу­ет пере­смот­ра. Пото­му что при­зна­ние вины озна­ча­ло бы согла­сие с приговором.

Ген­про­ку­ра­ту­ра отве­ча­ет фор­маль­но: «Всё по зако­ну». Пере­смат­ри­вать не будем. Анти­кор­руп­ци­он­ная служ­ба бод­ро сооб­ща­ет: ищем день­ги в офшо­рах, кото­рые выве­ли «неуста­нов­лен­ные лица». Прав­да, лица, судя по все­му, вполне извест­ны – про­сто не инте­рес­ны следствию.

Пока одни отбы­ва­ют сро­ки по делам, где мно­гое дер­жит­ся на «инту­и­ции», дру­гие спо­кой­но живут, не появ­ля­ясь в про­то­ко­лах. Гео­тер­маль­ные насо­сы всё еще под зем­лёй. Воз­мож­но, если бы их рас­ко­па­ли – они бы кое-что рассказали.

Али Саматұ­лы, «D»