На площади перед Домом министерств в Астане 10 ноября развернули плакаты, были негромкие крики и слёзы. Матери погибших и пострадавших солдат, чьи сыновья ушли на службу здоровыми и вернулись в цинковых ящиках или с тяжёлыми травмами, снова потребовали от государства ровно то, что оно давно обещает, – реформы в армии и честные расследования.
Их заявления неизменны годами. «Смерти солдат должны прекратиться». «Пусть будет справедливое расследование». «Почему наши дети гибнут, а виновные отделываются увольнением?». Но каждый раз в ответ либо тишина, либо набор стандартных формулировок про самоубийства, несчастные случаи или внезапные болезни. Всё это у молодых людей, которых призывная комиссия признала абсолютно здоровыми.
За последние три года в казахстанской армии погибли 270 человек, из них 86 по версии ведомства «совершили суицид». Родственники в это не верят. И указывают на одно и то же: дедовщина, халатность командиров, сокрытие улик. Только в этом году смерть срочника Динмухаммеда Шынарбека в части № 01098, трагедия в Жетысуском регионе, падение солдата из окна в Алматы, гибель Нурасыла через неделю после начала службы. И список, увы, не закрыт.
Встреча, которую никто не хотел
У здания Минобороны женщин встретили не чиновники, а военная полиция. Вход внутрь только по заранее составленному списку, без телефонов, без съёмки, без журналистов. Прессу за дверью не пустили.
Внутрь зашли восемь женщин. С ними говорили начальник департамента воспитательной и идеологической работы Тлеухан Басхожаев и замглавкома Нацгвардией генерал-майор Кайрат Умбетов. У матерей всё те же жалобы: непрозрачные расследования, нехватка информации, попытки скрыть обстоятельства гибели солдат. В ответ аккуратные формулировки о том, что безопасности военнослужащих «уделяется первоочередное внимание» и что «инициированы проверки».
Но за пределами здания происходило куда большее, чем формальная встреча.
Автозаки вместо диалога
Шесть матерей, пришедших утром к приемной граждан, в итоге поехали не на встречу, а в Байконурский отдел полиции – их задержал СОБР. Минобороны затем заявило, что рядом с ними «были провокаторы». Это универсальная казахстанская формула: если граждане недовольны, значит, ими кто-то управляет. Признать самостоятельный протест – это значит признать проблему.
Полиция утверждает: к матерям применили лишь «профилактическую беседу». Но сам факт, что женщин, потерявших сыновей в мирное время, встречают люди в балаклавах, а не ответственные чиновники, ещё раз показывает состояние армии и неспособность власти вести диалог с обществом.
Прокуратура подключилась, но поздно и неубедительно
После разгона акции президент Токаев поручил генеральному прокурору Берику Асылову за 12 дней разобраться с обращениями матерей и оценить законность расследований. Но те, кто наблюдает за ситуацией годами, сомневаются: прокуратура всё это время не видела хаоса в армии. Увидит ли теперь?
Проблема, которая уже стала национальной
У Минобороны был шанс поговорить с матерями спокойно. Выйти к ним, без камер, без крика, без СОБРа. Показать, что трагедии в армии не статистика, а системная болезнь, требующая реформ. Но ведомство снова выбрало отрицание, попытки оттолкнуть, закрыть лица балаклавами и разговоры о мифических провокаторах. Так государство в очередной раз доказало: оно не слышит тех, кто потерял самое дорогое. И пока система реагирует на горе матерей автозаками, а не изменениями, смертей в армии будет только больше. Это не частные трагедии – это национальная проблема, которую Министерство обороны упорно не желает признавать.
Қайрат Қайкенұлы, «D»
