«Общественная позиция»
(проект «DAT» №12 (329) от 24 марта 2016 г.
Постфактум
Заявление Нурсултана Назарбаева о возможной смене политической системы Казахстана прокомментировал Forbes.kz директор Группы оценки рисков Досым Сатпаев.
– Досым, 20 марта во время брифинга после голосования Нурсултан Назарбаев заговорил о возможном распределении власти между президентом, парламентом и правительством. Это, на ваш взгляд, серьезное заявление?
– В принципе, глава государства не сказал ничего нового. Тезис о возможном изменении политической системы звучит в последние несколько лет. Например, в марте 2015, вовремя XVI съезда партии «Нур Отан», президент говорил о возможности начать конституционную реформу с целью усиления роли парламента как коллективного преемника. Кстати, кроме него эту тему также с определенной регулярностью поднимает и спикер сената Касым-Жомарт Токаев. Интересно, что за несколько дней до парламентских выборов в интервью одному из российских СМИ спикер верхней палаты снова говорил о том, что роль парламента в республике будет возрастать. Вряд ли это является случайностью.
– Кроме того, в воскресенье мы также услышали, что после формирования мажилиса правительство будет работать в прежнем составе…
– Да. Хотя, с одной стороны, едва ли можно согласиться с тезисом о том, что правительство поменялось в прошлом году после президентских выборов. Большинство членов правительства, как и премьер-министр, сохранили свои места. С другой стороны, действительно, любая новая крупная реорганизация правительства или массовые кадровые перестановки в правительстве и в регионах всегда снижают эффективность работы бюрократического аппарата на несколько месяцев, что весьма нецелесообразно в условиях существующих и возрастающих рисков и угроз для финансово-экономической системы страны. Тем более что в 2014 в Казахстане уже прошла реорганизация правительства, которая привела к появлению новых пяти мегаминистерств. Также можно согласиться с тем, что вне зависимости от того, кто придет на место премьер-министра или отдельных членов правительства, им придется реализовывать те антикризисные программы, которые уже были одобрены президентом.
Хотя, как показывает практика, президент всегда оставляет себе поле для кадровых маневров. И это поле, по сравнению с прошлым годом, будет немного шире, так как нашим чиновникам придется работать в режиме экономии, к чему они мало приучены. Во время финансово-экономического кризиса 2008-2009 двери Национального фонда все еще были широко открыты, и цена на нефть не падала ниже «болевого порога», а сейчас ситуация немного иная. Легко заливать проблемы деньгами. Теперь надо работать мозгами. Кстати, здесь вспоминается январское правительственное совещание по реализации пяти институциональных реформ с участием президента, где Назарбаев заявил о недопустимости имитации реформ и предупредил: те, кто станет препятствовать реализации преобразований, будут отстранены от должностей. При этом понятие «препятствовать реализации преобразований» очень широкое и под него можно подвести многих нынешних министров и акимов.
– Помимо этого, президент вновь отметил, что Казахстан не надо подгонять к демократии.
– Этот тезис укладывается в давнюю теорию Акорды о наличии «третьего пути» развития страны, с учетом ее исторической, культурной и политической специфики. Кстати, не так давно руководство Казахстана связало начало демократических реформ с увеличением доли среднего класса в стране до 50%. Сейчас, по официальным данным, эта доля составляет около 20-30%, хотя в действительности она может быть еще меньше. При этом глава государства тогда сделал акцент на преимуществе азиатской модели развития, говоря об опыте Сингапура и Малайзии. Тем самым, с точки зрения власти, в Казахстане необходимо сохранить авторитарную модель развития, так как, по мнению президента, существует опасность в случае «форсированной демократизации». Но вся проблема в том, что наша сырьевая ориентация сформировало громоздкое и закрытое от общественного контроля корпоративное государство с доминированием олигархических групп, которым в принципе не нужен средний класс как требователь демократии. Отсюда – тупиковая фаза. «Фавориты» в экономике не двигают нас в сторону конкурентоспособности, так же как «фавориты» в политике не двигают нас в сторону даже местной версии демократии.
– Давайте вернемся к основному мессиджу об изменении политической системы. Насколько вероятно, что этот сценарий в ближайшее время будет реализован?
– Такой сценарий прорабатывается, и с точки зрения долгосрочной стабильности в нем есть смысл. При такой системе парламент становится не просто более сильным игроком – он может выступить противовесом «теневым» олигархическим группам. Только в этом случае у парламента есть шанс стать одним из гарантов сохранения политической стабильности, особенно в период транзита власти. Хотя при нынешних слабых, неэлекторальных и непопулярных партийных участниках ожидать от парламента качественного роста вряд ли стоит. Получается, что любая попытка усилить парламент не на словах, а на деле, автоматически потребует внести изменения в партийное и избирательное законодательство, сделав его более либеральным. Власть не готова пойти на это. А полумеры здесь не помогут.
– Так грядут ли реальные политические изменения?
– Желаемое опять выдают за действительное. По заявлению того же Токаева этот процесс якобы начался еще в 2007, когда парламент стал принимать участие в кадровой политике страны, давая согласие на назначение президентом премьер-министра, главы Национального банка, генерального прокурора, председателя Комитета национальной безопасности. Но фактическая роль парламента в формировании того же правительства – это роль нотариуса, который лишь заверяет доверенность, выписанную президентом премьер-министру и членам его правительства на экономическое управление страной.
Вся загвоздка в том, что реальное разделение полномочий предполагает наличие независимого мандата доверия как у президента, так и у парламента. Но если создавать уже упомянутую президентско-парламентскую модель, автоматически должен подниматься и статус премьер-министра, который должен быть не просто техническим менеджером или креатурой той или иной теневой группы, но также иметь и определенный политический вес. В таком случае Акорде надо будет смириться с тем, что на политическом небосклоне может быть не одно, а несколько солнц. Хотя в последнее время мы наблюдаем обратный процесс: политическое поле максимально зачистили.
Forbes.kz