Досым Сатпаев: Власть опять выдает ЖЕЛАЕМОЕ за действительное

«Обще­ствен­ная позиция»

(про­ект «DAT» №12 (329) от 24 мар­та 2016 г.

 

Пост­фак­тум

 

Заяв­ле­ние Нур­сул­та­на Назар­ба­е­ва о воз­мож­ной смене поли­ти­че­ской систе­мы Казах­ста­на про­ком­мен­ти­ро­вал Forbes.kz дирек­тор Груп­пы оцен­ки рис­ков Досым Сатпаев.

 

– Досым, 20 мар­та во вре­мя бри­фин­га после голо­со­ва­ния Нур­сул­тан Назар­ба­ев заго­во­рил о воз­мож­ном рас­пре­де­ле­нии вла­сти меж­ду пре­зи­ден­том, пар­ла­мен­том и пра­ви­тель­ством. Это, на ваш взгляд, серьез­ное заявление?

– В прин­ци­пе, гла­ва госу­дар­ства не ска­зал ниче­го ново­го. Тезис о воз­мож­ном изме­не­нии поли­ти­че­ской систе­мы зву­чит в послед­ние несколь­ко лет. Напри­мер, в мар­те 2015, вовре­мя XVI съез­да пар­тии «Нур Отан», пре­зи­дент гово­рил о воз­мож­но­сти начать кон­сти­ту­ци­он­ную рефор­му с целью уси­ле­ния роли пар­ла­мен­та как кол­лек­тив­но­го пре­ем­ни­ка. Кста­ти, кро­ме него эту тему так­же с опре­де­лен­ной регу­ляр­но­стью под­ни­ма­ет и спи­кер сена­та Касым-Жомарт Тока­ев. Инте­рес­но, что за несколь­ко дней до пар­ла­мент­ских выбо­ров в интер­вью одно­му из рос­сий­ских СМИ спи­кер верх­ней пала­ты сно­ва гово­рил о том, что роль пар­ла­мен­та в рес­пуб­ли­ке будет воз­рас­тать. Вряд ли это явля­ет­ся случайностью.

 

– Кро­ме того, в вос­кре­се­нье мы так­же услы­ша­ли, что после фор­ми­ро­ва­ния мажи­ли­са пра­ви­тель­ство будет рабо­тать в преж­нем составе…

– Да. Хотя, с одной сто­ро­ны, едва ли мож­но согла­сить­ся с тези­сом о том, что пра­ви­тель­ство поме­ня­лось в про­шлом году после пре­зи­дент­ских выбо­ров. Боль­шин­ство чле­нов пра­ви­тель­ства, как и пре­мьер-министр, сохра­ни­ли свои места. С дру­гой сто­ро­ны, дей­стви­тель­но, любая новая круп­ная реор­га­ни­за­ция пра­ви­тель­ства или мас­со­вые кад­ро­вые пере­ста­нов­ки в пра­ви­тель­стве и в реги­о­нах все­гда сни­жа­ют эффек­тив­ность рабо­ты бюро­кра­ти­че­ско­го аппа­ра­та на несколь­ко меся­цев, что весь­ма неце­ле­со­об­раз­но в усло­ви­ях суще­ству­ю­щих и воз­рас­та­ю­щих рис­ков и угроз для финан­со­во-эко­но­ми­че­ской систе­мы стра­ны. Тем более что в 2014 в Казах­стане уже про­шла реор­га­ни­за­ция пра­ви­тель­ства, кото­рая при­ве­ла к появ­ле­нию новых пяти мега­ми­ни­стерств. Так­же мож­но согла­сить­ся с тем, что вне зави­си­мо­сти от того, кто при­дет на место пре­мьер-мини­стра или отдель­ных чле­нов пра­ви­тель­ства, им при­дет­ся реа­ли­зо­вы­вать те анти­кри­зис­ные про­грам­мы, кото­рые уже были одоб­ре­ны президентом.

Хотя, как пока­зы­ва­ет прак­ти­ка, пре­зи­дент все­гда остав­ля­ет себе поле для кад­ро­вых манев­ров. И это поле, по срав­не­нию с про­шлым годом, будет немно­го шире, так как нашим чинов­ни­кам при­дет­ся рабо­тать в режи­ме эко­но­мии, к чему они мало при­уче­ны. Во вре­мя финан­со­во-эко­но­ми­че­ско­го кри­зи­са 2008–2009 две­ри Наци­о­наль­но­го фон­да все еще были широ­ко откры­ты, и цена на нефть не пада­ла ниже «боле­во­го поро­га», а сей­час ситу­а­ция немно­го иная. Лег­ко зали­вать про­бле­мы день­га­ми. Теперь надо рабо­тать моз­га­ми. Кста­ти, здесь вспо­ми­на­ет­ся январ­ское пра­ви­тель­ствен­ное сове­ща­ние по реа­ли­за­ции пяти инсти­ту­ци­о­наль­ных реформ с уча­сти­ем пре­зи­ден­та, где Назар­ба­ев заявил о недо­пу­сти­мо­сти ими­та­ции реформ и пре­ду­пре­дил: те, кто ста­нет пре­пят­ство­вать реа­ли­за­ции пре­об­ра­зо­ва­ний, будут отстра­не­ны от долж­но­стей. При этом поня­тие «пре­пят­ство­вать реа­ли­за­ции пре­об­ра­зо­ва­ний» очень широ­кое и под него мож­но под­ве­сти мно­гих нынеш­них мини­стров и акимов.

 

– Поми­мо это­го, пре­зи­дент вновь отме­тил, что Казах­стан не надо под­го­нять к демократии.

– Этот тезис укла­ды­ва­ет­ся в дав­нюю тео­рию Акор­ды о нали­чии «тре­тье­го пути» раз­ви­тия стра­ны, с уче­том ее исто­ри­че­ской, куль­тур­ной и поли­ти­че­ской спе­ци­фи­ки. Кста­ти, не так дав­но руко­вод­ство Казах­ста­на свя­за­ло нача­ло демо­кра­ти­че­ских реформ с уве­ли­че­ни­ем доли сред­не­го клас­са в стране до 50%. Сей­час, по офи­ци­аль­ным дан­ным, эта доля состав­ля­ет око­ло 20–30%, хотя в дей­стви­тель­но­сти она может быть еще мень­ше. При этом гла­ва госу­дар­ства тогда сде­лал акцент на пре­иму­ще­стве ази­ат­ской моде­ли раз­ви­тия, гово­ря об опы­те Син­га­пу­ра и Малай­зии. Тем самым, с точ­ки зре­ния вла­сти, в Казах­стане необ­хо­ди­мо сохра­нить авто­ри­тар­ную модель раз­ви­тия, так как, по мне­нию пре­зи­ден­та, суще­ству­ет опас­ность в слу­чае «фор­си­ро­ван­ной демо­кра­ти­за­ции». Но вся про­бле­ма в том, что наша сырье­вая ори­ен­та­ция сфор­ми­ро­ва­ло гро­мозд­кое и закры­тое от обще­ствен­но­го кон­тро­ля кор­по­ра­тив­ное госу­дар­ство с доми­ни­ро­ва­ни­ем оли­гар­хи­че­ских групп, кото­рым в прин­ци­пе не нужен сред­ний класс как тре­бо­ва­тель демо­кра­тии. Отсю­да – тупи­ко­вая фаза. «Фаво­ри­ты» в эко­но­ми­ке не дви­га­ют нас в сто­ро­ну кон­ку­рен­то­спо­соб­но­сти, так же как «фаво­ри­ты» в поли­ти­ке не дви­га­ют нас в сто­ро­ну даже мест­ной вер­сии демократии.

 

– Давай­те вер­нем­ся к основ­но­му мес­си­джу об изме­не­нии поли­ти­че­ской систе­мы. Насколь­ко веро­ят­но, что этот сце­на­рий в бли­жай­шее вре­мя будет реализован?

– Такой сце­на­рий про­ра­ба­ты­ва­ет­ся, и с точ­ки зре­ния дол­го­сроч­ной ста­биль­но­сти в нем есть смысл. При такой систе­ме пар­ла­мент ста­но­вит­ся не про­сто более силь­ным игро­ком – он может высту­пить про­ти­во­ве­сом «тене­вым» оли­гар­хи­че­ским груп­пам. Толь­ко в этом слу­чае у пар­ла­мен­та есть шанс стать одним из гаран­тов сохра­не­ния поли­ти­че­ской ста­биль­но­сти, осо­бен­но в пери­од тран­зи­та вла­сти. Хотя при нынеш­них сла­бых, неэлек­то­раль­ных и непо­пу­ляр­ных пар­тий­ных участ­ни­ках ожи­дать от пар­ла­мен­та каче­ствен­но­го роста вряд ли сто­ит. Полу­ча­ет­ся, что любая попыт­ка уси­лить пар­ла­мент не на сло­вах, а на деле, авто­ма­ти­че­ски потре­бу­ет вне­сти изме­не­ния в пар­тий­ное и изби­ра­тель­ное зако­но­да­тель­ство, сде­лав его более либе­раль­ным. Власть не гото­ва пой­ти на это. А полу­ме­ры здесь не помогут.

 

– Так гря­дут ли реаль­ные поли­ти­че­ские изменения?

– Жела­е­мое опять выда­ют за дей­стви­тель­ное. По заяв­ле­нию того же Тока­е­ва этот про­цесс яко­бы начал­ся еще в 2007, когда пар­ла­мент стал при­ни­мать уча­стие в кад­ро­вой поли­ти­ке стра­ны, давая согла­сие на назна­че­ние пре­зи­ден­том пре­мьер-мини­стра, гла­вы Наци­о­наль­но­го бан­ка, гене­раль­но­го про­ку­ро­ра, пред­се­да­те­ля Коми­те­та наци­о­наль­ной без­опас­но­сти. Но фак­ти­че­ская роль пар­ла­мен­та в фор­ми­ро­ва­нии того же пра­ви­тель­ства – это роль нота­ри­уса, кото­рый лишь заве­ря­ет дове­рен­ность, выпи­сан­ную пре­зи­ден­том пре­мьер-мини­стру и чле­нам его пра­ви­тель­ства на эко­но­ми­че­ское управ­ле­ние страной.

Вся загвозд­ка в том, что реаль­ное раз­де­ле­ние пол­но­мо­чий пред­по­ла­га­ет нали­чие неза­ви­си­мо­го ман­да­та дове­рия как у пре­зи­ден­та, так и у пар­ла­мен­та. Но если созда­вать уже упо­мя­ну­тую пре­зи­дент­ско-пар­ла­мент­скую модель, авто­ма­ти­че­ски дол­жен под­ни­мать­ся и ста­тус пре­мьер-мини­стра, кото­рый дол­жен быть не про­сто тех­ни­че­ским мене­дже­ром или кре­а­ту­рой той или иной тене­вой груп­пы, но так­же иметь и опре­де­лен­ный поли­ти­че­ский вес. В таком слу­чае Акор­де надо будет сми­рить­ся с тем, что на поли­ти­че­ском небо­склоне может быть не одно, а несколь­ко солнц. Хотя в послед­нее вре­мя мы наблю­да­ем обрат­ный про­цесс: поли­ти­че­ское поле мак­си­маль­но зачистили.

Forbes.kz