«Общественная позиция»
(проект «DAT» № 45 (269) от 11 декабря 2014 г.
- Во вторник, 9 декабря, в Алматы прошли общественные слушания, где темой дискуссии стали вопросы справедливости и ответственности государства.
Общественную дискуссию организовал Фонд имени Алтынбека Сарсенбайулы, убийство которого – ярчайшего казахстанского государственного и политического деятеля, для которого гражданская Совесть и демократические ценности государства были превыше конъюнктурных интересов находящихся во власти госчиновников и тем более личных карьерных притязаний. Алтынбек всегда был на вершине властного Олимпа. Но Совесть для него оказалась выше. Власть не простила ему этого. В феврале 2006 года он был зверски убит сателлитами власти. Невольными жертвами этой политической расправы стали ни в чем не повинные его водитель Василий Журавлев и телохранитель Бауыржан Байбосын. О справедливости и ответственности государства за круглым столом дискуссии говорили председатель Фонда имени Алтынбека Сарсенбайулы Тулеген Жукеев, государственный и общественный деятель Серикболсын Абдильдин, писатель Габбас Кабышулы, общественные деятели Рысбек Сарсенбайулы и Маржан Аспандиярова, правозащитник Евгений Жовтис, публицист Сергей Дуванов, политолог Айдос Сырым, независимый политик Амиржан Косанов, руководитель проекта Adam bol Гульжан Ергалиева, общественный деятель Максут Оразай, другие представители гражданского общества. Как резюме принята резолюция: в Казахстане нет правосудия и справедливости, процветает авторитаризм во всех его проявлениях. Предлагаем читателям «ДАТа» текст выступления на общественных слушаниях председателя Совета Казахстанского международного бюро по правам человека и соблюдению законности Евгения ЖОВТИСА.
В четвёртом веке нашей эры Августин Блаженный, он же Аврелий Августин, христианский теолог, философ и проповедник написал пророческие, не утратившие значения в веках слова: «Что есть государство без справедливости? Шайка разбойников!».
Каждый человек ожидает от государства именно справедливости. Люди вообще-то и создавали государство для обеспечения правил человеческого общежития соответствующих их представлениям о справедливости. В том числе и с надеждой на справедливость по отношению к ним и их близким люди платят налоги, защищают государство с оружием в руках или участвуют в выборах, если они, эти выборы, что-то для людей значат. При этом важную роль играет ожидание не только справедливого отношения к человеку лично, но и ожидание справедливой жизни вообще…
Человек хочет надеяться, что у его детей будет будущее, что они смогут быть немного счастливее своих родителей, а в жизни внуков все будет просто замечательно. Причем, желательно, чтобы преступник сидел в тюрьме, чиновники не воровали, чтобы было действительное равенство возможностей и равенство перед законом.
Мы, к сожалению, живём с массовым ощущением социальной несправедливости, физической незащищенности и неуверенности в завтрашнем дне. Мы живём с ощущением того, что, случись что-то с нами или нашими близкими, нет гарантий, что государство обеспечит нам справедливость.
И ещё справедливость не может, как Божий дар, упасть с неба на голову общества, живущего в кривом зеркале лжи. Общество само должно определять критерии справедливости и требовать от государства её соблюдения. А государство представляет власть, конкретная власть в конкретный исторический промежуток времени, и именно она несёт ответственность за обеспечение справедливости, и именно к ней обращены все претензии за необеспечение такой справедливости.
И особенно остро эта ответственность государства и власти ощущается в процессе отправления правосудия. Правосудия в широком смысле этого слова, начиная от первых шагов государства при возникновении такой необходимости и заканчивая самым последним судебным решением.
Я позволю себе напомнить, что говорит наш закон по этому поводу. Конституционный закон Республики Казахстан «О судебной системе статусе судей» 2000 года: «Никто не может быть лишен права на рассмотрение его дела с соблюдением всех требований закона и справедливости компетентным, независимым и беспристрастным судом».
Присяга казахстанского судьи гласит: «Торжественно клянусь честно и добросовестно исполнять свои обязанности, осуществлять правосудие, подчиняясь только Конституции и законам Республики Казахстан, быть беспристрастным и справедливым, как велит мне долг судьи».
Действующий Уголовно-процессуальный кодекс Республики Казахстан: «Задачами уголовного процесса являются быстрое и полное раскрытие преступлений, изобличение и привлечение к уголовной ответственности лиц, их совершивших, справедливое судебное разбирательство и правильное применение уголовного закона».
Там же: «Доказывание состоит в собирании, исследовании, оценке и использовании доказательств с целью установления обстоятельств, имеющих значение для законного обоснованного и справедливого разрешения дела».
С 2012 года в нашем Уголовно-процессуальном кодексе есть даже целая статья, которая так и называется: «Несправедливость приговора».
То есть помимо «традиционных» характеристик уголовного процесса, а сюда включаются все его стадии: и предварительное расследование, и судебное разбирательство, и пересмотр, и исполнение наказания, таких, как «законность», «всесторонность», «полнота» или «внутренние убеждения» судьи, ещё есть важный элемент – «справедливость».
И, заметьте, что справедливость нужна всем:
— и потерпевшим, их родным и близким, чтобы была восстановлена социальная справедливость, восстановлены нарушенные права, компенсирован, насколько это возможно, материальный ущерб и моральный вред;
– и подозреваемым, обвиняемым и осуждённым, чтобы невиновные не были осуждены, а виновные были осуждены на основании закона, в результате объективного и беспристрастного судебного разбирательства, наказание назначено соразмерно вине, с учётом всех обстоятельств дела;
– и обществу, если речь идёт о резонансных или политически мотивированных делах, тем более политических убийствах, чтобы общество получило ответ на свои вопросы и было убеждено, что власть надлежащим образом исполняет свои функции, что она обеспечивает правду, устанавливает истину и несёт полную ответственность за свои действия;
– и, наконец, самому государству, потому что справедливость государственных, в том числе и судебных, решений и действий является основой доверия к государству. А если это доверие подорвано, то обеспечивать законность и правопорядок значительно сложнее.
Дело об убийстве Алтынбека Сарсенбаева, Василия Журавлёва и Бауржана Байбосына для меня классический пример того, как справедливость не была обеспечена практически никому. Родные и близкие погибших так и не получили ответа: кто явился действительными заказчиком, организатором и исполнителями этого преступления.
Почти 7 лет нас убеждали, что в результате тщательного и всестороннего расследования, исследования всех вещественных доказательств установлены все: и заказчик, и организаторы, и исполнители. «Отметились» в этом деле своими заявлениями все высшие руководители правоохранительных и судебных органов: и министр внутренних дел, и Генеральный прокурор, и председатель Верховного суда, не говоря уже о нижестоящих чиновниках всех этих ведомств и, тем более, об усиленной следственно-оперативной группе, поддерживающих обвинение прокурорах и выносивших приговоры судьях.
И теперь обнаруживается, что заказчик – не тот, бывший «заказчик» поменял юридический статус на «пособника», и вопросов меньше не стало.
Как минимум один из осуждённых Утембаев почти 8 лет отбывал наказание не за то, что непосредственно совершил. По своему не самому лучшему опыту знаю, что есть огромная разница между назначенным мне сроком в 4 года и отбытыми 2,5 годами, если не знаешь, есть ли шансы освободиться досрочно. А между 20-тью, 13-тью и 8-мью годами? Какая уж тут справедливость.
А какие ответы получило общество? Когда правосудие осуществляется с участием присяжных, им задают вопросы: имело ли место событие преступления, совершили ли его конкретные обвиняемые и виновны ли они.
На эти три вопроса у меня очевидный ответ «да» только на первый вопрос. Три человека были действительно убиты. А дальше никакой ясности. Что явилось мотивом, а что явилось поводом? Кто, как и почему это заказал? Кто, как и почему это организовал? Представленные обществу доказательства мне не представляются бесспорными.
И где гарантии, что вторая версия более достоверна, чем первая, которая с самого начала представлялась весьма сомнительной. То есть, во всяком случае, на настоящий момент времени, истина не установлена, а справедливость не обеспечена. Для подтверждения этого факта даже не нужно проводить социологический опрос. И невозможно не заняться экстраполяцией, говоря не юридическим, а техническим языком.
Если лучшие силы правоохранительных органов, как нам говорили, были задействованы в раскрытии этого преступления и через 8 лет выясняется, что всё не совсем так, как нам отчитывались, а кое-где и совсем не так, то какие гарантии, что в других раскрытых уголовных делах всё чисто.
Что в других делах нет своих Утембаевых, которым полагалось бы изменить срок наказания на треть, а некоторые, возможно, вообще невиновны. Более того, если установлены не те виновные, то настоящие подозреваемые могут так и продолжать совершать преступления.
На примере одного, да ещё и громкого дела возникают серьёзные вопросы к государству. И один – ключевой, а кто за эти ошибки (будем пока считать это ошибками) отвечает? Следователи, прокуроры, судьи…
Есть ведь только три варианта: добросовестное заблуждение, профессиональная некомпетентность (эти два варианта можно объединить) и умышленная фальсификация.
Раз уж всё так поменялось, хотелось бы узнать об ответственности всех этих лиц. Какая дисциплинарная проверка была проведена, было ли возбуждено уголовное дело по этому факту, кто наказан и как, есть ли уволенные из органов и т.д.
Обеспечить справедливость без того, чтобы ответственные лица несли ответственность за ошибки или злоупотребления, невозможно. И здесь как раз за всё несёт ответственность государство в лице конкретных сотрудников и их начальников.
Наша правоохранительная система «гордится» тем, что у нас меньше 1% оправдательных приговоров. Она полагает, что это показатель её качественной работы. Приведу некоторые цифры. В дореволюционной России количество оправдательных приговоров было где-то около 20%. В странах Европы приблизительно такие же цифры в среднем 18–25%. Даже в сталинское время оправдательных приговоров было 10–12%.
А наша «безупречная» система выдаёт близкий к нулю процент «брака» — меньше 1%. И если судить по данному уголовному делу, то странно, что этот процент не достиг вообще нуля.
И это с моей точки зрения ещё одно свидетельство того, что нужно прислушиваться к древним мыслителям, которые уже писали про справедливость и государство.
Евгений ЖОВТИС