НАСТОЯЩИХ БУЙНЫХ МАЛО…

«Обще­ствен­ная позиция»

(про­ект «DAT» №13 (330) от 31 мар­та 2016 г.

 

Заоч­ная полемика

 

Сер­гей Дува­нов напи­сал отзыв на мой мате­ри­ал, кото­рый вышел на сай­те жур­на­ла «Форбс» 26 фев­ра­ля 2014 года.

При­знать­ся, меня это несколь­ко уди­ви­ло: все-таки про­шло боль­ше двух лет со дня пуб­ли­ка­ции. И потом: поче­му имен­но на этот мате­ри­ал отре­а­ги­ро­вал Сер­гей Владимирович? 

Навер­ное, ответ нуж­но искать не в дате, а в теме. Посколь­ку вопро­сы, под­ня­тые в той ста­тье, не поте­ря­ли остро­ты и сейчас. 

Соблю­дая пра­ви­ла хоро­ше­го тона, я решил отве­тить. И не толь­ко пото­му, что отно­шусь к Сер­гею Вла­ди­ми­ро­ви­чу с боль­шим ува­же­ни­ем и счи­таю его, воз­мож­но, одним из самых чест­ных и прин­ци­пи­аль­ных про­тив­ни­ков суще­ству­ю­ще­го строя. К тому же дува­нов­ский взгляд на ситу­а­цию раз­де­ля­ют очень мно­гие. И отве­чая Дува­но­ву, я одно­вре­мен­но отве­чаю и всем его сто­рон­ни­кам. А посколь­ку с Сер­ге­ем я зна­ком дав­но и лич­но, (пусть мы и не виде­лись послед­ние лет сто), то имею, навер­ное, мораль­ное пра­во обра­щать­ся к нему на «ты» и не осо­бен­но рас­шар­ки­вать­ся по пар­ке­ту, ста­ра­ясь высте­лить помягче.

Сло­вом, не нуж­но мне обкла­ды­вать Сер­гея подуш­ка­ми без­опас­но­сти, преж­де чем выска­зать свое суж­де­ние. Он в них не нуж­да­ет­ся. Дува­нов дав­но уже всем дока­зал, что он – боец, кре­мень, руба­ка и все такое про­чее. В кон­це кон­цов, мы взрос­лые маль­чи­ки и нам уже поз­во­ли­тель­но гово­рить «на понял-понял». 

Итак.

 

Пони­ма­ешь, Сер­гей, чита­тель – он ведь раз­ный. Есть те, кто чита­ет толь­ко сам текст. Но есть такие, кто видит и под­текст. Послед­них, как пра­ви­ло, меньшинство.

Ну, что ж. Давай тогда на этот раз я поста­ра­юсь обой­тись без полу­то­нов и выска­жусь про­ще. Без вто­рых и тре­тьих смыс­лов. Хотя уди­ви­тель­но, как это люди не могут раз­гля­деть мое­го неук­лю­же­го сар­каз­ма. Пись­мо ведь адре­со­ва­но тем, «…от кого в этой стране ниче­го не зависит».

Вся­кий ува­жа­ю­щий себя граж­да­нин дол­жен бы оскор­бить­ся. Как это так? Я – кто? Ноль? Я живу на этой зем­ле и от меня ниче­го не зави­сит? А от кого тогда зави­сит? От пред­се­да­те­ля КСК? От участ­ко­во­го? От тети Паши, сосед­ки по подъ­ез­ду? Так что ли?

На этот момент поче­му-то не обра­ти­ли вни­ма­ния. Зато заме­ти­ли дру­гое: Тур­су­нов про­тив пло­ща­дей. Про­тив бар­ри­кад. Зна­чит, он про­дал­ся, мутит, струхнул…

Таков и твой глав­ный посыл, Сер­гей. Ты обви­ня­ешь меня в сми­ре­нии и в том, что я при­зы­ваю сми­рить­ся осталь­ных. Поче­му бы не задать­ся вопро­сом: а что сто­ит за этим при­зы­вом к сми­ре­нию? И како­ва при­ро­да это­го смирения?

Ты зна­ешь, ино­гда мол­ча­ние гром­че кри­ка, а рав­но­ду­шие – силь­нее нена­ви­сти. Без­дей­ствие луч­ший вид сопро­тив­ле­ния. Здесь есть, о чем подумать.

И потом: не нуж­но выры­вать из кон­тек­ста. А то полу­чит­ся, как у Марк­са. Пом­нишь зна­ме­ни­тую фра­зу, кото­рую нам вдалб­ли­ва­ли еще со шко­лы? «Рели­гия – опи­ум для наро­да». А зна­ешь, там, ока­зы­ва­ет­ся, есть продолжение.

«Рели­гия – опи­ум для наро­да, един­ствен­ная надеж­да в исстра­дав­шем­ся мире». И далее: «Рели­гия – это серд­це бес­сер­деч­но­го мира». Согла­сись, смысл полу­ча­ет­ся совсем другой.

Или у Гри­бо­едо­ва. Нам его, кста­ти, тоже пода­ва­ли в «кастри­ро­ван­ном виде». «И дым оте­че­ства нам сла­док и при­я­тен». А если дочи­тать: «К воен­ным людям так и льнут. А пото­му, что патриотки».

Я – не Маркс и не Гри­бо­едов. Мне до них, как гово­рит­ся, дале­ко. Но мои «раз­мыш­лиз­мы» тоже луч­ше рас­смат­ри­вать в кон­тек­сте. И не сле­ду­ет упрощать.

Все не так про­сто, когда я гово­рю – «не смот­ри­те теле­ви­зор». Про­фес­сор Пре­об­ра­жен­ский, напри­мер, сове­то­вал не читать газет. От них-де пор­тит­ся пище­ва­ре­ние. Поче­му бы тогда не набро­сить­ся на про­фес­со­ра? То есть – на Булгакова.

Когда я гово­рю: «Смот­ри­те в небо», это озна­ча­ет: «Под­ни­ми­те голо­вы». Вы – не овцы.

 

Когда я гово­рю: «Нач­ни с себя», я гово­рю, преж­де все­го, о само­ана­ли­зе. Не в том смыс­ле, что надо занять­ся пси­хо­те­ра­пи­ей, а в том, что я пред­ла­гаю взгля­нуть на себя по-дру­го­му. При­страст­но. На свое сего­дняш­нее ник­чем­ное про­зя­ба­ние. Я при­зы­ваю занять­ся само­об­ра­зо­ва­ни­ем, посколь­ку из всех обра­зо­ва­ний на све­те самым дей­ствен­ным было и оста­ет­ся само­об­ра­зо­ва­ние. Я при­зы­ваю огля­деть­ся и посмот­реть на ситу­а­цию кри­ти­че­ски. При этом глав­ным объ­ек­том кри­ти­ки дол­жен быть ты сам, а не власть и твое окру­же­ние. И тогда… «… тогда ты пере­ста­нешь чув­ство­вать себя чужа­ком у себя дома…

Если ты не зай­мешь­ся сво­им каче­ством, может стать­ся так, что не будет уже мыс­лей, как спа­сти оте­че­ство. Ста­нет вопрос: как спа­стись от это­го отечества…

Наш эфе­мер­ный мир дер­жит­ся не бла­го­да­ря вла­сти, а боль­ше из-за нашей при­род­ной лени, инерт­но­сти и неве­же­ства. Неже­ла­ния что-либо изменить…

Слу­ча­ет­ся: у мил­ли­о­не­ров после их кон­чи­ны без­мозг­лые дет­ки спус­ка­ют всё состо­я­ние. Мне дума­ет­ся, наш слу­чай может пре­тен­до­вать на строч­ку в Кни­ге Гин­нес­са. Прос…ать целую страну…

Не отча­и­вай­ся. И не надо пани­ко­вать. И не думай о бар­ри­ка­дах. Это – пло­хая идея. Про­сто тебе сде­ла­ли под­нож­ку, и ты упал. Но ты упал где-то и по соб­ствен­ной вине. Вста­вай и дви­гай­ся даль­ше. Жизнь про­дол­жа­ет­ся, и толь­ко тебе решать, какой ей быть…

Наци­о­наль­ная без­опас­ность – это не авто­ма­ты с водо­ме­та­ми и не поли­цаи с дубин­ка­ми, а сытые люди, обес­пе­чен­ные рабо­той. Мир­но не там, где соба­ки злые, а там – где сосе­ди добрые».

Изви­ни, что я так про­стран­но цити­рую себя. Про­сто я здесь гово­рю «о покор­но­сти и сми­ре­нии». Но раз­ве ты не чув­ству­ешь подтекст?

Видишь ли, Сер­гей, в чем я вижу наше с тобой рас­хож­де­ние? Я не рас­смат­ри­ваю власть и народ в отдель­но­сти, как это дела­ешь ты. Фор­маль­но, ты про­во­дишь чет­кий водо­раз­дел: эти – пло­хие, а эти – хоро­шие. Этих надо нака­зать, осу­дить, раз­об­ла­чить, а этим – помочь.

В моем пони­ма­нии и те, кто во вла­сти, и те, кто не там, – суть один и тот же народ. Толь­ко это два его край­них про­яв­ле­ния. Если их поме­нять места­ми, не думаю, что ситу­а­ция силь­но изме­нит­ся. Боюсь, через какое-то вре­мя мы сно­ва ока­жем­ся там, где нахо­дим­ся сей­час. Пото­му что нату­ра одна. Качество.

 

Я тебе даже боль­ше ска­жу. С неко­то­рых пор для меня нет суще­ствен­ной раз­но­сти меж­ду теми, кто в оппо­зи­ции, и теми, кто в офи­ци­аль­ной вла­сти. И здесь я уже не буду ссы­лать­ся на клас­си­ков. Мне будет про­ще при­ве­сти при­мер из соб­ствен­ной жиз­ни. Так оно будет даже точнее.

Возь­мем слу­чай с Атабаевым.

Булат-ага – мой друг. И когда его поса­ди­ли в тюрь­му, мне позво­нил покой­ный Герольд Кар­ло­вич Бель­гер и сказал:

– Анау бұзы­қты қамап тастап­ты, ара­ла­су керек. Оның тілі ұзын, мінезі шатақ. Сая­сат­та не шаруа­сы бар еді?.. (Это­го бузо­те­ра закры­ли, надо бы вме­шать­ся. А‑то язык у него длин­ный, а харак­тер про­тив­ный. Како­го чер­та он полез в политику?).

И я попер­ся в Актау. Отту­да – в Жана­о­зен. Там сидел в рай­он­ном отде­ле­нии КНБ, читал его дело…

Потом были дол­гие и тяже­лые пере­го­во­ры. Об этом уже писа­лось, не буду повто­рять. В ито­ге Була­та выпу­сти­ли. Мы при­ле­те­ли в Алма­ты. И что?

Начал­ся понос.

Каких я толь­ко слов не услы­шал в свой адрес. «Про­во­ка­тор», «пособ­ник коми­те­та», «змей-иску­си­тель», «про­даж­ная шкура»…

Это я при­во­жу самые приличные.

Выхо­дит, нико­му осо­бен­но и не нуж­но было, что­бы Ата­ба­ев ока­зал­ся на сво­бо­де. Оппо­зи­ции было выгод­но, что­бы он там кряк­нул со сво­им диа­бе­том, и тогда бы они под­ня­ли труп и устро­и­ли бы пляс­ки у кост­ра: «Вот еще одна жерт­ва режима…».

Мало кто по-насто­я­ще­му был рад тако­му счаст­ли­во­му избав­ле­нию. Толь­ко род­ные и пара друзей.

 

Теперь по пово­ду тво­их быв­ших сорат­ни­ков. (Услов­но, конеч­но). Давай поимен­но. Где нын­че Бай­ме­нов? Где Ерты­с­ба­ев? Келим­бе­тов? Перу­а­шев?… Я еще не всех назвал. Спи­сок длинный.

Ты, навер­ное, счи­та­ешь их пре­да­те­ля­ми? А я так не счи­таю. Они – обык­но­вен­ные. Такие же, как и все осталь­ные. Как и все – мы.

И если сей­час кому-нибудь из тво­их бое­вых това­ри­щей пома­шут с гор­ки кра­си­вым порт­фе­лем… как ты дума­ешь, сколь­ко ему потре­бу­ет­ся вре­ме­ни, что­бы собрать вещички?

Что каса­ет­ся оппо­зи­ци­о­не­ров дру­го­го сор­та, ска­жем, того же четы Хра­пу­но­вых, то зна­ешь, что-то мне меша­ет верить в искрен­ность их граж­дан­ско­го поры­ва. Пола­гаю, пус­кать­ся тут в про­стран­ные суж­де­ния не сто­ит. И так все понятно.

Таким обра­зом, я при­хо­жу к выво­ду, что наша оппо­зи­ция – это та же власть, толь­ко с дру­гим выра­же­ни­ем лица.

От нее тоже мало что зави­сит, хотя она тоже ста­ла частью общей игры. Пло­хой, надо заме­тить, игры. Это я тебе как про­фес­си­о­наль­ный режис­сер говорю.

Театр ваш – так себе. Репер­ту­ар один и тот же. Поста­нов­ки раз­но­об­ра­зи­ем не бле­щут. Акте­ры непро­фес­си­о­наль­ны. Осо­бен­но те, что испол­ня­ют роли пло­щад­ных гла­ша­та­ев и три­бун­ных гово­ру­нов. Поэто­му на ваши спек­так­ли соби­ра­ет­ся тра­ги­че­ское коли­че­ство зрителей.

Конеч­но, были и у вас отдель­ные побе­ды. Ценой серьез­ных жертв. Это­го забы­вать нель­зя. Но в целом вы про­ду­ли вчистую.

Может быть, пона­ча­лу вы и не хоте­ли играть в эти игры, но вас затя­ну­ли и пере­иг­ра­ли. При­чем, на вашем же поле. И сего­дня в ваших нестрой­ных рядах пол­но обо­рот­ней. В вашей коло­де крап­ле­ные кар­ты. И поэто­му нет в ваших око­пах брат­ско­го един­ства. Посто­ян­ный раздрай.

И как вы соби­ра­е­тесь дого­ва­ри­вать­ся с наро­дом, если вы меж­ду собой не може­те договориться?

А в «Нур Отане», меж­ду про­чим, един­ства хоть отбав­ляй. Сто­ит толь­ко коман­ди­ру свист­нуть, все, как один, под знамена.

Да и рито­ри­ка ваша тоже, чест­но гово­ря, под­на­до­е­ла. Это ведь лег­че все­го: обви­нять во всем власть. Делать ее вино­ва­той во всем. Да она уже и при­вык­ла быть во всем вино­ва­той. А что это меня­ет? Поэто­му когда я гово­рю «не оби­жать­ся на нее», это озна­ча­ет, что не надо от нее ниче­го ждать. Диа­ло­га не будет. Это в циви­ли­зо­ван­ных стра­нах воз­мо­жен диа­лог, а мы – дру­гие. Вот и пре­зи­дент гово­рит о том же. И абсо­лют­но пра­виль­но гово­рит. Он зна­ет пред­мет. Он зна­ет харак­тер сво­е­го наро­да, пото­му что он – сам из него.

Чабан не оби­жа­ет­ся на вол­ков за то, что они задра­ли овец. Он не пыта­ет­ся завя­зать с ними заду­шев­ный раз­го­вор и выве­сти их на чистую воду. Он про­сто зна­ет: диа­ло­га не будет.

Вот вы люби­те обра­щать­ся в меж­ду­на­род­ные инстан­ции. Во вся­кие там комис­сии, коми­те­ты, ассо­ци­а­ции, инсти­ту­ты… Жалу­е­тесь – как у нас тут все пло­хо с пра­ва­ми чело­ве­ка, что кру­гом одно ворье, коррупционеры…

Поло­жа руку на серд­це, я вам ска­жу: нико­му мы в этих коми­те­тах не нуж­ны. Они с тобой, Сере­жа, на бар­ри­ка­ды не пойдут.

Они будут вни­ма­тель­но тебя выслу­ши­вать и сочув­ствен­но качать голо­ва­ми. Ну, может, чуть-чуть денюж­ку дадут – на фла­ги и листовки.

Все осталь­ное они сами запре­ти­ли и спря­та­лись за мерз­кой фра­зой – полит­кор­рект­ность и невме­ша­тель­ство во внут­рен­ние дела дру­го­го госу­дар­ства. Поэто­му это сугу­бо наши внут­рен­ние дела, Сер­гей. Семей­ные. И пото­му раз­би­рать­ся при­дет­ся самим. Как? Вот об этом и разговор.

 

По боль­шо­му сче­ту, мы с тобой гово­рим об одном и том же – о граж­дан­ском само­со­зна­нии. Так вот – граж­дан­ское созна­ние есть у людей под­го­тов­лен­ных. У непод­го­тов­лен­ных его попро­сту нет.

Ты ведь не бро­сишь вось­ми­класс­ни­ков про­тив бой­цов спец­на­за. Так ведь?

Или бро­сишь?

Я поче­му спра­ши­ваю. Пото­му что в тво­ем «наез­де» на меня я читаю меж­ду строк при­зыв бороть­ся. Про­те­сто­вать. Чуть ли не айда на площадь.

Хоро­шо. Допу­стим. А с кем ты туда собрал­ся идти, Сережа?

С наро­дом? С каким? С вот этим?

Ну, хоро­шо. А когда с той сто­ро­ны выка­тят водо­ме­ты (в луч­шем слу­чае – водо­ме­ты), с кем ты там, на пло­ща­ди, оста­нешь­ся? С Женей Жовтисом?

Нет, Сере­жа. Это не дело. «Насто­я­щих буй­ных мало…».

И без того сколь­ко людей было втоп­та­но в грязь или физи­че­ски уни­что­же­но. В уго­ду, на радость чер­ни. Ну и, конеч­но, для укреп­ле­ния власти.

И кто из нас в таком слу­чае Гапон?* Кто из нас бле­фу­ет, Сергей?

Ты посмот­ри на ито­ги оче­ред­ных выбо­ров. О чем они гово­рят? Здесь уже не нуж­но читать меж­ду строк. Здесь чер­ным по бело­му напи­са­но: «Наро­ду у нас мно­го, а людей мало». Те, что есть – спят. А люди спя­щие, не осо­зна­ю­щие себя, живут на авто­ма­те. Поэто­му и не тра­тят силы на осмыс­ле­ние этой реаль­но­сти. И резуль­та­ты выбо­ров – это не мас­со­вое пси­хи­че­ское заболевание.

Это чудо­вищ­ное соче­та­ние бед­но­сти, отсут­ствия куль­ту­ры, рели­ги­оз­но­сти (с под­ме­ной под­лин­ной Веры) и стад­но­сти, дове­ден­ной до абсурда.

Мозг сего­дняш­не­го элек­то­ра­та выби­ра­ет самый мало­за­трат­ный вари­ант. Сле­до­ва­тель­но, этот мозг не спо­со­бен пере­ва­рить иной про­дукт. Его при­кор­ми­ли на фальшь и обман. Поче­му ты это не учитываешь?

Люди неза­мет­но для себя ста­ли тре­тье­сорт­ны­ми чле­на­ми ста­да, в кото­ром им ниче­го не при­над­ле­жит, кро­ме обя­зан­но­сти быть рабами.

 

Вспо­ми­на­ет­ся Расул Гам­за­тов. Как-то он обра­тил­ся к сво­им зем­ля­кам со сло­ва­ми: «Даге­стан­цы! Бере­ги­те эти голые холод­ные горы, кро­ме них у вас ниче­го нет!».

Эту сен­тен­цию мож­но пере­ина­чить: «Каза­хи! Бере­ги­те эту голую холод­ную степь, кро­ме нее…».

Я вооб­ще пора­жа­юсь: зачем их про­во­дить, эти выбо­ры? Все ж зара­нее ясно. Сколь­ко денег ухо­дит на весь этот цирк! Какая мас­сов­ка задей­ство­ва­на! Луч­ше бы потра­ти­ли эти день­ги на что-нибудь полез­ное. Парк постро­и­ли бы, что ли, а еще луч­ше – дет­са­ды. Их не хва­та­ет. Или пусти­ли бы на дело по очи­ще­нию Алма­ты от смо­га. А голо­са взя­ли бы, да и поде­ли­ли по дого­во­рен­но­сти. «Ак жолу» – столь­ко-то, ОСДП – столь­ко, «Аулу» – столь­ко. И все…

Тем более есть ощу­ще­ние, что они и так зара­нее поделены.

Нет. И им нужен спек­такль. Пото­му как сле­ду­ет при­дать все­му это­му комиль­фот­ный вид. Пусть и при­бли­зи­тель­ный, но зато пуб­лич­ный. И, надо при­знать, на их поста­нов­ки вся­кий раз соби­ра­ет­ся аншлаг. Пусть часть из-под пал­ки, но все рав­но залы пол­ные. Да чего там – залы. Целые ста­ди­о­ны собираются!

Видишь, вы мало чем отли­ча­е­тесь. Они тоже любят театр. Не очень ори­ги­наль­ный, прав­да, вся­кий раз по одно­му и тому же сце­на­рию. Зато какой масштаб!

Мас­штаб лжи. А ложь – это тяже­лая рабо­та, Сер­гей. Она застав­ля­ет быть все вре­мя наче­ку и съе­да­ет тебя цели­ком, вме­сте с тво­ей сове­стью и достоинством.

Поэто­му они не боят­ся ни бога, ни чер­та. И вряд ли они испу­га­ют­ся како­го-то ОБСЕ.

Они боят­ся толь­ко друг дру­га. Их друж­ба осно­ва­на на стра­хе. И этот страх застав­ля­ет их дер­жать­ся вме­сте. Жела­тель­но – в поле видимости.

 

Повто­ряю, Сер­гей, – народ не готов. Нет людей. Пре­зи­дент сам гово­рит, где я, мол, возь­му вам 16 мил­ли­о­нов созна­тель­ных? Пра­виль­но гово­рит, меж­ду прочим.

И если уж совсем чест­но – этот народ вполне соот­вет­ству­ет сво­им пра­ви­те­лям. Они друг дру­гу под­хо­дят. В этом бра­ке столь­ко дра­мы, но он про­чен и в бли­жай­шем буду­щем ему ниче­го не грозит.

А кого вы хоти­те? Оба­му? Нет уж, Оба­ма – для дру­гих. Он здесь не смо­жет. Сду­ет­ся через месяц. Свихнется.

Мы отста­ем в сво­ем раз­ви­тии и перед Восто­ком, и перед Запа­дом. В одну сто­ро­ну лет на сто, в дру­гую – на две­сти. А если бы это было не так, то сту­ден­ты не пошли бы на репе­ти­цию флеш­мо­ба задол­го до объ­яв­ле­ния резуль­та­тов. Они не пошли бы репе­ти­ро­вать кри­чал­ки: «Нур Отан – Нур­сул­тан» и водить хоро­во­ды с плакатами.

Ни один из них не ска­зал: «Я не пой­ду. Во-пер­вых, я при­шел в инсти­тут учить­ся, а не хоро­во­дить. Во-вто­рых, я не член этой партии».

Смеш­но даже. Кто у него спра­ши­вал? При­шли пре­по­да­ва­те­ли, постро­и­ли в колон­ну и повели.

Пото­му что у пре­по­да­ва­те­лей тоже никто не спра­ши­вал. И никто из них не стал бойкотировать:

– Какой флеш­моб? У нас – заня­тия. У нас дру­гие обя­за­тель­ства перед сво­и­ми студентами.

Ни один рек­тор уни­ве­ра. Ни один дирек­тор шко­лы. Ни один аким само­го даль­не­го сель­ско­го округа…

Какой из это­го сле­ду­ет вывод, Сергей?

Мы вер­ну­лись туда, отку­да ухо­ди­ли. У нас сно­ва есть в каж­дом инсти­ту­те парт­ком и в каж­дой авто­ба­зе свой парт­орг. Про­сто пар­тия поме­ня­ла назва­ние и пере­кра­си­ла зна­ме­на из крас­но­го в синий. Почти по Чер­но­мыр­ди­ну: «Что бы мы ни стро­и­ли, все рав­но КПСС получается».

 

И вот сей­час, когда мы тут с тобой, Сере­жа, кида­ем­ся в друг друж­ку камеш­ка­ми из ваты, в стране ниче­го по боль­шо­му сче­ту не про­ис­хо­дит. Как воро­ва­ли, так и вору­ют. Как раз­во­ди­ли, так и раз­во­дят. А если захо­тят поса­дить, то и поса­дят. Ты это уже про­хо­дил. Знаешь…

И я знаю.

Поэто­му все логич­но. Одно соот­вет­ству­ет дру­го­му. Ина­че сов­мест­ное про­жи­ва­ние было бы невоз­мож­но. Гово­рят, брак по рас­че­ту самый крепкий.

Как корот­ко оха­рак­те­ри­зо­вать наше поло­же­ние? Я бы назвал его ста­биль­ной стагнацией.

Это как – лежать на дне. Тоже ведь – поза. Глав­ное, не терять при­сут­ствия духа. Делать вид, что так оно и долж­но быть. Мы, типа, про­сто слег­ка уто­ми­лись и при­лег­ли отдох­нуть. Вот сей­час под­ни­мем­ся и пока­жем все­му миру, какие мы на самом деле. А под­нять­ся-то силе­нок нет. Поки­ну­ли нас силенки-то.

Дру­ги­ми сло­ва­ми – про­фу­ка­ли мы все, что нам доста­лось задар­ма по наслед­ству. Про­ели и про­пи­ли в каба­ках да банях под цыган­ский пляс да мужиц­кий пере­гар. И теперь стыд­но при­знать­ся. Стыд­но детям в гла­за смот­реть. Пото­му что мы про­фу­ка­ли не толь­ко свое, но и то, что по опре­де­ле­нию при­над­ле­жит им. Вот и лежим, без шта­нов, но гор­дые, мля. Зато, смот­ри­те, как лежим! Мы ж даже не лежим, а – валяемся!

И теперь, раз уж мы все здесь ока­за­лись в таком неза­вид­ном поло­же­нии, давай­те затя­нем поту­же поя­са. Забы­ли толь­ко гля­нуть – у кого какие поя­са. За поя­са иных «нище­бро­дов», Сере­жа, мож­но запи­хать всю твою род­ню вме­сте со всей тво­ей родо­слов­ной до седь­мо­го колена.

У Тэт­чер я про­чел: «Управ­лять госу­дар­ством не слож­нее, чем домаш­ним хозяй­ством. Надо толь­ко вовре­мя выки­ды­вать мусор». В том-то и дело. Ты же видишь, сколь­ко мусо­ра ско­пи­лось в нашем доме. Не про­дох­нуть. А кто тас­кать будет?

Зря ты дума­ешь: я не питаю иллю­зий насчет все­об­щей люб­ви и все­про­ще­ния. Какая к чер­ту любовь?

 

Но вот в чем ты прав, так это в том, что нель­зя вот так сид­нем сидеть. Надо что-то делать.

Я счи­таю, что вна­ча­ле нуж­но добить­ся рево­лю­ции в голо­вах. В созна­нии. А рево­лю­цию, как извест­но, дела­ют лич­но­сти. А быть лич­но­стью – слож­но, да и мало кому из окру­жа­ю­щих дано.

Поэто­му нуж­но давать жую­щим жвач­ку, что­бы нако­пить их энер­гию. А потом исполь­зо­вать эту энер­гию для тех немно­гих осо­знав­ших – высве­тить их, что­бы ста­но­ви­лось мень­ше ста­да и боль­ше людей. При­чем – с обе­их сторон.

Они ж тоже не хотят в дерь­ме жить. Пото­му и поку­па­ют особ­ня­ки на Лазур­ном бере­гу, чтоб отды­хать там телом и душой. А сюда воз­вра­ща­ют­ся – как даль­но­бой­щи­ки в дол­гий рейс.

Сего­дня нам 24 года, и нашу био­гра­фию труд­но испор­тить. Но если вы хоти­те жить в нор­маль­ной циви­ли­зо­ван­ной стране, стань­те сна­ча­ла сами таки­ми. И тогда стра­на ста­нет вам соот­вет­ство­вать. А пока все логич­но: стра­на пол­но­стью соот­вет­ству­ет сво­е­му содер­жа­нию. Как тот же под­вал, в кото­ром про­тух­ли ябло­ки, пото­му что там посе­ли­лась плесень.

У Бер­нар­да Шоу есть: «Мы не име­ем пра­ва потреб­лять сча­стье, не про­из­во­дя его».

А что про­из­во­дим мы?

Мы про­из­во­дим депрес­сию и озлоб­лен­ность, неве­же­ство и желчь. Мы пере­пол­не­ны нетер­пи­мо­стью и подо­зри­тель­но­стью. Мы мни­тель­ны и многоречивы.

У нас обще­ствен­ное мне­ние дав­но заме­ни­ло живую мысль, поэто­му не удив­люсь, если меня обви­нят в ере­си. Меж­ду тем «ересь – все­го лишь дру­гое назва­ние сво­бо­ды мыс­ли» (Грэм Грин).

Когда-то все мы засну­ли в одном госу­дар­стве, а просну­лись в дру­гом. Но это мало что изме­ни­ло. Рабом мож­но оста­вать­ся и в сво­бод­ной стране. Нам даро­ва­ли сво­бо­ду. Вме­сте с ней нам дали пра­во и на само­раз­ру­ше­ние. Чем мы в пол­ной мере и вос­поль­зо­ва­лись. Наше так назы­ва­е­мое дви­же­ние труд­но понять: мы пятим­ся впе­ред. Мы пре­вра­ти­лись в обще­ство потреб­ле­ния. По-дру­го­му – в быд­ло. При­чем – все. И пра­вые, и левые, и те, кто навер­ху, и те, кто снизу.

Что тол­ку от его богат­ства, если он весь состо­ит из деше­вых пон­тов? Что тол­ку от его доро­гих одежд, если они пло­хо скры­ва­ют его внут­рен­нее убо­же­ство? Наобо­рот, весь этот защит­ный каму­фляж нагляд­нее выда­ет в нем обыч­ное быдло.

А чем живет быд­ло? О чем оно дума­ет? (Если оно думает…).

Быд­ло дума­ет о живо­те, как сви­нья о ком­би­кор­ме. Пусть эта сви­нья и будет жить в хоро­мах, все рав­но она ни о чем, кро­ме сво­е­го ком­би­кор­ма, думать не в состоянии.

 

Что же делать?

Как гово­рил Ильич: «Надо пой­ти дру­гим путем». То есть…

В Тал­ды­кор­ган мож­но пой­ти напря­мую. Но там по доро­ге – заса­да. Зна­чит, нуж­но идти в обход. Через Лон­дон, напри­мер. Или Нью-Йорк. Или Син­га­пур. На худой конец – через Моск­ву, Питер… Там еще есть хоро­шие вузы, биб­лио­те­ки, учеб­ные цен­тры, умное обра­зо­ван­ное общение…

Путь в таком слу­чае замет­но удли­нит­ся. Но все одно – в кон­це кон­цов ты при­дешь в «Тал­дык». Но уже – в дру­гом качестве.

Поэто­му, пожа­луй­ста, не выры­вай мои мыс­ли из кон­тек­ста, где я пыта­юсь объ­яс­нить, поче­му в насто­я­щий момент ниче­го изме­нить нель­зя. Нет для это­го ника­ких оснований.

Глав­ный мес­седж моих писем – думай. Зада­вай себе пра­виль­ные вопро­сы. В поста­нов­ке пра­виль­ных вопро­сов обыч­но при­сут­ству­ет поло­ви­на отве­тов. И когда я гово­рю, что надо начи­нать с себя, я имею в виду тео­рию малых дел. Я гово­рю о таких людях, как Ару­жан Саин, как чета Сат­па­е­вых, как Айжан Хамит, Сер­жан Жумашев…

Их нема­ло, сла­ва богу, пра­виль­ных людей. Тех, кто так или ина­че дела­ет что-то полез­ное и доб­рое. Без пафо­са и над­ры­ва. Они гото­вят поч­ву. Для тех, на кого мож­но по-насто­я­ще­му наде­ять­ся. Для тех, кто забу­дет нашу жизнь, как жут­кий сон, и нач­нет все с чисто­го листа. Для них – для буду­щих – надо очи­стить поля­ну. Пото­му что после нас им при­дет­ся силь­но про­вет­ри­вать помещение.

Сло­вом, как это ни печаль­но, Сер­гей, но нам с тобой выпа­ло быть наво­зом на полях исто­рии. Но это тоже для поль­зы обще­го дела. Био­гу­мус выпол­ня­ет очень важ­ную функ­цию. После него хоро­шо растет.

А мы про­иг­ра­ли. Мы свой шанс спу­сти­ли в уни­таз. При­чем про­иг­ра­ли все: и те, кто навер­ху, и те, кто ока­зал­ся сни­зу. Пото­му что те, что навер­ху, не могут не заду­мы­вать­ся. И в первую оче­редь о том, что когда нач­нет­ся эпо­ха раз­об­ла­че­ний, их фами­лии воз­гла­вят спи­сок. И исто­рия отыг­ра­ет­ся на их потом­ках. Так было всегда.

Не день­ги сле­ду­ет заве­щать сво­им детям. Не двор­цы и маши­ны. Глав­ное богат­ство – чистая совесть и чест­ное имя. Пото­му что день­ги закон­чат­ся, двор­цы изно­сят­ся, маши­ны сло­ма­ют­ся, а имя будет жить все­гда. Вот толь­ко каким оно будет – это имя?

Это не попу­лизм, Сер­гей. Это дей­стви­тель­но рабо­та­ет. Я недав­но видел где-то в сети внуч­ку Ста­ли­на… Жал­ко чело­ве­ка. Закле­ва­ли, затю­ка­ли. А ведь она, по боль­шо­му сче­ту, ни в чем не виновата.

 

И  в кон­цов­ке, насчет Худож­ни­ка. Это забавно.

Ты обви­ня­ешь меня в «тол­стов­щине». Ну что ж, мне это льстит. Дру­зья, прав­да, при­ме­ня­ют в отно­ше­нии меня дру­гое сло­во. Они поста­ви­ли мне дру­гой диа­гноз: «Твор­че­ский». В зна­че­нии – малохольный.

Да, навер­ное, я вижу ситу­а­цию не так, как видят ее дру­гие. И допус­каю, что во мно­гом не прав. Но я и не пре­тен­дую, как гово­рит­ся. Я про­сто выска­зы­ваю свои мыс­ли. Делюсь сво­и­ми ощу­ще­ни­я­ми. А как люди это вос­при­ни­ма­ют – это уже не моя про­бле­ма. Даже филь­мы мои не все пони­ма­ют так, как я их заду­мы­вал. А мои филь­мы – это про­дол­же­ние моих пуб­ли­ка­ций. Толь­ко уже на язы­ке изображения.

Что в итоге?

В ито­ге я сно­ва ска­зал то же самое, о чем писал два года назад. Но на этот раз совсем просто.

И еще.

Вот я две­на­дцать лет бол­тал­ся по миру. Поез­дил и пожил в раз­ных стра­нах. И мог бы там остать­ся. Мне дава­ли грин-кард…

Но я вер­нул­ся. И что теперь? Что я могу теперь ска­зать? Опять же повторюсь.

Ты зна­ешь, Сер­гей, это безум­но слож­но – жить у себя на родине и тос­ко­вать по ней.

Ермек ТУРСУНОВ

 

 

*Гапон – орга­ни­за­тор январ­ской рабо­чей заба­стов­ки и мас­со­во­го шествия рабо­чих к царю 9 (22) янва­ря 1905 года, закон­чив­ше­го­ся рас­стре­лом рабочих…