«Общественная позиция»
(проект «DAT» №10 (327) от 10 марта 2016 г.
Компетентно
Айдар Алибаев:
Нельзя пенсионными накоплениями
ЗАТЫКАТЬ БЮДЖЕТНЫЕ ДЫРЫ
– Айдар Байдаулетович, министр нацэкономики сказал, что 1450 млрд тенге из ЕНПФ, которые правительство намерено инвестировать в 2016 году в различные инструменты, – некие свободные средства. Не могли бы Вы объяснить, что это за средства и как они образовались?
– 1,5 трлн тенге – это около 30% всех пенсионных активов. Но что понимают под свободными средствами, какой смысл в министерстве вкладывают в это понятие – я не знаю. Дело в том, что в соответствии с пенсионным законодательством так называемых «свободных средств» на счетах ЕНПФ быть не может и такого термина в законе нет, они должны быть инвестированы и существуют нормы.
В свое время срок, который давался частным пенсионным фондам с момента, когда к ним поступали деньги вкладчиков, и датой инвестирования составлял 3 дня. Средства не должны лежать мертвым грузом, они должны инвестироваться. Куда – это второй вопрос. Но лежащие на счету активы – такого быть не может. На счету могут лежать только собственные средства фонда. Так что же это за «свободные средства», мне самому до конца не понятно.
– Инвестирование в ценные бумаги банков и нацхолдингов – это шаг вперед? Ведь до недавнего момента основным инвестиционным инструментом ЕНПФ оставались государственные ценные бумаги.
– Мне недостаточно понятно противоречие в этом вопросе, причем возникшее в достаточно короткий период времени. Буквально в декабре 2015 года президент говорил, что все средства ЕНПФ будут вкладываться только в ГЦБ (государственные ценные бумаги – КазТАГ): с целью, чтобы они не подвергались различным рискам. Что произошло за полтора-два месяца, что точка зрения поменялась коренным образом, кто повлиял на это изменение – не знаю.
Но вообще все, что говорит Ерболат Досаев, вызывает у меня тревогу. У него очень много заявлений – резких, смелых, но ничем не подкрепленных – и, как правило, он ни за что не отвечает. Если говорить о 600 млрд тенге, которые будут инвестированы в бумаги банков и госхолдингов, то возникает резонный вопрос: сколько можно поддерживать банки?
И вообще, есть ли такие деньги в Казахстане, которыми мы не поддерживали бы банки? Им выделяли средства из бюджета, из Нацфонда в 2009 году $10 млрд выделяли, сегодня – еще и из пенсионных активов. Представьте: пенсионные активы – это деньги, принадлежащие гражданам, они всего лишь находятся в управлении государством.
Получается, одной рукой банки у нас их забирают на свою поддержку, под небольшие проценты (точной цифры не называется, но думаю, не больше 6-7%), а другой рукой выдают потребительские кредиты под 20-25% годовых. Нормальная это логика? Считаю, что поддерживать пенсионными средствами банки нельзя, потому что здесь имеются очень высокие риски, да и просто пользы нет вкладчикам, кроме самих банков, конечно.
– А что Вы скажете о компенсации за счет пенсионных активов убыточных производств?
– Что касается поддержки нацхолдингов… Совсем недавно ряд финансовых аналитиков высказались, что, возможно, государство поможет выплатить огромный долг АО «Казахстан темир жолы» (КТЖ) за счет пенсий казахстанцев. Они считают, что 200 млрд тенге из пенсионного фонда направят на погашение долгов именно этой компании. Во всем мире железнодорожные перевозки – это высокодоходный бизнес.
Откуда у КТЖ образовались такие убытки? Это – отдельный вопрос, который, на мой взгляд, требует очень тщательного изучения. С какой, понимаете ли, радости пенсионными активами, которые предназначены для обеспечения старости, компенсировать убытки КТЖ? На мой взгляд, это вообще ни в какие ворота не лезет.
В принципе, пенсионные активы создаются вовсе не для того, чтобы ими поддерживать убыточные производства. Они служат, и мы не раз об этом говорили, для инвестирования в реальный сектор экономики с целью создания объектов инфраструктуры, новых производств. Президент частично об этом сказал. И с этим я полностью согласен.
Но надо учитывать сегодняшнюю ситуацию в стране: у нас наличествуют непрозрачность деятельности госорганов, высокий уровень коррупции, высокий уровень нецелевого использования средств, не совсем честные тендеры, сильно завышенные цены при госзакупках. В такую мутную среду инвестировать пенсионные активы очень небезопасно, эти средства не предназначены для подобных операций.
– А как Вам идея, что 350 млрд тенге вообще пойдет на финансирование дефицита республиканского бюджета в 2016 году?
– Эта идея – не нова. Пенсионными активами на протяжении всех лет их существования затыкали в той или иной мере те или иные бюджетные дыры. Но в годы высоких цен на нефть эти операции не были так тревожны, потому что государство выкручивалось. Сейчас же с падением цен на сырье доходная часть бюджета пострадала.
Бизнес окончательно задавили – и налоговая собираемость упала и в этой связи, и в силу кризисных явлений. Поэтому направление пенсионных активов в бюджет содержит не менее высокие риски, чем в реальный сектор экономики – и с точки зрения доходности, и с точки зрения надежности и возвратности.
К тому же бюджет формируется из наших с вами налогов. Получается, что из всех источников пополнения бюджета единственным оказался народ и принадлежащие ему активы, в частности, пенсионные. Ведь если говорить о «несвободных» (будем пользоваться такой терминологией) пенсионных активах – а это 3,5 трлн тенге – более половины и так вложены, в том числе в государственные ценные бумаги, то есть ими уже в определенной мере заткнуты дыры в бюджете.
– Как Вы оцениваете ситуацию с бюджетом?
– Ситуация, которая сложилась в стране с бюджетом, падением курса валюты, неисполнением программ, есть результат неэффективного управления государством в течение всех 25 лет. Те шаги, что предпринимаются правительством, могут обеспечить некоторую доходность пенсионных вкладов. Другое дело, что у меня эти инвестиции – в госпрограммы, в госпроекты – вызывают сомнение.
Почему? Вся 25-летняя история Республики Казахстан показывает, что любые деньги подвергаются риску быть украденными или использованными не по назначению в силу высокого уровня коррупции. Подвергать этим рискам пенсионные активы – не просто неразумно, но и опасно.
– Получается, направлять активы некуда?
– В инфраструктурные проекты эти средства я бы сегодня не инвестировал. Выбирая меньшее из зол, исходя из степени надежности, более предпочтительным выглядит инвестирование только в государственные ценные бумаги, потому что Министерство финансов и Нацбанк – более серьезные заемщики, нежели нацхолдинги и банки.
Но, повторюсь, в условиях тотальной коррупции любые инвестиции внутри страны имеют высокие риски. Поэтому для того, чтобы от этой ситуации избавиться, я в который раз повторяю, что в стране нужны политические реформы. Только в этом случае возможны восстановление прозрачности деятельности госорганов со всеми вытекающими последствиями и изменения в экономике.
Тогда можно сравнивать различные виды инвестиций и выбирать менее рисковые. В противном случае при сегодняшней политической ситуации, когда чиновник беспределен в своих аппетитах и бесконтролен в своих действиях, любая инвестиция внутри страны (неважно, какие средства вкладываются) будет рисковая – чиновнику неважно, какие деньги разворовывать, он у нас всеядный.
– 500 млрд тенге хотят конвертировать в валюту и инвестировать за рубежом. Может, это выход?
– Эту инвестицию я вообще не понимаю. Зачем? У нас что, в стране все вопросы решены? Я понимаю, это может позволить себе Норвегия или ОАЭ – у них, возможно, все вопросы решены. А у нас экономика находится, по признанию властей, в кризисе, у нас очень много нерешенных проблем. И зачем средства инвестировать за рубеж под проценты, которые сейчас минимальны?
– Но Ерболат Досаев заявляет, что это делается в целях обеспечения диверсификации портфеля и повышения доходности…
– Досаев может говорить все, что угодно. Его слова мало чего стоят. Это просто слова. Повышения доходности никакой не будет. А диверсификация ради диверсификации не имеет никакого смысла. Впрочем, как ни печально бы это звучало, инвестиции за рубеж будут очень малодоходны (1-1,5%), но с большой долей вероятности сохранены.
Хотя не считаю это эффективной инвестицией. Получается некий замкнутый круг. Расценить заявления Е. Досаева как попытку разорвать этот круг можно, но я не верю ни одному сказанному им слову. Вообще у нас в правительстве нет ни одного министра, кому бы я безоговорочно верил. На это я имею право.
Владимир РАДИОНОВ,
КазТАГ