В июле 1942 года в Урумчи прибыл посланец Сталина Деканозов. В нескольких беседах он пытался образумить дубаня и восстановить хорошие отношения. Но Шен Шицай заявил, что он хочет выйти из ВКП(б). В конце концов, он обозвал СССР агрессором и сообщил удивленному Деканозову о своем желании удалиться от дел и стать философом. Пожелав Деканозову счастливого пути, Шен Шицай приступил к более решительным действиям. 5 октября 1942 года он послал меморандум Советскому правительству, в котором потребовал отозвать всех советских специалистов, гражданских и военных, а также убрать из провинции весь воинский персонал в течение трех месяцев. Это уже был открытый разрыв. Дубань прекрасно понимал, в каком положении находится СССР. Генеральный консул Пушкин пытался выиграть время, оттянуть вывод войск, но глава Синьцзяна настаивал на своем, прекратив снабжение советских войск, расположенных в Хами и Урумчи. Кроме того, он начал готовить воинские части для возможных военных действий против Красной армии.
Пришлось выполнить все требования, изложенные в меморандуме, хотя в срок, указанный в нем, не уложились. Вывод войск затянулся до 1943 года. Произошел полный разрыв отношений. Граница была закрыта для торговли, что тут же сказалось на уровне жизни населения. Контрабанда пресекалась самым жестоким образом. Так, например, казака Лапкина из поселка Чимпанцзы за мешок контрабандной пшеницы просто разрубили на части китайские солдаты. Исчезли книги и учебники для школ. Пропала одежда и т.д. Шен Шицай торжествовал. Он попросил передать Сталину, что теперь у него есть непримиримый враг. Естественно, бросить все на произвол судьбы для Советов было решительно невозможно.
Первыми почувствовали на себе решительные изменения в политике казахские джигиты Оспан-батыра, которые в тот момент прятались от китайцев в районе озера Танкуль. В этом же месте состоялась встреча представителей Монголии, одного русского по фамилии Осипов и казаха, которые от имени МНР пообещали поддержку Оспан-батыру и установили таксу для поставляемого оружия: 1 лошадь = 1 винтовка и 100 патронов. Так что война войной, а бизнес, как обычно. Воспрянувшие духом казахи так ретиво взялись за дело, что при поддержке монголов вырезали всех китайцев, невзирая на пол и возраст, установили контроль над всей территорией Алтайского округа за исключением самого города Шара-сумэ. В это время авторитет Оспана в народе стремительно поднимался. Он хорошо знал местность, где шли боевые действия, имел богатый военный опыт. И советское руководство всячески пыталось заручиться поддержкой и воспользоваться военным талантом и бесстрашием батыра. И удобный случай подвернулся. Не выдержав террора гоминьдановских военных сил, 360 семей из родного селения Оспан-батыра вынуждены были переселиться в Монголию. Отход прикрывался советской авиацией. Им дали кров, всячески оказывали помощь. После этого наладить диалог с Оспан-батыром оказалось довольно легким делом.
25 февраля 1944 г. на пограничной заставе, у притока Булгын реки Кобды состоялась встреча Оспан-батыра с маршалом Чойбалсаном, послом Советского Союза в Монголии Ивановым, командиром Байкальского фронта Рубиным, руководителем разведки Ланпаныком, министром внутренних дел Монголии Шагоыржаном и его советником Гредиевым. На этот раз повстанцам было подарено 395 винтовок, 200 тыс. патронов, 30 легких и 6 тяжелых пулеметов, 45 автоматов, 2 тыс. гранат. Все оружие было преподнесено в знак почета и уважения от имени сына Сухэ-батора – Галсына, полковника и начальника отдела Министерства обороны.
5 марта 1944 г. в специально подготовленной для этого юрте состоялась личная встреча Чойбалсана с Оспаном. Батыру сообщили о том, что в Монголии образована военизированная группа помощи повстанцам, а также создано временное независимое правительство алтайских казахов. Оспану дали звание «батырхан». Позже даже ходили слухи, что его подняли на белой кошме, как хана. Оспан же, понимая конечную цель советского руководства, призадумался и сказал Чойбалсану: «Пока буду жить под чистым небом, не приму ничьего подданства, особенно Китая».
В это время гоминьдановские армии начали готовиться к войне близ советской границы. Оспан-батыру было поручено выступить против них со своими людьми. И он вместе с дивизией военно-воздушных сил Монголии уничтожил противника. Оспан проявил недюжинный талант полководца и лидера и смог превратить разрозненные и разнузданные партизанские отряды в сильную и достаточно дисциплинированную армию. После этой победы советские руководители стали больше давать советов и поручений Оспан-батыру, что, по-видимому, свидетельствовало об их благосклонности. Но Сталин, считая Оспан-батыра «социальным бандитом», понимал, что тот никогда не оставит своей цели – достижения национальной независимости – и поэтому старался не упускать его из виду, подсылал к нему шпионов, которые должны были войти в доверие к батыру, следить за ходом его мыслей и докладывать о каждом его шаге своему руководству. С этой же целью Чойбалсаном к Оспану был подослан некто Ногай Шымшырулы.
Летом 1944 г. батыры Гани и Акбар, выйдя из района Или и Тарбагатая, присоединились вместе со своими сарбазами к Оспан-батыру. Вскоре три северных района Синьцзяна были полностью освобождены от гоминьдана. Война казахов под предводительством Оспан-батыра послужила детонатором к всеобщему восстанию в Синьцзяне. Наиболее активная группа образовалась возле поселка Нилка, в ущелье Латой. Она состояла из двадцати человек, из которых семеро были русскими. Группа развила настолько бурную деятельность, что после серии нападений на китайские патрули ей удалось в октябре 1944 года занять Нилку и захватить арсенал гарнизона. Во главе этого отряда стал уйгур Ахмеджан Касими. Тем временем в Алма-Ате был организован комитет по освобождению Синьцзяна. При содействии советской разведки была создана организация свободы Восточного Туркестана «Азат Ташкилаты». По приказу Берии в НКВД был образован отдел специальных заданий, главная цель которого состояла в руководстве и обеспечении помощи в национально-освободительном движении мусульман Синьцзяна. Недалеко от Алматы, в урочище Медео был организован лагерь по подготовке уйгурских и казахских боевиков. Сейчас на том месте находится всем известный детский лагерь «Горное солнце». Из советской действующей армии срочным порядком вызывались офицеры и солдаты, мусульмане, уроженцы Казахстана, Киргизии, Узбекистана и после переподготовки тайно переправлялись в Восточный Туркестан. Только в армию Оспана Исламулы влилось несколько отрядов общей численностью в 500 всадников, состоящих из советских казахов.
8 ноября 1944 года подпольный военно-революционный комитет, заседавший в Кульдже, объявил о вооруженном восстании. За несколько дней весь Илийский край был освобожден, китайские гарнизоны уничтожены, войска, вышедшие из Урумчи, разгромлены. В тесной сплоченности дружно действовали все представители некитайской национальности. 12 ноября 1944 года в Кульдже была провозглашена Восточно-Туркестанская республика (ВТР). Президентом государства провозглашен маршал Алихан Тура, узбек по национальности, первым его заместителем стал уйгурский князь Хакимбек Ходжа, вторым – представитель знатного казахского рода Абулхаир Торе. Шен Шицай, жестоко просчитавшись, пытался вымолить прощение у Москвы, обещая присоединить Синьцзян к СССР в качестве шестнадцатой республики, но ему уже никто не верил.
В апреле 1945 была создана регулярная армия ВТР. Командующим стал советский генерал-майор Иван Полинов. Начальником штаба назначили белогвардейского генерала, служившего в армии Дутова, Варсонофия Можарова. Заместителем командующего армией был уйгур Зинун Таипов, командирами дивизий – казах Далелхан Сугурбаев, русский Петр Александров и киргиз Исхакбек Монуев (Момынов, Монуков, Муниев). Вооружение и военная форма были полностью советскими. Положения о дисциплине скопированы с советских уставов. За короткое время армия с триумфом заняла три района и могла бы продвинуться дальше, но под давлением куратора МГБ Владимира Егнарова – «Ивана Ивановича» руководители ВТР сели за стол переговоров с китайскими властями. Было создано коалиционное правительство, которое, не просуществовав и года, развалилось. К тому времени президент Алихан Тура за несговорчивость был вывезен в Союз, дальнейшая его судьба неизвестна. Республику возглавил министр иностранных дел, умный и образованный уйгур Ахмеджан Касими.
Оспан-батыр был назначен заместителем руководителя Алтайского края Далелхана Сугурбаева. Семья Оспана переселилась в дом из красного кирпича, который в свое время был построен для другого батыра Шарипхана Женисханулы. Советник консульства Алтайского края подарил сыну Оспана велосипед, были и другие щедрые дары, но все это не трогало батыра. Он видел, что не достиг своей цели – его народ не стал подлинно свободным и независимым. Временами ему хотелось вновь поднять белое знамя Жанибека и уйти воевать. В конце концов, он действительно оставил свой новый дом, должность и переехал в степь. Батыр расположился у Черного Иртыша и даже не выходил из юрты, он чувствовал себя, как тигр на железной цепи. Его настойчиво звали обратно, на работу в акимат, но он неизменно отвечал: «Я воевал и в снег, и в зной ради своего народа. А плоды пожинают красные. Мою должность отдайте Далелхану. Я казах, и не играю в ваши игры, не собираюсь быть куклой в ваших руках». Тогда Далелхан Сугурбаев, посоветовавшись с генералом Викторовым, отправил к Оспану полковника Доскеева с орденами «За борьбу за независимость» І и ІІ степеней и подарками.
Оспан долго не принимал посланца, а приняв, ответил жестко и кратко: «Я воевал не для того, чтобы усилить Красную Армию. Не задерживайся здесь, возвращайся к своим. Эти погремушки носите сами. Я не вижу настоящей свободы Восточного Туркестана. Я все сказал». Боль Оспан-батыра можно было понять. Более десяти лет он воевал за независимость своего края, потерял в боях детей, братьев, а теперь не знал, куда податься. Началась трагическая пора его жизни. Будучи отличным воином и полководцем, он оставался в то же время простодушным степняком, чуждым политике и компромиссам. Он хотел независимости и полной свободы для своего народа, не понимая, что еще не пришло время. Чтобы выжить, надо искать сильных союзников, оказаться у них в подчинении. Оказавшись между жерновов двух могущественных государств, деятели Восточного Туркестана вынуждены были хитрить и лавировать. А Оспан-батыр не признавал политических интриг. Была в нем средневековая рыцарская бескомпромиссность: все или ничего. Ко всему примешивались и личные обиды: он, национальный герой Туркестана, был отодвинут во второй ряд. Он, к сожалению, был обречен на поражение.
Оспан-батыр уходит в горы. Чтобы не раздражать Советский Союз, создаются конные армии из казахов и уйгуров Восточного Туркестана, которые должны поймать Оспана. Сарбазов у батыра оставалось все меньше и меньше, все труднее ему становилось противостоять этой армии. В конце концов, Оспан приходит к нелегкому для него решению: через правительство Гоминьдан просить помощи у американского консульства. Однако идти на поклон к врагу он не решается и медлит. Зная о нелегкой ситуации, в которую попал заклятый враг, гоминьдановское руководство само прислало за ним человека. И сделка состоялась. Через Гоминьдан Оспан связался с заместителем американского консульства в Урумчи Дугласом, тот прислал батыру сто дунганских воинов. Парадокс: теперь Оспан-батыр воюет совместно с вчерашними ненавистными врагами против прежних друзей и союзников. Но борьба на этот раз была недолгой.
Сталин много думал, как поступить с Синьцзяном: оставить ли там Восточно-Туркестанскую республику или отдать регион КНР? Узнав об этом, Мао Цзедун срочно вылетел в Москву, где, униженно просидев в приемной 12 часа, добился встречи со Сталиным. Чуть ли не на коленях он умолил «вождя народов» отдать Восточный Туркестан Китаю. Судьба ВТР была решена.
В августе 1949 года во главе делегации ВТР Ахмеджан Касими из Кульджи направился в Пекин через Алма-Ату и Иркутск. Столь странный маршрут был выбран, потому что Касими надеялся встретиться с советским руководством и уговорить его поддержать независимость Восточного Туркестана. Но самолет Ил-12 разбился около Иркутска. Это официальная версия. На самом деле чекисты попросту убили делегатов и уже посмертно инсценировали авиакатастрофу. Погибших с почестями похоронили в Кульдже. Тело Далелхана Сугурбаева через двенадцать лет перезахоронили в Алма-Ате. Правительство ВТР возглавил татарский большевик Бурхан Шахиди, лояльный к новым властям – китайским коммунистам. На территорию Синьцзяна была введена мощная 250-тысячная группировка китайской народной армии, гоминьдановцы сложили оружие, началось переселение ханьцев. Лидеры ВТР эмигрировали кто в Турцию, кто в Иран. Рядовые уйгуры, казахи, русские и другие массами уходили в Союз: в Казахстан и республики Средней Азии. А Оспан-батыр с немногими сторонниками продолжал драться с 5‑й и 6‑й полевыми армиями КНР.
Весной 1950 г. положение стало невыносимым, и Оспан вынужден был отступить в сторону Тибетских гор. Начался великий исход алтайских казахов. Оставаться в родных местах они не могли, китайцы бы всех вырезали, уходить в Советский Союз казахи не хотели. Решено было пробиваться в Индию или Пакистан, откуда американцы могли их вывезти в Турцию или Канаду. Старики, женщины, дети, навьючив верблюдов немногочисленным скарбом, уходили с родных земель в неизвестность. Западные историки сравнивают этот скорбный путь с исходом евреев из Египта, описанным в Библии. 19 февраля 1951 г. в провинции Хайзы Гансуского края батыр, прикрывая отход кочевий, попал в окружение китайской армии и был пленен. Вскоре после этого он оказался в тюрьме Урумчи. Над ним прошел открытый суд. 29 апреля 1951 г. Оспан-батыр был расстрелян при большом стечении народа.
Его люди с боями прошли через пустыни Лобнор и Такла-Макан, Тибет и Гималаи в Индию, позднее они нашли убежище в Турции. Многие казахи, живущие в Турции, – потомки соратников Оспан-батыра, человека, для которого свобода была превыше всего. И живы еще старики-аксакалы, помнящие скорбный Казахский исход.
Анель ТУРГАМБЕКОВА
