«Общественная позиция»
(проект «DAT» №17 (381) от 4 мая 2017 г.
Записки из застенков
Впервые за несколько недель выезжал на следственные действия. По моим прикидкам, неправедный суд по мне начнется очень нескоро. Скорее всего после ЭКСПО-2017 в Астане, затем еще месяца полтора буду ждать приговора апелляционного суда. В общем, долго буду кантоваться здесь, в СИ-18.
А затем – лагерь. В том, что будет обвинительный приговор со сроком, я уже не сомневаюсь. Мне даже известно, сколько лет мне дадут. Приезжали «переговорщики» и пытались убедить признать «вину», чтобы избежать этого срока. Но сейчас не об этом.
Видел в накопителе финпола бывшего старшего помощника генпрокурора Казахстана Улугбека Максатбекулы. Тоже арестован по делу Мухтара Аблязова. Слышал про Максатбекулы еще по публикациям на портале «Республика». Он непосредственно занимался экстрадицией экс-банкира из Франции, но, как известно, потерпел фиаско. И теперь он оказался очередной жертвой войны против Аблязова.
Арестовали не только самого Максатбекулы, но и его супругу. Причем тут супруга – не ясно. Но детей их жалко. Как сказал Улугбек, у него пятеро детей. И даже этот факт не стал препятствием аресту матери пятерых детей. А бывшие боссы Максатбекулы – Асхат Дауылбаев и Жакип Асанов – ни слова не сказали по этому поводу. Вот так работает система. Сажает и уничтожает не только оппонентов власти, но и своих слуг.
Так было не только с Максатбекулы, но и с бывшими премьером Сериком Ахметовым, экс-руководителем КНБ Н.Дутбаевым, генералом финполиции Амирханом Аманбаевым и десятками других высокопоставленных чиновников. Так что советую всем, кто с фанатизмом преследует политических оппонентов власти, крепко подумать. Нет гарантий, что завтра, вы сами не окажетесь на нарах…
До меня доходят слухи, что Нацбюро так и хочет закрыть дело по пыткам, где я признан потерпевшим. А потом – возбудить уголовное дело по клевете и добавить мне срок. Если Нацбюро пойдет на такой шаг, несмотря на все предоставленные мной показания, это будет очередной фабрикацией еще одного дела и политическим преследованием. Тогда какое может быть доверие к госорганам? Человека сажают в пресс-хату, избивают, а потом его же судят за то, что он об этом рассказал. В нормальных условиях тогдашний начальник СИ-18 подполковник Баймаганбетов после такого инцидента сидел бы со мной в соседней камере. А он продолжает оставаться заместителем начальника. Очевидно, он не самолично решил посадить меня в эту камеру. Но он однозначно выполнял преступный приказ! Порядочный человек ушел бы с должности, но не пошел бы на выполнение такого приказа.
Помню, 22 февраля (инцидент начался 21 февраля), вечером, Баймаганбетов вызвал меня к себе через постового. Он сидит в своем кресле, весь покрасневший, нервный, курит сигареты один за другим. «Сейчас я тебя переведу в другую камеру. Только жду бумаги. Как получу, сразу переведу, обещаю», – говорит подполковник. И в это время ему звонят на мобильник.
При мне Баймаганбетов начинает оправдываться. «Как я не переведу? На меня давят со всех сторон. Что я могу сделать?» – говорил он. А в итоге меня Баймаганбетов так и не перевел. Сделали это представители НПМ (национальный превентивный механизм), которые зашли в камеру и сами лично забрали мои вещи из 197-й пресс-хаты.
А если бы не было резонанса? Если бы Казахстанское международное бюро по правам человека, Жемис Турмаганбетова, Комитет в мою защиту, НПМ и другие организации не встали на мою защиту? Так и оставался бы в пресс-хате, а руководство СИ-18 продолжало выполнять преступный приказ тех, кто так хотел моего «раскаяния».
А теперь вместо того, чтобы возбудить дело в отношении тех, кто меня в пресс-хату посадил, пытаются «замять» дело и дать срок мне, потерпевшему. И как после этого будут отрицать политический заказ в отношении меня?
Кстати, мне стало известно, что те же следователи Нацбюро, которые ведут мое дело по пыткам, сейчас занимаются расследованием схожего дела. Те же руководители и сотрудники избивали арестованного. Ему сломали челюсть, человек попал в больницу. И только после того, как он достучался до международных организаций, возбудили уголовное дело. Сразу по семи статьям. А по моему делу лишь по одной статье. Хотя могли возбудить дело по статьям «вымогательство», «халатность», «оставление в опасности», «пытки».
Хочу напомнить своим преследователям, никакие дополнительные статьи меня из колеи не выбьют. Я все равно останусь на своей позиции и буду доказывать свою невиновность. Что касается пыток в отношении меня, если дело затянут, я подробно напишу о роли каждого сотрудника СИ-18, которые поместили меня в пресс-хату. Пусть готовятся, об их проделках узнают многочисленные читатели «ДАТ» и интернета. Да и в истории останутся. Особенно это касается Баймаганбетова, который и был на тот момент руководителем. Ко мне стекается большой поток информации, о которых мне ранее было не известно. Народ должен знать своих «блюстителей порядка» и как они занимаются провокациями в отношении неугодных.
Не знаю, как там на воле, но здесь в тюрьме время летит очень быстро. По крайней мере, для меня. Читаю книги. На воле за неделю прочитывал одну книгу, здесь хватает 2-3 дней, чтобы закончить ее. Пытаюсь читать вдумчиво, не сильно спеша, выписывать интересные данные.
Помимо чтения, пишу, приходит адвокат. В пятницу на следствии увидел отца и Ингу. Как глоток свежего воздуха! Поговорили пару минут – а как будто не сидел 2 месяца в тюрьме, нет этого ареста и будущего срока. На несколько часов уходишь от реальности. Тебе кажется, что это происходит не с тобой, вот-вот пойдёшь домой. А потом спускаешься с небес и понимаешь, что все это серьёзно и надолго. Так и проходит моя «новая», тюремная жизнь. Стараюсь запоминать детали, имена, некоторые важные факты. Может, после выхода напишу книгу о тюремной жизни.
Опыт мой наверняка дополнится и лагерной жизнью. Надеюсь, получится интересное повествование. Но это дело будущего. А пока я готовлюсь к предстоящим заказным и постановочным судам, которые наверняка упрячут меня за решетку на несколько лет.
Жанболат МАМАЙ,
СИ-18