«Общественная позиция»
(проект «DAT» №42 (359) от 17 ноября 2016 г.
Зональный вопрос
Вынесли обвинительный приговор Руслану Кулекбаеву, его приговорили к смертной казни. Не хочу, комментировать приговор, так как не знаю материалов дела, но поскольку оказываю правовую помощь осужденным, знаю, как обстоят дела там…
СМИ обсуждают, люди комментируют, многие считают, что Руслан Кулекбаев должен понести самое суровое наказание – смертную казнь.
Многие так считают. Когда большинство голосует за смертную казнь, происходит некий переход количества в качество. В истории немало примеров, когда большинство ошибалось.
Я против смертной казни.
Руслан Кулекбаев сознательно пошел на преступление, понимая, что получит наказание и был готов такому исходу. Смертную казнь он примет. Если Кулекбаев совершил террористический акт – джихад, то суд дал ему то, на что он шёл.
Но применяя смертную казнь, мы становимся на одну ступень с убийцами. Не мы дали жизнь ему и не нам ее отнимать. Исполнение смертной казни (существует мораторий на исполнение смертной казни) предполагает существование «института палачей». В моем понимании, палачи – это «убийцы в законе».
Всем известно, что как превентивная мера смертная казнь не оправдана. Так как преступник не думает, что он будет пойман и предстанет перед судом. Во многих странах, где применяют смертную казнь, количество преступлений не сокращается. Об этом плачет статистика. Однако, для того, чтобы выдвигать такое обоснование применения исключительной меры наказания, нужно понимать систему исполнения наказания изнутри.
С точки зрения здравого смысла, Руслан Кулекбаев – наш гражданин, его породило общество, социальная среда, то есть мы с вами. Значит, мы за него в ответе. Боюсь, что таких Кулекбаевых много, кто-то решился на действия, а кто-то еще нет.
Если обращать внимание, Кулекбаев не пошел стрелять в детский садик или в школу, где скопления людей больше. Он выбрал сложный путь, в прямом смысле, он один пошел против полицейских, зная, что они вооружены и осознавая, что он может быть убит. В суде он объяснил свое решение. Печально, что для многих он стал чуть ли не героем на фоне ненависти к правоохранительным органам, тому беспределу, которое они учиняют гражданам своей страны.
Казалось бы, МВД должно сделать вывод о том, что нужно проводить работу с кадрами, начиная с поголовной очистки. Вместо этого, мы видим выстроенные заборы вокруг местных здании полиции (возможно, на бюджетные деньги).
В то время садики, школы, университеты не охраняются так как охраняют себя сотрудники полиции. Получается так, что борьба с терроризмом идет выстроенными заборами? Также в Средневековье строили башни, стены против нашествия недругов.
Мы все понимаем, что заборы могут спасти не нас с вами, а, «если что», то самих сотрудников. Кто-то помолвился, дескать, оружие бережем.
Мы должны бороться с терроризмом, экстремизмом и насильственным экстремизмом не заборами, а идеологией. Терроризм – это прежде всего борьба идеологий. Очень хочется верить, что мы справимся со сложившейся ситуацией и верх возьмет разум и не будет отменен мораторий на применение смертной казни.
Айман УМАРОВА,
адвокат