РУКОПИСИ НЕ ГОРЯТ

«Обще­ствен­ная позиция»

(про­ект «DAT» №42 (359) от 17 нояб­ря 2016 г.

 

«Дело Мата­е­ва»

 

 

 

Пред­се­да­тель Есиль­ско­го рай­он­но­го суда №2 г.Астаны Акбу­лат Кур­ман­та­ев вошел в спи­сок «чер­ных» судей Казах­ста­на. Об этом сооб­щи­ли пред­ста­ви­те­ли пра­во­за­щит­ных орга­ни­за­ций после огла­ше­ния при­го­во­ра жур­на­ли­стам Сейт­ка­зы и Асе­ту Матаевым.

 

Груп­па казах­стан­ских юри­стов сде­ла­ла соб­ствен­ный ана­лиз судеб­но­го про­цес­са по так назы­ва­е­мо­му «делу Мата­е­вых». По ито­гам их дея­тель­но­сти пра­во­за­щит­ни­ки нача­ли сбор под­пи­сей под обра­ще­ни­ем к гла­ве госу­дар­ства Нур­сул­та­ну Назар­ба­е­ву об отстав­ке судьи Кур­ман­та­е­ва, кото­рый в деле жур­на­ли­стов сде­лал столь­ко оши­бок и нару­ше­ний зако­на, что вызва­ло крайне нега­тив­ный резо­нанс не толь­ко в нашей стране, но и за рубежом.

Уда­ром по само­лю­бию Кур­ман­та­е­ва и репу­та­ции пред­се­да­те­ля город­ско­го суда Аста­ны Тлек­те­са Бар­пи­ба­е­ва и пред­се­да­те­ля Вер­хов­но­го суда РК Кай­ра­та Мами ста­ло обра­ще­ние Меж­ду­на­род­ной ассо­ци­а­ции «Пра­ва чело­ве­ка в Цен­траль­ной Азии» в Коми­тет по пра­вам чело­ве­ка ООН и в Коми­тет по пыт­кам ООН о след­ствен­ном (Наци­о­наль­ное бюро по про­ти­во­дей­ствию кор­руп­ции), обви­ни­тель­ном (про­ку­ра­ту­ра г.Алматы) и судей­ском (суд №2 Есиль­ско­го рай­о­на) бес­пре­де­ле в отно­ше­нии Сейт­ка­зы и Асе­та Матаевых.

Гово­рят, судья Кур­ман­та­ев вот уже две неде­ли не появ­ля­ет­ся на рабо­те, яко­бы взял боль­нич­ный, не отве­ча­ет на звон­ки и не пере­пи­сы­ва­ет бума­ги. Кос­вен­ным под­твер­жде­ни­ем это­го ста­ли жало­бы, хода­тай­ства и пись­ма в его адрес, кото­рые уже дол­гое вре­мя оста­ют­ся без отве­та. Вот как, ока­зы­ва­ет­ся, быва­ет с чинов­ни­ком пред­пен­си­он­но­го воз­рас­та, кото­рый боит­ся поте­рять судей­скую ман­тию, а так­же денеж­ное содер­жа­ние после отстав­ки. Мы уже не гово­рим о таких поня­ти­ях, как совесть, про­фес­си­о­наль­ная честь и дело­вая репутация.

Судья Кур­ман­та­ев на удив­ле­ние воль­но обо­шел­ся с при­го­во­ром, пока­за­ния сви­де­те­лей, под­твер­див­ших неви­нов­ность жур­на­ли­стов Мата­е­вых, не стал даже впи­сы­вать в доку­мент, но они сохра­ни­лись на аудио- и видео­дис­ках. В каче­стве дока­за­тель­ства при­ве­дем пока­за­ния быв­ше­го пред­се­да­те­ля коми­те­та инфор­ма­ции Бола­та Бер­се­ба­е­ва, кото­рый так­же дал клят­ву «гово­рить прав­ду и толь­ко правду».

Цити­ру­ем: «Сам нару­ше­ния Каз­ТА­Га не про­ве­рил. Слу­жеб­ных запи­сок, рапор­тов (о нару­ше­ни­ях – ред.) нет. В дого­во­ре нет запре­та на пуб­ли­ка­цию инфор­ма­ции в закры­том (плат­ном – ред.) режи­ме. Пода­ва­лись слу­жеб­ные запис­ки о пол­ном испол­не­нии дого­во­ра, после это­го на осно­ва­нии них под­пи­сы­ва­лись акты выпол­нен­ных работ. Опла­та про­из­во­ди­лась по объ­е­му работ в соот­вет­ствии с гра­фи­ком еже­ме­сяч­но. По отче­там, кото­рые предо­став­ля­лись по при­ло­же­нию к дого­во­ру, в фев­ра­ле 2016 года давал заве­до­мо лож­ные пока­за­ния в ста­ту­се сви­де­те­ля. Со сто­ро­ны Адми­ни­стра­ции пре­зи­ден­та в адрес Каз­ТА­Га по госин­форм­по­ли­ти­ке заме­ча­ний не было. Наре­ка­ний по лотам, где участ­во­вал Каз­ТАГ, не было. Пре­це­ден­тов дав­ле­ния со сто­ро­ны С.Матаева не знаю, мате­ри­аль­ных и дру­гих воз­на­граж­де­ний не пред­ла­га­лись и не получал…».

Как мы уже писа­ли, Бер­се­ба­ев, кото­рый под дав­ле­ни­ем сле­до­ва­те­лей фин­по­ли­ции под­пи­сал заяв­ле­ние о явке с повин­ной, был осво­бож­ден от уго­лов­ной ответственности.

Теперь перей­дем к пока­за­ни­ям дру­го­го руко­во­ди­те­ля коми­те­та инфор­ма­ции Тал­га­та Казан­гап: «В лоте №2 в 2014 году участ­во­вал Каз­ТАГ. В дого­во­ре отсут­ству­ет пря­мой запрет на пуб­ли­ка­цию новост­ных мате­ри­а­лов Каз­ТАГ в закры­том досту­пе и отсут­ству­ет запрет на рас­про­стра­не­ние инфор­ма­ции сре­ди под­пис­чи­ков Каз­ТАГ. В пери­од про­вер­ки отче­тов ссыл­ки новост­ных сооб­ще­ний открывались…».

Этих пока­за­ний в при­го­во­ре нет, как нет даже кос­вен­ных ссы­лок на них. При их даче сви­де­те­ля­ми судья ерзал за сто­лом, под­ми­ги­вал им, уво­дил от отве­та или ста­рал­ся сам отве­чать за них, сло­вом, делал все, что­бы полу­чить от сви­де­те­лей «нуж­ные» пока­за­ния, а «неудоб­ные» вопро­сы под­су­ди­мых и их защит­ни­ков про­сто сни­мал без мотивировки.

 

Но сви­де­те­ли гово­ри­ли прав­ду, кото­рая не вошла в при­го­вор Кур­ман­та­е­ва. Еще один при­мер. Вот что гово­рил заме­сти­тель руко­во­ди­те­ля коми­те­та инфор­ма­ции Ерке­га­ли Кар­бо­зов: «В 2012–2013 году кон­курс­ная доку­мен­та­ция Каз­ТА­Га соот­вет­ство­ва­ла тре­бо­ва­ни­ям. Запре­ща­ю­ще­го пунк­та о раз­ме­ще­нии инфор­ма­ции Каз­ТА­Га в дого­во­ре нет. Слу­жеб­ных запи­сок о нару­ше­ни­ях Каз­ТА­Га не было, акты выпол­нен­ных работ и твор­че­ские отче­ты предо­став­ля­лись в каз­на­чей­ство для оплаты».

«В дого­во­ре с Каз­ТА­Гом нет пунк­та на пуб­ли­ка­цию ново­стей и инфор­ма­ци­он­ных мате­ри­а­лов в закры­том досту­пе. Лич­но отче­ты Каз­ТА­Га не про­ве­рял. Твор­че­ские отче­ты и акты выпол­нен­ных работ Каз­ТА­Га при­ни­ма­лись в трех экзем­пля­рах: один для бух­гал­те­рии, один для постав­щи­ков, один для каз­на­чей­ства. В слу­жеб­ных запис­ках ука­зы­ва­лось, что Каз­ТАГ выпол­нил рабо­ты в пол­ном объ­е­ме соглас­но тех­ни­че­ской спе­ци­фи­ка­ции» – это из пока­за­ний в суде дру­го­го сви­де­те­ля – заме­сти­те­ля руко­во­ди­те­ля коми­те­та инфор­ма­ции Бека Арпабаева.

Этих пока­за­ний так­же нет в при­го­во­ре Кур­ман­та­е­ва. Зато с пода­чи сле­до­ва­те­ля фин­по­ли­ции Саке­на Тау­бал­ды и след­ствен­но­го про­ку­ро­ра Ержа­на Курак­ба­е­ва Кур­ман­та­ев ука­зы­ва­ет в при­го­во­ре, что за 2010–2015 годы Каз­ТАГ не опуб­ли­ко­вал по госин­форм­по­ли­ти­ке ни одной инфор­ма­ции и, закрыв гла­за на фак­ты, удо­вле­тво­ря­ет иск о воз­ме­ще­нии 169 млн. тен­ге ущер­ба. Что тут поде­ла­ешь: зада­ние, спу­щен­ное свер­ху, необ­хо­ди­мо выпол­нять. А прав­ди­вые пока­за­ния сви­де­те­лей химе­ра по срав­не­нию с теми заяв­ле­ни­я­ми, кото­рые они писа­ли под дик­тов­ку сле­до­ва­те­лей и таким обра­зом пошли на сдел­ку со сво­ей сове­стью, что­бы уйти от уго­лов­ной ответственности.

Судья Кур­ман­та­ев ука­зал в при­го­во­ре, что в отно­ше­нии Бола­та Бер­се­ба­е­ва, Бека Арпа­ба­е­ва, Тал­га­та Казан­гап и Жан­бо­ла­та Бай­бо­сы­но­ва в свя­зи с их дея­тель­ным рас­ка­я­ни­ем уго­лов­ное пре­сле­до­ва­ние пре­кра­ще­но. Но при этом нет ни сло­ва о быв­шим руко­во­ди­те­ле коми­те­та инфор­ма­ции Бола­те Кальян­бе­ко­ве, кото­ро­го выве­ли из игры еще на ста­дии след­ствия и его уго­лов­ное дело выде­ле­но в отдель­ное про­из­вод­ство. При­чи­на тако­го уво­да от ответ­ствен­но­сти понят­на: Болат Кальян­бе­ков рабо­та­ет руко­во­ди­те­лем пресс-служ­бы Вер­хов­но­го суда, а его гла­ва Кай­рат Мами явля­ет­ся непо­сред­ствен­ным шефом судьи Акбу­ла­та Кур­ман­та­е­ва. Поэто­му-то есиль­ский судья нико­им обра­зом не желал вызвать недо­воль­ство сво­е­го выше­сто­я­ще­го начальства.

 

По эпи­зо­ду «Казахте­ле­ко­ма» в каче­стве сви­де­те­ля про­хо­дил Батыр Махан­бе­та­жи­ев. Вот его пока­за­ния на ауди­о­за­пи­си, кото­рые так­же не вошли в при­го­вор, но кото­рые под­твер­жда­ют неви­нов­ность Сейт­ка­зы Мата­е­ва: «Нет ниче­го про­ти­во­за­кон­но­го в раз­ме­ще­нии мате­ри­а­лов «Казахте­ле­ко­ма» до про­ве­де­ния тен­де­ра. Дого­во­ра с НПК (Наци­о­наль­ный пресс-клуб – ред.) заклю­ча­лись до 2011 года и ника­ких про­блем с постав­щи­ком. Факт встреч с С.Матаевым доку­мен­таль­но под­твер­дить не могу. Опас­но­сти от Мата­е­ва Сейт­ка­зы не чув­ство­вал. Ника­ких мате­ри­аль­ных воз­на­граж­де­ний за тен­де­ра не полу­чал, и они не предлагались…».

Далее Махан­бе­та­жи­ев под при­ся­гой пока­зал: «Сум­мы лота фор­ми­ро­ва­лись по прин­ци­пу преды­ду­щих лет. Не все­гда лич­но при­сут­ство­вал на засе­да­нии кон­курс­ной комис­сии. Не все­гда при мне вскры­ва­ли кон­вер­ты. На них при­сут­ство­ва­ли пред­ста­ви­те­ли «Ата­ме­кен» и дру­гих НПО, пар­тии «Нур Отан». У нас были хоро­шие отно­ше­ния с Наци­о­наль­ным пресс-клу­бом. По тре­бо­ва­нию зако­на о про­во­ди­мом кон­кур­се пуб­ли­ко­ва­ли. На тот пери­од, когда рабо­та­ли по дого­во­ру, жалоб от печат­ных СМИ не было…».

Далее в при­го­во­ре судьи Кур­ман­та­е­ва в части, каса­ю­щей­ся эпи­зо­да по «Казахте­ле­ко­му», утвер­жда­ет­ся, что Нац­пресс-клу­бом были нару­ше­ны усло­вия тен­де­ров по коли­че­ству и объ­е­му раз­ме­щен­ных мате­ри­а­лов. Но это опро­вер­га­ет­ся пока­за­ни­я­ми того же само­го Махан­бе­та­жи­е­ва, кото­рые так­же были про­игно­ри­ро­ва­ны судьей: «Если мы выво­дим про­дукт на рынок, то долж­ны про­во­дить инфор­ма­ци­он­ное сопро­вож­де­ние. Если это было в янва­ре, то мы уже в янва­ре зво­ни­ли в соот­вет­ству­ю­щие СМИ, в кото­рых счи­та­ем необ­хо­ди­мым и про­сим опуб­ли­ко­вать соот­вет­ству­ю­щую ста­тью. Такая ситу­а­ция была в 2011 году. В дого­во­ре 2012–2013 годов так­же преду­смот­ре­ли пуб­ли­ка­ции, кото­рые будут в нача­ле сле­ду­ю­ще­го года. Важ­но было, что­бы пуб­ли­ка­ции состоялись…».

Далее пока­за­ния это­го же сви­де­те­ля, кото­рые опро­вер­га­ют при­го­вор в части, каса­ю­щей­ся каче­ства СМИ, где раз­ме­ща­лись пуб­ли­ка­ции: «Тен­дер­ные тре­бо­ва­ния не обя­зы­ва­ли имен­но опре­де­лен­ное коли­че­ство газет. Если нам не надо было в двух газе­тах пуб­ли­ко­вать­ся, мы это дела­ли в 17 газе­тах. Ведь дого­вор выпол­нял­ся по объ­е­му в квад­рат­ных сан­ти­мет­рах. Этот объ­ем выпол­нял­ся по про­ве­де­нию тен­де­ров, по объ­е­му выпол­нен­ных работ, по выде­лен­ным денеж­ным сред­ствам нару­ше­ний и пре­тен­зий нет».

 

Как извест­но, в деле Мата­е­вых ни след­ствие, ни обви­не­ние, ни суд, перед кото­ры­ми сто­я­ла зада­ча выявить хище­ние бюд­жет­ных средств, не смог­ли обна­ру­жить его, так как хище­ний не было вооб­ще. Когда не про­шел этот вари­ант, нача­ли искать эле­мен­ты мошен­ни­че­ства. Так дол­го и скру­пу­лез­но иска­ли, пере­ква­ли­фи­ци­ро­вав уго­лов­ное дело на более мяг­кую ста­тью, что сами при­шли к выво­ду: прак­ти­че­ски не за что заце­пить­ся. Тогда вста­ла дилем­ма: как быть? Пре­кра­тить дело или про­дол­жить? Был выбран крайне опас­ный для жур­на­ли­стов вари­ант обви­не­ния без дока­за­тель­ной базы.

Такой обо­рот никак не вхо­дил в пла­ны ини­ци­а­то­ров пре­сле­до­ва­ния Мата­е­вых. Дело при­об­ре­та­ло меж­ду­на­род­ный резо­нанс. Не добив­шись жела­е­мо­го резуль­та­та, а он заклю­чал­ся в пись­мен­ном при­зна­нии Мата­е­вы­ми сво­ей вины и оформ­ле­нии сдел­ки со след­стви­ем, в ход пошли дру­гие вари­ан­ты дав­ле­ния. Фин­по­лом в его сте­нах была орга­ни­зо­ва­на встре­ча адво­ка­тов чинов­ни­ков коми­те­та инфор­ма­ции и «Казахте­ле­ко­ма» с защит­ни­ка­ми жур­на­ли­стов, где сотруд­ни­ца фин­по­ла Оле­ся Кек­сель, отбро­сив мас­ки, уже откры­то ста­ла уго­ва­ри­вать Мата­е­вых взять вину на себя. Не удалось.

Потом реши­ли исполь­зо­вать еще один козырь – быв­ше­го пред­се­да­те­ля коми­те­та инфор­ма­ции, к тому вре­ме­ни уже рабо­тав­ше­го руко­во­ди­те­лем инфор­ма­ци­он­ной служ­бы Вер­хов­но­го суда Бола­та Кальян­бе­ко­ва. Он при­ле­тел из Аста­ны в Алма­ты (зара­нее его «воору­жи­ли» кучей псев­до­экс­пер­тиз и лже­от­че­тов) для встре­чи с Мата­е­вым-стар­шим, что­бы убе­дить его в том, что луч­ше взять вину на себя. Перед этим он два­жды встре­чал­ся с чело­ве­ком, кото­рый был в парт­нер­ских отно­ше­ни­ях с Сейт­ка­зы Бей­сен­га­зы­еви­чем, и настой­чи­во уго­ва­ри­вал его орга­ни­зо­вать встре­чу с нахо­див­шим­ся под домаш­ним аре­стом жур­на­ли­стом. Парт­нер попро­сил дать ему эти «доку­мен­ты» для пред­ва­ри­тель­но­го озна­ком­ле­ния, но Кальян­бе­ков боял­ся выпу­стить их из рук, опа­са­ясь, что рас­кро­ет­ся обман.

Мата­ев понял, что Кальян­бе­ков ищет встре­чи с ним с пода­чи фин­по­ла и сво­е­го шефа Кай­ра­та Мами, кото­рый свя­зан с гла­вой анти­кор­руп­ци­он­но­го ведом­ства Кай­ра­том Кожам­жа­ро­вым нефор­маль­ны­ми отно­ше­ни­я­ми, и, конеч­но, рез­ко отка­зал. Мата­ев пре­крас­но пони­мал, что любые пере­го­во­ры и встре­чи с жур­на­ли­стом, нахо­дя­щим­ся под аре­стом, долж­ны быть согла­со­ва­ны и санк­ци­о­ни­ро­ва­ны толь­ко на самом высо­ком уровне.

Таким обра­зом, номер с Кальян­бе­ко­вым не про­шел. Не про­шел он и с одним ува­жа­е­мым чело­ве­ком, кото­рый при­шел на встре­чу домой к Мата­е­вым по прось­бе заме­сти­те­ля пред­се­да­те­ля Нац­бю­ро по про­ти­во­дей­ствию кор­руп­ции Тал­га­та Тату­ба­е­ва. Вопре­ки ожи­да­ни­ям орга­ни­за­то­ров и этой встре­чи, Сейт­ка­зы Бей­сен­га­зы­евич сумел убе­дить ходо­ка в заказ­ном харак­те­ре воз­буж­ден­но­го в отно­ше­нии него уго­лов­но­го дела.

Потом, опять-таки с пода­чи Кожам­жа­ро­ва и Тату­ба­е­ва и, гово­рят, по ини­ци­а­ти­ве руко­во­ди­те­ля Адми­ни­стра­ции пре­зи­ден­та Нур­ла­на Ниг­ма­ту­ли­на, упор­но искал встре­чи с Мата­е­вым дру­гой чело­век в паре с извест­ным юри­стом. С ними во дво­ре дома встре­ти­лись род­ствен­ни­ки жур­на­ли­ста. На вопрос: с чем и зачем при­шли? – кро­ме невнят­но­го «искренне хотим помочь бра­ту», ниче­го ска­зать не мог­ли. Юрист, гово­рят, очень сожа­лел о том, что согла­сил­ся прий­ти. «Помощ­ни­ки» ушли не соло­но хлебавши.

Тем вре­ме­нем закан­чи­вал­ся шестой месяц след­ствия – кри­ти­че­ский срок для его окон­ча­ния. Загнан­ная в угол след­ствен­но-опе­ра­тив­ная груп­па фин­по­ла полу­чи­ла из Аста­ны новое зада­ние исполь­зо­вать послед­ний патрон – ломать чинов­ни­ков коми­те­та инфор­ма­ции и «Казахте­ле­ко­ма» любы­ми спо­со­ба­ми, вплоть до угроз поса­дить в тюрь­му вме­сте с Мата­е­вы­ми и кон­фис­ко­вать иму­ще­ство. Так чинов­ни­ки пошли на сдел­ку со след­стви­ем, кро­ме, конеч­но, Кальян­бе­ко­ва, дело кото­ро­го выде­ли­ли в отдель­ное производство.

Если посмот­реть след­ствен­ные мате­ри­а­лы фин­по­ли­ции г.Алматы, обви­ни­тель­ный акт про­ку­ра­ту­ры Меде­уско­го рай­о­на и при­го­вор Есиль­ско­го суда г.Астаны, то там нет ни одно­го дока­зан­но­го фак­та хище­ния, мошен­ни­че­ства и нало­го­вых нару­ше­ний. Вся дока­за­тель­ная база постро­е­на на заяв­ле­ни­ях смер­тель­но пере­пу­ган­ных чинов­ни­ков, напи­сан­ных под копир­ку и дик­тов­ку сле­до­ва­те­лей фин­по­ли­ции. Для их закреп­ле­ния потом появи­лись иски о воз­ме­ще­нии ущер­ба со сто­ро­ны потер­пев­ших Даи­ро­вой (Казахте­ле­ком) и Ахмет­жа­но­ва (мини­стер­ство инфор­ма­ции и ком­му­ни­ка­ций), кото­рые ничем не мог­ли дока­зать в суде и все вре­мя ссы­ла­лись на псев­до­экс­пер­ти­зы след­ствен­но­го органа.

Но рано или позд­но ини­ци­а­то­ры пре­сле­до­ва­ния отца и сына Мата­е­вых, а это след­ствен­ная груп­па, про­ку­ро­ры, след­ствен­ные судьи и судья Кур­ман­та­ев, вме­сте со сво­и­ми покро­ви­те­ля­ми поне­сут спра­вед­ли­вое нака­за­ние за бес­пре­дел в отно­ше­нии жур­на­ли­стов. Ведь, как и руко­пи­си, сви­де­тель­ства в элек­трон­ных носи­те­лях не горят. Они про­сто ждут сво­е­го часа.

Сырым ДАТОВ