Неоднократно отмечалось, что в геополитическом плане для региона перспективна интеграция, которая позволит из разрозненных, в целом, стран создать объединение, преследующее общие экономические и политические интересы. В частности, президент Казахстана неоднократно поднимал тему Центрально-Азиатской интеграции. Последний раз Н.Назарбаев в Стратегии Казахстан-2050 заявил о необходимости создания союза Центрально-Азиатских государств. Но пока эти инициативы не привели к ожидаемым результатам. На межгосударственном уровне до сих пор не было сколько-нибудь серьезного рассмотрения вопросов интеграции нашего региона.
На данный момент страны достаточно изолированы друг от друга, что накладывает отпечаток на их положение в отношениях с внешним миром. С самого обретения независимости все страны региона начали искать свое место в мире. Выбранные ими стратегии, так или иначе, носили пассивный характер в силу крайне слабого политического и экономического веса в мире. Некоторые страны, как, например, Казахстан, выбрали для себя тактику лавирования между интересами крупных держав (многовекторность), другие (Туркменистан и частично Узбекистан) тяготеют в той или иной степени к изоляционистской политике в отношениях с внешним миром. При всем этом текущая ситуация такова, что Казахстан (и остальная часть Центральной Азии (по-старому – Средняя Азия – СА)) постепенно идет к выдавливанию из сферы многовекторности, за счет активизации России и Китая, а также потере важнейшего компонента регионального баланса – Запада.
За прошедшие уже более 20 лет серьезных шагов в сторону сближения стран региона не произошло. Проблема характеризуется следующими особенностями:
- Только двусторонние отношения. Внутрирегиональная политика направлена на решение в основном только проблем, и только сиюминутных. В отношении официальных контактов – они разделяются на контакты между высшими должностными лицами указанных стран и направлены на решение конкретных, возникающих на данный момент, и актуальных на данный момент проблем. Нет стратегического и долговременного подхода в отношениях, особенно включающих в себя не только двусторонние отношения – 1+1, а общие отношения, 1+1+1.
- Нет стратегического компонента в выработке политики, то есть долгосрочного видения. Причиной является, с одной стороны, нестабильность в отношениях, вызванная внутриполитической нестабильностью. Самый яркий пример – это Кыргызстан, где только сейчас, похоже, завершился период смены президентов.
- Сложные внутренние проблемы стран СА, что становится причиной «короткой политики» режимов, ориентированной на решение сиюминутных проблем. Например, демографическая и экономическая проблема в Ферганской долине.
- Отсутствие внутрирегиональной коммуникационной инфраструктуры и надежных выходов на внешние рынки. Это направление развивается только сейчас, и пока в основном в виде трубопроводов, ориентированных на экспорт сырья.
- Практически полная информационная изоляция стран региона СА друг от друга. Информационный фактор стал бы ключевым для сближения стран региона.
- Тупиковость геополитического положения. Этот феномен начался еще со времен открытия морского пути в Индию, приведшего к захирению Шелкового пути. Сейчас он усугубляется проблемой Афганистана, который нестабилен и закрыт, что делает тот же Узбекистан, который не только не имеет выходов к морю, но и не граничит ни с одной страной, имеющей такой выход, окраиной мира.
- Притязания на ведущую роль в регионе. Лидеры Казахстана и Узбекистана довольно открыто демонстрируют свои притязания на лидерство в центрально-азиатском регионе. И. Каримов не раз заявлял о преемственности государственности современного Узбекистана и государства тимуридов, власть которых, как известно, распространялась в одно время на большую часть территории Центральной Азии.
Президент Казахстана Н. Назарбаев, в свою очередь, не отстает от узбекского коллеги. В официальных казахстанских СМИ, в лояльных по отношению к Астане высказываниях ряда видных политиков часто говорится о лидирующем положении Казахстана в регионе. Собственно, практически все меры Астаны, направленные на развитие позитивного внешнеполитического имиджа нашей страны, так или иначе позиционируют Казахстан как лидирующее в Центральной Азии государство. Подливают масла в огонь ведущие державы мира, поочередно и в зависимости от конъюнктуры объявляя лидером нашего региона то Казахстан, то Узбекистан.
- На текущий момент регион ЦА также характеризуется рядом других острых проблем. Это проблемы границ, водных ресурсов, бедности, трудоизбыточности, слабых государственных аппаратов и коррупции и много другого. Наряду с этим среди стран региона нередки конфликты как межэтнические, так и между государствами по тем или иным вопросам, чаще всего связанные с экономическими проблемами и вопросами границ.
При всем этом есть потенциал для мирного сосуществования. Несмотря на факты межэтнических конфликтов в той же Ферганской долине, проблемы никогда не выходила за рамки того района, в котором они происходили. Таким образом, у стран региона и народов региона добрососедские отношения могут быть налажены, и могут развиваться. В первую очередь это касается тюркских народов ввиду близости по культурному, языковому и религиозному фактору.
Сложность, фактически, только в одном – в несформированности наций. Но эта проблема, несомненно, будет решена. В пользу такого утверждения говорят процессы в Кыргызстане, и процессы, имевшие место в Казахстане и Узбекистане в период начального этапа обретения независимости. Безусловно, формирование наций в этих странах будет носить весьма болезненный характер (особенно в Узбекистане, с учетом запутанного клубка внутренних проблем, часть из которых носит еще и характер межэтнический), но оно неизбежно.
Однако объективные причины, мешающие интеграции, не так серьезны, как кажутся, и преодолимы. Проблемой является, в первую очередь субъективный фактор, выраженный в инерции мышления. Между народами региона существует определенный уровень недоверия. Это расхожее и известное явление, выражаемое в общественном мнении. Все мы можем видеть, особенно в Интернете, как некоторые казахи, кыргызы, узбеки и таджики изобличают друг друга в «хитрости», «злобе», «жажде наживы, тунеядстве за счет других» и т.д. Оно влияет, в конечном итоге, на политику властных элит, которые, безусловно, не могут существовать в отрыве от общества и его стереотипов, и являются его отражением со всеми достоинствами и недостатками.
В целом же в общественном мнении постсоветской Центральной Азии нет четкой враждебности к коренным этносам региона, и есть четкая настроенность на признание необходимости развития братских отношений между ними и их развития. Основой является социокультурная близость. Кроме того, со времен обретения независимости в этих странах активно развивается ислам, который теперь становится явлением городским, тогда как при СССР он был чисто сельским явлением.
В таких условиях возрастает значимость интеграционного процесса снизу. Обычно, региональную интеграцию рассматривают как процесс, направляемый государственной властью, политической и экономической элитой стран определенного региона. Такого рода сближение, объединение государств называют «интеграцией сверху». Но помимо этого существует и интеграция снизу. В качестве путей «интеграции снизу» рассматривают преимущественно экономические модели. Под первой моделью такой интеграции понимают прямые инвестиции крупных транснациональных корпораций. Но это предполагает достаточно высокий уровень экономического развития в первую очередь ведущих государств региона. Двигателем второго способа региональной интеграции считают «неформальную торговлю» частных, неофициальных трансграничных торговых операторов, работающих зачастую в нелегальном режиме.
Но во всех вышеописанных случаях почему-то забывают о главном ресурсе всех взаимодействий снизу – человеческом ресурсе. Это подобно тому, как в настоящее время в международных отношениях все больше стали считаться с их неформальными проводниками – международными неправительственными организациями. В настоящее время практически все специалисты указывают на наличие анархизма в международных отношениях, когда очень сложно определить не только круг, статус его участников, но и их действия, шаги. Среди основных участников международных отношений в современности все большую роль стали играть неправительственные международные организации и частные лица.
Взаимодействие частных лиц ярко выражено в таком процессе, как миграционные передвижения народов. Миграция является одним из двигателей непосредственных выражений международных сношений. Не случайно французский исследователь М. Мерль международные отношения рассматривал как «совокупность соглашений и потоков, которые пересекают границы или же имеют тенденцию к пересечению границ». Наш регион в этом плане не является исключением. В одном только Казахстане в последнее время почти постоянно находятся около 2 миллионов трудовых мигрантов из стран Средней Азии. Данный процесс способствует социальному, культурному сближению казахов, кыргызов, узбеков, туркмен и таджиков.
Таким образом, естественной основой интеграции постсоветской Центральной Азии выступает историческая социокультурная близость ее народов. Интеграция снизу в форме социокультурного сближения народов может стать необходимой основой для принятия соответствующих государственных решений в верхах. Несмотря на авторитарный характер политических режимов государств нашего региона, они никуда не денутся от главного своего ресурса, источника своей власти – должного уровня поддержки среди своих народов. Поэтому интеграция снизу стратегически даже более важна, поскольку сложно сказать, в каком ключе будет проходить намечающаяся преемственность политических режимов в Средней Азии и Казахстане.
Помимо пассивной тактики интеграции, может быть и активная, которая заключается в использовании ресурсов региона. На сегодня человеческий потенциал постсоветской Центральной Азии составляет порядка 50 млн. человек. Регион богат полезными ископаемыми, имеет рядом перспективные рынки их сбыта, находится в центре континента, что дает помимо всего прочего транзитные возможности.
Геополитический вес интегрированного региона несравним с весом каждой из составляющих его стран в отдельности. Интеграция на высоком уровне, с согласованием политик и экономик могла бы изменить реалии региона. Сейчас в постсоветской Центральной Азии действуют только три большие силы – Китай, Россия и Запад. Интеграция создала бы четвертую силу, с которой трем указанным выше акторам пришлось бы считаться. Возможно, это в корне изменило бы ситуацию в регионе. И в этом процессе ключевую роль сможет сыграть Казахстан, так как именно он в настоящее время является центром миграционных движений большого массива населения Средней Азии.
В целом, конкретные инструменты интеграции Центральной Азии могут быть следующими:
Первое. Проведение крупных диалоговых площадок, конференций; создание общественных движений, которые будут популяризировать идею интеграции в регионе; выпуск соответствующих научных, публицистических материалов в СМИ всех стран региона; интенсивное научно-образовательное (в том числе обмен студентами, выделение грантов для студентов из региона) и культурное сотрудничество.
Второе. Ключевую роль в устойчивости любого интеграционного объединения играют общие идеологические ориентиры, которые в то же время могут противодействовать определенному негативному влиянию извне. В случае с нашим регионом такими идеологическими ориентирами могут быть Ислам, а также общее культурно-историческое прошлое, в особенности тюркское наследие. Именно эти культурные феномены являются идеологическими конкурентами как России, так и Китая, в том числе и Запада.
«Исламская угроза», по понятным причинам, сильно беспокоит Москву и Пекин. Запад также озабочен проблемой «мусульманской угрозы». И это их беспокойство, негативное отношение к Исламу распространяется и в нашем обществе. Во многом из-за этого в Казахстане происходят чрезмерные гонения нетрадиционных направлений Ислама. В то время как мы можем использовать ислам как важный интеграционный фактор народов Средней Азии и Казахстана, тем более у него есть историко-культурный бэкграунд в Центральной Азии. Тем более, что некоторые силы, особенно в лице США, видимо, заинтересованы в упрочнении позиций Ислама в нашем регионе.
Вместе с тем в процессе «исламской интеграции» в нашем регионе большую роль будет играть взвешенная религиозная политика. В данном случае существует проблема в слабости кадров наших мечетей, религиозных образовательных и управляющих учреждений. В этой связи особую значимость играет общая образованность служителей культа, знание ими естественнонаучных, социально-культурных основ мироздания, человеческого общества. Такой подход позволит расширить приход в Ислам людей с «осознанной верой», ориентирующихся на Аллаха как на своеобразный закон мироздания, основные стратегические направления работы которого изучаемы естественной наукой. При таком подходе приоритетным становится осознанное соблюдение религиозных норм, главной целью которых выступает – сострадание, любовь и уважение к людям, их благополучие. Таким образом, мы получим мощный идеологический инструмент противодействия геополитическому продвижению РФ, КНР и Запада в нашем регионе, особенно в формате «soft power».
Талгат
МАМЫРАЙЫМОВ,
политолог
