«Общественная позиция»
(проект «DAT» №38 (355) от 20 октября 2016 г.
«Дело Матаевых»
Обвинительный приговор в отношении руководителя Национального пресс-клуба и главы Союза журналистов Казахстана Сейтказы Матаева вызвал резкую критику не только в профессиональной журналистской среде, но и у юристов. И поскольку следствие утверждало, что к профессиональной деятельности С.Матаева дело отношения не имеет и носит сугубо экономический характер (а обвинили его в мошенничестве и уклонении от уплаты налогов), мы попросили прокомментировать именно эти аспекты специалиста в области экономического и налогового законодательства, адвоката Жангельды Сулейманова.
Юрист подчеркнул, что его мнение носит предположительный характер (полный текст приговора не видел никто, кроме судьи Акбулата Курмантаева, даже адвокаты С.Матаева), но построено на информации, имеющейся в открытом доступе, и нормах права. И это позволяет ему предполагать, что привлекать Сейтказы Матаева именно к уголовной ответственности просто не за что.
– Жангельды, что же в приговоре вы считаете незаконным?
– Про приговор я знаю следующее: Сейтказы Матаев был осужден по ст. 190 (мошенничество) и ст. 245 (уклонение от уплаты налогов с организации) УК РК. Также в приговоре есть такая фраза: взыскать с С. Матаева в пользу государства 216 млн тенге в качестве сокрытых налогов.
С вашего позволения я начну со второй части – якобы имевшей место неуплате налогов. И сразу скажу, что взыскание с Матаева 216 млн тенге – некорректно. Есть нормативное постановление Верховного суда (ВС) РК, из которого следует, что нельзя взыскивать с граждан либо руководителей организации налоги, неуплаченные организацией. Там четко сказано, что налоги взыскиваются с компании. То есть в данной ситуации необходимо взыскать налоги с Национального пресс-клуба. А потом уже сам пресс-клуб решает (это его право), взыскивать эту сумму с самого Сейтказы или нет. В этой части приговор, повторюсь, некорректен, и мое мнение таково, что, либо апелляционная инстанция (горсуд Астаны), либо ВС его изменит, потому что это решение противоречит позиции самого ВС, который является и для районного, и для городского судов вышестоящим органом.
Что касается самих налогов, если я не ошибаюсь, там было доначисление по индивидуальному подоходному налогу (ИПН), это вменялось С.Матаеву тоже как преступление. Дело в том, что ИПН не является налогом с организации, он взыскивается с граждан. Здесь нужно ставить вопрос, насколько правильно подсчитана взыскиваемая сумма, верно ли рассчитан ущерб.
Если же говорить о корпоративном подоходном налоге (КПН), там тоже существует процедура. Насколько я слышал, Нацпресс-клуб уплатил налоги. Если это имело место, в части налогов к С.Матаеву вообще не могло быть претензий. Объясню почему. В УК есть похожая статья – уклонение от уплаты таможенных платежей. Так вот, в ней четко сказано, что в случае уплаты доначисленных платежей лицо освобождается от уголовной ответственности. Здесь такая же конструкция должна была иметь место. Потому что все подобные сомнения должны толковаться в пользу С.Матаева однозначно.
У нас же нет кровожадности по отношению к тем, кто не платит налоги. Политика президента какая? По экономическим преступлениям не наказывать, если была какая-либо уплата. Это линия государства и правосудия, и обвинительного блока, и это разумно. Законодательство у нас достаточно сложное, вдруг человек что-то не понял.
– Сам Сейтказы Матаев в суде сказал, что, возможно, он, поскольку не является специалистом в области налогообложения, что-то не исполнил…
– Это верно. Переводя на юридический язык, это называется «отсутствие умысла на преступление». Это может быть небрежность, но не всякая небрежность преступна. В любом случае это незнание должно трактоваться в его сторону. Но тогда это вообще не является преступлением, это административное правонарушение, и за это положен штраф, скажем, 30% от суммы доначисленных налогов, но никак не уголовное преследование. И очень важно, чтобы хотя бы по ст. 245 в отношении Матаева обвинение было снято.
Есть еще один момент – у нас принят закон РК «Об амнистии в связи с легализацией», срок его действия – до конца года. Если лицо просто положит деньги на счет и получит справку, что эти средства легализованы, то оно не подлежит уголовной ответственности по налоговым преступлениям. Я не говорю о нашем конкретном случае, но есть возможность недоуплаченные налоги легализовать – даже без уплаты 10-процентного сбора. Государство это знало, суд понимал, и при желании Матаева могли от ответственности по ст. 245 освободить таким образом.
– А мошенничество, на ваш взгляд, имело место?
– Обвинение в мошенничестве тоже вызывает некоторое недоумение. Есть позиция Генеральной прокуратуры, что в случае наличия письменного договора между сторонами уголовные дела возбуждаться не должны: провозглашается принцип гражданско-правовых отношений (ГПО). Смотрите, у нас сейчас 5 млн заемщиков должны банкам, рассчитаться по кредитам не могут. Но это не значит, что все заемщики – мошенники, они просто не могут платить. Что же теперь – каждого из них привлекать к уголовной ответственности? В банках это прекрасно понимают, и любой правоохранитель им скажет: у вас есть договор, идите и решайте проблему в суде.
Я к чему это говорю? К тому, что Генпрокуратура в этой части очень поступательно движется: если в полицию обращается якобы потерпевшее лицо и просит привлечь должника к уголовной ответственности, то она рекомендует не возбуждать подобные дела, а отправлять спорщиков в гражданские суды.
Насколько я понимаю, между пресс-клубом и каким-то госучреждением был письменный договор. И неважно, что второй стороной было государство, что это был договор о госзаказе, он не утрачивает своей силы. Просто его наличие само по себе полностью исключает уголовное преследование. И если у заказчика услуг были претензии к продукции или услуге пресс-клуба, то для урегулирования подобных споров существует не полиция, а суд, в данном случае – экономический суд города Астаны.
Если заказчик полагает, что поставщик ненадлежащим образом исполнил свои обязанности по договору, завысил или занизил цену, нарушил сроки, то для этого нужно обращаться в суд. Суд выносит решение – взыскать с пресс-клуба, в нашем случае, какую-то сумму либо понудить исправить какое-либо нарушение.
Второе, что у меня вызывает недоумение, – мошенничество как преступление мало применимо к юрлицам. Мошенничество – это вид хищения, которое совершается путем обмана либо злоупотребления доверием. У юрлица как такового отсутствует сознание, совесть, мораль, психоневрологические эмоциональные процессы, его нельзя обмануть. То есть потерпевшим в деле о мошенничестве юрлицо не может выступать. В споре же, можно обмануть юрлицо или нет, сомнения по презумпции невиновности должны трактоваться в пользу Матаева.
И потом, что такое обман? Классический обман – это подделка документов. Но в нашем случае С.Матаев не использовал поддельные документы, он использовал договор, который не оспорен.
– Но его обвиняли в том, что он якобы присвоил часть средств, выделенных в рамках заказа. То есть разместил рекламные материалы заказчика в различных СМИ по ценам ниже тех, что предполагались в рамках договора, а разницу использовал для личного обогащения.
– Имел право. Ст. 185 ГК гласит, что стоимость услуг каждый волен назначать по своему усмотрению. И обвинять С.Матаева в том, что он нарушил здесь какие-либо нормы закона, – это достаточно спорно. Для того чтобы заявить о нарушении закона, необходимо привести эту норму. Я приговора не видел, но очень сомневаюсь, что суд может привести норму: мол, есть запрет на привлечение субподрядных организаций на меньшую сумму. Такого в законе нет. Возможно, эта норма есть в договоре, что С.Матаев не мог закупать услуги ниже определенной стоимости. Но, повторюсь, мы тогда имеем дело с нарушением условий договора, но не закона, и эти спорные моменты надо урегулировать в суде.
– Спасибо за интервью!
Владимир РАДИОНОВ