По Конституции нашей страны мы социально-ориентированное государство. Об этом говорится в статьях 1, 28 – 30 Основного закона. Вместе с тем читатель не может не заметить, что социальная составляющая вопроса в нашей стране в последнее время начала давать сбои и в первую очередь в части уменьшения, и даже отката в реальном росте благосостояния нашего народа. Нам ещё раз предлагают потерпеть. Терпение – прекрасное качество нашего народа, но жизнь каждого из нас удивительно коротка, чтобы тратить её на очередное терпение.
Проблема бедности и связанных с ним вопросов социального расслоения населения поднимается сегодня многими странами. В частности, наши стратегические соседи и Россия, и Китай приняли специальные программы по борьбе с бедностью. Ещё на Х и ХІ Астанинских экономических форумах (2017 и 2018 гг.) президент нашей страны подчеркнул необходимость борьбы с бедностью и вытекающими отсюда проблемами расслоения населения. В опубликованном в текущем году послании к народу, в части практических реализаций этих проблем президент Н. Назарбаев озвучил ряд мер в этом направлении. При этом он отметил: «Во-первых, поручаю правительству с 1 января 2019 года повысить минимальную зарплату в 1,5 раза – с 28 до 42 тысяч тенге. Это напрямую коснётся 1,3 млн человек».
Ниже мы вернёмся к анализу по этой цифре. Пока же отметим, что мера эта запоздала, по крайней мере на три года, а именно с того времени, когда прошла двойная девальвация тенге в стране (2016 г.). Кроме того, учитывая кумулятивное снижение реального дохода из-за высокой инфляции, речь идёт о повышении всего на 15% в среднем. Одним словом, указанные дополнительные деньги это не средства на то, чтобы жить, а только на то, чтобы выживать.
Разумеется, высокий разноуровневый доход населения – основа социального и экономического расслоения нашего сообщества. Мы часто в СМИ встречаем цифру средней зарплаты в нашей стране. Она составляла 120–140 тыс. тенге в 2014–17 годах. Сегодня (2018 г.) говорят о 160 тыс. тенге. В среднем за 4 года получается около 140 тыс. в месяц. Разумеется, мало кто верит этой цифре в нашей кривой статистике. Достаточной транспарентности при исчислении указанного важного социального ориентира нет. Как рассчитывают наши правительственные органы среднюю зарплату казахстанцев – неизвестно.
Давайте мы вместе просчитаем эту цифру с конца (метод обратного счёта). Из открытых источников по ЕНПФ нам известны цифры по нашим накоплениям в этой организации. Например, на 1 января 2014 года они были равны – 3 733 млрд тенге. На 01.01. 2018 года эта цифра составила 7 780 млрд тенге. Получается, что в среднем за год казахстанцы отчисляли в течение четырёх лет со своей зарплаты 1 012 млрд тенге. В 2016 году была перечислена крайне низкая сумма – 890 млрд тенге. И из первой цифры, и второй необходимо вычесть сумму инвестдохода пенсионного фонда в размере в среднем 5–6%. Отчисления в ЕНПФ составляют 10%. Отсюда нетрудно подсчитать методом обратного счёта, сколько было получено реальной и официальной заработной платы в месяц. Это может сделать любой экономист-бухгалтер. У меня получилось, что в среднем за четыре года все казахстанцы получали 796,9 млрд. тенге в месяц, именно с этой суммы перечислялись средства в ЕНПФ.
Удивительная и крайне негативная цифра вышла по 2016 году. Месячный объём официальной зарплаты, с которых перечислялись деньги в ЕНПФ, получился ниже, чем в среднем за три предыдущих года, и составил всего – 704, 6 млрд тенге. И это после двукратной девальвации нашей валюты.
Теперь обратим своё внимание на следующие цифры. Известно, что количество вкладчиков ЕНПФ теоретически должно равняться количеству экономически активного населения или 8,9 млн человек, могущих получать зарплату или иной доход. Однако из тех же источников ЕНПФ эксперты говорят, что только около 32% вкладчиков постоянно платят отчисления в ЕНПФ. Другие делают это не всегда и перечисляют при наличии денег. В среднем можно назвать цифру 5,6–5,8 млн человек, которые делают отчисления в ЕНПФ. Получается, что свыше 3 млн человек не охвачены накопительными деяниями ЕНПФ.
Теперь поступаем просто. Делим среднемесячный фонд зарплаты на количество людей. Если мы возьмём среднемесячный фонд зарплаты 796,9 млрд и разделим на всех экономически активных (8,6–8,9 млн чел.), то получаем среднюю доходность в месяц около 91 тыс. тенге. Если разделить на тех, кто делал перечисления (5,8 млн чел.), то получим среднюю зарплату в 137 тыс. тенге. Отсюда получается, что наша средняя зарплата, рассчитанная методом обратного счёта, чуть меньше, но близка к тому, о чём нам говорит статистика.
Однако при этом за рамками этой средней зарплаты остаются свыше 3 млн человек, что составляет 36% активного населения. Получается, что если не учитывать свыше трети нашего трудоспособного населения, то мы выходим на цифры нашей средней зарплаты по официальной статистике. Но такое деяние – это величайший обман в социальном смысле и экономическом видении страны. Снижение цифры по среднемесячному фонду заработной платы в 2016 году на 12% против уровня последних трёх лет (с 796,9 до 704, 6 млрд тенге) я объясняю тем обстоятельством, что количество людей, не отчисляющих в ЕНПФ, увеличилось. Если при этом статистика страны показывает рост заработной платы (135–140 тыс. тенге), значит, количество тех, кто не перечисляет в ЕНПФ необходимых сумм, возрастает. Люди попросту перестали верить пенсионным деяниям государства.
Кроме того, продекларированное мероприятие правительства по медицинским отчислениям с фонда зарплаты ещё в большей мере толкнуло работодателей и предпринимателей к серым схемам оплаты труда. Они в большей мере ушли в конвертную, невидимую для налогов оплату труда. По оценкам Палаты предпринимателей и других экспертов, серая схема оплаты труда сегодня определяется на уровне до 30–40%. Если такая тенденция сохранится, то пенсионеры следующего поколения будут жить хуже, чем их нынешние собратья по несчастью.
Но куда уже хуже? При этом заметим, что если исчислять уровень средней зарплаты по более современному и более точному медианному методу, то наши цифры по средней зарплате составят 100–110 тыс. тенге в месяц, что является очень низким показателем. Однако отметим ту важную деталь, что эта последняя цифра является более реальным показателем заработка в нашей стране. При этом нам необходимо учесть, что с учётом даже официальной инфляции размер реальной среднемесячной зарплаты за 3 года кумулятивно снизился на 7,6%. Все эти цифры свидетельствуют о наступившей катастрофе в системе нашей экономической политики и её социальной составляющей, выражаемой через заработок людей. Если не принять радикальных мер, начнётся неконтролируемое, драматическое сползание к дальнейшей потере наших социальных завоеваний.
Собственно, это уже началось. По цифре ВВП на душу населения в последние три года (около 7500 долл. на чел.) сегодня мы откатились на уровень 2003–2004 годов или на 14 лет назад. Эти обстоятельства уже сказываются на уровне реальных доходов населения и росту процессов обеднения, если не нищания. Индекс реальной заработной платы по итогам 2017 года составил 97,9 от уровня 2016 года. По данным ритейлеров, средний чек продаж сократился от 4% до 15%. Например, за ІІ квартал 2018 года потребление очень важного для нас продукта, как мяса, сократилось на 4% из-за роста цен на эту продукцию за последние 12 месяцев на 9%. В Алматы после некоторого перерыва появились стихийные биржи труда самонанимающихся.
Вместе с тем обеднение коснулось не всех, и даже – напротив. За минувший год долларовые миллиардеры Казахстана (публикация Forbes) стали богаче на 3,9 млрд долларов. Наивысшая позиция у Тимура и Динары Кулибаевых. Состояние каждого из них выросло за год на 1,1 млрд долларов. Владимир Ким прибавил в весе за 2017 год на 1 млрд долларов. Пусть зарабатывают ещё больше, однако давайте зададимся простеньким вопросом. Кто из них генерировал открытие новых рабочих мест в нашей стране?
Мы выяснили, что при расчётах средней зарплаты наши государственные статорганы не принимают во внимание более 3 млн самозанятых и других не учтённых граждан. Кроме того, не принимается во внимание серая зарплата, которая в нашей экономике достигает цифры до 30–40%. Одним словом, берутся расчёт только те граждане, которые перечисляют деньги в ЕНПФ, и мониторятся только крупные предприятия и бюджетники.
ВВП на одного человека по номиналу косвенно определяет производительность труда работающих наших граждан и потенциал экономики страны в целом. Тем выше ВВП страны на душу населения, тем достойнее зарплата граждан. По данным МОТ и МВФ, средняя зарплата казахстанцев в 2016–17 годах составила 340 долларов при ВВП на душу населения 7453 долл. Получается, что зарплата наших граждан составляет 4,5 % от цифры ВВП страны на душу населения. Отметим, что в 2013 году этот показатель был несколько выше, на уровне 5,2%. Много это или мало?
Посмотрим на цифры развитых и других стран. В Норвегии этот показатель равен – 5,3%. В США и Германии около – 5,8%. У наших ближайших соседей китайцев она равна – 7,7%. Такие же показатели у азербайджанцев и в Монголии. В Узбекистане и Украине она равна – 10%. В Армении, Грузии и Иране – по 11%.
Анализ этих цифр показывает, что мы в Казахстане имеем самый маленький процент от нашего ВВП на душу населения в виде заработной платы, всего 4,5%. У нас этот показатель в два раза ниже, чем в Узбекистане, Украине, Армении и Турции. От других стран мы отстаём на 25% и более. Только в одной стране этот важный показатель оценки труда ещё ниже, чем у нас. Такой негативный сценарий имеет место в беднейшей Венесуэле. Для нас важен этот показатель экономической оценки труда по России. В 2016 году у россиян эта цифра составляла – 6,4%, что на 30% выше, чем у нас. Отметим здесь, что этот важный показатель оценки труда в развитых станах находится в диапазоне 5,3–7,0 %. В развивающихся странах, где акцент делается на развитие внутреннего потребления, этот показатель должен находиться в диапазоне 8–10 процентов.
Сегодня получается, что труд казахстанцев, оцениваемый по отношению к выработанному народом ВВП на душу населения, оплачивается по самой низкой процентной ставке. Почему, скажет наш изумлённый читатель. Во-первых, в нашем ВВП мало добавленной стоимости или собственного труда. Качалка качает нефть, и мы её сразу запихиваем в экспортную трубу. То же по меди, урану, кремнию, хромитам и т.д. Кроме того, надо иметь в виду, что вся нефтегазовая отрасль генерирует менее 1% рабочих мест и в дальнейшем её участие в численности общего трудоустройства будет только сокращаться.
Во-вторых, в общем объёме нашей страновой зарплаты слишком высока доля государственно-бюрократических и правоохранительных структур. Например, численность сотрудников правоохранительных органов в нашей стране в расчёте на 100 тыс. населения в три раза больше, чем в Европе, и в два раза, чем в среднем в мире. А ведь они сами по себе ничего не производят, и их участие в генерировании общего ВВП страны косвенное.
Давайте сделаем и такую косвенную оценку. Посмотрите на здание акимата г. Алматы. Раньше из его стен руководили всей экономикой Казахстана. При этом отметим, что вся она была государственной, то есть напрямую охватывался управляющим вниманием. Сейчас в этом огромном здании находится только городской акимат. А ведь значительная часть мегаполисной экономики частная и нуждается только в соответствующем налоговом контроле. Что полезного дополнительно делает эта огромная армия городских чиновников, сопоставимая по численности бывшему ЦК КПК страны и Совмину КазССР вместе взятых? Одним словом, у нас в реальности очень много жующих ртов и крайне мало работающих рук.
Сегодня уже ясно, что народ не может содержать такую ораву бюрократов-бумагопроизводителей. С этой целью в стране объявлена программа цифровизации. Однако результатов пока ещё мало. Не станет чиновник-исполнитель рубить сук, на котором он сидит. Среди наших бывших друзей по СССР только самая бедная Эстония обеспечила 100%-ную цифровизацию всей страны, именно в силу своей бедности, значительно сократив управленческо-бюрократическую численность. Все остальные граждане работают на реальное производство. ВВП на душу населения в этой беднейшей по сырью стране (23 610 долларов – 2017 г.) в три раза выше, чем в Казахстане. Зарплата учителей, например, составляет – 1449 долларов (2017 г.). Сравните: у нас – 311 долларов.
В‑третьих, у нас очень низкая производительность труда. Только в аграрном секторе мы отстаём от передовых стран в семь раз.
В‑четвёртых, у нас труд сам по себе оценивается крайне несправедливо и безрезультатно и приводит к растущему социальному расслоению. Сравните зарплату шахтёра, работающего в труднейших и опасных подземных условиях (около 200 тыс. тенге), и бумагопроизводящего депутата (900 тыс. тенге). Всё это вместе взятое и определяет низкую оценку труда казахстанцев, и крайнюю неравномерность её распределения, и критичное социальное расслоение.
Разумеется, определённую роль играет и наша извечная терпеливость, особенно в экономической зоне. Она (наша терпеливость) давно уже обитает в экономическом пространстве убогой покорности и беспросветной ожидательности (шүкір, тәуба).
Выше мы уже ознакомились с реальными значениями нашей средней зарплаты. Кроме того, оценили её значение в зависимости от ВВП страны на душу населения. При этом отметили резервы и возможности её роста. Теперь приступим к главному вопросу настоящей статьи, а именно – неравенству (расслоению) на крайних полюсах формирования доходов населения.
Изначально отметим, что по современным мировым стандартам, в социальной экономике существуют разные методы её оценки. Применяют, например, такой показатель неравенства и расслоения, как коэффициент Джини. Для этих целей и соответствующего расчёта необходима достаточная и репрезентативная рядность данных по нашей заработной плате. Более удобным и самое главное понятным для наших читателей я считаю сравнение расслоения и неравенства наших сограждан по децильному методу. Это когда сравниваются доходы 10% самых низкооплачиваемых с 10% самых высокооплачиваемых наших работающих граждан. Кроме того, анализируется распределение рядности внутри децельных групп по восходящим уровням зарплат. Для этого вся совокупная численная рядность по заработной плате делится на 10 подгрупп по равной численности работающих в каждой (отсюда и название децильная рядность).
В Казахстане такие данные по децильному анализу не приводятся. Это, как мы увидим, чрезвычайно неудобная для чиновничьих властей показательная цифра по критичному расслоению нашего народа. Однако в официальном электронном паспорте по России эти данные опубликованы. Для наглядности и полноты сравнения приведем их полностью, учитывая в первую очередь тот фактор, что экономики наших стран сопоставимы по историчности и методам, и особенно в части социальных показателей.
Во-вторых, это наш ближайший сосед, и мы вышли с одного советского экономического гнезда. У нас абсолютно одинаковые трудности в современном становлении рыночной экономики и практически те же ошибки в социальных показателях. В силу сказанного цитируем соответствующий раздел электронного паспорта России. По данным Росстата, в России в 2016 году насчитывалось 23 млн человек с доходами ниже прожиточного минимума, что составляет примерно 15,4% от всего населения страны. Как следует из этих данных, доходы ниже 15 тыс. рублей в месяц получали 29,4% населения, или около 43 млн граждан – это примерно вдвое больше официального показателя бедности. Разрыв (децильный) между наиболее богатыми слоями – верхними 10% населения, и самыми бедными 10% составляет 15–16-кратную величину. За последние 25 лет расслоение по этим показателям увеличилось в четыре раза. Заметим здесь сразу, что социальная экономика России несколько лучше, чем у нас в Казахстане.
Например, минимальная зарплата составляет – 11 683 рублей ($178). Сравните: у нас в Казахстане – 28 284 тенге ($77). Кроме того, в России кратно выше детское вспоможение (материнский капитал).
Кого же у нас можно причислить к категории бедствующих наших сограждан и главное – какова их численность? Экономистами Казахстана называются цифры 850–900 тыс. человек, которые живут за чертой бедности. В этих же параметрах обозначил указанный показатель министр нацэкономики РК Т. Сулейменов. Мировые институты (МВФ, ЕБРР и ООН) сегодня относят к бедным тех граждан, чей доход составляет ниже 5 долларов в день. Для средней нашей семьи, состоящей из 4 человек (в том числе двое детей), это означает общую месячную доходность около 220 тыс. тенге. По оценкам названных выше институтов в Казахстане к бедным относятся около 2,5 млн человек.
Вместе с тем в начале статьи мы акцентировали внимание читателей на цифре 1,3 млн, которые будут получать зарплату в размере минимальной платы – 42 тыс. тенге начиная с 1 января 2019 года. Разумеется, крайне трудно и невозможно представить, как человек может прожить, а вернее нищенски просуществовать на эти деньги. Однако именно этот количественный контингент трудящихся, о прибавке к зарплате которой говорил президент нашей страны, мы отнесём к искомой и обозначенной цифре по 10% беднейших наших сограждан, в первой низшей подгруппе децила.
Отметим здесь, что для количественного построения первой низшей и бедной ступени децильного анализа нужно всего 860–890 тысяч работающих человек. В нашем же случае мы говорим о цифре в 1,3 млн тех, кому ещё предстоит получить минимальную прибавку с 1 января 2019 года. Сегодня же в реалиях 2017–18 годов они получают всего 28–42 тыс. тенге.
Кто эти люди? В количественном отношении это в первую очередь сезонные работники аграрного сектора, затем сторожи, санитарки, уборщицы и т.д. Вы представляете, читатель, на каком катастрофически убогом уровне бедности находятся 1,3 млн наших сограждан?! Добавим сюда около 443 тысячи наших безработных. Вместе (1,8 млн.) это 21% нашего активного населения с доходностью в оси 30 тыс. тенге, и даже ниже. Как можно довести до такого нищенского состояния такое количество беднейшего социального слоя наших людей? И это в богатейшей по своим сырьевым богатствам стране.
Однако вернёмся к децильному анализу. Не будет большим отклонением от точности наших расчётов, если мы определим для этой первой, низшей подгруппы децильной рядности среднюю ось колебания цифр по зарплате в размере 30 тыс. тенге. Определившись с этим построением первой подгруппы, приступим к построению последней высшей (богатой) подгруппы децильного ряда, так как для нас искомым является расслоения именно крайних значений этой совокупности цифр.
Возьмём для формирования этой рядности значения зарплат от 400 тыс. тенге и выше (наши миллионеры по тенговым месячным доходам). Особенность этой подгруппы по доходам заключается в том, что значительная концентрация её участников формируется в нижней части диапазона децила (от 400 тыс. тенге – до самого большого максимума по доходам). Поэтому, по моим расчетам, я определил её среднюю осевую составляющую в пределах 500–510 тыс. тенге (это ближе к началу подгруппы децила от 400 тыс. тенге), хотя влияние на её формирование в значительной мере оказывают доходы наших сограждан свыше 1–10 млн тенге. По условиям децильного анализа определим её численность в пределах 800–900 тыс. человек.
Однако если взять серые и даже чёрные (коррупционные) сценарии по доходам, то указанную подгруппу можно расширить до одного миллиона наших сограждан. Как и в первом случае, зададимся вопросом, кто эти люди? В первую очередь это очень широкий круг бизнесменов, от малого до крупнейшего их представительства. В любом государстве и при любых формах собственности есть группа активных людей (5–10%), которые могут формировать и генерировать класс бизнес-сообщества. Именно они и их генерирующие возможности – есть основа процветания рыночной экономики государства.
Вместе с ними отметим и многочисленный класс топовых руководителей наших нацкомпаний и квазигосударственных структур, министров, акимов и их ещё более многочисленных замов, помов и даже советников. В печати прозвучали сведения о зарплатах акимов областей и их замов, а также министров. Но это недостоверные цифры. Всегда надо говорить об их общих доходах за год. Наиболее правдивую цифру назвал только аким Алматинской области Амандык Баталов. Он в 2017 году говорил о среднемесячном доходе в 1,5 млн тенге в месяц, а его заместители в пределах 1–1,2 млн тенге. Ведь все госчиновники получают в виде премий и других бонусов 2–8 месячных окладов.
Добавим в высшую децильную подгруппу и работников нашего банковского сообщества, и отдельной темой иностранных специалистов в различных совместных и чисто зарубежных организациях. Зарплата последних достигает астрономические для нас сумм в сотни тысяч долларов. Отметим здесь и то, что, по данным Швейцарского банка Credit Suisse, около 6000 граждан Казахстана владеют состоянием, превышающим миллион, а 162 превышающим 50 млн. долларов. Надо полагать, что это внешние хранения.
Исходя из вышеназванного анализа и цифр назовём и уровень децильного расслоения в нашем Казахстане. По моим расчётам эта цифра в пределах 16–17-кратной величины. Это катастрофически много и представляет собой по существу вопиющий антисоциальный результат по расслоению в нашей стране. Эта цифра сопоставима с показателями расслоения по России (15–16). Такие же показатели по неравенству были на Украине до случая их бархатной революции.
Собственно, высокий показатель расслоения – одна их основных и действенных причин формирования критического уровня протестного настроения. Социально-экономическое расслоение (неравенство) существует везде. Но этот фактор в развитых государствах никак не влияет на ощущение принадлежности к нищему классу в стране. А определяет, скорее всего, в известной мере выбор человека. Это вызывает некоторое недовольство, но в целом воспринимается как высокая работоспособность бизнесменов и топовых руководителей и соответственно разноуровневые потребности.
Кроме того, нам необходимо учитывать сложившиеся у нас за прошлые советские годы ментальные восприятия по неравенству. Эти восприятия в одночасье не выбросить из головы. Давайте совершим некоторую экскурсию по децильной разности в передовых странах. У самых социально-ориентированных и развитых государств – Дании, Финляндии, Швеции, Норвегии эта цифра по децильному неравенству составляет 3–5‑кратную величину. Недаром эти страны занимают первые места в мире по индексу общего благополучия человека. В Германии, Австрии, Франции и Швейцарии децильное расслоение составляет 5–7. В прошлом социалистической Венгрии – 6‑кратное неравенство по крайнему децилу.
В целом напряжённым считается ситуация, когда богатые (10%) опережают бедных (10%) по уровню доходов в 8–10 раз. А децильный показатель неравенства, зашкаливающий за 12–14, считается критично опасным и взрывным для социума. При этом автор вовсе не призывает к пониманию богатств в русле булгаковского Шарикова, а именно всё взять и поделить поровну. Как показывает блестящий и во многом показательный опыт Скандинавских стран, мотивационная вилка (децильное расслоение в 4–7 раз) очень разумна и достаточна для удовлетворения амбиций и предпринимательских талантов, наиболее продвинутых в бизнесе индивидиумов.
Необходимо только развивать общую культуру нашего потребления. При этом, разумеется, есть часть самых продвинутых предпринимателей, чей доход должен и может быть выше, хоть в 100 раз. Гениальные представители бизнеса должны быть там, где положено, в списке Forbes. Их амбиции, талант и способности создают сотни и тысячи рабочих мест и генерируют повышенные налоговые поступления. Необходимо только внедрять разумную и осторожную шкалу прогрессивного налогообложения на сверхдоходы, а также дополнительный налог на роскошь и элитную недвижимость.
Однако именно эти необходимые нормативы тормозятся и не инициируются правительственными чиновниками, и тем более марионеточными депутатами. Собственно, исходя именно из такого понимания трудностей переходного периода, дальновидные руководители наших друзей по прошлой социалистической жизни (Китай и Вьетнам) приняли и принимают дополнительные меры по нивелированию уровня бедности, в том числе и через налоговые инструментарии.
Эти меры, помимо прочего, нацелены на рост внутреннего потребления населения. В Китае при заработке ниже 735 долларов никаких налогов не взимают. Госсовет этой страны считает, что такая мера приведёт к росту потребления населением и соответственному повышению от этих доходов бизнеса. Что в конечном итоге повысит собираемость налога. ВВП Китая на душу населения сопоставим с нашей страной и составляет 8163 долларов (2017 г.). Кроме того, китайские пенсионеры получили право на бесплатные путёвки в Европу и Египет (всего 15 стран мира) один раз в год. Этот проект стал частью китайской программы «17 шагов», которую проводит правительство для достижения глобального лидерства и строительства государства всеобщего благополучия.
У нас в Казахстане такими льготами пользуются только депутаты и чиновники высшего звена. Им ежегодно дают бесплатные путёвки в санаторий для их комфортного лечения от их же безрезультатных трудов. Аналогичные меры приняты и во Вьетнаме при месячном доходе до 400 долларов США. Они уплачиваются только с сумм, превышающих этот показатель. ВВП на душу населения в бедном Вьетнаме составляет 2343 доллара, что в 3,4 раза меньше, чем у нас.
В Казахстане же с нового года начнут гоняться за домработницами и прочими самозанятыми в целях их налогообложения. А ведь их доходы в диапазоне 250–350 долларов. Можно привести примеры и по другим государствам, но в мире есть две страны для полюсного сравнения. Япония, где нет природных богатств, но есть всё для человека. И Казахстан, в котором есть всё по Менделееву, но нет главного – богатства людей. Других кардинальных и производственных мер, необходимых для того чтобы вытащить наше население из безнадёжного и безрезультатного социального вакуума самозанятой статусности, не принимаются. Указанная новация инициировалась министром труда и соцзащиты населения М. Абылкасымовой, которую я отношу асфальтно-паркетным чиновникам. Она не знает производства и реальностей села.
Удивительно, что такую непродуманную инициативу поддержал и одобрил экономический блок нашего правительства. Эта налоговая новация министра труда напоминает мне ловлю блох в стаде мамонтов в целях получения дополнительной прибавки блошиного мяса. При этом экономический блок правительства не видит, что блоха ползает по многотонной туше нашего природного казахстанского богатства, производственное охватывание которой требует совершенно других экономических механизмов воздействия. Под стадом же мамонтов я понимаю огромные резервы и даже существующие возможности в развитии экономики Казахстана и генерирующие её наши социальные уровни. У нас в стране богатства лежат внутри нас, а не в присосавшихся вшах и блохах.
Безрезультатность деяний нашего правительства под руководством премьер-министра Б. Сагинтаева зашкаливает уже все возможные представления по бездействию и конвульсирует в агонизирущихся попытках залатать бюджетные дыры лишь административными методами. На нашей народной памяти в стране уже было принято много безрезультатных программ. С треском провалилась одна из самых грандиозных из них – ГПФИИР. Очень продуманная и во многом социально-ориентированная программа развития малых городов канула в небытие. Ещё в 2014 году автор статьи подробно писал об этих программах. Предлагались на наш взгляд нужные и необходимые дополнения к ним с тем, чтобы обеспечить в кризисное время мультипликативный эффект от инвестиций, тем более если они бюджетные.
При этом необходимо непрерывно педалировать и усиливать вектор внутреннего потребления, наращивая опорность на неё через рост реального благосостояния. И тогда наша огромная экономика (мамонт) сдвинется с места и возьмёт устойчивый тренд вверх. На этом строится современная экономическая теория и практика неокейнсианства. В частности, я писал о необходимости строительства в малых южных городах и райцентрах 12–15 небольших заводов по глубокой переработке сои и других масличных культур. 80% рынка России по потреблению соевой продукции завозится ими извне (Китай, Южная Корея). Это имело бы огромный мультипликативный горизонтальный эффект. Отходы таких заводов в виде шрота являются прекрасной кормодобавкой для развития откормочных и молочных площадок. Сельские фермеры получили бы устойчивый заказ на выращивание сои и других масличных культур. В целом отдалённые от больших городов жители нашей страны получили бы устойчивый и долговременный заказ и заработок, снизив уровень бедности и расслоения.
В такой же плоскости были и наши рассуждения по строительству небольших заводов (цехов) по переработке овощной продукции. Ведь и сегодня мы завозим в нашу страну до 70 % плодоовощных консервов. Такой же мультипликативный эффект имеют объекты лёгкой промышленности нашей страны. Например, в рядности: овца – шерсть – пряжа – ткань – одежда. Это сколько рабочих мест и сколько зарплаты?!
В советское время лёгкая промышленность в Казахстане формировала до четверти местного бюджета. Доля отрасли в структуре обрабатывающего сектора составляла 21%. В настоящее время этот показатель в оси всего 1%. И всё это при том, что около 60% наших бедных селян и малых городов не могут найти работу по месту жительства и пополняют статистику негативного расслоения нашего социума и безропотный пока ещё отряд самозанятых.
Однако сегодня взяли тренд на затратное развитие мегаполисов. А ведь бюджетное сопровождение таких сценариев по обустройству мегаполисов обходится кратно дороже. Исходя из более высокой волатильности курса тенге в текущем году и, соответственно, повышения рисков инфляции в ось верхнего коридора, полагаю, что и в 2018 году нам следует ожидать нулевых приростов реального благосостояния нашего народа. Мы уже четвёртый год топчемся на месте в этом важном социальном показателе. А ситуация с расслоением в лучшую сторону в этом случае не изменится.
Чем бы я хотел завершить настоящую статью о тенденциях расслоения нашего сообщества. Лет 10 тому назад мне пришлось по работе сопровождать финского предпринимателя-миллионера в городе Алматы. Видя отдельные жалкие жилищные лачуги в нижней части города и дальше в окрестностях, он махал рукой и головой (сострадая) и говорил, какая ужасающая нищета. Такое он видел только в трущобах беднейших стран Африки. Когда я свозил его на наше Медео, он тоже качал головой от кичливого и роскошного вида жилых дворцов в верхней части нашего города. И говорил при этом: «Какой потрясающий и демонстративно-роскошный блеск богатства. У нас в Финляндии такого нет и не будет». Сам он (долларовый миллионер) проживал в небольшом домике в 160 квадратов.
Выше мы говорили, что в этой стране децильное расслоение составляет 3–4‑кратную величину. И подумалось мне сегодня, что в безумной гонке за удовлетворением бесконечно растущего и даже воображаемого нашего потребительского желания мы переступили уже некую преступно-моральную черту. И эта черта – ненасытный и пресыщенный блеск по одну сторону, и вопиющая нищета бедного социума – по другую.
Мы – развивающая страна, и нам есть куда развиваться, особенно в части удаляющихся надежд нашего народа по лучшей доле. Пока же наша пресыщенная чиновничья верхушка на фоне вопиющего нищания народа занялась обустройством не только красивой земной жизни, но и её комфортную внеземную составляющую в виде загробного Пантеона. И опять в планах делать эти захоронения за счёт налогоплательщиков. В интернете это вызвало волну чёрного расслоения по уровню мата…
Давайте сначала разберёмся с набирающим обороты неравенством и растущим расслоением нашего сообщества. Многовековая же истина заключается в следующем: бедные умирают от своей бедности, богатые умирают от своих богатств; и только те, кто побеждает в себе и бедность, и богатство, – уходят достойно. А народ уже сам решит, какой памятник поставить своим великим и действительно заслуженным кумирам…
Айдар Сеит-кожа
СЕЙДАЛИЕВ,
общественный экономический
обозреватель «D»
