– Акежан Магжанович, сейчас часто говорят о том, что в Казахстане на ментальном уровне происходят большие изменения в плане развития гражданской культуры. На ваш взгляд, есть ли перемены в сознании молодежи, стала ли она более свободно мыслить, чем старшее поколение?
– Всплеск осмысления обществом своего положения происходит в период исторических разломов. Ментальность – это не предопределенность и не заданность. Это результат воспитания, социальный опыт последних поколений. Изменения в общественном поведении происходят. Образ жизни меняется. Можно проиллюстрировать на примерах нескольких поколений. С подачи Нурсултана Назарбаева роль «Алаш» и «Алаш-Орды» замалчивалась. А это были первые люди элиты в современном значении этого слова на политической сцене. Образованные по-европейски люди. Более половины их временного правительства – юристы. Политический режим Н. Назарбаева «глушил» эту тему. Ему хотелось быть первым и даже единственным в истории Казахстана. Но историю не отменить. Она остается в документах, архивах. Правительству Алаш-Орды мы обязаны государственными границами, в которых живем. Именно из-за них потом всех уничтожили. Сравнить заслуги «Алаш-Орды» и «Ак-Орды» – вот задача для честных историков.
Второй пример – поведение людей в 30-50-х годах прошлого века и в период развала СССР. Люди стали движущей силой перехода от плановой к рыночной экономике. Мы, тогда молодые, верили в рыночную экономику и в возможности демократического устройства общества. В 2019 году мы стали свидетелями того, как демократические импульсы пошли не сверху вниз, а снизу вверх – из общества во власть. Авторитаризм, клановость и семейственность экономики сформировали новый тип протестантов: молодежь, которая говорит на казахском и английском. Это и есть новая казахская элита, не ортодоксальная, но знающая традиции и культуру. Уверен, будущее у нее есть. Лидерам общественных движений надо смотреть на Тунис, чтобы понимать динамику процессов. А приспешникам власти надо смотреть на Боливию и думать, где и чьему самолету дадут возможность приземлиться хотя бы на дозаправку.
– В такой ситуации возможны ли демократические реформы по инициативе власти? Вообще, возможно ли в Казахстане распространение демократических ценностей, норм «снизу», изнутри общества, или об этом и речи быть не может без толчка сверху?
– Для импульса сверху нужно доверие общества к верхам. «Библиотека» делает ставку на манипуляции старыми партийными симулякрами. А им люди давно не доверяют. Высокий процент голосов за Косанова – это протест против всех официальных партий. Возможно, в верхах есть группа, полагающаяся на реформаторский потенциал Касым-Жомарта Токаева. Я сам готов был бы поверить, что он заинтересован в обновлении страны. У него есть для этого полномочия. Но запас времени истекает, и Токаев теряет этот важнейший ресурс. Он сам по психотипу не динамичный и не моторный человек. Поэтому, оттягивая решения, он рискует потерять шанс.
Постсоветские страны от Китая отличает то, что в Китае был автор плана (Дэн Сяопин), и он же контролировал его исполнение через спецслужбы и армию. За 40 лет был совершен фантастический рывок: посмотрите на любой китайский город, пограничный с Казахстаном или Россией. Ни Горбачев, ни Ельцин, ни Назарбаев не смогли бы без давления общества привести к переменам. Люди – главный ресурс. Но даже самые передовые идеи надо уметь реализовать. Токаев не сможет инициировать и контролировать никакой процесс без поддержки общества. Его «нацсовет» даже по самой идее – пустышка, поток напрасных слов. Дело в «библиотеке». Необходимо ее влияние устранить, чтобы освободить политическую сцену от ветхих декораций.
– Акежан Магжанович, складывается впечатление, что Запад на самом деле не стремится содействовать развитию демократии в Казахстане, и его больше интересует прибыльность своих проектов в нашей стране. Так ли это, либо Запад просто не хочет вмешиваться в наши внутренние дела?
– Много лет назад я сказал, что у Запада до нас руки никогда не дойдут. Он то застревает на Балканах, то с переустройством Евросоюза, теперь на Ближнем Востоке. Но мы же не будем уверять друг друга, что революции в Грузии, Украине, Армении и Кыргызстане устроил Запад. Если проявятся аналогичные силы в Казахстане, если им будет сопутствовать успех, то не только Запад, но и демократический Восток нас поддержит – Япония, Южная Корея. Нам по большому счету не за что критиковать Запад. Нам надо самим становиться Западом в политическом смысле. Тогда нас все поддержат. Как поддержали Малайзию, в которой политические партии и НПО своими силами свалили правительство супер-коррупционера Раззака. Теперь международные институты и американские агентства помогают вернуть в бюджет похищенные Раззаком и его семьей миллиарды.
– Вы были премьер-министром Казахстана и знаете, как устроена наша экономика, наши экономические отношения. Гипотетически возможно ли, чтобы в нашей экономике начали, в конце концов, производить высокотехнологичные товары, на которые будет спрос даже в развитых странах мира? Что нужно для этого сделать?
– Уверен, что Казахстан сможет выпускать высокотехнологичные товары. Наши стартовые возможности лучше, чем были у Южной Кореи и Сингапура, когда они начинали свою индустриализацию. Надо в первую очередь вернуть свободу предпринимательства. Всё новое создается в частном секторе. Посмотрите на гаджеты, спутники, автомобили: всё, что разрабатывает государство, быстро стареет и оказывается неэффективным. Конституционные свободы для граждан включают обмен информацией. Это не только свобода СМИ, но и свобода действий в интернете.
При любой форме исполнительной власти для всех обществ опорой служит законодательная власть. Только она может уравновесить бюрократию. Когда через законодателей осуществляется контроль исполнительной власти, тогда можно запустить новые производства и технологии. Уже сегодня эксперты могут назвать несколько прорывных технологических направлений. Но для того, чтобы этого прорыва добиться, нужно отдать под контроль законодателей «Самрук-Казыну». Вернуть средства этого фонда, которые попрятаны в заграничных банках – значит получить финансовые ресурсы на развитие. Придется привлечь к ответственности тех, кто их спрятал и на этом потерял часть средств. Надо всем понять, что больше нет идеального способа спрятать украденное. Найдем и вернем всё. Нет такого финансового центра в мире, где можно спрятать концы в воду. И центр в Астане (Международный финансовый центр «Астана» – ред.) тоже таким местом не будет.
– У нас много говорят о необходимости принятия демократических законов, в первую очередь – соответствующей Конституции. Не кажется ли вам, что суть не в законах, а в их работе на практике, что связано с людьми, их ценностями? Ведь в нашей стране законы, по большому счету, не действуют, а применяются.
– Суть как раз в законах. Исполнение их должно быть прошито и прописано в самих законах. Мы вступаем в отношения с людьми и институтами ежедневно – на транспорте, в магазине, в детском саду. Назарбаев говорил: живите спокойно и не занимайтесь политикой! Но это всё – политика. Он просто не понимает, что такое политика. Нам нужна новая Конституция. Я еще в 2018 году направил коллегам меморандум по поводу новой Конституции. Прилагаю его к своим ответам (см. фотокопию). Конституция должна быть детальной, особенно статьи о правах и свободах граждан, контроле за ветвями власти. Эти нормы должны быть прямого действия без отсылок к текущему законодательству. Чтобы избежать соблазна поправок в Конституцию, должно действовать правило: любые поправки только через референдум.
Предлагаю обществу созвать свое Общенациональное конституционное совещание, на котором будут предложены варианты Конституции для их оценки народом. С этого начинается цивилизованное мирное обновление. Эта инициатива выше любой политической программы от какой-нибудь политической партии или организации: «Нур Отана», Ассамблеи народов и всех остальных декоративных конструкций. Проект Конституции плюс Конституционное совещание плюс требования восстановления свобод – вот настоящая политическая платформа на предстоящий период. Изменив Конституцию, мы изменим политическую систему и избавимся от того, что коверкает нашу жизнь и грозит исковеркать жизнь наших детей.
– Токаев в своем послании выдвинул такие тезисы, которые ранее не звучали на таком уровне в Казахстане. К примеру, он сказал о переходе к «слышащему государству», которое будет проявлять большую терпимость к инакомыслию. Способен ли он воплотить эти тезисы в жизнь, или все останется на уровне словесной эквилибристики?
– Прямо говоря – все это пустое. Нужно не «слышащее» или «нюхающее» государство, а институты, служащие нации. Не дай Бог, Касеке Токаев опять будет говорить про 200 лет американского развития! У нас есть сосед – Монголия, где конституционно запрещены государственные СМИ. Там однажды исполнительная власть попыталась фальсифицировать выборы – и тогда тысячи монголов на лошадях приехали в столицу. У монголов нет миллиардеров типа Кима, Кулибаева, Утемуратова, Машкевича. Зато есть свободолюбивый народ с обостренным чувством справедливости и собственного достоинства. Надо вспомнить, что мы – казахи. То есть, по определению – вольные люди.
– Акежан Магжанович, большое спасибо вам за интервью!
Беседовал –
Талгат МАМЫРАЙЫМОВ,
политолог
