За сатиру – пять лет тишины

За репост пес­ни, кото­рую никто офи­ци­аль­но не запре­щал, авто­ра сати­ри­че­ско­го паб­ли­ка Qaznews24 – Темир­ла­на Енсе­бе­ка нака­за­ли дол­гим мол­ча­ни­ем. Про­цесс про­шел 12 апре­ля в Алматы.

Суд при­знал его винов­ным в «раз­жи­га­нии меж­на­ци­о­наль­ной роз­ни», при­го­во­рив к 5 (пяти) годам огра­ни­че­ния сво­бо­ды. И это не про­сто запрет на жур­на­лист­кую дея­тель­ность, это – почти пол­ная изо­ля­ция от пуб­лич­ной жиз­ни. Темир­ла­ну запрещено:

• рабо­тать журналистом;
• участ­во­вать в деба­тах, кон­фе­рен­ци­ях, митин­гах, круг­лых столах;
• пуб­ли­ко­вать­ся в СМИ и соц­се­тях, давать интервью;
• быть волон­те­ром, пра­во­за­щит­ни­ком, про­во­дить тре­нин­ги и лекции;
• даже под­пи­сы­вать пети­ции.

Кон­фис­ко­ва­ли ноут­бук и теле­фон. Назна­чи­ли при­ну­ди­тель­ные рабо­ты, если не най­дет посто­ян­ную рабо­ту. Сло­вом, слов­но наде­ли циф­ро­вой ошейник.

– «Раз­ре­ши­те мне вооб­ще дышать… – ска­зал Темир­лан, услы­шав при­го­вор. – Такие огра­ни­че­ния – буд­то уже поса­ди­ли».

Всё это – из-за шут­ли­во­го поста на фоне выска­зы­ва­ний рос­сий­ской про­па­ган­дист­ки Тины Кан­де­ла­ки. Пост сопро­вож­дал­ся пес­ней «Йоу, оры­стар» – гру­бой, про­во­ка­ци­он­ной, но офи­ци­аль­но не запрещенной. Суд решил, что этот пост был направ­лен на «под­рыв меж­эт­ни­че­ско­го согласия».

Сам Темир­лан пояс­нил, что пес­ня – фор­ма про­те­ста про­тив вой­ны, а не агрес­сия про­тив рус­ских. «Как я могу нена­ви­деть рус­ских, если моя девуш­ка и дру­зья – рус­ские? Это был пост про про­па­ган­ду, а не про нацию», – объ­яс­нял он суду.

Даже экс­перт-линг­вист из Рос­сии заяви­ла: пост адре­со­ван Кан­де­ла­ки и про­па­ган­ди­стам, а не этни­че­ским груп­пам. Более ста казах­стан­ских рус­ских под­пи­са­ли обра­ще­ние в защи­ту Темир­ла­на, но суд это про­игно­ри­ро­вал: «Они не явля­ют­ся сто­ро­ной дела».

Темир­ла­на под­клю­ча­ли к засе­да­нию из СИЗО. Осво­бо­ди­ли толь­ко позд­но ночью, под под­пис­ку о невы­ез­де. Но с жест­ким пре­ду­пре­жде­ни­ем: малей­шее «небез­упреч­ное» пове­де­ние – и огра­ни­че­ние сво­бо­ды заме­нят её лишением.

Реак­ция на при­го­вор была мгно­вен­ной. В зале суда зву­ча­ли кри­ки: «Позор! Позор!»
Пра­во­за­щит­ни­ца Татья­на Чер­но­биль назва­ла про­цесс «ско­ро­по­стиж­ным» и срав­ни­ла репост пес­ни с «экс­тре­мист­ским преступлением».

Human Rights Watch, Amnesty International, IPHR и дру­гие меж­ду­на­род­ные орга­ни­за­ции рез­ко осу­ди­ли при­го­вор, назвав его поли­ти­че­ски моти­ви­ро­ван­ным, несо­раз­мер­ным и осно­ван­ным на рас­тя­жи­мых фор­му­ли­ров­ках зако­на.

«Пре­ступ­ле­ния нет, есть толь­ко зло­упо­треб­ле­ние уго­лов­ным пра­вом», – заяви­ла Human Rights Watch.
«Суд как буд­то закрыл гла­за на здра­вый смысл и здра­вую иро­нию», – гово­рят сто­рон­ни­ки Енсебека.

Арлан Икрам, «D»