ЛЮДИ ВЫШЛИ НА ПРОТЕСТЫ

не из-за того, что их призвал Мамай…

В Алма­ты про­дол­жа­ет­ся суд над поли­ти­ком и лиде­ром неза­ре­ги­стри­ро­ван­ной Демо­кра­ти­че­ской пар­тии Жан­бо­ла­том Мамаем. 

Его обви­ня­ют по несколь­ким ста­тьям Уго­лов­но­го кодек­са – части 2 ста­тьи 378 («Оскорб­ле­ние пред­ста­ви­те­ля вла­сти»), части 3 ста­тьи 274 («Рас­про­стра­не­ние заве­до­мо лож­ной инфор­ма­ции в усло­ви­ях ЧП»), 400‑й ста­тье («Нару­ше­ние поряд­ка орга­ни­за­ции и про­ве­де­ния мир­ных собра­ний») и части 1 ста­тьи 272. Послед­няя – самая тяж­кая. Мамая обви­ня­ют в орга­ни­за­ции мас­со­вых бес­по­ряд­ков во вре­мя про­шло­год­них январ­ских протестов.

Жан­бо­лат Мамай не при­зна­ет вину и счи­та­ет эти дела попыт­кой нада­вить на него. Восемь меся­цев он про­вел в след­ствен­ном изо­ля­то­ре, а осе­нью про­шло­го года меру пре­се­че­ния ему изме­ни­ли на домаш­ний арест.

27 мар­та состо­ял­ся его допрос. Мамай и его защит­ни­ки, адво­ка­ты хода­тай­ство­ва­ли о про­ве­де­нии пря­мо­го эфи­ра – поли­тик тща­тель­но под­го­то­вил­ся к выступ­ле­нию и хотел быть услы­шан­ным широ­кой ауди­то­ри­ей. Судья Еле­на Кван (на фото) отка­за­ла, сослав­шись на домаш­ний арест Мамая и на то, что и так обес­пе­чи­ла глас­ность суда, допу­стив на него журналистов. 

Она же поде­ли­лась с нами тек­стом его выступ­ле­ния на допро­се в суде. Ранее Мамай нико­гда и нигде так подроб­но не рас­ска­зы­вал о том, что он делал в январ­ские дни 2022 года. Так как суд над ним, в отли­чие от дру­гих обви­ня­е­мых в «орга­ни­за­ции бес­по­ряд­ков», не засек­ре­чен и про­хо­дит откры­то, счи­та­ем важ­ным поде­лить­ся с чита­те­ля­ми его пока­за­ни­я­ми. Читай­те их ниже.

• О собы­ти­ях 4 января

Я не счи­таю, что совер­шил какое-либо уго­лов­ное правонарушение.

В Казах­стане есть Кон­сти­ту­ция, кото­рая гаран­ти­ру­ет пра­во на мир­ные собра­ния для граж­дан. В част­но­сти, в 32‑й ста­тье Кон­сти­ту­ции ска­за­но: «Граж­дане Рес­пуб­ли­ки Казах­стан впра­ве мир­но и без ору­жия соби­рать­ся, про­во­дить собра­ния, митин­ги и демон­стра­ции, шествия и пике­ти­ро­ва­ние. Поль­зо­ва­ние этим пра­вом может огра­ни­чи­вать­ся зако­ном в инте­ре­сах госу­дар­ствен­ной без­опас­но­сти, обще­ствен­но­го поряд­ка, охра­ны здо­ро­вья, защи­ты прав и сво­бод дру­гих лиц». 

Здесь про­ку­рор все вре­мя наста­и­вал на том, что мы долж­ны были подать уве­дом­ле­ние о про­ве­де­нии митин­га и что «Алма­ты Аре­на» не вхо­дит в пере­чень мест, утвер­жден­ных мас­ли­ха­том горо­да, где их мож­но про­во­дить. Я ска­жу, что это абсурд­ное утверждение.

Для того, что­бы полу­чить раз­ре­ше­ние на про­ве­де­ние митин­га, а я утвер­ждаю, что имен­но раз­ре­ше­ние, пото­му что нет ника­кой уве­до­ми­тель­ной систе­мы в Казах­стане, необ­хо­ди­мо подать заяв­ку за пять дней. Митинг мы про­ве­ли 4 янва­ря. Он был про­ве­ден в под­держ­ку митин­гу­ю­щих жана­о­зен­цев. Про­те­сты в Ман­ги­ста­уской обла­сти нача­лись 2 янва­ря. То есть 31 декаб­ря ни я, ни кто-либо дру­гой не знал, что в Ман­ги­ста­уской обла­сти на ули­цы вый­дут тыся­чи людей и будут про­те­сто­вать про­тив повы­ше­ния цен на газ. Так как я мог подать доку­мен­ты на про­ве­де­ние митин­га, если не знал, что они нач­нут­ся в Жана­о­зене и я посчи­таю сво­им граж­дан­ским дол­гом под­дер­жать сво­их сооте­че­ствен­ни­ков на запа­де стра­ны? Я не ясно­ви­дя­щий и не могу пред­ска­зы­вать буду­щие собы­тия. Пото­му мы вышли на пло­щадь перед «Алма­ты Аре­на» без пода­чи офи­ци­аль­но­го уве­дом­ле­ния 4 января.

Более того, ни в одном горо­де Казах­ста­на, где про­хо­ди­ли про­тестные меро­при­я­тия, никто не пода­вал уве­дом­ле­ние о митин­ге, никто не полу­чал раз­ре­ше­ние. Спро­си­те у жана­о­зен­цев, они полу­ча­ли раз­ре­ше­ние на митинг? В Актау кто полу­чал раз­ре­ше­ние? В Аты­рау или в дру­гих горо­дах Казах­ста­на есть хоть одна заяв­ка на про­ве­де­ние митин­га в спе­ци­а­ли­зи­ро­ван­ном месте? Нет. Тогда поче­му толь­ко меня обви­ня­ют в про­ве­де­нии митин­га в не поло­жен­ном месте и без уведомления?

Хоте­лось бы подроб­но опи­сать собы­тия того дня, то есть 4 янва­ря 2022 года. 

Я знаю, что у неко­то­рых могут воз­ник­нуть вопро­сы: поче­му Жан­бо­лат Мамай при­гла­сил вый­ти на мир­ный митинг перед «Алма­ты Аре­на», а не на пло­щадь Рес­пуб­ли­ки, как он это обыч­но делал? Отве­чу. Мы выхо­ди­ли на про­тест на пло­щадь Рес­пуб­ли­ки 3 янва­ря и виде­ли, что пло­щадь пол­но­стью оцеп­ле­на сотруд­ни­ка­ми поли­ции, интер­нет там был заглу­шен. Мы счи­та­ли, что будем задер­жа­ны сотруд­ни­ка­ми поли­ции еще до под­хо­да на пло­щадь и не смо­жем опо­ве­стить о непра­во­мер­ных дей­стви­ях вла­сти по интернету.

При­чем, хотел бы доба­вить, что 4 янва­ря была попыт­ка сотруд­ни­ка­ми пра­во­охра­ни­тель­ных орга­нов задер­жать меня. Сотруд­ни­ки поли­ции оста­но­ви­ли и бло­ки­ро­ва­ли авто­мо­биль, на кото­ром я пере­дви­гал­ся в рай­оне Восточ­ной объ­езд­ной, и нас про­дер­жа­ли там око­ло полу­ча­са. Все это вре­мя мы были в пря­мом эфи­ре и пока­зы­ва­ли, что про­ис­хо­дит с нами. При­мер­но через пол­ча­са по неиз­вест­ным мне при­чи­нам нас отпу­сти­ли, и толь­ко после это­го я объ­явил о том, что соби­ра­юсь на митинг воз­ле «Алма­ты Арена».

Эту лока­цию мы выбра­ли из-за того, что там не было оцеп­ле­ния поли­ции и рабо­тал интер­нет. С дру­гой сто­ро­ны, вспом­нил, что еще в 2019 году, после пре­зи­дент­ских выбо­ров, там про­хо­ди­ли митин­ги, и люди выра­жа­ли свое несо­гла­сие с его ито­га­ми. Пото­му я и решил про­ве­сти митинг в под­держ­ку жана­о­зен­цев имен­но перед «Алма­ты Арена». 

Я хотел бы отме­тить, что в Алма­ты и до меня были сооб­ще­ния, что прой­дут митин­ги в под­держ­ку про­те­сту­ю­щих ман­ги­стаус­цев. До «Алма­ты Аре­на» про­шла акция про­те­ста перед теат­ром име­ни Ауэ­зо­ва, кото­рую про­ве­ли извест­ные дея­те­ли куль­ту­ры. Это я видел в пря­мом эфи­ре в соци­аль­ных сетях. А днем 4 янва­ря были созда­ны чаты в мес­сен­дже­рах, где сооб­ща­лось, что в Алма­ты так­же прой­дут митин­ги в раз­лич­ных частях горо­да. Напри­мер, было сооб­ще­ние, что алма­тин­цы соби­ра­ют­ся воз­ле рын­ка «Жеты­су» на Восточ­ной объ­езд­ной. Имен­но туда при­мер­но в 15.30 часов я и поехал.

Я не соби­рал­ся орга­ни­зо­вы­вать митинг имен­но сам, но готов был при­со­еди­нить­ся к про­те­сту­ю­щим и выра­зить свою под­держ­ку там, где соби­ра­лись люди. Пони­мал, что, когда собе­рут­ся люди, они будут искать извест­ных людей, кото­рые смо­гут высту­пить, сфор­му­ли­ро­вать поли­ти­че­ские и эко­но­ми­че­ские тре­бо­ва­ния, а так­же при­звать пра­во­охра­ни­тель­ные орга­ны, что­бы они не при­ме­ня­ли наси­лие в отно­ше­нии протестующих.

У меня и в мыс­лях не было, что январ­ская тра­ге­дия может про­изой­ти в Казах­стане и что уже через сут­ки про­те­сту­ю­щие будут поги­бать на ули­цах наших горо­дов. На тот момент я пола­гал, что после выхо­да к наро­ду аки­ма Ман­ги­ста­уской обла­сти Нога­е­ва, тогдаш­не­го аки­ма Аты­ра­уской обла­сти Досму­хам­бе­то­ва и руко­во­ди­те­лей дру­гих реги­о­нов, что и аким Алма­ты Сагин­та­ев сде­ла­ет ана­ло­гич­ный ход. Ведь на пло­щадь не побо­я­лась вый­ти даже тогдаш­ний аким Кызы­лор­дин­ской обла­сти, по сути, един­ствен­ная жен­щи­на – руко­во­ди­тель реги­о­на Гуль­ша­ра Абды­ха­лы­ко­ва. Не буду судить, насколь­ко это было эффек­тив­но или нет, но то, что она вышла к наро­ду, это един­ствен­но пра­виль­ное решение.

В любой демо­кра­ти­че­ской стране руко­вод­ство выхо­дит на диа­лог с наро­дом и уста­нав­ли­ва­ет кон­так­ты с про­те­сту­ю­щи­ми. Я наде­ял­ся, что на тот момент аким Алма­ты Сагин­та­ев так и сде­ла­ет, что он вый­дет к наро­ду, будет раз­го­ва­ри­вать с ним, выяс­нит при­чи­ны недо­воль­ства и доне­сет тре­бо­ва­ния про­те­сту­ю­щих руко­вод­ству госу­дар­ства. С таки­ми мыс­ля­ми я и выехал на обо­зна­чен­ное место митин­га в мессенджерах.

Но когда я подъ­е­хал к рын­ку «Жеты­су», то уви­дел, что там не было про­те­сту­ю­щих, а сам рынок был оцеп­лен сотруд­ни­ка­ми поли­ции. Я про­был в этом рай­оне око­ло полу­ча­са, но так и нико­го не уви­дел. Когда я уез­жал с это­го места, нас оста­но­ви­ли сотруд­ни­ки поли­ции и пыта­лись задер­жать по непо­нят­ным мне при­чи­нам. Хотя на тот момент я нико­го нику­да не звал и не объ­яв­лял место сбо­ра для мир­но­го про­те­ста. Как я ска­зал выше, через пол­ча­са меня отпу­сти­ли, и я поехал в сто­ро­ну «Алма­ты Арена».

Когда я туда подъ­е­хал, заме­тил боль­шое коли­че­ство сотруд­ни­ков поли­ции. Они к нам не при­бли­жа­лись и ника­ких тре­бо­ва­ний не гово­ри­ли. Граж­дан, кото­рые под­дер­жа­ли дан­ный про­тест, было при­мер­но чело­век 50 изна­чаль­но. Мы сто­я­ли воз­ле оста­нов­ки напро­тив «Алма­ты Аре­на». Ника­ких про­ти­во­прав­ных дей­ствий не совер­ша­ли, ниче­го не кру­ши­ли, и при­зы­вов к каким-либо про­ти­во­за­кон­ным дей­стви­ям не было. Я звал людей при­со­еди­нить­ся к про­те­сту, что­бы под­дер­жать басту­ю­щих жанаозенцев.

В прин­ци­пе про­ис­хо­ди­ло то, что обыч­но быва­ет на наших дру­гих митин­гах: люди поти­хонь­ку соби­ра­ют­ся и, когда чис­ло дости­га­ет несколь­ко сот чело­век, мы начи­на­ем наш митинг. Здесь была ана­ло­гич­ная ситу­а­ция. Если бы мы нару­ша­ли поря­док в обще­ствен­ном месте, либо совер­ша­ли что-то про­ти­во­за­кон­ное, думаю, поли­цей­ские мог­ли задер­жать нас еще тогда, в самом нача­ле митин­га. Но ника­ких при­зы­вов к бес­по­ряд­кам, к каким-либо неза­кон­ным дей­стви­ям не было. В свою оче­редь поли­ция тоже к нам не под­хо­ди­ла, и мы сто­я­ли мир­но на ули­це. Более того, какое-то вре­мя мы были в пря­мом эфи­ре, одна­ко поз­же узнал, что интер­нет и там был отключен.

При­мер­но минут через 20–30, точ­но не пом­ню, мы реши­ли перей­ти доро­гу и собрать­ся воз­ле «Алма­ты Аре­на». Там был све­то­фор, и я при­зы­вал всех пере­хо­дить доро­гу толь­ко на зеле­ный свет и не нару­шать поря­док дорож­но­го дви­же­ния. Собра­лись там люди, в боль­шин­стве мне незна­ко­мые, кото­рые, на мой взгляд, впер­вые вышли на митинг. Они были настро­е­ны мир­но, никто из них не пытал­ся выкри­ки­вать лозун­ги с при­зы­вом к мас­со­вым бес­по­ряд­кам или напа­дать на сотруд­ни­ков полиции.

После того, как мы пере­шли на пло­щадь «Алма­ты Аре­на», я высту­пил с речью, где выдви­нул кон­крет­ные поли­ти­че­ские, соци­аль­ные тре­бо­ва­ния. В част­но­сти, при­звал вла­сти Казах­ста­на не повто­рять жана­о­зен­скую тра­ге­дию в Ман­гы­ста­уской обла­сти, не при­ме­нять наси­лие в отно­ше­нии про­те­сту­ю­щих, вый­ти с ними на диа­лог и выпол­нить выстав­лен­ные ими тре­бо­ва­ния. Гово­рил о том, что необ­хо­ди­мо пре­мьер-мини­стру Казах­ста­на выле­теть в Актау и Жана­о­зен, что­бы встре­тить­ся с про­те­сту­ю­щи­ми. Так­же я выска­зал­ся о том, что стране нуж­ны поли­ти­че­ские рефор­мы, реги­стра­ция поли­ти­че­ских пар­тий, чест­ные и откры­тые выбо­ры, отстав­ка Назар­ба­е­ва с поста Сов­беза РК.

При­чем видео­за­пись с мое­го выступ­ле­ния мы опуб­ли­ко­ва­ли на видео­хо­стин­ге YouTube в откры­том досту­пе. Если бы у меня были пла­ны по орга­ни­за­ции мас­со­вых бес­по­ряд­ков либо каких-либо дру­гих про­ти­во­прав­ных дей­ствий, стал бы я его пуб­ли­ко­вать для пуб­лич­но­го досту­па? Вопрос риторический.

Я не думаю, что при­зы­вы про­ве­сти поли­ти­че­ские рефор­мы явля­ют­ся деструк­тив­ны­ми или сиг­на­лом к мас­со­вым бес­по­ряд­кам. Такие тре­бо­ва­ния выдви­га­лись не толь­ко мной, но и все­ми, кто выхо­дил на про­те­сты в те дни. Тогда надо всю стра­ну пере­са­жать и предъ­явить им тяж­кие обви­не­ния в орга­ни­за­ции мас­со­вых бес­по­ряд­ков. Такие же тре­бо­ва­ния выдви­га­лись и в Ман­ги­ста­уской обла­сти, в част­но­сти, в Актау и Жана­о­зене. После двух дней про­те­стов там нача­ли гово­рить, что нель­зя оста­нав­ли­вать­ся на тре­бо­ва­ни­ях сни­же­ния цен на газ, а надо тре­бо­вать кар­ди­наль­ных пере­мен в стране… Люди вышли сти­хий­но, и никто не соби­рал­ся про­сить у клер­ка в аки­ма­те дать им раз­ре­ше­ние на митинг!

Я хочу ска­зать сле­ду­ю­щее. Когда мы выхо­ди­ли на «Алма­ты Аре­на», я даже пред­ста­вить себе не мог, что в ито­ге по всей Алма­ты нач­нут­ся про­те­сты. Дней 20 назад, то есть 16 декаб­ря 2021 года мы выхо­ди­ли на памят­ное меро­при­я­тие в Алма­ты, что­бы почтить жертв жана­о­зен­ской и декабрь­ских тра­ге­дий. Тогда вышли око­ло 150 чело­век. До это­го сколь­ко раз мы выхо­ди­ли на раз­лич­ные акции про­те­ста. Если это были санк­ци­о­ни­ро­ван­ные меро­при­я­тия, выхо­ди­ли до 700‑1000 чело­век, а если были без офи­ци­аль­но­го уве­дом­ле­ния аки­ма­та, то соби­ра­лось намно­го мень­ше. Ничто не пред­ве­ща­ло того, что Алма­ты захлест­нут митин­ги и нач­нут­ся мас­со­вые выступления.

Сей­час могу откры­то ска­зать, что глав­ным триг­ге­ром мас­со­вых народ­ных выступ­ле­ний ста­ли митин­ги в Жана­о­зене и Актау. Имен­но то, что люди на запа­де стра­ны под­ня­лись про­тив соци­аль­ной и поли­ти­че­ской неспра­вед­ли­во­сти, нера­вен­ства, узур­па­тор­ско­го прав­ле­ния Назар­ба­е­ва, тоталь­ной кор­руп­ции и без­за­ко­ния, и ста­ло спус­ко­вым крюч­ком выхо­да людей на пло­ща­ди горо­дов. Власть долж­на пони­мать, что люди вышли на про­те­сты не из-за того, что их при­звал Мамай, не из-за париж­ско­го бег­ле­ца, не из-за дру­гих оппо­зи­ци­о­не­ров в стране, а за себя, за свои инте­ре­сы, за спра­вед­ли­вость и равенство.

Открой­те соци­аль­ные сети, про­чи­тай­те, что там пишут о ситу­а­ции в стране. Мне оста­ет­ся сожа­леть, что те про­бле­мы, кото­рые под­ни­ма­лись в янва­ре про­шло­го года, так и оста­ют­ся нере­шен­ны­ми по сей день. Это может при­ве­сти к повто­ре­нию ана­ло­гич­ных событий.

Власти могут меня осу­дить на дол­гие годы. Могут поса­дить в тюрь­му дру­гих акти­ви­стов. Но это не решит про­бле­му стра­ны. Если в стране ниче­го не будет менять­ся, не будут выпол­нять­ся тре­бо­ва­ния, выдви­ну­тые во вре­мя январ­ских собы­тий, люди сно­ва могут вый­ти на про­те­сты. Без мое­го при­зы­ва. 4 янва­ря на ули­цы Алма­ты вышли бы, даже если бы чело­ве­ка по име­ни Жан­бо­лат Мамай не было в поли­ти­ке или обще­ствен­ной сре­де. Ведь мы зна­ем, что про­те­сты нача­лись не толь­ко в «Алма­ты Аре­на», но и воз­ле «Халык Аре­на» и Пар­ка пер­во­го пре­зи­ден­та. Люди были гото­вы выра­зить свое него­до­ва­ние дей­ству­ю­щей вла­стью – жда­ли толь­ко инфор­ма­цию, куда вый­ти. Все рав­но появи­лась бы какая-то инфор­ма­ция, люди нашли бы место для сбо­ра. Поэто­му утвер­жде­ние, что имен­но после наше­го при­зы­ва люди собра­лись и вышли, это неправда.

Вооб­ще, я хочу пояс­нить, как про­ис­хо­дят рево­лю­ция и рево­лю­ци­он­ные про­цес­сы. Рево­лю­цию не совер­ша­ют лич­но­сти или орга­ни­за­ции. Как бы всем не хоте­лось это слы­шать, но рево­лю­ция не есть резуль­тат рабо­ты какой-либо отдель­ной орга­ни­за­ции. Фев­раль­ская рево­лю­ция в ХХ веке слу­чи­лась не из-за актив­ных дей­ствий боль­ше­ви­ков, мень­ше­ви­ков, каде­тов или эсе­ров. Это была реак­ция на резуль­та­ты Пер­вой миро­вой вой­ны, в кото­рой Рос­сий­ская импе­рия тер­пе­ла поражение.

Точ­но так же собы­тия про­ис­хо­ди­ли в Иране, в нача­ле ислам­ской рево­лю­ции. За семь лет до нача­ла иран­ской рево­лю­ции Хомей­ни заяв­лял, что кар­ди­наль­ные изме­не­ния в стране про­изой­дут в тече­ние двух-трех поко­ле­ний иран­цев. Но, как вы зна­е­те, в 1979 году в Иране вспых­ну­ли мас­со­вые про­те­сты, кото­рые при­ве­ли к смене поли­ти­че­ско­го режи­ма. Это резуль­тат оши­бок поли­ти­ки шаха, непо­ни­ма­ние того, чего хочет иран­ский народ.

В Казах­стане, по сути, про­ис­хо­ди­ли ана­ло­гич­ные вещи. Назар­ба­ев, пра­вив­ший стра­ной 30 лет, счи­тал, что дер­жит все под кон­тро­лем, что народ нико­гда не высту­пит про­тив него, сило­вые струк­ту­ры лояль­ны, и это­го доста­точ­но для удер­жа­ния власти.

Ни один из них не учел, что тер­пе­ние наро­да не без­гра­нич­но, что вре­мя тика­ет про­тив них, и люди уста­ли от неспра­вед­ли­во­сти в стране. В такой ситу­а­ции любое тре­бо­ва­ние, пусть даже повы­ше­ние цен на газ, кото­рое в прин­ци­пе не осо­бо каса­лось боль­шин­ства насе­ле­ния, ведь авто­га­зом в основ­ном поль­зу­ют­ся жите­ли Ман­ги­ста­уской обла­сти, ста­ло триг­ге­ром для мас­со­во­го выхо­да людей на ули­цы. В этой ситу­а­ции не важ­но, кто позвал на ули­цы. Если бы на моем месте ока­зал­ся про­ку­ра­тор Бай­ма­ган­бе­тов в граж­дан­ской одеж­де, либо судья Кван, и объ­яви­ли бы, что выхо­дят на митинг воз­ле «Алма­ты Аре­на», люди бы вышли. С тре­бо­ва­ни­я­ми спра­вед­ли­во­сти и равен­ства. С тре­бо­ва­ни­я­ми поли­ти­че­ских реформ. Вот поэто­му, я пола­гаю, люди мас­со­во вышли на митин­ги 4 января. 

• О задер­жа­нии и избиении 

Я сам не знал, что воз­ле «Алма­ты Аре­на» нача­лось боль­шое стол­по­тво­ре­ние, и люди мас­со­во вышли про­те­сто­вать. Ведь при­мер­но через пол­ча­са после митин­га я был задер­жан сотруд­ни­ка­ми СОБРа и достав­лен в Ауэ­зов­ское РОВД. При­чем хотел бы заме­тить, что во вре­мя задер­жа­ния был избит сотруд­ни­ка­ми спецподразделения.

Что слу­чи­лось потом? Ко мне при­е­ха­ли дру­гие сотруд­ни­ки, и я поехал в Бостан­дык­ское РОВД. Зачем это было сде­ла­но, мне неиз­вест­но. Там меня жда­ли сотруд­ни­ки ДП Алма­ты и ска­за­ли, что пове­зут в спец­при­ем­ник горо­да Кас­ке­лен. Мне уже в машине ска­за­ли, что аре­сту­ют на 15 суток, и спра­ши­ва­ли, как так полу­чи­лось, что там собра­лось мно­го людей. Но на тот момент я не знал, что про­ис­хо­ди­ло в Алма­ты, у меня не было ника­кой инфор­ма­ции. Сотруд­ни­ки ДП Алма­ты, кото­рые сопро­вож­да­ли меня, так­же ничем не дели­лись, но ска­за­ли, что в горо­де нет интернета.

Итак, мы с ними поеха­ли в Кара­сай­ское РОВД, были там несколь­ко минут. Один из сотруд­ни­ков вышел пере­го­во­рить с руко­вод­ством поли­цей­ско­го управ­ле­ния и вско­ре вер­нул­ся. Он ска­зал, что надо ехать обрат­но в город, так как Кара­сай­ский рай­он отка­зал­ся меня при­ни­мать. Мы сно­ва при­е­ха­ли в город, сто­я­ли воз­ле рын­ка «Тастак», туда подо­шел еще один сотруд­ник поли­ции и ска­за­ли, что везут меня домой. В ито­ге при­мер­но в 21.30 они оста­ви­ли меня воз­ле мое­го дома в посел­ке Кыргауылды.

Но я не захо­дил домой, попро­сил теле­фон у про­хо­же­го и позво­нил сво­им сорат­ни­кам, что­бы ска­зать о сво­ем осво­бож­де­нии. От них я узнал, что в сто­ро­ну пло­ща­ди дви­жет­ся огром­ная колон­на про­те­сту­ю­щих с тре­бо­ва­ни­я­ми поли­ти­че­ских и соци­аль­ных реформ. Я решил туда поехать, что­бы сво­и­ми гла­за­ми уви­деть про­ис­хо­дя­щее и в слу­чае необ­хо­ди­мо­сти при­звать людей сто­ять мир­но, не под­да­вать­ся на провокации.

Присо­еди­нил­ся я к про­те­сту­ю­щим в рай­оне Абай – Масан­чи. Там уви­дел, что дей­стви­тель­но было мно­го про­те­сту­ю­щих, и люди шли спо­кой­но, рас­пе­ва­ли пес­ни «Ата­ме­кен» Ескен­ді­ра Хасан­га­ли­е­ва, гимн Казах­ста­на, и были лозун­ги «Шал, кет!». Видел там сотруд­ни­ков поли­ции, кото­рые шли вме­сте с про­те­сту­ю­щи­ми. Их никто не тро­гал, не оскорб­лял, они так­же ниче­го не пред­при­ни­ма­ли. На ули­це была эйфо­рия – это ожи­да­ние пере­мен, изме­не­ний, луч­шей жиз­ни. Ниче­го не пред­ве­ща­ло, что нач­нут­ся какие-то беспорядки.

Никто не знал, куда направ­ля­ет­ся эта колон­на, кто-то гово­рил, что идут на Ста­рую пло­щадь, кто-то гово­рил о том, что направ­ля­ют­ся в сто­ро­ну пло­ща­ди Рес­пуб­ли­ки. Да, ко мне под­хо­ди­ли люди, здо­ро­ва­лись, спра­ши­ва­ли, что слу­чи­лось с моим лицом, так как у меня были гема­то­мы после изби­е­ний сотруд­ни­ка­ми СОБР. Но никто не гово­рил, что нуж­но что-то пере­во­ра­чи­вать, гро­мить или захва­ты­вать. Как я понял из раз­го­во­ров с про­те­сту­ю­щи­ми, не все люди пошли от «Алма­ты Аре­на». Дан­ную пло­щадь сотруд­ни­ки поли­ции оце­пи­ли, и люди соби­ра­лись в рай­оне мага­зи­на «Маг­нум», что выше от «Алма­ты Аре­на». Но в целом люди при­со­еди­ня­лись по ходу дви­же­ния про­те­сту­ю­щих. Я видел, как люди остав­ля­ли свои маши­ны и так­же пеш­ком шли в сто­ро­ну площади. 

• «Никто не кон­тро­ли­ро­вал ситу­а­цию на площади»

Чест­но гово­ря, я ждал, что на пло­щадь все-таки при­дут аким Алма­ты или кто-то из долж­ност­ных лиц, что­бы пере­го­во­рить с про­те­сту­ю­щи­ми, выслу­шать их требования.

Мы дошли до пло­ща­ди Рес­пуб­ли­ки око­ло 12 часов ночи. Эта дей­стви­тель­но была огром­ная мас­са людей. Воз­ле мону­мен­та Неза­ви­си­мо­сти высту­па­ли какие-то арти­сты, были неко­то­рые акти­ви­сты. Но их никто не слу­шал, даже осо­бо не обра­щал вни­ма­ния. У меня так­же не было гром­ко­го­во­ри­те­ля, что­бы предо­ста­вить его высту­пав­шим. Я сам так­же пытал­ся высту­пить, при­звать к поряд­ку, не идти в аки­мат или куда-либо еще, но меня так­же никто не слы­шал. Невоз­мож­но было в таком оке­ане людей до кого-то достучаться.

В это вре­мя я уви­дел, что какая-то груп­па людей, чело­век сто, навер­ное, стре­ми­тель­но дви­га­лась в сто­ро­ну аки­ма­та. Сре­ди про­те­сту­ю­щих пошли раз­го­во­ры, что они пошли в аки­мат. Вокруг сто­я­щим людям, а я их не знал, я ска­зал, что не надо туда идти, надо оста­вать­ся на пло­ща­ди, что это может быть провокацией.

В прин­ци­пе, как я видел, основ­ная мас­са людей не соби­ра­лась туда идти, все сто­я­ли непо­движ­но, раз­го­ва­ри­ва­ли меж­ду собой. Чест­но гово­ря, како­го-то ярко выра­жен­но­го лиде­ра, чело­ве­ка, кото­ро­го все слу­ша­лись, на пло­ща­ди не было. Ни я, ни кто-либо дру­гой не кон­тро­ли­ро­вал ситу­а­цию на пло­ща­ди, люди были в ожи­да­нии, что кто-то из вла­сти вый­дет к ним и нач­нут переговоры.

Из обще­ствен­ных дея­те­лей на пло­ща­ди видел толь­ко Рыс­бе­ка Сар­сен­бая, он так­же сто­ял мол­ча воз­ле мону­мен­та Неза­ви­си­мо­сти. При­мер­но через пол­ча­са после того, как мы собра­лись на пло­ща­ди, начал слы­шать хлоп­ки в виде взры­вов. Пона­ча­лу не обра­ти­ли вни­ма­ния, и люди про­дол­жа­ли там сто­ять. Но через неко­то­рые вре­мя поня­ли, что это сле­зо­то­чи­вый газ, так как там невоз­мож­но было сто­ять, у людей сле­зи­лись гла­за, дышать было нечем. Затем сотруд­ни­ки поли­ции, сто­яв­шие до это­го на пере­се­че­нии улиц Фур­ма­но­ва и Сат­па­е­ва, нача­ли дви­гать­ся с помо­щью спец­тех­ни­ки и бро­са­ли све­то­шу­мо­вые гра­на­ты, при­ме­ня­ли рези­но­вые пули про­тив протестующих.

Я сам начал ухо­дить вниз по ули­це Жел­ток­сан. Уви­дел, что основ­ная мас­са людей уже нача­ла рас­хо­дить­ся по раз­ным ули­цам. Я шел по ули­це Абай, транс­пор­та у меня не было. Уви­дел на Сей­фул­ли­на, что собра­лась боль­шая груп­па людей и под­ни­ма­лась по этой ули­це вверх до Сат­па­е­ва. Там уви­дел, что люди сто­я­ли на пере­се­че­нии этих улиц, но к ним дви­га­лась колон­на поли­цей­ских. Взры­ва­лись гра­на­ты, стре­ля­ли рези­но­вы­ми пуля­ми, и со сто­ро­ны ули­цы Тими­ря­зе­ва шли сотруд­ни­ки СОБР с дубин­ка­ми и щитами.

Я видел, что люди рас­хо­дят­ся по раз­ным ули­цам, и пеш­ком вышел на Тими­ря­зе­ва, там пой­мал так­си и уехал домой. 

• О собы­ти­ях 5 янва­ря и напа­де­нии провокаторов

На сле­ду­ю­щий день, 5 янва­ря вклю­чил гос­ка­на­лы и уви­дел выступ­ле­ние тогдаш­не­го аки­ма Алма­ты Сагин­та­е­ва. Он заявил, что ситу­а­ция в горо­де спо­кой­ная, что горо­жане могут выхо­дить на рабо­ту, ника­ких про­те­сту­ю­щих в горо­де не оста­лось. Пока­за­ли кад­ры с воен­ны­ми, кото­рые нахо­ди­лись на пло­ща­ди Рес­пуб­ли­ки. Теперь у меня воз­ни­ка­ет вопрос к самим госор­га­нам: поче­му аким Алма­ты высту­пил по теле­ви­де­нию и не вышел к про­те­сту­ю­щим нака­нуне? Где ока­за­лись все эти воен­ные, кото­рые сто­я­ли на пло­ща­ди Рес­пуб­ли­ки? Поче­му они оста­ви­ли свое место дежурства? 

В тот день я вооб­ще не соби­рал­ся идти на пло­щадь или куда-либо еще. Я был избит сотруд­ни­ка­ми нака­нуне, болел и соби­рал­ся оста­вать­ся дома. Мне зво­ни­ли с раз­лич­ных номе­ров, но я в основ­ном не под­ни­мал труб­ку по состо­я­нию здо­ро­вья. Где-то к обе­ду мне позво­нил один акти­вист, попро­сил меня прий­ти на пло­щадь, ска­зав, что здесь соби­ра­ют­ся люди, надо при­звать их к поряд­ку и т.д. Позво­нил он толь­ко мне или еще и дру­гим акти­ви­стам, мне неиз­вест­но. После его звон­ка я решил поехать на пло­щадь и сво­и­ми гла­за­ми уви­деть происходящее.

Когда я при­был на пло­щадь, то уви­дел, что люди уже штур­мо­ва­ли аки­мат. Если быть кон­крет­нее, лома­ли там вход­ные две­ри и пыта­лись туда зай­ти. Ко мне под­хо­ди­ли люди и про­си­ли, что­бы я высту­пил, при­звал людей к поряд­ку, что­бы не было бес­по­ряд­ков и про­ти­во­прав­ных дей­ствий. На тот момент я не уви­дел на пло­ща­ди извест­ных людей, обще­ствен­ных дея­те­лей. Я согла­сил­ся, и меня при­гла­си­ли к импро­ви­зи­ро­ван­ной три­буне, это был то ли стол, то ли какой-то стро­и­тель­ный предмет.

По-мое­му, леса это были. Под­нял­ся на них, они силь­но шата­лись, и бук­валь­но успел ска­зать пару пред­ло­же­ний. В част­но­сти, ска­зал: «Не надо ниче­го кру­шить, не нуж­но захо­дить в аки­мат, это все постро­е­но на народ­ные день­ги, соблю­да­ем поря­док и луч­ше сто­ять мир­но, что­бы не про­во­ци­ро­вать власть на при­ме­не­ние насилия».

И в это вре­мя дан­ную три­бу­ну нача­ли шатать неиз­вест­ные мне люди. Они были в мас­ках, кто-то в воен­ной каму­фляж­ной фор­ме, но это не были воен­ные, не было опо­зна­ва­тель­ных зна­ков, пол­ной фор­мы и т.д., с раз­лич­ны­ми пред­ме­та­ми в руках – таки­ми, как кувал­да, топо­ры, касте­ты. Как толь­ко я спу­стил­ся с лесов, один из них подо­шел ко мне и ска­зал: «Ты рабо­та­ешь на Аме­ри­ку, шатал ста­биль­ность, сей­час ты за все рас­пла­тишь­ся». После это­го меня окру­жи­ли чело­век 15, навер­ное, и нача­ли избивать.

В это вре­мя мир­ные митин­гу­ю­щие оттес­ни­ли их и нача­ли меня защи­щать. Напа­дав­шие тем не менее не оста­нав­ли­ва­лись и про­дол­жа­ли напа­де­ние. Их уда­ры дости­га­ли мое­го лица, голо­вы, и в какой-то момент я был почти нока­у­ти­ро­ван, когда меня уда­ри­ли касте­том по голо­ве – ощу­тил два уда­ра по голо­ве. Но я не упал, пото­му что люди удер­жи­ва­ли меня со всех сто­рон, пыта­ясь защи­тить от нападавших.

В ито­ге меня, бла­го­да­ря тем, кто актив­но меня защи­щал, смог­ли выве­сти из окру­же­ния дан­ных бан­ди­тов и пове­ли в сто­ро­ну «Рам­сто­ра». Там один води­тель на джи­пе узнал меня и, уви­дев состо­я­ние, согла­сил­ся дове­сти меня домой. 

Кста­ти, в этот день, пока я ехал на пло­щадь, мне позво­ни­ли с «Радио Азаттык» и при­гла­си­ли на интер­вью часам к 16. То есть я пла­ни­ро­вал посмот­реть, что про­ис­хо­дит на пло­ща­ди, и поехать в редак­цию «Азаттык» на интер­вью. Если бы у меня были пре­ступ­ные пла­ны или умы­сел на совер­ше­ние како­го-либо пра­во­на­ру­ше­ния, зачем мне нуж­но было ехать в редак­цию и давать интервью?

Я все­гда был открыт, пуб­лич­но осве­щал все свои дей­ствия и дви­гал­ся про­зрач­но. Нет у меня ника­ких сек­рет­ных групп, кото­рые будут орга­ни­зо­вы­вать мас­со­вые бес­по­ряд­ки или участ­во­вать в погро­мах. Все акти­ви­сты Демо­кра­ти­че­ской пар­тии на виду, они высту­па­ют в соци­аль­ных сетях, не скры­ва­ют­ся и откры­то ходят. Никто из нас не соби­рал­ся устра­и­вать мас­со­вые бес­по­ряд­ки или напа­дать на сотруд­ни­ков пра­во­охра­ни­тель­ных органов.

Более того, могу утвер­ждать, что ни я, ни дру­гие чле­ны ини­ци­а­тив­ной груп­пы по созда­нию Дем­пар­тии не зна­ли, что собы­тия тако­го мас­шта­ба могут про­изой­ти в нашей стране. Да, мы зна­ли о высо­ком уровне недо­воль­ства поли­ти­кой вла­сти. Мы пони­ма­ли, что нуж­ны поли­ти­че­ские рефор­мы, изме­не­ния и все­гда при­зы­ва­ли пра­ви­тель­ство к реаль­ным шагам по улуч­ше­нию жиз­ни казах­стан­цев. Но то, что люди после ново­го года вый­дут тыся­ча­ми на митин­ги, это­го никто не мог предполагать.

Пото­му и гово­рят, что рево­лю­ция – это как зем­ле­тря­се­ние. Нико­гда не зна­ешь, когда она нач­нет­ся, что ста­нет толч­ком к мас­со­во­му выхо­ду людей и как это все закончится.

Если бы вла­сти свое­вре­мен­но пошли на диа­лог с наро­дом, нача­ли бы пере­го­во­ры с про­те­сту­ю­щи­ми, услы­ша­ли их тре­бо­ва­ния, думаю, тако­го кро­во­про­ли­тия мож­но было избе­жать. Сагин­та­е­ву нуж­но было вый­ти к наро­ду и высту­пить перед ним. На него никто не соби­рал­ся поку­шать­ся или нападать.

Возь­ми­те тот же ман­ги­ста­ус­кий реги­он: там аким обла­сти сра­зу же вышел к людям и начал выслу­ши­вать их тре­бо­ва­ния. Про­те­сту­ю­щим созда­ли усло­вия для того, что­бы не было про­во­ка­ций: снаб­ди­ли зву­ко­уси­ли­ва­ю­щи­ми аппа­ра­та­ми, не ста­ли нико­го раз­го­нять и т.д. В ито­ге там уда­лось избе­жать кро­ва­вых событий.

Уви­дев все эти собы­тия сво­и­ми гла­за­ми, могу утвер­ждать, что за все­ми про­во­ка­ци­я­ми в январ­ские дни сто­я­ли про­во­ка­то­ры и спе­ци­аль­но под­го­тов­лен­ные груп­пы. Кем они управ­ля­лись, я не знаю. Но могу пред­по­ло­жить, что за ними мог­ли сто­ять люди из окру­же­ния Назар­ба­е­ва. Имен­но они, на мой взгляд, устро­и­ли про­во­ка­ции и нача­ли кру­шить зда­ния, гос­объ­ек­ты, зани­ма­лись маро­дер­ством и напа­де­ни­ем на сотруд­ни­ков пра­во­охра­ни­тель­ных органов.

Но след­ствие не пыта­ет­ся уста­но­вить, кто эти люди, най­ти заказ­чи­ков этих пре­ступ­ле­ний. Попыт­ка гособ­ви­ни­те­ля сва­лить все про­изо­шед­шее в Алма­ты на меня выгля­дит абсурд­ной и неправ­до­по­доб­ной. Я могу отве­тить за каж­дое свое сло­во и поступок.

В дни январ­ских собы­тий и до это­го за мной посто­ян­но была слеж­ка. При­чем круг­ло­су­точ­ная. Об этом я все­гда писал в соц­се­тях и пока­зы­вал кад­ры. То есть я все­гда нахо­дил­ся под неза­кон­ным наруж­ным наблю­де­ни­ем спец­служб. Все мои шаги, все мои дей­ствия фик­си­ро­ва­лись ими. Так как в такой ситу­а­ции я мог устро­ить мас­со­вые бес­по­ряд­ки неза­ме­чен­ным? Это невоз­мож­но. Поэто­му счи­таю предъ­яв­лен­ные мне обви­не­ния поли­ти­че­ски моти­ви­ро­ван­ны­ми, заказ­ны­ми и не име­ю­щи­ми обоснований. 

Я вышел на пло­щадь в под­держ­ку ман­гы­стаус­цев и потре­бо­вал поли­ти­че­ских и эко­но­ми­че­ских реформ. По сути, имен­но январ­ские собы­тия при­ве­ли к ухо­ду Назар­ба­е­ва с вла­сти. Если бы не мас­со­вый выход людей на пло­ща­ди, шай­ка Назар­ба­е­вых про­дол­жа­ла бы управ­лять стра­ной и раз­граб­лять ее. Делить­ся с вла­стью он ни с кем не собирался.

Но нынеш­ние вла­сти долж­ны пони­мать, что без реаль­ных поли­ти­че­ских реформ и пере­мен эти собы­тия могут повто­рить­ся. Люди, кото­рые вышли на про­те­сты в янва­ре, нику­да не испа­ри­лись. Их про­бле­мы не реше­ны. Вот об этом сей­час надо креп­ко заду­мать­ся вла­сти, а не зани­мать­ся пре­сле­до­ва­ни­ем меня и дру­гих активистов.

Конец пока­за­ний.

• Источ­ник: https://respublika.kz.media/archives/85050