Понедельник , 12 мая 2025

ПРОБЛЕМЫ ПОЛИГОНА АУКНУТСЯ В БУДУЩЕМ

В авгу­сте это­го года испол­ни­лось 70 лет с той поры, как нача­лись ядер­ные испы­та­ния на Семи­па­ла­тин­ском ядер­ном поли­гоне. Поли­го­на тако­го мас­шта­ба в мире не было. 

29 авгу­ста 1949 года испы­та­на пер­вая атом­ная бом­ба мощ­но­стью 22 кило­тон­ны. До 1963 года про­во­ди­лись над­зем­ные испы­та­ния, затем, вплоть до закры­тия поли­го­на, про­во­ди­лись под­зем­ные шахт­ные взры­вы (в штоль­нях). Все­го за пери­од суще­ство­ва­ния поли­го­на осу­ществ­ле­но 468 ядер­ных испы­та­ний, при кото­рых были взо­рва­ны 616 ядер­ных и тер­мо­ядер­ных устройств, из них 125 – на поверх­но­сти зем­ли и в воздухе. 

В резуль­та­те мно­го­лет­них испы­та­ний ядер­но­го ору­жия в атмо­сфе­ру выбро­ше­но огром­ное коли­че­ство радио­ак­тиав­ных веществ, кото­рые мигри­ро­ва­ли и осе­да­ли на боль­ших тер­ри­то­ри­ях, сфор­ми­ро­вав дол­го­вре­мен­ное радио­ак­тив­ное загряз­не­ние. Так, полу­рас­пад строн­ция длит­ся 29 лет, полу­рас­пад радия – 1600 лет и т.д. Это гово­рит о том, что радио­ак­тив­ное загряз­не­ние тер­ри­то­рии поли­го­на сохра­нит­ся на сот­ни лет и больше. 

Нуж­но осо­бо отме­тить, что испы­та­ния про­во­ди­лись не где-нибудь в без­люд­ных пусты­нях, кото­рых в СССР было доста­точ­но, а на тер­ри­то­рии, где ком­пакт­но века­ми жили наши пред­ки, корен­ное насе­ле­ние этой зем­ли. В ито­ге более, чем 40-лет­ние ядер­ные испы­та­ния не про­шли бес­след­но. Сего­дня здесь про­жи­ва­ют вто­рое, тре­тье и чет­вер­тое поко­ле­ния тех людей, кото­рые полу­чи­ли высо­чай­шие дозы ради­а­ции – как непо­сред­ствен­но от ядер­ных взры­вов, так и от потреб­ле­ния зара­жен­ных воды и пищи, посколь­ку водо­е­мы, рас­ти­тель­ный и живот­ный миры так­же под­вер­га­лись силь­ней­ше­му воз­дей­ствию фак­то­ров ядер­ных испы­та­ний. С после­ду­ю­щи­ми взры­ва­ми шло «насло­е­ние» эффек­та, полу­чен­но­го от преды­ду­щих взры­вов, люди начи­на­ли стра­дать ранее неиз­вест­ны­ми болезнями. 

Не буду вда­вать­ся в подроб­но­сти нане­сен­но­го колос­саль­но­го вре­да насе­ле­нию и при­ро­де, это тема для боль­шо­го и отдель­но­го раз­го­во­ра с науч­ны­ми выво­да­ми. Про­сто поста­ра­юсь доне­сти крат­кую инфор­ма­цию о поли­гоне и о тех фак­тах, с кото­ры­ми столк­нул­ся сам. 

В совет­ское вре­мя после окон­ча­ния инсти­ту­та моло­дой спе­ци­а­лист дол­жен был отра­бо­тать 3 года там, куда его напра­ви­ло госу­дар­ство. Соот­вет­ствен­но, в 1974 году меня, окон­чив­ше­го вуз, напра­ви­ли в сов­хоз «Кызыл ту» Абай­ско­го рай­о­на Семи­па­ла­тин­ской обла­сти, где я от звон­ка до звон­ка отра­бо­тал эти три года в Сар­гал­дак­ской участ­ко­вой боль­ни­це. Жил на квар­ти­ре у деда с баб­кой – Кур­ман­го­жин Орын­га­ли-ата и Забы­тай-апа. Село Кзыл ту нахо­ди­лось совсем близ­ко от эпи­цен­тра про­во­ди­мых ядер­ных испы­та­ний. Орын­га­ли-ата – участ­ник вой­ны, ино­гда выпи­вал. В такие дни супру­га силь­но на него «бур­ча­ла».

Мы с ним на досу­ге часто бесе­до­ва­ли, и вот одна­жды он мне пове­дал такую исто­рию. Перед про­ве­де­ни­ем испы­та­ния атом­ной бом­бы в аул при­ез­жа­ли воен­ные с тех­ни­кой, пере­во­зи­ли людей в зара­нее выбран­ные яко­бы без­опас­ные места. С жите­ля­ми про­во­ди­ли собра­ние, сре­ди них отби­ра­ли 15–20 чело­век доб­ро­воль­цев, кото­рые долж­ны были остать­ся в ауле во вре­мя взры­ва. Им выда­ва­ли денеж­ные посо­бия, пита­ние и обя­за­тель­но – вод­ку. Орын­га­ли-ата не мог отка­зать­ся от тако­го соблаз­на и так­же изъ­яв­лял жела­ние остать­ся. После про­ве­ден­но­го взры­ва атом­ной бом­бы через опре­де­лен­ное вре­мя вновь появ­ля­лись воен­ные, уже наглу­хо эки­пи­ро­ван­ные в защит­ные костю­мы. У доб­ро­воль­цев бра­ли раз­лич­ные ана­ли­зы, изме­ря­ли дозы полу­чен­ной ради­а­ции и уез­жа­ли. Резуль­та­ты обсле­до­ва­ния, конеч­но, оста­ва­лись тайной. 

Тогда у меня впер­вые воз­ник­ла мысль, что над моим наро­дом про­во­дит­ся чудо­вищ­ной жесто­ко­сти экс­пе­ри­мент, без­жа­лост­ный опыт. Впо­след­ствии я начал убеж­дать­ся в этом все боль­ше и боль­ше. Тогдаш­ний режим поста­вил зада­чу создать такое ору­жие мас­со­во­го пора­же­ния, ана­ло­гов кото­ро­му не будет нигде в мире. И для дости­же­ния этой цели ту власть никто и ничто не мог­ло остановить: 

  • Ни неимо­вер­ные люд­ские потери;
  • Ни инва­ли­ди­за­ция целых поко­ле­ний в резуль­та­те дей­ствия фак­то­ров ядер­ных взры­вов и болез­ней, пере­да­ю­щих­ся по наслед­ству от полу­чен­ной радиации;
  • Ни ката­стро­фи­че­ское ухуд­ше­ние эко­ло­гии на боль­ших тер­ри­то­ри­ях и так далее и тому подобное.

Мух­тар Ауе­зов в романе «Путь Абая» пока­зал жизнь наро­да это­го реги­о­на. Там кра­соч­но опи­сы­ва­ет­ся мест­ная при­ро­да: «Луга с соч­ной тра­вой по пояс, несчет­ное коли­че­ство жур­ча­щих ручьев со вкус­ной про­зрач­ной род­ни­ко­вой холод­ной водой. Табу­ны пасу­щих­ся овец, круп­но­го рога­то­го ско­та, вер­блю­дов». Осо­бо под­чер­ки­ва­ют­ся тысяч­ные кося­ки лошадей. 

На дан­ный момент эта цве­ту­щая тер­ри­то­рия пре­вра­ти­лась в полу­пу­сты­ню. Выжжен­ная степь с ред­ки­ми мало­на­се­лен­ны­ми аулами. 

Мне до глу­би­ны души обид­но, что это про­ис­хо­ди­ло на зем­ле, где я родил­ся. На зем­ле, отку­да вышел цвет казах­ской нации – выда­ю­щий­ся про­све­ти­тель, поэт, фило­соф Абай Кунан­ба­ев, про­све­ти­тель, поэт, пуб­ли­цист Шака­рим Кудай­бер­ди­у­лы, член Сою­за писа­те­лей СССР Мух­тар Ауэ­зов, Герои Совет­ско­го Сою­за Мах­мет Каир­ба­ев и Жан­га­зы Мол­ды­га­ли­ев (при­крыв­ший амбра­зу­ру дзо­та сво­им телом), член Сою­за ком­по­зи­то­ров Жолан Дасты­нов, поэт-пуб­ли­цист Шакер Абе­нов, уче­ный аба­е­вед Каим Муха­мет­ха­нов, заслу­жен­ный дея­тель куль­ту­ры Жани­бек Кар­ме­нов и мно­гие другие.

Я рас­це­ни­ваю все это как тра­ге­дию, чер­ную поло­су в исто­рии мое­го наро­да, кото­рый стал залож­ни­ком боль­шой гло­баль­ной поли­ти­ки «холод­ной вой­ны» сверх­дер­жав. Ощу­ще­ние бес­си­лия, вины и душев­но­го дис­ком­фор­та у меня сохра­нит­ся на всю жизнь. 

В свя­зи с этим не могу не затро­нуть состо­я­ние мест­но­го здра­во­охра­не­ния, так как я 42 года тру­дил­ся в реги­оне меди­цин­ским работ­ни­ком. При этом послед­ний 21 год – в самом цен­тре поли­го­на, горо­де Кур­ча­то­ве. В совет­ское вре­мя на этой тер­ри­то­рии все опре­де­ля­ли воен­ные, после их ухо­да в 1993 году в горо­де Кур­ча­тов уста­но­ви­лось без­вла­стие, про­изо­шел раз­вал всех систем – управ­ле­ния, ЖКХ, обра­зо­ва­ния, здра­во­охра­не­ния, соци­аль­но­го обеспечения. 

Через несколь­ко лет нача­лось посте­пен­ное нала­жи­ва­ние жиз­ни, но ока­за­лось, что про­бле­мы не закан­чи­ва­ют­ся до сих пор. В горо­де Кур­ча­тов на базе воен­но­го гос­пи­та­ля созда­ли лечеб­но-диа­гно­сти­че­ский центр в соста­ве НЯЦ с целью ока­за­ния доступ­ной, ква­ли­фи­ци­ро­ван­ной спе­ци­а­ли­зи­ро­ван­ной меди­цин­ской помо­щи жите­лям горо­да и реги­о­на. В этой боль­ни­це при­шлось пора­бо­тать и мне. Без пре­уве­ли­че­ния, она была «све­том в окош­ке» не толь­ко для горо­жан, но и для жите­лей мно­го­чис­лен­ных сел вокруг Кур­ча­то­ва. В боль­ни­це с ее хоро­шим осна­ще­ни­ем функ­ци­о­ни­ро­ва­ли хирур­ги­че­ское, тера­пев­ти­че­ское, педи­ат­ри­че­ское, реани­ма­ци­он­ное, родиль­ное, рент­ге­но­ло­ги­че­ское отде­ле­ния. Рабо­та­ла совре­мен­ная лабо­ра­то­рия, где мож­но было сдать прак­ти­че­ски все виды ана­ли­зов, в отде­ле­нии кро­ви осу­ществ­ля­лись заго­тов­ка кро­ви и ком­по­нен­тов, ее пол­ное обсле­до­ва­ние, име­лась база дан­ных жите­лей горо­да с ука­за­ни­ем груп­пы кро­ви и его каче­ствен­но­го соста­ва. Рабо­та­ли при­ем­ное, опе­ра­ци­он­ное отде­ле­ния, про­во­ди­лись все виды экс­трен­ных хирур­ги­че­ских и аку­шер-гине­ко­ло­ги­че­ских опе­ра­ций. Науч­ный отдел на осно­ва­нии собран­но­го мате­ри­а­ла делал науч­но-обос­но­ван­ные выводы. 

Осна­щен­ные всем необ­хо­ди­мым, бри­га­ды вра­чей по гра­фи­ку выез­жа­ли в рай­о­ны про­во­дить обсле­до­ва­ния и реа­би­ли­та­цию боль­ных и постра­дав­ших от ядер­ных испы­та­ний. За корот­кое вре­мя эффект рабо­ты пре­взо­шел все ожи­да­ния. Насе­ле­ние реги­о­на пред­по­чи­та­ло обсле­до­вать­ся и лечить­ся в нашей больнице. 

Но, увы! Кому-то не давал покоя зуд рефор­ма­тор­ства и реор­га­ни­за­ции – запу­сти­ли коле­со так назы­ва­е­мой опти­ми­за­ции систе­мы здра­во­охра­не­ния. И пошло, и поехало… 

В 1998 году боль­ни­цу выво­дят из соста­ва Наци­о­наль­но­го ядер­но­го цен­тра, реор­га­ни­зу­ют ее в фили­ал – кли­ни­ку НИИ ради­а­ци­он­ной меди­ци­ны и эко­ло­гии. В 2001 году финан­си­ро­ва­ние здра­во­хра­не­ния горо­да Кур­ча­тов пере­во­дят на мест­ный бюд­жет, учре­жде­ние пере­име­но­вы­ва­ют в Город­скую больницу. 

Закры­ва­ют­ся: лабо­ро­тор­ное отде­ле­ние, отде­ле­ние кро­ви, при­ем­ное отде­ле­ние, рент­ге­но­ло­ги­че­ское отде­ле­ние, реани­ма­ци­он­ное отде­ле­ние, родиль­ное отде­ле­ние, науч­ный отдел. Сви­реп­ству­ет поваль­ное сокра­ще­ние штатов… 

Сего­дня в боль­ни­це функ­ци­о­ни­ру­ет одно общее отде­ле­ние с одним обслу­жи­ва­ю­щим постом, где вме­сте лечат­ся тера­пев­ти­че­ские, педи­ат­ри­че­ские, гине­ко­ло­ги­че­ские и даже хирур­ги­че­ские боль­ные. (Излишне гово­рить, что каж­дая служ­ба име­ет свои осо­бен­но­сти, и к паци­ен­там необ­хо­дим осо­бый подход). 

Про­грам­мы обсле­до­ва­ния, дис­пан­се­ри­за­ции, реа­би­ли­та­ции свер­ну­ты, так как худо­соч­ный мест­ный бюд­жет не справ­ля­ет­ся с этой зада­чей. Жите­ли пре­бы­ва­ют в стра­хе и ожи­да­нии лик­ви­да­ции и это­го сво­е­го послед­не­го меди­цин­ско­го оплота. 

В отда­лен­ном ана­ло­ге Кур­ча­то­ва – горо­де аме­ри­кан­ских ядер­щи­ков Лос-Ала­мо­се невоз­мож­но себе пред­ста­вить подоб­ное сокра­ще­ние ока­за­ния меди­цин­ской помо­щи. А у нас такое запросто. 

Опыт борь­бы с послед­стви­я­ми ядер­ных испы­та­ний в той же Нева­де, осо­бен­но Хиро­си­ме и Нага­са­ки, пока­зы­ва­ет, что хоро­ших резуль­та­тов мож­но добить­ся преж­де все­го за счет улуч­ше­ния соци­аль­ной сфе­ры, повы­ше­ни­ем уров­ня жиз­ни насе­ле­ния. В Япо­нии на это дело не жале­ли ни сил, ни средств. В резуль­та­те чего там сего­дня самый высо­кий индекс здо­ро­вья, самая высо­кая по стране про­дол­жи­тель­ность жиз­ни – 85 лет. 

Я глу­бо­ко убеж­ден, что такое игно­ри­ро­ва­ние про­блем поли­го­на аук­нет­ся в буду­щем необ­ра­ти­мы­ми про­цес­са­ми в виде поваль­но­го сни­же­ния имму­ни­те­та, всплес­ком врож­ден­ных пато­ло­гий и так далее. Как толь­ко начи­наю обо всем этом думать, инстинк­тив­но появ­ля­ет­ся жела­ние нажать тре­вож­ную кноп­ку «SOS».

Кадыр­бо­лат КАРИМОВ 

Республиканский еженедельник онлайн