Недавно у меня спросили, как я отношусь к проекту Программы противодействия коррупции на 2015 –2025 годы партии «Нур Отан». Может ли появиться реальный результат от этой программы? Насколько он будет эффективен? И вообще, как я расцениваю приход в «Нур Отан» молодого руководителя и его команды. И кто, на мой взгляд, был наиболее эффективным шефом партии?
Конечно, говорить об эффективности Программы противодействия коррупции на 2015–2025 годы сложно. Но можно сделать предположение, опираясь на результаты, которые имеет молодая команда нуротановцев по другим направлениям. И уже по ним судить о возможной эффективности антикоррупционной программы. Я не слежу за всеми инициативами и программами «Нур Отана», но знаком с новой доктриной партии, принятой в октябре прошлого года на ее XV съезде, тогда еще народно-демократической партии «Нур Отан».
Посмотрим, изменила ли жизнь казахстанцев новая доктрина или хотя бы оказала ли какое-нибудь влияние на нее. От того съезда, впрочем, как и от всех других, много чего ожидали, ходило много слухов, а реалии опять-таки спустили всех с небес на землю. Съезд оказался пустым и бессобытийным. Многие даже не поняли, зачем собрались. Но команда молодых болашаковцев не считала так. Во-первых, она сразу подняла членский взнос в 2 раза, с 0,5 до 1 % от минимальной заработной платы, обозначив тем самым сферу своих главных интересов.
Во-вторых, партийная молодь позаботилась о существенном укреплении своих позиций. Она не только довольно глубоко почистила руководящие органы партии от партийцев со стажем, но и решительно отмежевалась от той небольшой истории, которая уже была у партии. Избавилась от народно-демократической составляющей в своем названии и даже изменила партийный логотип. Тем самым как бы подчеркнув, что они, нуротановцы, не имеют отношения к тому, что было до них и что они получают карт-бланш на дальнейшую жизнь, которая начнется у них с чистого листа.
Этот чистый лист молодые партийцы подкрепили новой доктриной партии. Она является, на мой взгляд, довольно важным документом в работе партии. Хотя бы потому, что принималась на съезде.
Если ознакомиться с доктриной, то трудно будет возразить и против миссии партии, и против ценностей, и против факторов всеобщего успеха, и против исторической ответственности партии.
В самом деле, как можно возражать против независимости и процветания Казахстана? Как можно спорить с тем, что главной ценностью партии объявляется человек, его права, его свобода и благополучие? А верховенство закона и справедливость, солидарность и общественное согласие, устремленность в будущее, укрепление семьи и сохранение традиций? Что может быть значимее таких ценностей?
В разделе «Гражданин и государство: новые принципы взаимодействия» провозглашается ответственное гражданское общество с созданием условий для развития гражданских инициатив, широкого диалога между общественными объединениями, укрепления общественного контроля. Дается видение граждан нашей страны свободными, солидарными, законопослушными, уважающими традиции и культуру. Нации свободных и ответственных граждан.
Самый большой раздел доктрины «Факторы всеобщего успеха».
Первый фактор – единство и общественное согласие – надежный фундамент успешного развития Казахстана; второй – самобытная культура и духовность; третий – сильная экономика; четвертый – справедливая социальная политика; пятый – интеллектуальная нация; шестой – эффективное государственное управление.
В последнем разделе «Историческая ответственность партии» заявляется о готовности партии отвечать на вызовы XXI века и взять на себя ответственность за развитие страны и будущее народа. При этом напоминается о намерении партии и далее сохранять свою доминирующую роль в жизни страны.
На первый взгляд, все правильно и трудно возразить. Но что-то мешает. Почему-то не покидает ощущение нереальности провозглашенных принципов. Некого зазеркалья. И доктрина, и ее миссия, и ее ценности провозглашают важные и нужные вещи. Но именно только провозглашают. Не более того. И мы не можем не видеть большую разницу между тем, что провозглашается, и тем, что мы видим вокруг себя. Это как будто два разных мира. Один красивый, воздушный, но только на словах, другой – жесткий, трудный и в реальной жизни.
Возьмем, например, один из провозглашаемых факторов всеобщего успеха – сильную экономику. Здесь партия выступает за открытую конкуренцию. Но именно только выступает. А сделать ничего не может. О какой открытой конкуренции можно говорить в нашей стране? Исключительно монополизированная экономика – главный фактор постоянного роста цен и инфляции. Железные дороги, гражданская авиация, сфера ЖКХ, энергетика и связь, почта и добывающий сектор и многое другое.
В настоящее время государство осуществляет регулирование и контроль деятельности более чем 900 субъектов естественных монополий, включенных в республиканский и местный разделы государственного регистра. Выступая за открытую конкуренцию, как именно партия реально повлияла на ее развитие?
Или другой фактор – сбалансированное развитие регионов. Известно, что у нас в стране сегодня регионами донорами являются 3–4 области и столько же регионов – доноров по отдельным показателям. Основная же масса является дотационной. А город Астана, например, является, по данным СМИ, самым убыточным регионом Казахстана. Затраты на одного жителя Астаны в три с лишним раза превышают затраты на жителя Алматинской области. Как молодые партийцы смогли изменить эту ситуацию? И что они реально сделали за год, прошедший со дня съезда?
Еще один фактор всеобщего успеха, обозначенный в доктрине партии – диверсификация экономики. По данным за январь-июль 2013 года, объем внешней торговли Казахстана составил более 74 млрд. долларов. Из них 64% – экспорт, 36% – импорт. Причем на сырье, как промышленное, так и сельскохозяйственное, пришлось около 98% совокупного экспорта. А доля топливно-энергетических товаров в нашем экспорте за пределы Таможенного союза за 7 месяцев 2013 года составила 81,5%. Смогли болашаковцы устранить такой перекос? Или хотя бы повлиять на него? Результаты есть?
Развитие инфраструктуры – следующий фактор всеобщего успеха. Этот фактор является головной болью не одной волны чиновников независимого Казахстана. Сколько создано за последние годы программ и проектов? Прорывных, форсированных, с казахстанским контентом и без? Десятки? Сотни? Сколько сотен миллиардов тенге отпущено на эти проекты? Где реальные производства? А смогли ли, выступая за развитие инфраструктуры, молодые партийцы внести какой-нибудь реальный вклад? Где этот вклад?
Конечно, в доктрине не могли не упомянуть отечественный бизнес. Тем более как фактор всеобщего успеха. Я не стану говорить на эту тему. Это слишком большой вопрос, и говорят о нем во все годы независимости. Только отмечу, что в стране сегодня имеется 56 государственных структур, осуществляющих лицензирующие и контрольно-надзорные функции над бизнесом. В своих объятиях совместно с акиматами всех уровней они уже задушили весь бизнес в стране. Что сделали молодые нуротановцы, используя имеющийся у них серьезный административный ресурс, чтобы хотя бы частично повлиять на ситуацию, т.е. уменьшить количество этих органов?
Полагаю, справедливой социальной политикой, как фактором всеобщего успеха, партийцам тоже надо было бы заняться. К примеру, с 1 октября 2013 года Министерством труда и социальной защиты установлена черта бедности в размере 40% от прожиточного минимума. Это 7518 тенге в месяц, или 250,6 тенге, или 1,6 доллара США в день. В эту сумму входят все жизненные потребности человека – еда, одежда, жилье, коммунальные услуги, отдых, лекарства и много чего другого. Насколько справедлива такая социальная политика? Что сделали нуротановцы почти за год, прошедший со дня принятия доктрины? Что-либо изменили? Как мы знаем – нет.
Очень важный фактор всеобщего успеха, провозглашенный молодыми нуротановцами, – это эффективное государственное управление. Но как они могут повлиять на эффективность госуправления, если этого не смог сделать весь госаппарат за все годы независимости?
Принятая на том съезде новая доктрина партии скорее напоминает что-то из области желаний объять необъятное. Словами охвачено практически все. В то же время не сделано практически ничего. Много лозунгов, здравиц, ничем не подкрепленных заголовков – правильных по сути, но далеких от реального воплощения в жизнь. Время показало, что, как это не раз бывало, эта доктрина практически так и осталась на бумаге, как некий памятник молодым партийцам с новым партийным логотипом. Да и что можно требовать от партии, у которой нет реальных и действенных рычагов влияния на исполнительную власть? Разве могут «зеленые» люди, вся сила которых в произношении, где надо и где не надо имени президента, реально влиять на чиновников-тяжеловесов, сидящих во власти по два и более десятка лет?
Теперь об эффективности Программы противодействия коррупции на 2015–2025 годы. Бауыржан Байбек призывает граждан активнее принимать участие в противодействии коррупции. Студентов – бороться «за чистую сессию». Правда, как именно это делать, – не говорит. Но утверждает, что партийцы должны обеспечить прозрачность оказания госуслуг и оградить МСБ от бюрократии и беззакония. Каким образом?
Известно, что эти две задачи в Казахстане не смог решить никто за все годы независимости. Без реальных политических реформ они не решаемы в принципе, сколько бы ни говорил о них Байбек. А то, что Байбек и компания разбирает на местах коррупционные проблемы в коррупционных сферах – ЖКХ и строительстве, как мне кажется, даже для него перебор.
Думаю, далее обсуждать эффективность антикоррупционной программы партии «Нур Отан», возглавляемой молодым партийным лидером, не имеет смысла. Она построена на тех же принципах, что и доктрина, которая за один год своего существования так и осталась пожеланием на бумаге. Я думаю, что в душе и Байбек, и члены его команды прекрасно понимают, что с коррупцией надо бороться совсем другими способами. Это как раз тот случай, про который говорят: «Словами делу не поможешь».
Если же говорить о приходе молодых к руководству партии, то можно вспомнить, что начало этой практике положило назначение Дархана Калетаева, кажется, даже доктора наук! Калетаев быстро стал недоступным и самоуверенным чиновником. Говорил много, непонятно и часто безапелляционно. Положительным в его руководстве было то, что он долго не задержался и быстро ушел (или его «ушли»?) из руководства партии. Не имея под собой ресурса главного нуротановского кресла, он быстро растворился в пространстве и стал незаметным самруковским функционером с хорошей зарплатой.
Назначение на должность первого нуротановца Байбека вызвало неоднозначную реакцию. Казалось, этим назначением хотели кого-то наказать или обидеть. В советское время такой молодой человек, без реального жизненного и профессионального опыта мог быть назначен, например, секретарем комитета комсомола завода, института или даже райкома. Первые же публичные высказывания молодого партийца расставили все точки над «i». Сегодня, по прошествии почти двух лет, думаю, можно констатировать, что приход молодого болашаковца, даже и с тремя высшими образованиями, ни авторитета, ни эффективности партии «Нур Отан» не добавил. Смею предположить, не добавит и в будущем.
Увы, дымящиеся развалины партии «Отан», которые оставил после себя небезызвестный Сергей Терещенко, уже не мог восстановить никто. Разве что Нурлан Нигматулин. Но это уже отдельная и довольно интересная история.
Айдар АЛИБАЕВ,
член президиума ОСДП
