Чуинын польссо вассымнида. Именно так звучит по-корейски выражение «хозяин уже пришел» применительно к многострадальной Балхашской ТЭС. Как стало известно из официальных источников, «Самрук-Энерго», являющееся энергетическим подразделением ФНБ «Самрук-Казына», и Samsung C&T Corp подписали соглашение, согласно которому корейский консорциум, включающий KEPCO и Samsung, получит 75 процентов минус одна акция в Балхашской ТЭС. Остальное будет принадлежать «Самрук-Энерго». Сумма сделки составила 7,6 млрд. тенге. Эксперты склонны считать, что казахская сторона при продаже акций сильно продешевила. В то же время условия строительства теплоэлектростанции корейскими концессионерами для Казахстана могут обернуться очень дорого.
Сказка ложь, да в ней намек
Согласно легенде о происхождении озера Балхаш, у богатого чародея Балхаша была красавица-дочь Или. Когда пришло время выдавать Или замуж, Балхаш объявил, что выдаст ее только за самого богатого, красивого и сильного. Среди прибывших женихов были два сына китайского императора с караванами, груженными дорогими товарами, сыновья монгольского хана с табунами лошадей и серебром, а также молодые бухарские купцы с коврами и изделиями из слоновой кости. Однако был среди пожелавших попытать счастье и бедный пастух Каратал, который сразу же понравился невесте. После состязаний, из которых Каратал вышел победителем, Балхаш с негодованием выгнал его. Однако Или ночью сбежала из родного дома и ускакала с избранником от злого отца. Узнав о побеге дочери, Балхаш наложил заклятие на возлюбленных, и они превратились в две реки, стремительно несущие свои воды с гор.
А чтобы реки никогда не соединились, Балхаш упал между ними и стал седым от пенных волн озером.
Видимо, человек, некогда сочинивший эту легенду, то ли не шибко в географии разбирался, то ли для него что монголы, что китайцы, что корейцы были все одно не казахами. Ошибся он только в одном. В числе претендентов на руку и сердце красавицы Или, дочери богатого чародея Балхаша, видимо, претендовали не только вышеозначенные пртенеденты. Корыстный отец готов был отдать дочь за любого богатого иноверца, только не за бедного казаха.
Это была всего лишь легенда, только современная история ничем, похоже, не отличается от придуманной некогда грустной сказки.
Строительство Балхашской ТЭС было отдано на откуп корейскому консорциуму, в составе которого компания «Самсунг Корпорэйшн» (Samsung C&T), являющаяся первым чеболем (бизнес-конгломератом), получившим в 1975 году от правительства право называться Генеральной торговой компанией и осуществлять многоплановую внешнеторговую деятельность.
Несмотря на наличие в стране Национального фонда с более чем 43 млрд. долларов, миллиардерами, которые инвестируют средства казахского происхождения хоть куда, только не в экономику Казахстана, правительство в очередной раз принимает решение о привлечении иностранных инвесторов в такую стратегически важную отрасль страны, как энергетика. При этом опять контрольный пакет акций и предприятия и даже более будет принадлежать зарубежным инвесторам. Хотя общеизвестно, что чем больше будет доля государства в проекте, тем мягче окажутся условия инвесторов. Однако наши министры из правительства и топ-менеджеры из нацхолдинга «Самрук-Казына» не хотят участвовать в строительстве таких стратегически важных объектов, мотивируя это тем, что якобы в стране не хватает технических специалистов и технологий, способных осуществить подобного рода проекты. А по существу просто мозги не хотят напрягать, потому что им удобно, а самое главное выгодно направлять миллиарды долларов господдержки проворовавшимся застройщикам и банкирам. Интересы групп преобладают над интересами страны, а иностранцы это очень быстро чувствуют и выбирают соответствующие стратегии поведения и ведения переговоров.
Также разве нельзя было найти средства на внутреннем рынке? Например, сегодня пенсионным фондам некуда вкладывать деньги.
Неужели так сложно разработать схему вложения денег, выгодную для внутренних инвесторов? Но для этого, опять-таки повторюсь, чиновникам надо напрягать серое вещество в своей черепной коробке. Это работа соответствующих государственных структур, но, судя по тому, что происходит, этой работой никто заниматься не хочет.
История Балхашской ТЭС
Идея о строительстве Балхашской ТЭС точно не является собственностью нынешних топ-менеджеров национальных компаний и высокопоставленных особ из правительства. Еще в 70‑е годы прошлого века в целях обеспечения электроснабжением южных регионов Казахстана был подготовлен проект строительства Южно-Казахстанской ГРЭС. Ее мощность должна была составлять 4000 МВт, и работать она могла на экибастузском угле. Вскоре на юго-западном берегу озера Балхаш в поселке Улькен было начато строительство ЮК ГРЭС. Однако в результате промышленного спада в стране ее строительство было приостановлено. Советская стройка ушла в небытие на 40 лет.
Впервые о ней вспомнили в 2007 году в контексте программы развития электроэнергетики Казахстана до 2030 года. Тогда же было принято решение на площадке ЮК ГРЭС начать строительство Балхашской ТЭС мощностью до 3000 МВт.
Рассматривая проблему строительства Балхашской ТЭС, к своему великому удивлению мы выяснили, что в современном мире энергетики существует немалое количество станций, участвующих в выработке электрической энергии. В их числе гидроэлектростанции (ГЭС) и гидроаккумулирующие электростанции (ГАЭС), атомные электростанции (АЭС), дизельные электростанции (ДЭС), солнечные электростанции (СЭС), приливные электростанции (ПЭС), ветроэлектростанции (ВЭС) и даже геотермальные электростанции (ГЕОТЭС) и биоэлектростанции (БЭС). Тепловые электростанции (ТЭС) среди всех занимают лидирующее положение.
Они делятся на теплофикационные – ТЭЦ, и конденсационные –КЭС (крупные КЭС исторически получили название государственных районных электростанций – ГРЭС).
Для сведения читателей обозначим, что из всех имеющихся станций в Казахстане, производящих и генерирующих электроэнергию и тепло, Балхашская электростанция как ТЭС будет строиться впервые.
В качестве небольшого ликбеза отметим, что ТЭС – это тепловая электростанция, которая вырабатывает электрическую энергию в результате преобразования тепловой энергии, выделяющейся при сжигании органического топлива. Впервые ТЭС появились в конце XIX века. В середине 1970‑х годов ТЭС стали основным видом электрических станций. Например, доля вырабатываемой ими электроэнергии составляла: в СССР и США – свыше 80 процентов в 1975 году, в мире – около 76 процентов в 1973 году.
Первоначально планировалось возвести стройку века на государственные средства. Технологии хотели позаимствовать у зарубежных партнеров. Однако на деле оказалось, что в Казахстане не осталось специалистов, способных возвести такого масштаба и размаха объект. В итоге кабинет министров объявил тендер, который и выиграли корейские компании: Korea electric power corporation (KEPCO) и одно из подразделений мирового конгломерата – Samsung C&T. Но даже после этого строительство Балхашской ТЭС затянулось на годы ввиду длительного переговорного процесса между казахской и корейской стороной об условиях заключения соглашения. Так, президенты Казахстана и Южной Кореи обсуждали проект строительства теплоэлектростанции трижды, при этом всякий раз подписывая «основополагающие» документы. В первый раз такие документы были подписаны в 2009 году во время визита корейского президента Ли Мен Бака в Казахстан. Во второй раз – в апреле 2010 года, когда глава государства Нурсултан Назарбаев посетил Сеул. И только в августе 2011 года два президента объявили об успешных переговорах.
Участники и доли участия в ходе переговоров менялись не единожды. Так, первоначально проект заключался между «Самрук-Энерго» и корейским консорциумом. После в него с 10 процентами вошел «Казахмыс», который вскоре снизил свою долю участия до 5 процентов. В настоящее время в проекте остались два первоначальных участника. В этой связи к правительству Казахстана возникает ряд вопросов. Почему по сей день оно скрывало факты о ряде спорных моментов в позициях сторон? Также действительно ли условия ныне заключенного соглашения предусматривают то, что KEPCO и Samsung возьмут на себя риск привлечь деньги на строительство станции под правительственные гарантии со стороны нашей страны. Ведь это более 3 миллиардов долларов! Почему кабинет министров и национальный холдинг закрывают глаза на то, что в момент заключения соглашения корейский инвестор в лице концерна KEPСO уже терпел колоссальные убытки?
Официальные источники утверждают…
По официальной версии, необходимость строительства объекта была продиктована жестоким дефицитом электроэнергии на юге Казахстана и необходимостью обеспечения растущих энергопотребностей южных регионов республики, которые сейчас покрываются в основном за счет производства электричества на севере страны.
Справка: Строительство Балхашской ТЭС. Цели проекта: реализация прорывного проекта и государственной программы развития Единой энергетической системы Республики Казахстан; обеспечение растущих потребностей экономики и населения в электрической энергии энергодефицитного Южного региона Казахстана; обеспечение и укрепление энергетической безопасности и независимости Республики Казахстан. Описание проекта: строительство БТЭС общей мощностью 1320 МВт с перспективой увеличения до 2640 МВт.
Компоновка – модульная – установка 2 модулей по 2 энергоблока. Мощность энергоблока – 660 МВт. Годовой отпуск электроэнергии – 15 444 млн. кВт/ч. Годовая выработка электроэнергии Балхашской ТЭС составит 17 млрд кВтч. Сроки строительства: 1‑й модуль 2 х 660 МВт (1320 МВт) – 2008–2013 год (66 месяцев); 2‑й модуль 2 х 660 МВт (1320 МВт) – 2011–2016 год (72 месяца). Топливо: уголь Экибастузского каменноугольного бассейна. Потребление: после введения 1‑го модуля – 4324 тыс. тонн/год; после введения 2‑го модуля – 8648 тыс. тонн/год.
Хотя и предполагается, что Балхашская ТЭС станет катализатором для казахской энергетики и будущих предприятий, ее строительство не было бы настолько актуальным, если бы в республике эффективно действовала система энергосбережения и программы повышения энергоэффективности. Кстати, именно об этом во время своего государственного визита в Казахстан говорил президент Южной Кореи Ли Мен Бак. В частности он заметил, что потери электроэнергии на сетях Казахстана составляют 20 процентов, а в Корее эта цифра составляет всего 4 процента. Также он заявил, что Казахстану не надо было бы строить Балхашскую ТЭС, если была бы налажена эффективная система экономии на передаче электроэнергии.
Напомним, что окончательное соглашение по проекту между компаниями были подписаны в ходе рабочего визита Нурсултана Назарбаева в Сеул в конце марта председателем правления АО «Самрук-Энерго» Алмасадамом Саткалиевым и главой Samsung C&T Corporation Шин Кимом.
Соглашение определяло вопросы цены продаваемых акций, условий «закрытия сделки», ограничений сторон, гарантий и заверений. Однако полного текста соглашения со всеми условиями, гарантиями, «за» и «против» каждой стороны, льгот и преференций ни эксперты в этой отрасли, ни общественность так и не увидели. На данный момент известно только то, что буквально через месяц после визита главы государства Назарбаева в Южную Корею, «Самрук-Энерго», работающее в структуре национального фонда «Самрук-Казына», завершило сделку по продаже Samsung акций АО «Балхашская ТЭС» в количестве 755 691 штуки.
В итоге 75 процентов минус одна акция уставного капитала принадлежат корейской стороне, а 25 процентов плюс одна акция – АО «Самрук-Энерго». Общая стоимость сделки составила Т7,557 млрд. Получается, что две трети акций Балхашской ТЭС продали всего за 51,3 млн. долларов. При этом, согласно имеющейся официальной информации, корейская сторона будет обеспечивать организацию финансирования строительства Балхашской ТЭС. Что уже создаст в будущем проблемы. В конце концов, поговорка «кто платит, тот и музыку заказывает», появилась не на пустом месте.
Сооружение станции будет производиться в два этапа. Общая сумма инвестиций составит 4,5 млрд. долларов. При этом 75 процентов затрат финансируется консорциумом южнокорейских компаний, 25 процентов – АО «Самрук-Энерго». Хотя стоит заметить, что еще в 2008 году тогда еще глава «Самки» Канат Бозумбаев отметил, что общая стоимость проекта составит 542 млрд. тенге или 3,67 млрд. долларов, ожидаемый срок окупаемости проекта – 9 лет. А в октябре 2010 года корейские информационные агентства сообщили, что стоимость проекта Балхашской ТЭС составит 3,8 млрд. долларов. Получается, что только за 4 года стоимость проекта возросла уже более чем на 130 млн. долларов. Есть ли гарантии того, что до окончания реализации проекта стоимость строительства Балхашской ТЭС не будет возрастать с аналогичной прогрессией? Такого рода вопросы не возникали бы, если бы общественности была предоставлена возможность ознакомиться со всеми пунктами и условиями заключенного соглашения между казахской и корейской сторонами. Начало строительства планируется начать в четвертом квартале текущего года, что, впрочем, тоже еще «бабка надвое сказала», так как общественности уже дважды объявляли о начале строительства теплоэлектростанции в 2008 и в 2010 годах.
Например, осенью 2008 года глава кабмина Карим Масимов во всеуслышание заявил о том, что финансовые ресурсы для строительства Балхашской ТЭС изысканы, структура их выделения разработана. Предполагалось, что в середине 2009 года начнется строительство.
Дальше громких заявлений дело не сдвинулось. Позже уже в начале лета 2010 года состоялся торжественный телемост с участием президента Нурсултана Назарбаева, которому была продемонстрирована церемония открытия символического камня по случаю начала строительства Балхашской ТЭС. Казалось бы, почему бы власти все не называть своими именами, ведь по существу тогда речь шла не о строительстве Балхашской ТЭС, а о создании соответствующей инфраструктуры для реализации проекта. Как выясняется, на тот момент только была начата реконструкция подъездного железнодорожного пути ст.Кайратколь – ст. Балхашская ТЭС, расширение железнодорожной станции Кайратколь и строительство водовода от водозабора на озере Балхаш до установки по подготовке питьевой воды.
Кому нужно это прожектерство, создающее в итоге путаницу с началом и концом срока реализации проекта, объемами финансирования, инвесторами и т.д.? Или главное красную ленточку перерезать или показушную кнопку акиму нажать, что вот, дескать, у нас очередной индустриально-инновационный проект запустили. Какую же кнопку тогда будет глава региона нажимать в 2014 или 2017 году, ведь именно в эти сроки собираются запустить основные модули энергоблоков Балхашской ТЭС. Однако нынешние события свидетельствуют о несколько иной дате рождения стройки века. Проект 1‑й очереди (строительство 2‑х блоков по 660 МВт) планировалось завершить в 2014 году, 2‑й (еще 2 блока по 660 МВт) – в 2016–2017 годах. Таким образом, завершение первого модуля мощностью 1320 МВт и стоимостью в 2,3 млрд. долларов завершится в лучшем случае в 2017 году.
Ному писаё
Кстати, к общей сумме инвестиций необходимо добавить 212 млн. долларов или 31,3 млрд. тенге, предназначенных на реализацию проектов по выдаче мощности Балхашской ТЭС, предполагающих строительство ряда высоковольтных линий, реконструкцию подстанций ЮКГРЭС и расширение подстанций в Шу и Жамбыле в период с 2010 по 2020 год. Согласитесь, что станция без высоковольтных линий – это как сапожник без сапог. Таким образом, строительство Балхашской ТЭС и инфраструктуры, обеспечивающей выдачу ее мощности, обойдется казахской стороне и корейским инвесторам в 4,7 млрд. долларов. Корейцы, которые научились очень хорошо считать деньги, на такой проект в собственной стране сказали бы «ному писсаё», что означает «это слишком дорого».
Так, например, в соседней России на строительство Адлерской ТЭС, возводимой в рамках реализации «Программы строительства олимпийских объектов и развития города Сочи как горноклиматического курорта» предполагается потратить 23 млрд. рублей или около 780 млн. долларов. Да, конечно, эта теплоэлектростанция по своей мощности будет более чем в два раза уступать Балхашской ТЭС в Казахстане, но по цене она дешевле почти в 5 раз.
Для сравнения: все в той же России строительство трех энергоблоков по 400 МВт Ленской ТЭС обойдется правительству РФ приблизительно в 2 млрд. долларов. При этом ожидается, что в ходе разработки технико-экономического обоснования инвестиций удастся снизить общую стоимость строительства Ленской ТЭС. Окончательный размер инвестиций будет зависеть от выбранного оборудования и от цены топлива.
Хотя существует мнение и о том, что, несмотря на то, что большинство экспертов склонны считать, что цена проекта завышена, корейцы не столько переплачивают, сколько обеспечивают себе гарантии под последующие бонусы. Это самым прямым образом может коснуться расценок на электроэнергию, которую будет вырабатывать ТЭС. Не исключена вероятность, что впервые в Казахстане будет применена схема ВООТ (Build-Own-Operate-Transfer) – «Строительство, владение, эксплуатация и передача». Название схемы красноречивее больше не расскажет. Получается, что корейский консорциум, который выступает в качестве концессионера, может нести полную ответственность за строительство, финансирование, менеджмент и обслуживание ТЭС в течение обозначенного времени (традиционно более 20 лет). После передает все хозяйство государству. Все это время источником дохода компании-концессионера будет являться эксплуатация объекта. За это же время они должны покрыть свои расходы и получить прибыль. Так это или нет, опять-таки в силу отсутствия официально опубликованного договора о строительстве Балхашской ТЭС в открытом доступе выяснить невозможно. Остается только догадываться о его содержимом, или надеяться на то, что это могут сделать южнокорейские инвесторы на просьбу или требование казахской общественности.
Также возникает очень много вопросов к правительству Казахстана, остановившему свой выбор на корейском консорциуме. Например, способно ли KEPCO, 51 процент акций которого находится у правительства Южной Кореи, выступить в качестве потенциального и ответственного инвестора, если еще в период подписания важного для Казахстана контракта корейская государственная компания терпела колоссальные убытки. Так, только во втором квартале прошлого года компания заявила о чистом убытке, который увеличился до 1,087 трлн. вон или более одного миллиарда долларов! И это на момент подписания контракта с Казахстаном.
Почему казахское правительство остановило свой выбор именно на этом консорциуме? Уж если вопрос стоял принципиально о привлечении именно корейских специалистов, то в Корее есть и другие компании, специализирующиеся на строительстве ТЭС. Так, например, Doosan heavy industries построит ТЭС во Вьетнаме стоимостью в 1,3 млрд. долларов и мощностью 2х620 мегаватт. А теперь сравните 1,3 млрд. долларов на 2х620 МВт во Вьетнаме против 4,5 млрд. долларов на 4х660 МВт в Казахстане все теми же корейцами, но из разных компаний.
Также возникает вопрос, чем было мотивировано решение о продаже 75 процентов минус одна акция зарубежным инвесторам? Почему правительство Казахстана не рассматривало данный вопрос в обратной конфигурации?
Амина Бурабаева
