Берлин ИРИШЕВ: Возвеличить имя Аллы Ильчун – ВОПРОС НАШЕЙ ГОРДОСТИ

Алла Иль­чун – совер­шен­но дру­гое явле­ние. Ею вос­хи­ща­ет­ся Евро­па, но не сами каза­хи… Моя глав­ная цель – позна­ко­мить Аллу с каза­ха­ми и полу­чить адек­ват­ную реак­цию со сто­ро­ны госу­дар­ства… Нам нуж­но воз­ве­ли­чить имя Аллы Ильчун.

Пред­ла­га­ем вни­ма­нию наших чита­те­лей про­дол­же­ние интер­вью с пре­зи­ден­том Ассо­ци­а­ции казах­стан­цев во Фран­ции Бер­ли­ном Ири­ше­вым, эко­но­ми­стом, дипло­ма­том, авто­ром кни­ги «Муза Dior. Исто­рия Аллы Иль­чун». Нача­ло интер­вью – «БОЙТЕСЬ КИТАЙЦЕВ, инве­сти­ции при­но­ся­щих» читай­те в №5 (465) от 07.02.2019г.

– Что же полу­ча­ет­ся, «Каз­му­най­газ», имея доступ к деше­вым кре­ди­там, про­да­ет бен­зин по высо­ким ценам? 

– Без­услов­но, такой пара­докс вызы­ва­ет нема­ло вопро­сов. Казах­стан явля­ет­ся неф­те­до­бы­ва­ю­щей стра­ной, поэто­му мы мог­ли бы иметь более низ­кие цены на неф­те­про­дук­ты. В дей­стви­тель­но­сти так и про­ис­хо­дит. «Каз­Му­най­Газ» име­ет доступ к деше­вым кре­ди­там ино­стран­ных бан­ков и нахо­дит­ся в более ком­форт­ных усло­ви­ях, чем пред­ста­ви­те­ли мало­го и сред­не­го биз­не­са. Послед­ние ока­за­лись в состо­я­нии асфиксии.

Воз­ни­ка­ет закол­до­ван­ный круг: пред­при­я­тия еще не вер­ну­ли кре­ди­ты, но они уже нуж­да­ют­ся в новых ресур­сах. Воз­ни­ка­ет фено­мен пере­кре­ди­то­ва­ния, кото­рый неиз­беж­но выте­ка­ет из-за доро­го­виз­ны кредитов.

Что такое став­ка 15%? Это зна­чит, что рен­та­бель­ность пред­при­я­тия долж­на быть не менее 20%, что­бы отдать 15%, а на 5% как-то суще­ство­вать. Такая высо­кая рен­та­бель­ность встре­ча­ет­ся ред­ко. Раз­да­вая доро­гие кре­ди­ты, бан­ки на вре­мя про­цве­та­ют, но нена­дол­го. Рас­пре­де­ля­ют­ся огром­ные бону­сы их акци­о­не­рам. Одна­ко одно­вре­мен­но рас­тет долг по про­сро­чен­ным кре­ди­там, раз­бу­ха­ет порт­фель так назы­ва­е­мых «гни­лых кре­ди­тов» и риск обва­ла самих бан­ков, кото­рые ждут оче­ред­ной финан­со­вой инъ­ек­ции за счет бюд­жет­ных и вне­бюд­жет­ных фондов. 

– Раз речь зашла о кре­ди­тах, у меня такой вопрос. На сего­дняш­ний день каж­дый тре­тий казах­ста­нец попа­да­ет в кре­дит­ную каба­лу. Общая сум­ма кре­дит­ной задол­жен­но­сти насе­ле­ния состав­ля­ет более 6 трил­ли­о­нов тен­ге. Если посмот­реть на это с пози­ции логи­ки, то полу­ча­ет­ся, что каж­дый тре­тий граж­да­нин Казах­ста­на явля­ет­ся бед­ным. Ведь кре­дит, как пра­ви­ло, берут те, у кого нет сво­их денег. 

– Обра­ще­ние за кре­ди­том – это нор­маль­ное явле­ние во всем мире. Кре­ди­ты сти­му­ли­ру­ют тор­гов­лю и про­из­вод­ство. Тут вопрос в став­ке. Напри­мер, во Фран­ции кре­дит­ная став­ка на при­об­ре­те­ние жилья состав­ля­ет все­го 3–5%. Потре­би­тель­ский кре­дит так­же невы­со­кий, в рай­оне 5–6% годо­вых. Учи­ты­вая уро­вень дохо­дов евро­пей­цев, это совер­шен­но доступ­ная для них став­ка. В Казах­стане же име­ет место неадек­ват­ная цено­вая поли­ти­ка, кото­рая искус­ствен­но под­сте­ги­ва­ет спрос до пер­во­го обва­ла цен в резуль­та­те диспропорции. 

– Не будем о груст­ном. Нахо­дясь во Фран­ции, вы ока­зы­ва­е­те ощу­ти­мую под­держ­ку сво­им сооте­че­ствен­ни­кам. Не мно­гие зна­ют, как вы когда-то под­дер­жа­ли опер­ную певи­цу Май­ру Муха­мед­кы­зы. Как вышло, что эко­но­мист пере­ква­ли­фи­ци­ро­вал­ся в искусствоведа? 

– Вче­ра, во вре­мя пре­зен­та­ции кни­ги мне было очень при­ят­но, когда Мурат Ауэ­зов напом­нил пуб­ли­ке мою роль в этой неве­ро­ят­ной исто­рии. Я дей­стви­тель­но при­ло­жил мак­си­мум уси­лий, что­бы выве­сти Май­ру Муха­мед­кы­зы на миро­вую сце­ну. После вче­раш­них слов Мура­та Мух­та­ро­ви­ча я даже поду­мал, а не пред­ста­вить ли сооте­че­ствен­ни­кам реаль­ную исто­рию вос­хож­де­нии Май­ры. Сама тех­но­ло­гия тако­го воз­вы­ше­ния пред­став­ля­ет собой цен­ное «ноу-хау» и может при­го­дить­ся в буду­щем. Тем более до сих пор не было тако­го пре­це­ден­та! И я об этом прак­ти­че­ски нико­гда не гово­рил, остав­ляя ваку­ум для раз­мыш­ле­ний и дово­дов. Но то, что было в печа­ти, – пол­ней­ший вымысел. 

– Про­дви­гая нашу певи­цу, вы навер­ня­ка име­ли мате­ри­аль­ный инте­рес со сто­ро­ны Май­ры или Мини­стер­ства куль­ту­ры Казахстана?

– На ваш кон­крет­ный вопрос отве­чу кон­крет­но: как импрес­са­рио ника­ко­го инте­ре­са ни со сто­ро­ны Май­ры, ни со сто­ро­ны Мин­куль­та не имел. Более того, пра­ви­тель­ство про­сто про­игно­ри­ро­ва­ло этот факт как рядо­вое собы­тие, кото­рое может про­ис­хо­дить само по себе. Лег­че было про­игно­ри­ро­вать, чем при­знать и напра­вить хотя бы бла­го­дар­ствен­ное пись­мо. Меж­ду тем, про­дви­же­ние Май­ры про­ис­хо­ди­ло на фоне дра­ма­ти­че­ских событий. 

Эти фоно­вые собы­тия заслу­жи­ва­ют отдель­но­го рас­суж­де­ния, кото­рые будут пред­став­ле­ны в отдель­ной пуб­ли­ка­ции, после завер­ше­ния рабо­ты по выпус­ку кни­ги во Фран­ции об исто­рии Аллы ЕЛШЫН и сня­тия доку­мен­таль­но­го филь­ма. Над этим я сей­час рабо­таю со сво­ей париж­ской коман­дой, кото­рой я крайне при­зна­те­лен. Осо­бо хотел бы отме­тить, что на этом эта­пе мы име­ем серьез­ную под­держ­ку мини­стра куль­ту­ры Ары­стан­бе­ка Муха­ме­ди­у­лы и его коман­ды с уча­сти­ем энер­гич­но­го дирек­то­ра Наци­о­наль­ной биб­лио­те­ки Умит­хан Дауренбековны. 

Кста­ти, в слу­чае это­го кон­крет­но­го про­ек­та так­же пол­но­стью отсут­ству­ет мате­ри­аль­ный фак­тор. Есть толь­ко затрат­ная сто­ро­на, и нема­лая. Это в инте­ре­сах стра­ны, хотя граж­дан­ства меня лиши­ли в свя­зи с полу­че­ни­ем фран­цуз­ско­го пас­пор­та после 22 лет про­жи­ва­ния во Фран­ции. В кон­це про­шло­го года пре­зи­дент Казах­ста­на объ­явил новую кон­цеп­цию: «Новые име­на вели­ких лич­но­стей!». И мы, АКФ, по суще­ству, откры­ва­ем первую стра­нич­ку новых имен вели­ких лич­но­стей. Под­дер­жать искус­ство род­ной стра­ны – это как зов души. 

– Все же воз­вра­ща­ясь к исто­рии про­дви­же­ния Май­ры на сце­ну зна­ме­ни­то­го «Opera de Paris», хоте­лось бы узнать неко­то­рые экс­клю­зив­ные подроб­но­сти для наших читателей. 

– Да, все это будет, но чуть поз­же. Пока же огра­ни­чусь с исто­ри­ей зна­ком­ства с Май­рой в Пари­же. Эта исто­рия нача­лась во вре­мя одно­го из кон­цер­тов, кото­ро­го орга­ни­зо­ва­ло посоль­ство Казах­ста­на во Фран­ции. После выступ­ле­ния казах­стан­ских пев­цов, сре­ди кото­рых была и Май­ра Муха­мед­кы­зы, ко мне подо­шел один фран­цуз­ский дипло­мат и попро­сил пере­ве­сти ей его ком­пли­мент. Я есте­ствен­но пере­вел его сло­ва на рус­ский язык. А Май­ра смот­рит на меня и улы­ба­ет­ся. Я даже немно­го рас­те­рял­ся. После это­го она попро­си­ла меня все то же самое рас­ска­зать на казах­ском язы­ке. Я толь­ко тогда узнал, что она родом из Китая и не пони­ма­ет рус­ско­го языка. 

По тра­ди­ции, я поин­те­ре­со­вал­ся пла­на­ми Май­ры на зав­траш­ний день, и её ответ меня пора­зил. Обыч­но жен­щин инте­ре­су­ют мага­зи­ны Пари­жа. Май­ра же про­си­ла пока­зать ей клад­би­ще Пер-Лашез, где похо­ро­не­ны зна­ме­ни­тые ком­по­зи­то­ры. Она изъ­яви­ла жела­ние воз­ло­жить цве­ты на их моги­лах. Это меня очень тро­ну­ло. Наут­ро я выпол­нил прось­бу Май­ры, и мы поеха­ли на это клад­би­ще. Тогда же я узнал об её дав­ней мечте – поучаст­во­вать в кон­кур­се Париж­ско­го теат­ра Opera de Paris. 

Спу­стя вре­мя я узнал о том, что Май­ра иска­зи­ла собы­тия тех дней. Об этом мне рас­ска­за­ли мои дру­зья, кото­рые были сви­де­те­ля­ми тех собы­тий. По вер­сии самой Май­ры, кто-то из теат­ра Opera de Paris слу­чай­но про­слу­шал её СD-диск, вос­хи­тил­ся её голо­сом и пред­ло­жил кон­тракт. Тако­го не было. 

– Вы хоти­те ска­зать, что Май­ра Муха­мед­кы­зы ото­дви­ну­ла ваши заслу­ги в сво­ем при­хо­де в театр Opera de Paris? 

– Мурат Мух­та­ро­вич, вспо­ми­ная эту исто­рию, рас­ска­зал о том, как Май­ра выле­та­ла в Париж на про­слу­ши­ва­ние. Он сам её тогда про­во­жал. Позд­нее я силь­но уди­вил­ся, когда про­чи­тал интер­вью Май­ры Муха­мед­кы­зы. Она гово­ри­ла, что в пер­вые годы жила во Фран­ции впро­го­лодь, из-за чего теря­ла созна­ние. Это никак не соот­вет­ству­ет дей­стви­тель­но­сти. Я точ­но знаю, что она полу­чи­ла серьез­ную финан­со­вую под­держ­ку. Пока не буду рас­кры­вать все кар­ты в ожи­да­нии буду­щей публикации. 

– Вы позна­ко­ми­ли казах­стан­цев со зна­ме­ни­той в мире моды сопле­мен­ни­цей Аллой Иль­чун. Какая рабо­та в этом направ­ле­нии преду­смот­ре­на и рас­счи­ты­ва­е­те ли вы на помощь госу­дар­ства, посколь­ку она пол­но­стью впи­сы­ва­ет­ся в фор­мат про­грам­мы «Руха­ни жаңғыру»?

– Я спе­шу снять доку­мен­таль­ный фильм об Алле Иль­чун, пото­му что пока еще есть живые сви­де­те­ли, кото­рые зна­ли её при жиз­ни, рабо­та­ли с ней, бра­ли у неё интер­вью. Самое глав­ное – нам уда­лось най­ти её сына. Он – наш глав­ный источник. 

Пара­докс в том, что мы рас­кру­чи­ва­ем име­на сво­их баты­ров. Но не надо забы­вать, что они баты­ры локаль­но­го харак­те­ра. В мире их не зна­ют как баты­ров. Алла Иль­чун совер­шен­но дру­гое явле­ние. Ею вос­хи­ща­ет­ся Евро­па, но не сами каза­хи. В про­шлом году я орга­ни­зо­вал выстав­ку в музее им.Кастеева в Алма­ты. У меня дома висит порт­рет Аллы Иль­чун. Имен­но с это­го порт­ре­та нача­лись мои поис­ки. Что каса­ет­ся под­держ­ки со сто­ро­ны госу­дар­ства, то после этой выстав­ки я ожи­дал, что будет пози­тив­ная реак­ция Мини­стер­ства куль­ту­ры РК. Одна­ко адек­ват­ной обрат­ной реак­ции я не почувствовал. 

Когда мы завер­ши­ли наши иссле­до­ва­ния об Алле Иль­чун, пре­зи­дент Нур­сул­тан Назар­ба­ев в свой ста­тье «Семь гра­ней Вели­кой сте­пи» под­чер­ки­вал зна­че­ние новых имен для бога­той исто­рии Казах­ста­на. Это было очень кста­ти. Досе­ле неиз­вест­ное для нас имя Аллы Иль­чун гово­рит о том, что каза­хи доми­ни­ро­ва­ли и в мире моды. Это при­зна­но, этим вос­хи­ща­ют­ся в мире, и толь­ко мы сами не зна­ли об этом. Я не слу­чай­но выста­вил фото­гра­фию Аллы Иль­чун в казах­ском наря­де. Это мож­но срав­нить с кодо­вым посла­ни­ем для нас. Так­же хочу обра­тить ваше вни­ма­ние на её имя. Это не то имя, к кото­ро­му мы при­вык­ли. Оно тоже содер­жит кодо­вое посла­ние сооте­че­ствен­ни­кам – АЛЛА!

Пуб­ли­ка­ция кни­ги не явля­лась моей глав­ной целью. Моя глав­ная цель – пред­ста­вить Аллу сооте­че­ствен­ни­кам и полу­чить адек­ват­ную реак­цию со сто­ро­ны госу­дар­ства. Нам нуж­но уве­ко­ве­чить её имя и во Фран­ции. 6 мар­та это­го года будет ров­но 30 лет со дня смер­ти Аллы Иль­чун. Сей­час мы рабо­та­ем над пере­во­дом кни­ги на фран­цуз­ском язы­ке. Хотя это обой­дет­ся нам очень доро­го. За исполь­зо­ва­ние каж­дой фото­гра­фии мы долж­ны опла­тить 550 евро. Мы так­же при­сту­пи­ли к рабо­те над созда­ни­ем доку­мен­таль­но­го филь­ма. Но все упи­ра­ет­ся в вопрос финан­си­ро­ва­ния. У нас очень мно­го видео­фай­лов с изоб­ра­же­ни­ем Аллы Иль­чун. Одна­ко за их исполь­зо­ва­ние нам так­же при­дет­ся запла­тить нема­лые день­ги. Это ста­вит нас в тяже­лые усло­вия. Но реше­ние Мин­куль­ту­ры помочь нам облег­ча­ет нашу задачу. 

Я не явля­юсь род­ствен­ни­ком Аллы Иль­чун. У меня нет ника­ко­го ком­мер­че­ско­го инте­ре­са. Это – вопрос нашей гор­до­сти. Нам нуж­но воз­ве­ли­чить имя Аллы Иль­чун. Я не пре­тен­дую на пере­име­но­ва­ние глав­ных улиц. Они будут заня­ты теми, кто будет в пан­теоне (сме­ет­ся). Но я хотел, что­бы алма­тин­ский Тер­рен­кур, кото­рый носит имя Рубин­штей­на, пере­име­но­ва­ли в честь Аллы Иль­чун. Поче­му Тер­рен­кур? Пото­му что это аллея фило­со­фов. Это излюб­лен­ное место твор­че­ской интел­ли­ген­ции. Это изу­ми­тель­ное место, кото­рое бы соче­та­лось с её име­нем. Все бы вос­хи­ща­лись и пом­ни­ли нашу зна­ме­ни­тую фран­цуз­скую сопле­мен­ни­цу. Я все­го лишь хочу, что­бы имя Аллы ЕЛШЫН при­зна­ли, воз­ве­ли­чи­ли и гордились. 

– Спа­си­бо вам за инте­рес­ную бесе­ду!

«D»