О денежной и кредитной политике Республики Казахстан, ее результатах и возможных последствиях
В нынешних кризисных условиях финансового сектора экономики Казахстана сторонники кредитной эмиссии предлагают зафиксировать курс нацвалюты к доллару, снизить базовую ставку кредита, напечатать нацвалюту и насытить малый и средний бизнес, производство – деньгами. Именно так живут и работают экономики всех развитых стран. А инфляция сдерживается за счет целевого контроля эмиссионных денег, которые идут по назначению, вкладываются в производство, что приводит к повышению конкуренции на рынке.
Противники этого подхода полагают, что эмиссия ничем не обеспеченных тенге приведет к раскрутке гиперинфляции, а этого ни в коем случае нельзя допустить. Ведь суть инфляционного таргетирования в том и заключается, что монетарные власти не контролируют курс, а контролируют именно инфляцию. А значит излишков денежной массы, образовавшейся на руках населения, нельзя допустить.
Глава Банка развития Казахстана Болат Жамишев заявил, что альтернативы плавающему курсу нет. Проблемы в экономике не решить, а можно только нагнать инфляцию. У банков для кредитования экономики деньги могут появиться только из самой экономики: от населения, от юридических лиц. Если Нацбанк начнет раскручивать эмиссию, то есть из воздуха доставать деньги и распределять их между банками, то это приведет к инфляции, а инфляция приведет к очередной нестабильности.
Глава Банка развития прав. В настоящее время коммерческие банки получают деньги от физических и юридических лиц на депозиты и расчетные счета. В.Ю. Катасонов не только ученый, всю жизнь посвятивший международным финансам, но и бывший работник Банка России, знающий практическую банковскую деятельность, задает вопрос, а почему происходит банковский кризис. И отвечает: потому что изначально в ее деятельность заложена концепция неполного, частичного покрытия обязательств банка перед своими клиентами.
Почему это происходит? Потому что в любом современном банке любого государства количество денег, которое обязан банк выдать по требованию клиентов, в описанной ситуации недостаточно для исполнения обязательства в короткий срок. Это и есть подтверждение действия концепции неполного, частичного покрытия обязательства банка перед своими клиентами.
Другой вопрос: а как возникает неполное покрытие обязательств? Ученые объясняют это на следующем примере. В банк на депозит поступает единица валюты, и под нее банки могут создать до 10 единиц такой валюты и выдать на них кредиты. Такое явление называется «банковским мультипликатором». Это и есть создание денег из воздуха. Таким образом, в современной действительности, из воздуха создаются деньги не только при эмиссии денег центральным банком.
Обсуждая Послание Президента Н.А. Назарбаева народу Казахстана «Рост благосостояния казахстанцев: повышение доходов и качества жизни» на страницах газеты «Казахстанская правда», председатель НПП «Атамекен» Аблай Мырзахметов отметил в частности, что около 46% производственных мощностей не загружено.
Почему они не загружены? Это же почти половина мощностей. Руководители и главные бухгалтеры предприятий реального сектора экономики знают, что мощности не загружаются и поэтому не выдают продукцию в полном объеме, отчего снижаются доходность предприятий и получаемые прибыли, уменьшаются налоговые и неналоговые платежи и в целом доходность бюджета, потому что недостаточно или вовсе нет оборотных средств или капитальных вложений (инвестиций). В развитых экономиках их получают за счет своих накоплений и кредитов банков.
И при таком положении «на денежном рынке сохраняется ситуация избыточной ликвидности»? Странно слышать о том, что в банковском секторе избыток денег, а в реальном секторе экономики одного государства денежный голод. У нас, что, непреодолимая пропасть между нашим Нацбанком, основной функцией которого должно быть обеспечение деньгами экономики, и нашим правительством, одной из основных функций которого является обеспечение роста экономики, в том числе и реального ее сектора, и благосостояния граждан?
В своем материале «Тенге «плывет», малый бизнес подсчитывает потери» корреспондент «Азаттыка» Петр Троценко пишет, что неважное самочувствие малого бизнеса в Казахстане подтверждает статистика. Количество активных субъектов малого предпринимательства с 2015 по 2017 год снизилось на 15 процентов – с 882 тысяч до 747 тысяч. Им приводится конкретный пример алматинского ресторатора, который сказал, что доходность его точки с переходом тенге в свободное плавание стала практически нулевой. «Мы на своей шкуре почувствовали, что не зарабатываем. Наш потребитель сильно обнищал, а стоимость продукции сильно подорожала. Получить кредиты для поддержки невозможно», – говорит он. И, несмотря на наличие залогового имущества и многолетний опыт работы в бизнесе, банки отказали ресторатору.
Добавлю от себя. Власти и банки Германии или Японии, если бы этот ресторатор осуществлял бизнес в этих государствах, дали бы ему кредит под 1 или 2%, и благодарили бы его за предпринимательство. Почему? Потому что там предприниматель очень ценная социальная личность, создающая блага, оплачивающая налоги и иные платежи, создающая рабочие места, не ожидающая от государства для себя практически ничего. А у нас предприниматель вместо длинных и дешевых кредитов получил предпринимательский кодекс и некоторые другие законы, которые никому не нужны, кроме тех, кто их инициировал, используя возможности влияния. Могу назвать конкретно.
П. Троценко приводит статданные и констатирует, что вклад малого и среднего бизнеса в ВВП страны практически не растет, несмотря на то, что власти Казахстана ставят целью увеличить долю МСБ в ВВП до 50 процентов к 2050 году.
Если передвигаться пешком, а не на машине, по улицам Алматы, то видишь большое количество пустующих офисов, торговых точек, а в магазинах и на рынках мало покупателей. Если они есть, то в основном в продовольственных магазинах и рынках, где относительно дешевые продукты питания. Отсутствие денежной эмиссии влечет отсутствие финансирования или недофинансирование субъектов экономики, сокращение числа рабочих мест, уменьшение заработной платы, и к этому прибавляется незаконное увеличение тарифов ЖКХ для населения. Ползучее и весьма ощутимое увеличение цен произошло на железнодорожном транспорте.
При выстроенной модели экономики все эти неприятности будут неизбежно сопровождать человека, пока не изменится экономическая система или не завершится жизненный путь. Переход к свободно плавающей валюте вызвал большой рост цен на товары, работы и услуги. Произошел эффект храповика, который выражается в том, что цены, увеличившись, затем никогда или почти никогда не снижаются. В качестве исключения можно назвать снижение тарифов ЖКХ после многих жалоб и разбора, устроенного президентом РК министрам и руководителю антимонопольной службы. В тяжелом, а часто в безысходном положении оказалось большинство долларовых заемщиков.
И все это в совокупности сокращает реально располагаемые доходы населения и соответственно покупательную способность граждан, без роста чего невозможен рост реальной экономики, но может происходить рост спекулятивного капитала, в том числе банковского. И соответственно ВВП, не отражающего его влияния на реальный уровень жизни большинства сограждан.
Экономики России и Казахстана – это экономики-близнецы. Даже в том, что ни Казахстан, ни Россия не производят целевые эмиссии фиатных денег для нужд реального сектора экономики и реализации экономических программ государства, а все ждут иностранных инвестиций и займов международных кредитных организаций. Или тратят триллионы из фонда благосостояния, причем не на реальный сектор экономики. Я бы переименовал фонд благосостояния будущих поколений в фонд благосостояния банковской системы. Национальный банк – это независимое государство в государстве, которое за все убытки граждан и юридических лиц, возникающие в результате его решений и действий, никакой ответственности за это не несет.
Справедливости ради следует заметить, что Национальный банк не может самостоятельно по своему усмотрению производить целевую денежную эмиссию. Она возможна только в том случае, если правительство запросит кредиты под конкретные проекты против казначейских облигаций. В этом случае правительство республики или акимат должны нести ответственность за осуществление этого проекта и исполнение в срок своего обязательства перед банком. Однако этот канал инвестирования отечественной экономики не используется вовсе. Почему?
Если использовать этот канал кредитования производящей экономики дополнительно к кредитованию через квазигосударственные институты и бюджеты, то для производства продукции из отечественного сырья и материалов, с применением труда своих граждан не нужны будут иностранная валюта, иностранные займы и инвестиции. Неужели до сих пор непонятно, что иностранная валюта, иностранные займы и иностранные инвестиции в определенной ситуации могут стать той раскаленной сковородой, на которой, образно говоря, можно поджарить и государственную власть, и отдельных ее носителей, и соответствующих субъектов национальной экономической деятельности?!
Председатель «Халық банк» Умут Шаяхметова, выступая на 7‑м конгрессе финансистов Казахстана, в 2017 году сказала, что изымаемая Нацбанком ликвидность с рынков превышает 3 трлн тенге, или 23% от совокупного портфеля, и могла бы при определенных обстоятельствах пойти на кредитование.
Вливаемые регулятором средства в рамках программы докапитализации банков не смогут быть направлены на кредитование, так как существуют очень жесткие ограничения в их мандате, и они должны быть практически целиком инвестированы в ноты Нацбанка. Уровень кредитования между тем продолжает снижаться и составляет, по последним данным, примерно 28% от ВВП, в то время как, например, в России этот показатель достигает 64%. Сама Умут Шаяхметова, однако, признает отсутствие достаточного количества качественных заемщиков. (См. «Банковский сектор не будет прежним». Сapital.kz).
Национальный банк несколько лет не производит денежной эмиссии. К тому же он изымает с рынков ликвидность, превышающую 3 трлн тенге. Это почти четверть всей ликвидности, которая могла бы пойти на кредитование экономики! Снижен уровень кредитования, составлявший 28% от ВВП. В России, где эксперты жестко критикуют Банк России за отказ от целевой денежной эмиссии, показатель уровня кредитования более чем в 2 раза выше казахстанского и равен 64%. Изъятие ликвидности от банков второго уровня снижает возможности банковской мультипликации и тем самым также понижает уровень кредитования субъектов экономических отношений. При таком острейшем дефиците денег у субъектов экономической деятельности откуда взяться качественным заемщикам?
Интересным представляется сообщение о том, что вливаемые регулятором средства в рамках программы докапитализации банков не смогут быть направлены на кредитование, так как существуют очень жесткие ограничения в их мандате, и они должны быть практически целиком инвестированы в ноты Нацбанка. Во-первых, о какой докапитализации банков может идти речь, если они оседают в нотах центрального банка? Мне это напоминает ситуацию 1990 года, когда Минфин СССР оставил у себя 95 % кредитов Госбанка, и только 5 % раздал полутора десятку союзных республик. Зачем замораживаются деньги, и они надолго перестают работать? Ведь их основная функция – это непрерывный оборот, приносящий доход всей банковской системе и экономике страны. И тогда не будет ни дефолта, ни банкротств банков и предприятий. Представляется крайне алогичной изъятие с рынков и консервация 3‑х миллиардов тенге Нацбанком и выделение такой же суммы банковской системе из Национального фонда, которая могла бы пойти на создание новых производств и социальных объектов.
Председатель правления НПП «Атамекен» Аблай Мырзахметов на 7‑м конгрессе финансистов Казахстана сказал, что ожидания от банковского сектора связаны и с ростом активности кредитования, и со снижением ставок. «Примерно 6‑процентный рост кредитования в этом году, – отметил он, – не связан с активностью банков по отношению к бизнесу, поскольку в «полтора раза выросло потребительское кредитование», а кредитование агросектора снизилось в 2017 году примерно на 40%, промышленности – на 30%».
В связи с этим любой компетентный эксперт скажет, что ни одна из экономик развитых стран мира такой жесточайшей денежной засухи, как у нас, не выдержала бы.
Журналист Данияр Сабитов на сайте informburo.kz (10.12.2018г.) привел сведения о закрывающихся предприятиях малого и среднего бизнеса: 18,3 тысячи в 2015 году, более 4,5 тысячи в 2016‑м, около 2 тысяч в прошлом году. С начала 2018 года уже к маю были закрыты 3,7 тысячи субъектов МСБ и ещё 4,8 тысячи находились в процессе ликвидации.
Эти данные красноречиво свидетельствуют о результатах денежной эмиссионной и кредитной политики Нацбанка и правительства. Эта политика все дальше отодвигает всех нас от формирования социального государства, закрепленного в нашем основном законе. Сокращение рабочих мест влечет за собой уменьшение жизненного уровня большого числа сограждан.
И это, в свою очередь, в совокупности с недофинансированием реального сектора экономики и сокращением выпуска продукции, выполнения работ, оказания услуг и создания объектов интеллектуальной деятельности накапливает предпосылки возможных тяжелых последствий как при дефолте 1998 г. в России и преддефолтного состояния после этого в Казахстане. При таком развитии событий никогда не будет достигнута заветная цель главы государства о доведении числа субъектов МСБ до 50%. Если вспомнить огромный совокупный внешний долг государства и отечественных компаний, то возникают опасения за суверенитет экономики и государства.
Какие выводы из всего этого можно сделать?
Во-первых, если падение индексов во всех развитых экономиках такое, как в самый разгар экономического кризиса США, известного как «великая депрессия», при существующих острых геополитических коллизиях, локальных войнах и угрозах их возникновения во многих местах земного шара, то весь мир стоит на опасной черте как перед первой и второй мировыми войнами.
Во-вторых, если произойдет резкое снижение стоимости нефти на внешнем рынке, то экономика Казахстана, ее валюта, зависимая от экспорта нефти и других природных ресурсов, будут в лучшем случае испытывать те же проблемы, что в 2009 и 2015 годах.
В‑третьих, Национальный банк, в этой ситуации, повысит базовую ставку, тем самым отрезая производственный сектор и далее от и без того малодоступных и коротких кредитов, увеличит разницу обменного курса национальной и резервных валют, что ухудшит состояние экономики и соответственно уровень реально располагаемых доходов большей части граждан республики. И это повлечет неизбежно новые траты из Национального фонда и бюджета страны. И не приведи господь, чтобы мы снова на экранах телевизоров увидели унизительную картину, как премьер-министр страны и акимы будут ходить по рынкам и торговым точкам, уговаривать и принуждать торговцев не поднимать цены, а граждан убеждать, что ничего страшного не случилось, что все это для их же блага.
В‑четвертых, обращает внимание то, как президент США настойчиво борется против повышения независимым от властей, частным центральным банком (ФРС) базовой ставки до 2,25–2,5%. Почему? Да потому что он непосредственно возглавляет правительство и отвечает перед своими избирателями, перед народом США за состояние экономики, за промышленность, которая за время его президентства показывает заметный рост, за занятость населения, за исполнение своей предвыборной программы, благодаря которой избран был президентом великой страны, и за нормальный уровень государственных расходов. Повышение базовой ставки ФРС США означает увеличение расходов федерального правительства по займам, которые ему даны в обмен на казначейские облигации, и одновременно снижение кредитных возможностей для субъектов экономической деятельности, со всеми вытекающими из этого отрицательными последствиями.
PS. Казахстан стоит на пороге больших изменений и, возможно, потрясений. Для того, чтобы сохранить политический суверенитет государства и неприкосновенность территории, обеспечить рост благосостояния граждан, нужна сильная экономика, которая будет формироваться нашими же гражданами, из наших же природных ресурсов, нашим же интеллектом, создавать продукцию все более высокого передела на основе суверенной, как во всех развитых государствах, национальной валюты, эмиссия которой будет производиться под целевые проекты, как в США, Великобритании, Китае, под обязательства правительства или государства, то есть для финансирования дефицита бюджета.
Но для этого необходимы будут существенные изменения структуры и содержания деятельности финансового и экономического блока правительства и Национального банка, а также соответствующие изменения законодательства. Может ли это сделать действующая государственная власть? Время покажет. Не опоздать бы.
Асылбек ЖУСУПОВ,
кандидат юридических наук,
доктор философии (PhD)
арбитр Международного арбитража «IUS» и
Казахстанского международного арбитража
