Громкий судебный процесс над национал-патриотами в независимом Казахстане все еще продолжается, перешагнув из 2021 в 2022 год. Десятки тысяч подписей граждан в защиту подсудимых Мейрама Канапьянова, Даната Намазбаева, Маргулана Боранабая, обращения депутатов Мажилиса Парламента Президенту РК К-Ж. Токаеву, петиции и статьи, а также растущая объективность суда и как следствие, паника и бесконечные ходатайства и жалобы со стороны заявителей, которые совсем не имеют открытой поддержки ни в СМИ, ни в соцсетях, ни в депутатском корпусе, причем один из заявителей сам уже является подсудимым в другом процессе, всем нам дают надежду на справедливый, а значит оправдательный приговор.
Сегодня мы дали слово двум участникам процесса, подсудимым национал-патриотам – бизнесмену, экс-консулу Казахстана в Санкт-Петеребурге Мейраму Канапьянову и историку, кандидату экономических наук Данату Намазбаеву.
– Как вы считаете, какова истинная причина преследования вас?
Мейрам Канапьянов: Лично для меня истиной причиной является критика руководства страны, не способной справиться с постоянно растущей бедностью в стране, коррупцией в верхнем эшелоне власти, безразличием к судьбе страны. Наряду с этим пророссийская направленность Акорды в очередной раз показывает, что личностные интересы власти ставятся превыше экономического развития страны. Поэтому мы неоднократно выступали с требованием пересмотреть отношения с Россией. А именно: вывести наши отношения на равноправные; выйти из ЕАЭС; закрыть все российские военные базы.
Уверен, что данная позиция в обязательном порядке отслеживается российскими спецслужбами и посольством РФ в Казахстане. В целях устранения подобных нам людей, на фоне поддержки пропаганды в СМИ России об имеющихся якобы русофобских настроениях в Казахстане, Кремлем было продавлено решение о возбуждении уголовных дел в отношении патриотов. Чтобы явно не светить кремлевские ушки, подконтрольные им депутаты из числа членов Компартии Казахстана и поддерживающие их шовинисты, пожаловались в Генеральному прокурору Казахстана на казахских националистах, которые угрожают стабильности страны и теплым отношениям с союзной Россией. Искать их долго не пришлось, этими жертвами оказались мы. Тем более я являлся одним из заявителей по уголовным делам на граждан Казахстана, которые открыто выражали позицию о необходимости аннексии территорий Казахстана Россией или полному присоединению к ней. Непосредственно нынешние заявители по нашему уголовному делу также придерживаются подобной позиции.
Проще говоря, это была ответная реакция России. Необходимо отметить, что, как и по прошлым делам, так и по этим, Россия активно поддерживает подобные сепаратистские выпады, о чем свидетельствуют известные всем выступления в СМИ официальных лиц России.
Одним из доказательств давления России на уголовное дело – это странная взаимосвязь между визитами высшего руководства России и активизацией правоохранительных органов Казахстана. К примеру, визит в феврале 2021 г. премьер-министра России Мишустина странным образом совпал с вызовом меня на первый допрос в ДВД г.Алматы. Странным образом выглядело внеочередное заседание суда, которое было назначено накануне визита Мишустина в августе 2021 г., хотя по планам суд должен состояться пару дней позже. К чему эта спешка? Вполне возможно, что наши власти хотели отчитаться, как идет суд. По опыту моей работы в МИД такое возможно, когда посол перед визитом своего руководства пытается надавить на страну пребывания, якобы имея некое поручение сверху. Наши власти отреагировали мгновенно и потребовали отчитаться правоохранительные органы о нашем деле, на случай, если премьер России попросит проинформировать его.
Данат Намазбаев: Причин может быть много, от желания заставить замолчать, хотя не скажу, что я лидер общественного мнения или что-то вроде этого, рядовой юзер фейсбука, у которого есть свое мнение по определенным вопросам и до банального –привязать всё дело к групповому сговору. Кто хочет заставить замолчать, вопрос на миллион, от рептилойдов до идейных оппонентов, время покажет.
– На чем, на каких доказательства построено обвинение?
Данат Намазбаев: Доказательная база обвинений состоит из скриншотов постов аж трехлетней давности. Если память не изменяет, в самом деле у меня только два коротких поста, суть которых – возмущение коррупцией. Касательно действий в «группе лиц» следствие определило ее наличием лайков и комментариев под нашими постами, о чем сам следователь сказал на суде.
Мейрам Канапьянов: Исключительно на домыслах и предположениях. А в целом, впервые в истории судебной и правоохранительной системы Казахстана домыслы были изучены подведомственными Министерству юстиции экспертами. При этом ни одна независимая экспертиза не принималась. Анектодичным лично для меня стал факт экспертизы от заместителя центра экспертиз Министерства юстиции Акбаровой Розы, которая в недавнем прошлом была всего лишь учителем начальной средней школы в сельской местности, не имеет политологического образования, но при этом ее личное мнение и суждение легло в основу обвинения.
Вообще по экспертам и экспертизам много вопросов. Как заявляла Акбарова, ее экспертиза строится на основании научных учений, однако многие ее заключения сотканы из личных умозаключений и русской Википедии, о чем я лично на суде ей заявил. Кроме того, на суде стало ясно, что она является единомышленником заявителей, что она и не скрывала. К сожалению, «беспристрастный» суд не принял это во внимание. В этой связи я не понимаю, для чего существует такая большая правоохранительная система, когда есть «эксперт» из сельской местности?
Лично в отношении меня правоохранительные органы так и не представили достоверных доказательств, являются ли скриншоты комментариев и постов моими. К тому же, следователь по делу вообще не понимает принципы работы фейсбук и его алгоритмы. Очень сложно донести человеку мысль, когда он не понимает разницы между репостом, постом и комментарием, подписчиком и даже e-mail. Кстати, одно из доказательств заказного характера нашего дела это откровенные слова моего адвоката о том, что следователь просил не писать ему никаких ходатайств, потому как ему было поручено дело передать в прокуратуру в любом виде и при любых обстоятельствах. Так работает наша правоохранительная система.
За 32 судебных заседания я так и не понял в чем собственно суть обвинений предъявленных мне обвинений? Тем более мне не понятно, в чем заявители так потерпели, аж побежали писать заявления? Особенно интересно, какое отношение они имеют к статье 179? Я напомню, что статья предполагает захват и насильственное свержение власти. Давно ли эти четыре неизвестных мне человека олицетворяют власть Казахстана?
– Знали ли вы потерпевших, заявителей? Остаются ли они на судебном процессе в рамках своих претензий?
Мейрам Канапьянов: «Потерпевших» лично не знаю. Но в сети Юрий Юрин давно известен, как ярый казахофоб, гордившийся избиением казахов в декабрьских событиях 1986 года, будучи офицером советской армии. Исмагулов, недавно появившийся сталинист, коммунист, искажающий нашу историю, не раз публиковал посты в поддержку сепаратистов, участвовавших в незаконных военных формированиях в Украине. По моему мнению, словам человека, который восхваляет тирана Сталина, коммунистический режим, убийц казахской интеллигенции в прошлом и мирных украинцев в настоящее время, верить нельзя и уж тем более принимать лживые заявления правоохранительным органам независимого Казахстана.
Собственно, Аружан Саин мне в сети не известна совсем, так как не слежу за этим человеком и не имею никакого о ней представления. Но имея обширные связи в правоохранительных и других исполнительных органах, она пытается влиять на ход следствия и судебного разбирательства. Четвертый заявитель под псевдонимом Виктория Ким. Мне представляется, что этот человек публичное лицо и опасается открыто проявлять свою казахофобию, так как это может повлиять на карьеру и будущее в целом. Надеюсь, скоро станет ясно, кто скрывается за этим псевдонимом.
– Какова роль Аружан Саин в деле и было ли на самом деле нападение на фонд с вашей стороны?
Данат Намазбаев: Судя по постам Аружан Саин в фейсбуке, она заинтересована в деле, именно в обвинительном исходе, кроме того, ею и фондом ДОМ были предъявлены иски о возмещении расходов, при том, что ее представитель и представитель фонда Семенова на суде заявили, что претензий ко мне не имеют. Разумеется, ни в каких нападениях на фонд я не участвовал, фонд вообще никого не интересовал.
Мейрам Канапьянов: Мне вообще непонятна позиция Саин. Как известно, юрист ее фонда Юрий Юрин посредством соцсетей неоднократно оскорбительно выражался в адрес казахской нации. Претензии были к нему, как к гражданину. Для чего Саин подставила под танки свой фонд, мне не понятно?
Более того, фонд посчитал себя потерпевшим и выставил гражданский иск к обвиняемым, с требованием выплатить их судебные издержки, в том числе на адвокатов. Согласно иску, услуги адвокатов стоили фонду 2 млн. тенге. Таким образом, возникает вопрос, на каком основании средства, которые жертвуют сочувствующие люди на лечение детей, тратятся на личные разборки Саин? Надеюсь, следствие и общественность в дальнейшем в этом разберутся. Я уверен, что сейчас она об это сожалеет, ведь репутация фонда значительно пострадала, многие от них отвернулись и это еще не предел.
– Об одном из заявителей – Юрие Юрине уже много лет пишут и СМИ и в социальных сетях, распространяемая им информация возмущает тысячи людей, почему в отношении него власть не предпринимала никаких действий, несмотря на заявления граждан?
Мейрам Канапьянов: Как я говорил ранее, Юрин является юристом фонда, которым управляет Саин. И, учитывая ее личные связи, это является причиной того, что правоохранительные органы покрывают этого оголтелого шовиниста. Выдвину также предположение, так как власть неоднородна, в ней сильны пророссийские силы, лоббирующие преследования националистов и «незамечание» откровенно шовинистических выпадов любителей Путина и русского мира. Вот этот вопрос и является краеугольным в наших претензиях к действующей власти. Ведь Юрин не единственный в своем роде. В социальных сетях множество казахофобных комментариев и постов, однако власть старается этого не замечать, несмотря на наши неоднократные сигналы.
– Почему суд идёт так долго? Как вы думаете, с чем это связано?
Данат Намазбаев: Да, суд действительно идет больше 8 месяцев. Думаю, доказательная база настолько абсурдна, а дело настолько притянуто за уши, что принять решение кроме оправдательного невозможно, но также и сложно балансировать между инициатором дела/заказчиком и законом, да и в целом со здравым смыслом.
Мейрам Канапьянов: По нашему делу, согласно судебному кабинету, уже состоялись 32 судебных заседания. Первые заседания отличались откровенным игнорированием наших прав, обвиняемым и адвокатам не предоставляли слова, все ходатайства игнорировались. К нашему удовлетворению суд становится более объективным, что перестало нравиться потерпевшим и тем, кто возможно, стоит за ними. По ходатайству потерпевших судебное разбирательство может быть передано в другой суд. Не удивлюсь, что с тем судом уже «поработали». Поэтому прогнозировать окончание суда становится сложным, оно может затянуться еще минимум на полгода.
– Вы не признаете себя виновными и множество людей с вами согласны, письмо президенту РК подписали более 20 000 граждан. Возможно, власть все же прислушивается к мнению граждан?
Мейрам Канапьянов: Естественно, виновным я себя не признаю. Да и следствие не может представить доказательство вины. Спасибо нашим соотечественникам, которые не хотят, чтобы в нашей стране царили бесправие, заказной характер уголовных дел, давление на суды и другие противоправные антинародные действия наших властей, ущемляющие права граждан. Ведь в числе подписавших не только граждане с активной гражданской позицией, но и лидеры мнений, авторитетные и уважаемые члены общества. Мы все вместе сможем построить правовое государство, где верховенствовать будет справедливость и закон. Власти не просто должны, они просто обязаны прислушаться к мнению своих сограждан, а не смотреть, что там скажут московские бояре. Необходимо им вспомнить, что Казахстан независимое государство, где государствообразующей нацией являются казахи.
Данат Намазбаев: Виновным себя не признаю, как и признаю важность общественной реакции по делу. Да, это тоже довлеет над теми, кому принимать решение.
– Все мы надеемся на справедливость, а значит оправдательный приговор. Что будет дальше? С национальным движением, с противостоянием националистов, патриотов Казахстана и прокремлевскими силами и им сочувствующими? Каков план, видение, направление?
Мейрам Канапьянов:
Да, я убежден, что приговор будет исключительно оправдательным, потому что на нашей стороне народ и правда, а не марионеточная власть. Этим самым мы дадим понять, что давление России на наши правоохранительные органы ничем хорошим для них не закончатся, потому что в Казахстане есть люди, которые указания Москвы не исполняют. Мы – казахи – толерантный и мирный народ, очень много терпим, молчим, соглашаемся. Множество лет Россия нас уничтожала, закрывала казахские школы, запрещала язык. Мы не позволим им это творить и сейчас. Мы обязаны продолжать работу по закрытию российских военных баз, выходу из ЕАЭС. Необходимо наращивать экономическое сотрудничество с развитыми странами, военное сотрудничество с НАТО. Нам нужен цивилизованный мир. Мы должны противостоять давлению «русского мира», который для многих стран стал разрушительным.
Тут необходимо понимать, что эти заявители и их единомышленники не являются оппонентами ни мне, ни другим участникам процесса. Они являются оппонентами всего казахского народа, такие, как Исмагулов, Юрин и их поддерживающие, противятся переименованию городов, сел и улиц на исторические названия, желая сохранить прежние колонизаторские названия, не признают Ашаршылык, но возвеличивают Сталина, благодаря которому и были уничтожены в Голодоморе миллионы казахов. Почему правоохранительные органы не пресекают деструктивные действия данных лиц? Очень серьезный вопрос к ним.
Не лишним будет напомнить, что подобные деструктивные силы способствовали аннексии украинского Крыма и развязыванию войны на территории Донецкой и Луганской областей.
Я приветствую всех, кто хочет жить мирно в Казахстане, всех, для кого независимость нашей страны самое главное достояние.
Данат Намазбаев: Одно из важных условий национального государства кроме капитала и культуры – это собственное информационное пространство. Сейчас идет работа на два фронта, защита внешнего периметра и одновременно создание собственного контента, в части видения той или иной ситуации прошлого, настоящего и будущего. Всё это не только и не сколько эффектные лозунги, это тяжелая, поступательная работа, как работа над собой, так и работа с потребителями этого контента. Так что расслабляться не стоит, ни сейчас, ни в будущем, у этого процесса вообще нет конца.
– Спасибо вам за интервью! Желаю справедливого исхода суда!
Динара СЕЙСЕН, фото специально для «DAT»
