КАКОГО БАТЫРА ПОТЕРЯЛИ…

• Вспо­ми­нать о Нур­бо­ла­те Маса­но­ве и лег­ко, и труд­но. Лег­ко пото­му, что с ним свя­за­но мно­го раз­ных эпи­зо­дов жиз­ни. Труд­но пото­му, что боль­но рас­ска­зы­вать о чело­ве­ке, кото­ро­го ценишь, ува­жа­ешь, и кого нет сей­час с нами.

Позна­ко­ми­лись мы с Нур­бо­ла­том Эди­ге­е­ви­чем в 1993 году, когда по Алма-Ате пере­да­ва­ли друг дру­гу сооб­ще­ния о неком дис­кус­си­он­ном клу­бе в Каз­ГУ, кото­рый орга­ни­зо­вал про­фес­сор Маса­нов. Попав пер­вый раз на засе­да­ние клу­ба, я, что назы­ва­ет­ся, залип­ла и ста­ра­лась поз­же посе­щать все заседания.

Про­фес­сор Маса­нов ока­зал­ся сред­них лет чело­ве­ком, чёр­но­усым и бес­ко­неч­но эру­ди­ро­ван­ным чело­ве­ком. Будь то спорт, к при­ме­ру. Нур­бо­лат Эди­ге­е­вич не про­сто хоро­шо раз­би­рал­ся в раз­ных видах спор­та, но и мог бы даже высту­пать ком­мен­та­то­ром. Осо­бен­но хоро­шо он знал фут­бол и даже сво­е­го сына назвал в честь вели­ко­го игрока.

Не было в 90‑е годы ни одно­го обще­ствен­но­го дви­же­ния, к кото­ро­му руку бы ни при­ло­жил Маса­нов. Это и пред­при­ни­ма­те­ли, и поли­ти­че­ские пар­тии. Он участ­во­вал в напи­са­нии про­грамм­ных доку­мен­тов мно­гих обще­ствен­ных объ­еди­не­ний, что дела­ло широ­ко извест­ным его имя.

Нур­бо­лат Эди­ге­е­вич стал учре­ди­те­лем Меж­ду­на­род­но­го бюро по пра­вам чело­ве­ка и соблю­де­нию закон­но­сти. Вхо­дил в состав прав­ле­ния фон­да «Сорос-Казах­стан».

Попу­ляр­ность Нур­бо­ла­та Эди­ге­е­ви­ча рос­ла, и это вызы­ва­ло вопро­сы у руко­вод­ства Каз­ГУ. В 1998 году ему при­шлось уйти из уни­вер­си­те­та. И с того вре­ме­ни он пере­клю­чил­ся на обще­ствен­ную дея­тель­ность. С октяб­ря 1999 года являл­ся сопред­се­да­те­лем Фору­ма демо­кра­ти­че­ских сил Казах­ста­на, с декаб­ря 2001 года — пре­зи­ден­том Казах­стан­ской ассо­ци­а­ции поли­ти­че­ской науки.

• При­мер­но в те же годы вме­сте с жур­на­ли­стом Сер­ге­ем Дува­но­вым Нур­бо­лат Эди­ге­е­вич орга­ни­зо­вал дис­кус­си­он­ный клуб «Поли­тон», спи­ке­ра­ми на засе­да­ни­ях кото­ро­го высту­па­ли поли­ти­ки, госу­дар­ствен­ные дея­те­ли, пред­ста­ви­те­ли НПО.

Но это было всё внеш­нее. А что про­ис­хо­дит внут­ри? Зна­ла об этом, види­мо, толь­ко жена. Как ока­за­лось, всё это вре­мя Нур­бо­лат Эди­ге­е­вич вына­ши­вал мысль о созда­нии неко­е­го цен­тра, кото­рый бы зани­мал­ся изу­че­ни­ем кочев­ни­че­ства каза­хов. Мало кто зна­ет, что тема была не новой для него. Ещё в совет­ское вре­мя, будучи аспи­ран­том, он начал изу­че­ние дан­ной темы. Сна­ча­ла это было в виде кан­ди­дат­ской дис­сер­та­ции. Затем после­до­ва­ла док­тор­ская дис­сер­та­ция, кото­рую он защи­щал в Москве. Те, кто пре­сле­до­вал Маса­но­ва при жиз­ни, ста­вя ему в вину незна­ние казах­ско­го язы­ка, и не подо­зре­ва­ют, что на Нур­бо­ла­та Эди­ге­е­ви­ча пове­си­ли одно вре­мя ярлык казах­ско­го националиста.

К сло­ву, если про­дол­жить тему язы­ка, то учё­ный ока­зал­ся во мно­гом прав. Сего­дня спу­стя 31 год казах­ский язык так и не стал госу­дар­ствен­ным в пол­ной мере и вовсе не по вине Маса­но­ва или шала-каза­хов, а пото­му что бюд­жет­ные день­ги, выде­ля­е­мые еже­год­но на внед­ре­ние и раз­ви­тие про­грамм по госу­дар­ствен­но­му язы­ку, неиз­вест­но куда ушли или осе­ли в кар­ма­нах у кого-то. А ведь имен­но об этом гово­рил Нур­бо­лат Эди­ге­е­вич и пре­ду­пре­ждал, что без деталь­но рас­пи­сан­но­го пла­на раз­ви­тия язы­ка с адрес­ным полу­че­ни­ем финан­си­ро­ва­ния ниче­го не полу­чит­ся, что, соб­ствен­но, про­ис­хо­дит до сих пор.

В 2005 году такой инсти­тут был создан. Дирек­то­ром инсти­ту­та назна­чи­ли Нур­бо­ла­та Эди­ге­е­ви­ча. Несколь­ко меж­ду­на­род­ных науч­ных кон­фе­рен­ций и круг­лых сто­лов, кото­рые успел орга­ни­зо­вать Нур­бо­лат Эди­ге­е­вич, про­из­ве­ли фурор, посколь­ку на них при­сут­ство­ва­ли круп­ные учё­ные из раз­ных стран мира, зани­мав­ши­е­ся изу­че­ни­ем исто­рии нома­дов. Увы, все­го через пол­то­ра года после созда­ния инсти­ту­та док­то­ра Маса­но­ва не стало.

 «Коче­вая циви­ли­за­ция каза­хов» – моно­гра­фия, кото­рую Нур­бо­лат Эди­ге­е­вич создал на осно­ве сво­ей док­тор­ской дис­сер­та­ции. Эту кни­гу он пода­рил и мне. При чте­нии меня пора­зи­ло, сколь­ко дан­ных при­во­дит­ся. Чуть-чуть зная, како­во это сидеть в биб­лио­те­ках и архи­вах, нагляд­но пред­став­ля­ла себе, какой огром­ный труд про­де­лал Нур­бо­лат Эди­ге­е­вич. Нуж­но было собрать дан­ные, обоб­щить их и пере­дать в доступ­ной фор­ме для широ­ко­го чтения.

И всё для того, что­бы дока­зать: у каза­хов, вёд­ших кочев­ни­че­ский образ жиз­ни, своя степ­ная циви­ли­за­ция. И эта циви­ли­за­ция была не похо­жа на ту, запад­ную, какую нам пре­под­но­сят. Но в ней при­сут­ство­ва­ло всё необ­хо­ди­мое для жиз­ни степ­ня­ка: от зна­ния того, когда нуж­но отко­че­вать на зимов­ку, что­бы сохра­нить скот до мате­ри­аль­но­го иму­ще­ства в виде жен­ских укра­ше­ний, мебе­ли, одеж­ды. Впер­вые так деталь­но был рас­пи­сан быт каза­хов. К сожа­ле­нию, и сего­дня мало кто зна­ко­мит­ся с этим эпо­халь­ным тру­дом исто­ри­ка. Меж­ду тем, чте­ние этой кни­ги даёт пред­став­ле­ние, каким пат­ри­о­том стра­ны, наро­да был Нур­бо­лат Эдигеевич.

С Нур­бо­ла­том Эди­ге­е­ви­чем было лег­ко общать­ся. Во мно­гом из-за того, что ко мне отно­сил­ся, как к сест­рен­ке, часто гово­ря мне о том, что его мама – аргын­ка. По-доб­ро­му он отно­сил­ся вооб­ще ко всем. В 1996 году Нур­бо­лат Эди­ге­е­вич посо­дей­ство­вал тому, что неболь­шая груп­па жур­на­ли­стов поеха­ла в Поль­шу для зна­ком­ства и изу­че­ния пар­ла­мент­ской дея­тель­но­сти в этой стране. Финан­си­ро­ва­ло поезд­ку прав­ле­ние казах­стан­ско­го фон­да Соро­са. Встре­чи в Вар­ша­ве и Кра­ко­ве ока­за­лись зани­ма­тель­ны­ми и полез­ны­ми для рас­ши­ре­ния кру­го­зо­ра и пони­ма­ния про­ис­хо­дя­ще­го вокруг.

90‑е годы для мно­гих, кто был нерав­но­душ­ным, ста­ли сво­е­го рода про­пус­ком в новый мир, посколь­ку эйфо­рия от полу­че­ния неза­ви­си­мо­сти опре­де­ля­ла дей­ствия всех. Осо­бен­но окры­лён­ны­ми были те, кто наде­ял­ся на постро­е­ние ново­го демо­кра­ти­че­ско­го Казах­ста­на. К чис­лу таких отно­сил­ся и Нур­бо­лат Эди­ге­е­вич. Имен­но поэто­му он так охот­но участ­во­вал в созда­нии мно­гих обще­ствен­ных объединений.

• Одним из таких объ­еди­не­ний ста­ло созда­ние Рес­пуб­ли­кан­ской народ­ной пар­тии Казах­ста­на по ини­ци­а­ти­ве быв­ше­го пре­мьер-мини­стра стра­ны Аке­жа­на Каже­гель­ди­на. Исто­рик Маса­нов не про­сто вос­при­нял идеи РНПК, но и актив­но участ­во­вал в раз­ра­бот­ке мно­гих пар­тий­ных доку­мен­тов. Тогда на рубе­же веков, в 1998 году каза­лось, что есть шанс создать новое госу­дар­ство, в кото­ром пра­ва и сво­бо­ды граж­дан ока­жут­ся пре­вы­ше всего.

Увы, иллю­зии ско­ро рас­се­я­лись. Во мно­гом это про­изо­шло из-за того, что пред­ста­ви­те­ли биз­не­са, на кото­рых в первую оче­редь рас­счи­ты­вал Аке­жан Каже­гель­дин, не под­дер­жа­ли пар­тию. Пом­ню, как это рас­стра­и­ва­ло Нур­бо­ла­та Эди­ге­е­ви­ча. Одна­ко он не опус­кал руки, а взял­ся за орга­ни­за­цию дис­кус­си­он­но­го клу­ба «Поли­тон».

Несмот­ря на неко­то­рую внеш­нюю отстра­нен­ность, Нур­бо­лат Эди­ге­е­вич был тон­ко чув­ству­ю­щим чело­ве­ком, доб­рым и вни­ма­тель­ным. Это про­яв­ля­лось во всём. Неда­ром же гово­рят, что дета­ли могут мно­гое рас­ска­зать о чело­ве­ке. Пом­ню, как одна­жды в «Поли­тоне» уви­дев, что я зады­ха­юсь (аст­ма моя дава­ла в то вре­мя осо­бен­но ост­ро о себе знать), он про­тя­нул мне свой аст­мо­пент. Поз­же узна­ла, что из-за повы­шен­но­го дав­ле­ния и брон­хи­та он тоже стал зады­хать­ся и поль­зо­вать­ся аст­ма­ти­че­ски­ми препаратами.

• Осо­бые отно­ше­ния как раз в те годы сло­жи­лись у Нур­бо­ла­та Эди­ге­е­ви­ча с Заман­бе­ком Кала­ба­е­ви­чем. Оба с ува­же­ни­ем отно­си­лись друг к дру­гу, часа­ми мог­ли гово­рить на раз­ные темы. Сего­дня уже мож­но ска­зать о том, что та зна­ме­ни­тая пресс-кон­фе­рен­ция Заман­бе­ка Нур­ка­ди­ло­ва во мно­гом была орга­ни­зо­ва­на бла­го­да­ря под­держ­ке Нур­бо­ла­та Эдигеевича.

В 2004 году Заман­бек Кала­ба­е­вич был руко­во­ди­те­лем Агент­ства по чрез­вы­чай­ным ситу­а­ци­ям. Тогда ост­ро сто­я­ла про­бле­ма навод­не­ния (да и сей­час она не сня­та с повест­ки дня), павод­ки гро­зи­ли зато­пить мно­гие насе­лен­ные пунк­ты стра­ны. Пред­ло­же­ния Заман­бе­ка Кала­ба­е­ви­ча по укреп­ле­нию суще­ству­ю­щих пло­тин не были под­дер­жа­ны. Не согла­шал­ся он и с пере­ез­дом в Аста­ну. Обра­ще­ние к выс­ше­му руко­вод­ству не помог­ло. Тогда Заман­бек Кала­ба­е­вич решил­ся созвать пресс-кон­фе­рен­цию и рас­ска­зать обо всех про­бле­мах АЧС и заод­но высту­пить с кри­ти­кой в адрес властей.

В один весен­ний день мне позво­ни­ла сек­ре­тарь из при­ем­ной Заман­бе­ка Кала­ба­е­ви­ча и соеди­ни­ла с шефом. Поздо­ро­вав­шись, Заке спро­сил, могу ли я прий­ти к нему. Когда я при­шла, Заман­бек Кала­ба­е­вич вкрат­це рас­ска­зал, о чем соби­ра­ет­ся гово­рить на пресс-кон­фе­рен­ции, и спро­сил, кто может помочь с под­го­тов­кой выступления.

«Нур­бо­лат!» – отве­ти­ла я. Втро­ём мы обсу­ди­ли основ­ные тези­сы. Потом Заке стал писать текст выступ­ле­ния, а Нур­бо­лат редактировать.

Мне при­шлось тогда уехать по семей­ным делам; и я знаю толь­ко по рас­ска­зам, что пресс-кон­фе­рен­ция про­из­ве­ла эффект взо­рвав­шей­ся бом­бы. Выступ­ле­ние Заке было постро­е­но в фор­ме откры­то­го пись­ма пре­зи­ден­ту стра­ны, а речь в нем шла о при­ва­ти­за­ции сана­то­ри­ев и домов отды­ха быв­ше­го ЦК Ком­пар­тии и Сове­та Мини­стров Казах­ской ССР, зда­ний мини­стерств и рес­пуб­ли­кан­ских ведомств в Алма­ты, опу­стев­ших после того, как цен­траль­ные орга­ны вла­сти пере­ба­зи­ро­ва­лись в сто­ли­цу. Гово­рил Заке и о выруб­лен­ных ябло­не­вых садах, о застрой­ках в гор­ных мас­си­вах, нано­сив­ших урон природе.

Есте­ствен­но, что после тако­го выступ­ле­ния Заке был снят с долж­но­сти. И тогда имен­но Нур­бо­лат мораль­но под­дер­жи­вал его до самой гибе­ли. Когда в 2005 году был создан инсти­тут нома­дов, кото­рый воз­гла­вил Нур­бо­лат Маса­нов, Заке искренне пора­до­вал­ся за дру­га, пото­му что знал: нау­ка для Нур­бо­ла­та Эди­ге­е­ви­ча была важ­нее всего.

В какой-то сте­пе­ни оба моих стар­ших това­ри­ща были на одной волне. У гро­ба Заке на граж­дан­ской пани­хи­де Нур­бо­лат Эди­ге­е­вич ска­зал мне: «Како­го баты­ра потеряли!».

Баты­ром был и сам Нур­бо­лат Маса­нов. В годы, когда изу­че­ние кочев­ни­че­ства каза­хов не при­вет­ство­ва­лось, он со сту­ден­че­ских лет зани­мал­ся исто­ри­ей нома­дов. Согла­си­тесь, не каж­до­му дано идти напе­ре­кор волне, а Нур­бо­лат Эди­ге­е­вич шёл.

Сего­дня в вузах на исто­ри­че­ских факуль­те­тах сле­до­ва­ло бы вве­сти курс по исто­рии кочев­ни­че­ства, осно­ван­ный на тру­дах Маса­но­ва. Но в нашей стране, к сожа­ле­нию, пого­вор­ка «в своем оте­че­стве про­ро­ков нет» акту­аль­на во все времена.

Меж­ду тем, на сле­ду­ю­щий год ему мог­ло бы испол­нить­ся 70 лет. Вспом­нят ли об этом?..

Айгуль ОМАРОВА