Фонд Карнеги за Международный мир на своем сайте carnegieendowment.org опубликовал статью, объясняющую, почему Кремль все чаще вынужден прибегать к ядерному шантажу. По мнению автора, после провала блицкрига, затягивания так называемой СВО и чувствительных потерь на войне Путину ничего не остается, как пугать союзников Украины ядерным оружием.
Эскалация в уме. Зачем Россия снижает ядерный порог
«Современная военно-политическая обстановка динамично меняется, и мы обязаны это учитывать. В том числе возникновение новых источников военных угроз и рисков для России и наших союзников», – заявил Владимир Путин 25 сентября, открывая заседание Совбеза РФ по ядерному сдерживанию. В публичной части своего выступления, задуманного как послание городу и миру, президент РФ анонсировал грядущие изменения в ядерной доктрине страны. Их суть – декларируемое снижение порога применения ядерного оружия по сравнению с предыдущей версией «Основ государственной политики РФ в области ядерного сдерживания», утвержденной Путиным в июне довоенного 2020-го – всего четыре года назад, но совсем в другую эпоху.
Конкретные формулировки новой версии «Основ» станут известны только после публикации соответствующего указа, но Путин в своем коротком выступлении перечислил основные нововведения. Во-первых, агрессию против России со стороны любого неядерного государства, но «с участием или при поддержке» ядерного предлагается рассматривать как их совместное нападение на РФ. Во-вторых, конкретизированы условия возможного применения ядерного оружия: Москва будет готова это сделать «при получении достоверной информации о массированном старте средств воздушно-космического нападения и пересечении ими государственной границы», в том числе самолетов стратегической и тактической авиации, крылатых ракет, беспилотников, гиперзвуковых летательных аппаратов.
Наконец, ядерное оружие может быть использовано в ответ на нападение на Россию и Беларусь с использованием обычного оружия, если оно создает «критическую угрозу суверенитету». В нынешней редакции «Основ» ядерным оружием Москва готова отвечать на атаку обычными вооружениями только против РФ и только в случаях, «когда под угрозу поставлено само существование государства». То есть, например, длящаяся уже почти два месяца оккупация украинскими военными части Курской области под это определение вряд ли подпадает.
Путин решил выступить по ядерному вопросу прямо накануне встречи Байдена и Зеленского, где они должны решить, разрешать ли Киеву использовать западные ракеты для ударов вглубь России. Причем разговор этот – лишь очередной эпизод в крайне тревожной для Кремля тенденции: расширяя свою помощь Украине, Запад обращает все меньше внимания на российские красные линии. В ответ руководство России хотело бы показать, что к его заявлениям надо относиться серьезнее, и ужесточение ядерной доктрины – один из немногих доступных инструментов. Правда, не факт, что этот шаг поможет.
Варка кремлевской лягушки
Еще пару лет назад сложно было представить, что западные военные будут бомбить штаб-квартиру Черноморского флота РФ, а война между Россией и НАТО при этом все равно не начнется. Между тем именно это произошло год назад, когда вооруженные силы Украины нанесли удар британскими ракетами Storm Shadow по Севастополю. Полетные задания для этих ракет, как заявил сам Путин, могли вводить только натовцы. То же самое подтверждают и слитые в сеть переговоры офицеров немецких ВВС, обсуждающих причины отказа Берлина поставлять Киеву дальнобойные ракеты Taurus.
Но то были удары по Севастополю, а сейчас российское руководство своими жесткими заявлениями пытается удержать Запад от того, чтобы разрешать Украине бить натовскими ракетами по международно признанной территории РФ. По словам Путина, такое разрешение будет означать, что «страны НАТО, США, европейские страны воюют с Россией». То есть даже он косвенно признает разницу между юридически оформленной территорией РФ и захваченными территориями Украины, включая Крым. Эта ситуация, которую в России нельзя даже публично озвучить без риска получить срок за дискредитацию армии, – одно из наглядных подтверждений того, что у НАТО получается сдерживать Россию, а вот у России сдерживать НАТО – не очень.
Получилось так потому, что с самого начала вторжения в Украину Путин, планировавший провести все за несколько дней, использовал крайне жесткие угрозы в адрес Запада. «Ответ России будет незамедлительным и приведет вас к таким последствиям, с которыми вы в своей истории еще никогда не сталкивались», – заявил он в своем обращении 24 февраля 2022 года. И поначалу западные лидеры действительно отнеслись к его словам со всей серьезностью, но вскоре стало ясно, что своих максимальных целей в Украине Путин не добьется, а украинцы с западной помощью могут громить Россию на поле боя и заставлять ее отступать.
Тогда Вашингтон начал двигать красные линии, которые изначально провозглашала Москва. Россия продолжала пугать Запад высокой ценой за вмешательство в войну, но на практике мало что могла сделать с западной помощью Киеву, которая за два с половиной года войны выросла от скромных поставок стрелкового оружия и противотанковых комплексов Javelin до многомиллиардных пакетов, включающих артиллерию, средства ПВО, танки и истребители F‑16.
Запад старается двигать российские красные линии максимально осторожно: с долгими обсуждениями, выступлениями в СМИ и коммуникацией с Москвой по каналам спецслужб. Такой подход раздражает Киев, но зато снижает риск эмоционального ответа со стороны Путина. В конце концов, в Вашингтоне безопасность самих США ставят на вершину пирамиды американских интересов, затем идет безопасность формальных союзников, и лишь затем – интересы друзей и партнеров, каким сейчас является Украина.
Также в Вашингтоне считают, что пока Кремль не стоит на грани военного поражения в Украине, риск применения ядерного оружия остается низким. Но все равно стараются избегать опасных ситуаций. Несмотря на украинские атаки дронами по Кремлю или российским РЛС, которые являются элементами ядерного щита, Белый дом не намерен менять свой осторожный подход.
Один сломал, другой потерял
В результате получается, что ядерный щит помог России избежать судьбы иракского режима после оккупации Кувейта и страхует от масштабного вовлечения НАТО в войну, но ниже этого порога Запад делает все больше и больше для поддержки своих украинских союзников.
Война показала, что Россия не обладает достаточным арсеналом высокоточных средств в обычном оснащении, чтобы купировать многие угрозы для себя. Западные военные поставки для Украины продолжаются уже третий год. Киев смог открыть коридор для судоходства в Черном море, заперев Черноморский флот РФ у побережья. Российские ракеты оказались не столь уж высокоточны, и их явно недостаточно, чтобы сломить сопротивление такой большой страны, как Украина. В итоге перед Кремлем стоит сложный вопрос: как вернуть эффективность российского сдерживания?
Выступление Путина и грядущие изменения в ядерной доктрине призваны стать частью ответа. Поняв, что абстрактные устрашающие заявления уже никого в НАТО не пугают в достаточной мере, Кремль решил пойти на ужесточение нормативных документов в области ядерной политики, подкрепив их словесными интервенциями Путина и чиновников рангом пониже.
Однако изменения в «Основах», анонсированные президентом 25 сентября, пусть вербально и снижают порог ядерного применения, оставляют Кремлю большое пространство для маневра и интерпретаций. В высказываниях Путина и в предыдущих версиях «Основ» нигде нет автоматизма: никто четко не прописывает, в каких именно случаях Россия применит ядерное оружие. «Будем рассматривать такую возможность» совсем не означает «обязательно применим».
Не меньше расплывчатости и в других новых формулировках. Если ядерная держава будет помогать воевать с Россией неядерной державе, как США, Великобритания и Франция помогают Украине, Москва будет отвечать им всем? И как именно квалифицируется подобная «помощь»? Ведь диапазон простирается от ударов Storm Shadow по Крыму до использования украинскими оружейниками западных компонентов в дронах или навигации по Гугл-картам.
Москва конкретизировала, что будет рассматривать применение ядерного оружия для ответно-встречного удара при массированной атаке беспилотниками или ракетами, но само определение «массированности» также останется на усмотрение Кремля. Недавние атаки ВСУ с использованием почти сотни беспилотников порог «массированности» не перешагнули.
Наконец, снижение порога применения от «угрозы существования государству» до «критической угрозы суверенитету» тоже нуждается в конкретизации. Оккупацию российской территории под Курском такой угрозой в Кремле явно не считают.
Вербально понижая порог возможного применения ядерного оружия, Кремль вряд ли сможет более эффективно удерживать НАТО от войны с Россией – эту задачу вполне решала и текущая версия ядерной политики, и само наличие ядерного щита. У Москвы остается достаточно ступеней эскалационной лестницы, чтобы удерживать НАТО от шагов с далеко идущими последствиями вроде отправки контингентов в Украину, как предлагал весной президент Франции Эммануэль Макрон.
Для реагирования на все большую помощь НАТО Киеву у Кремля остается все тот же конвенциональный и гибридный арсенал: удары по инфраструктуре и крупным городам Украины ракетами и бомбами, диверсии на территории стран НАТО, а также возможность передать современное российское оружие врагам США, вроде поставок антикорабельных ракет йеменским хуситам. При этом сами страны НАТО активно работают над тем, чтобы купировать эти угрозы: наращивают поставки средств ПВО Украине, борются с российской агентурной сетью на Западе, а также готовят свои ВМС к появлению у хуситов российских ракет и работают с Саудовской Аравией и Китаем для дипломатического давления на Кремль.
Использование ядерного оружия против Украины для принуждения ее к капитуляции по-прежнему возможно, но и здесь новая доктрина мало что меняет. Ограничители у Кремля остаются все те же: для эффекта устрашения будет недостаточно использовать «специальные» тактические боеприпасы, а придется применять ядерное оружие против крупных промышленных и населенных центров. Это вызовет непредсказуемую реакцию партнеров России, в том числе Индии и Китая, но не факт, что приведет к немедленной капитуляции украинцев.
В итоге наиболее вероятный вариант развития событий – все более масштабные атаки России и Украины друг против друга дронами и ракетами. Последние будут все большей проблемой для РФ: Киев с помощью западных стран активно развивает свою ракетную программу, и уже в 2025 году украинская баллистика может стать куда более серьезной угрозой.
Печальный итог всего этого сводится к тому, что те угрозы со стороны Украины, которыми Путин в конце 2021 года обосновывал предстоящее вторжение, на тот момент были гипотетическими и почти невероятными. Однако за годы войны многие из них стали реальностью, как самосбывающиеся пророчества. Напав на Украину, Путин сам создал проблему, которой до того не было. И эта проблема в разных изводах будет сопровождать Кремль еще многие годы.
Александр Габуев,
директор Берлинского центра Карнеги по изучению России и Евразии
