Мы привыкли доверять страновым рейтингам, которые составляют различные международные организации. Индексы демократии, свободы слова, уровня коррупции и прав человека регулярно публикуются западными неправительственными организациями и воспринимаются как непреложная истина. Но что стоит за этой кажущейся объективностью?
В современном мире международные рейтинги стали инструментом глобального влияния. Однако все больше экспертов приходят к выводу: эти рейтинги — не объективная аналитика, а инструмент формирования нужной картины мира. Они отражают не реальное положение дел, а политическую повестку и интересы спонсоров.
Рейтинги демократии, ежегодно публикуемые структурами вроде Freedom House, Transparency International и Reporters Without Borders, давно утратили научную беспристрастность. Эти организации позиционируются как независимые, однако на деле зависят от грантов западных государств, прежде всего США, ЕС и частных фондов, тесно связанных с политическими структурами.
Как итого, финансовое содержание приводит к искаженной методологии: за высокими оценками стоят не реальные показатели, а соответствие внешнеполитическим ожиданиям. В народе не зря сложилась поговорка «кто девушку ужинает, то ее и танцует».
Примеров предостаточно — страны с глубокими внутренними проблемами получают статус «демократии» исключительно из-за своей внешнеполитической лояльности. В то же время государства, проводящие независимую политику, неизменно оказываются в «зоне риска», независимо от уровня гражданских свобод.
В мае 2025 года международная организация «Репортеры без границ» (Reporters Without Borders, RSF) опубликовала ежегодный рейтинг свободы прессы. Он основан на пяти показателях: политический контекст, правовая база, экономическая среда для СМИ, социокультурный контекст и безопасность.
Казахстан занял в рейтинге 141 место, набрав 39,34 балла из 100 возможных. Недалеко ушли Кыргызстан (144 место), Узбекистан (148) и Таджикистан (153).
В докладе RSF говорилось, что в 160 из 180 наблюдаемых стран СМИ не могут вести стабильную деятельность ― либо совсем, либо с трудом. В почти трети государств редакции закрывались по экономическим причинам, чему часто предшествовало давление со стороны властей. В 46 странах СМИ контролируются ограниченным кругом владельцев.
Предлагаем сравнить следующие факты: к примеру Израиль занимает 112 место, на 29 позиций выше Казахстана, при наличии новостей об убийствах и задержании палестинских журналистов. За 18 месяцев в секторе Газа от рук Армии обороны Израиля (ЦАХАЛ) погибло около 200 журналистов.
То же самое происходит и в Африке, Латинской Америке и Карибском бассейне, где число тюремных заключений ниже, чем в других регионах, но где сохраняются угрозы журналистике. Например, в Мексике нет журналистов в тюрьмах, но это одно из самых опасных мест для журналистов за пределами зоны боевых действий по данным Комиссии по защите журналистов. .
Нигерия, где 1 декабря за решеткой оказались четверо журналистов, порядка 50 журналистов подверглись нападениям и задержаниям, когда пытались освещать протесты и гражданские беспорядки занимает 122 строку в рейтинге. На 19 мест опережая Казахстан.
Прежде чем оценивать объективность рейтинга RSF, важно понимать, как и на какие средства осуществляет свою деятельностью эта международная НПО. Согласно финансовым отчетам RSF за 2022 год, ее доходы составили более 8 млн евро. Большая часть бюджета, 52%, поступило от правительственных организаций, еще 22% ― от частных структур и фондов.
«Репортеры без границ» основана в 1985 году во французском Монпелье. Организация борется против цензуры и за освобождение журналистов, находящихся в заключении из-за своей профессиональной деятельности. Этот момент стоит выделить особенно. Среди партнеров RSF значатся министерства иностранных дел Франции и Дании, Евросоюз, Фонды Открытого Общества Джорджа Сороса, Национальный фонд поддержки демократии (NED) и другие структуры.
NED — американская некоммерческая организация, учрежденная конгрессом США в 1983 году. Предоставляет гранты на исследования в области развития демократии и прав человека в зарубежных странах. Один из разработчиков концепции NED Аллен Вайнштейн в 1991 году заявлял: «Многое из того, что мы делаем сегодня, 25 лет назад делало ЦРУ».
Ежегодно NED выплачивает более 1000 грантов на поддержку проектов неправительственных организаций за рубежом, «работающих над достижением демократических целей» в более чем 90 странах. Известно, что фонд финансировал оппозиционные движения «Солидарность» в Польше, «Хартия 77» в Чехословакии и «Отпор» в Сербии. Сам Национальный фонд поддержки демократии финансируется Государственным департаментом США.
В 2015 году стало известно, что NED сыграл решающую роль на начальном этапе протестов в Киеве (2013−2014 годы). В отчете NED говорилось, что с 2011 по 2014 год фонд направил на поддержку украинских некоммерческих организаций почти 14 млн долларов.
Впрочем, Национальный фонд поддержки демократии уже много лет называют спонсором революций. Целью NED является ослабление правительств, ведущих самостоятельную политику. Например, в странах Латинской Америки речь идет о Венесуэле и Кубе.
Неудивительно, что RSF регулярно разносило правительство Чавеса, обвиняя его в нарушении свободы прессы. Ну и конечно правительство Кубы.
«На Американском континенте, по словам RSF, «погибло 12 журналистов» в Мексике, Бразилии и Перу. Тем не менее, целью парижской организации становится Куба, где, нужно подчеркнуть, ни один журналист не был убит с 1959 года. Венесуэла тоже оказалась в поле зрения, в то время как там не погиб ни один журналист. Есть люди, установившие связь между целями RSF и Вашингтона и указывающие на странные совпадения. ― отмечали СМИ.
Тогда же, в 2005-ом, критики деятельности RSF задавались вопросом: как организация, экономически зависящая от FNAC (французская сеть магазинов), CFAO (франко-американский торговый союз), компании Hewlett-Packard во Франции, Hachette Foundation (французское издательство), EDF Foundation (государственная организация эксплуатации АЭС), Банка депозитов и консигнаций, Института Открытого Общества, Royal Foundation Network, Sanofi-Synthelabo (фармацевтическая компания), Atlas Publications, Color Club, Globenet, CadenCe, может быть независимой? Как организация, финансируемая французским государством, может действовать беспристрастно?
«Это невозможно, и позиция RSF, поддерживающей государственный переворот против Аристида, президента Гаити, предельно ясно это показывает. Как может организация, которая должна защищать журналистов, радоваться свержению демократически избранного президента?», ― цитировали издания критиков «Репортеров без границ».
Они утверждали, что защита свободы прессы ― только фасад. Фактически RSF находится на службе у правительств и мощных экономических и финансовых интересов.
Вернемся к Венесуэле, которая являясь федеративной президентской республикой, характеризуется как авторитарное государство с элементами диктатуры. В международных рейтингах, таких как Индекс демократии журнала The Economist, она занимает низкие позиции и классифицируется как «авторитарный режим». Так называемые эксперты связывают это с ограничением гражданских свобод и свободы прессы и низким контролем над коррупцией.
У соседки Венесуэлы ― Колумбии ― индекс демократии по версии The Economist в 2023 году составил 7,16, что относит страну к категории «несовершенная демократия». При этом Колумбия известна в мире, как страна в которой власть находится в руках наркокартелей на протяжении десятков лет. Недаром на одной из сессий Генеральной Ассамблеи ООН пару лет назад Президент Колумбии призвал легализовать – КОКУ, растение из которого получают кокаин. При этом оба государства Латинской Америки имеют высокий уровень бедности, социальной напряженности и ограничений свобод. Однако в одном случае мы видим маркировку «диктатура», а в другом — «демократия», пусть и «несовершенная».
Почему же так происходит?
Ответ прост: Венесуэла конфликтует с США, а Колумбия поддерживает их внешнеполитический курс. Геополитическая лояльность зачастую оказывается важнее фактических успехов в области прав человека или правовых реформ.
Подобный подход подрывает доверие к индексам и дискредитирует саму идею оценки институтов власти на международном уровне. Тем более что большинство рейтингов базируется не на широких социологических данных, а на мнении узкого круга экспертов, чаще всего — аффилированных с теми же самыми фондами-донорами. Проведенные исследования не учитывают общественное мнение в самих странах, их культурные особенности, исторический контекст или реальное состояние институтов власти.
Кроме того, в методологии рейтингов наблюдается явная тенденция к тому, что позитивно оцениваются лишь проекты, связанные с западной повесткой — от продвижения ЛГБТ-прав до цифрового активизма. Нас убеждают, что традиционные ценности ― это не демократично, а поддержание государством социального спокойствия и единства общества нарушает права на «мирные митинги».
Для Казахстана, как и для многих развивающихся стран, ориентирование на внешние индексы чревато подменой целей. Вместо развития, соответствующего реальным нуждам населения, начинает формироваться повестка, выгодная внешним игрокам. Так появляются искусственные реформы «под рейтинг», дискуссии «под грант», и активисты, ориентированные не на общество, а на донорскую среду. Такая идеологическая конъюнктура, работающая в интересах третьих сил.
Если государство стремится к суверенитету, оно должно выстраивать собственные системы оценки эффективности институтов — с опорой на внутренние исследования, данные Big Data, социологию и мнение граждан. Только так можно выйти из ловушки зависимости от чужих критериев.
Важно учитывать, что демократия не может быть универсальной и одинаковой для всех. Она рождается изнутри — через диалог, традиции, ментальность и исторический опыт конкретного народа. Пытаться навязать чужую модель развития, ориентируясь на рейтинги извне, значит отказаться от самостоятельного мышления и стратегии. Объективная оценка демократичности государства возможна только в том случае, если она формируется внутри самого общества. Все остальные «шкалы» — лишь проекции внешнего влияния, замаскированные под научную аналитику.
