«Общественная позиция»
(проект «DAT» №05 (276) от 05 февраля 2015 г.
Дат-диалог
- Наша справка
Асхат Рахимжанов родился в 1983 году в городе Астана. Закончил Евразийский университет им. Гумилева по специальности «Политология». Начинал оппозиционную деятельность в 2002 году в ДВК: был членом политсовета ДВК.
Современный Казахстан, проблемы демократии и перспективы, место молодежи в политической жизни страны – об этом и другом наш диалог с руководителем филиала Общенациональной социал-демократической партии (ОСДП) в г. Астане Асхатом РАХИМЖАНОВЫМ. Кстати, тоже молодым.
– Асхат, на днях на «Фейсбуке» увидели фотографию, где вы запечатлены в группе молодежи. Заинтересовала подпись к снимку: «На пути к обновлению и омоложению. Члены Политсовета…». Что, молодежь так живо интересуется политикой?
– Да, и это не может не радовать. Молодежь всегда должна быть в авангарде любых политических изменений. Новое поколение сменяет предыдущее, а вместе с этим продвигаются и какие-то новые идеи. Чистая диалектика.
Но только не сегодня в Казахстане. Я говорю в целом об участии молодежи в политике. К сожалению, подавляющее большинство молодых людей в нашей стране аполитично. Безучастно. И не ошибусь, если скажу, что и запугано. Гражданская активность близка к нулю. Любой иначе мыслящий человек тут же клеймится «страшным» словом «оппозиционер». Вот, к примеру, две группы молодежи. Студенты и рабочие – безработные. С одной стороны, студентов пугает свое руководство: если не проголосуешь за того-то, то отчислим или еще что. Студентов, как салфетку, используют в своих грязных предвыборных технологиях власти. И начинают они «каруселить» вместе с преподавателями по всем участкам.
С другой стороны, рабочая и безработная молодежь занята зарабатыванием денег. И это само собой разумеющееся. Но когда речь заходит об участии в голосовании, то тут же открещиваются. Мол, нам это не нужно, зачем идти голосовать, за нас как надо ТАМ проголосуют. Ни те ни другие даже не задумываются, что у них отбирают самое главное право любого гражданина – конституционное право управлять своей страной. В итоге уже воспитано целое поколение рабов. Вот и получается то самое подавляющее послушное, безоговорочное большинство.
А есть и золотая середина. Но ее мало, к сожалению. Но мы над этим работаем. Главное – в будущем обеспечить преемственность поколений, чтобы деятельность партии не выглядела фрагментарной и обрывистой. В оппозиции сложно сделать карьеру, а хорошо зарабатывать – вообще не про нас. Основой деятельности можно считать только идейность и энтузиазм, веру и преданность идеям. Но таких, сами понимаете, очень немного.
– С «омоложением» все понятно: наконец-то молодежь начинает понимать необходимость оппозиционной политики. А как вы представляете обновление деятельности партии?
– Вопрос об обновлении деятельности нашей партии не стоял. Думаю, у партии есть одна главная задача, и ее обновить никак не получится в принципе, она в сути самого понятия «политическая партия» – это борьба за власть. Основная функция любой партии – прийти к власти и реализовать свои программные установки. Напомню, в 2013 году была принята новая программа ОСДП «Социал-демократия – путь ХХІ века». Достаточно анализа и понимания в Программе того, чего нам больше не надо, от чего устали и что мы хотим увидеть в Казахстане, каким хотим видеть нашу страну.
Есть, конечно, моменты в работе, которые следует усилить. Это и работа по молодежному крылу, и по женскому крылу. Сделано также заявление и по ситуации в Украине и по ЕАЭС. Более подробная информация есть на официальном сайте партии (www.osdp.info).
– Недавно сенат парламента РК принял в работу проект закона «О государственной молодежной политике», необходимость которого обсуждается уже лет десять. Вы и ваши сверстники как-то участвовали в разработке данного законопроекта?
– Да, с 2004 года парламентарии не раз обращались к молодежным организациям, чтобы получить какие-либо предложения в закон. Проводилось очень много круглых столов, форумов, заседаний. Много было сказано и предложено. Уже даже все и не вспомнишь. Наша организация на тот момент – Союз патриотической молодежи Казахстана – предлагала свои предложения. Однако хотели, как лучше, получилось – как всегда. Под общий «одобрям-с» провластных молодежных НПО закон был принят, и мало что в нем изменилось.
Думаю, не стоит еще раз проговаривать все недостатки закона. Проблема одна. Надо поменять подход к восприятию молодежи. Не надо относиться к ней так, что молодые казахстанцы что-то должны государству, при этом ничего им не гарантировав. Не надо думать, что у молодых сил полно и всего добьются сами. Сам по себе молодой человек представляет пустой сосуд. И его надо заполнять. Это и есть социальная функция государства. Воспитание молодого человека – стратегический ресурс общества. Надо поддержать его, дать ему опору, помочь реализоваться. Никто не говорит о том, чтобы все сделать за молодых. Надо говорить о создании условий. Всех необходимых. Для спортивной, учащейся, рабочей и другой молодежи. Это надо делать, а не декларировать. Надо показывать молодым, что страна в них нуждается. Молодых надо слушать и слышать их проблемы. Не надо молодым затыкать рот и культивировать агашкопоклонничество.
– То есть закон о молодежи без участия ее самой?
– Мне вообще кажется, что многие законодательные инициативы не согласуются с теми, к кому они направлены. Иногда складывается впечатление, что во власти сидят одни суперфилософы и ясновидцы. Посмотрят с окна своего кабинета на 20-м этаже на улицу, видят пожилую женщину, подметающую улицу. Думают, что она сможет проработать еще столько-то лет, – и вот нате вам, женщины, подарок к 8 Марта или к 1 апреля в виде закона о выходе на пенсию в 63 года.
Причина кроется в самом характере отправления властных полномочий и принятия решений. Политическая система должна быть открытой. К примеру, в Англии оппозиция его Величества может выступать в парламенте со своим альтернативным законопроектом. В итоге принимается рабочий и жизнеспособный закон, учитывающий разные стороны поднимаемого вопроса. Во Франции президент каждую неделю встречается с представителями оппозиции, и они совместно обсуждают многие наболевшие и злободневные вопросы. Получается некий синтез тезиса и антитезиса.
У нас же «оппозиционер» стал синонимом слова «изгой». Поэтому на все вопросы есть только один взгляд: со стороны левого берега. И все. Отсюда и низкая продуктивность парламента и принимаемых им законов.
Да и в целом говоря о парламенте, не стоит забывать, как проводятся выборы. Очень много фальсификаций. Итоговые отчеты наблюдения БДИПЧ/ОБСЕ и наши наблюдения камня на камне не оставляют от этих выборов. Поэтому партии, которые находятся в парламенте, не могут представлять интересы народа – все без исключения. Выборы должны быть честными и прозрачными, чтобы гордо говорить, что ты – народный избранник, а не назначенец.
– Как филиалу ОСДП удается вести свою деятельность в условиях Астаны, где контроль за деятельностью общественных организаций многократно жестче?
– Если честно, я никогда не задумывался над этим. Как работали, так и продолжаем работать. Особый прессинг мы испытываем, когда проводятся избирательные кампании. Тогда мы под особо пристальным наблюдением властей. Любые пикеты и акции пресекаются, как и в других городах Казахстана. Тем не менее к нам обращаются люди с проблемными вопросами, всех принимаем и стараемся помочь. У партии есть свой электорат, хоть Астана – чиновничий город.
По поводу социального положения не все так однозначно. Во-первых, проблемы с жильем. Половина населения Астаны живет в арендуемом жилье. Есть ипотечники с проблемами кредита. Во-вторых, уровень покупательской способности – ни для кого не секрет, что Астана довольно дорогой город. В-третьих, трудовая миграция. Люди приезжают в Астану, чтобы заработать, устраиваются на работу, в основном, в строительные фирмы, а потом не могут получить заработную плату. Таких случаев много. У каждого региона Казахстана свои специфические проблемы.
– Одна из проблем оппозиционного движения в том, что они не смогли максимально приблизить свою деятельность к населению. Причина, как видится, в нехватке денежных средств. Где выход?
– Скрывать не буду, такая проблема существует. Для активной деятельности оппозиционных движений нехватка финансов сказывается на общей работе. Но есть и другие моменты. Я имею в виду доступ к СМИ, особенно к телевидению. Оппозиционные темы на ТВ – это табу. Вас не покажут, соответственно, вас не услышат. Если гражданин захочет узнать какую-либо информацию, альтернативную, он читает газеты и журналы. Но в последнее время и здесь устанавливается жесткий контроль. С каждым годом количество оппозиционных газет уменьшается. Свободы слова все меньше. Я считаю, как бы власть ни огораживалась, народ все равно сможет найти то, что ищет, и получить ту информацию, которая ему необходима. У нас пока еще есть интернет.
Остается один вариант работы с населением. Это адресные разговоры и оказываемая помощь. Есть большие целевые аудитории, с которыми можно работать. Конечно, со своим ТВ-каналом и газетой было бы проще, но что имеем, то и имеем.
– Асхат, в Алматы хоть и редко, но проходят акции протеста. В Астане – полный штиль, будто там люди катаются в масле. В чем причина такой пассивности?
– Здесь я с вами не могу согласиться. Пассивность есть в силу большой концентрации чиновников и бюджетников. Но в Астане проводится достаточно протестных акций. Я имею в виду не только протестное движение «Антигептил», но и другие акции, поднимаемые гражданами. Весь прошлый год проходили какие-либо протесты. Выходили к посольству РФ по поводу высказываний Жириновского. Женщины приковывали себя цепями к забору Генпрокуратуры касательно их выселения. Месяц назад рабочие на объектах «Экспо-2017» вышли на улицу с требованием выплатить им зарплату. Жильцы ЖК «Махаббат» в течение нескольких месяцев пикетировали госорганы. И много других акций. Как видите, штиля нет.
– Кстати, что случилось с движением «Антигептил»? Оно не нашло поддержку населения, потому что людям «барибир»?
– Я не могу сказать, что случилось с движением. Я отошел от деятельности этого движения. Есть другие проекты и планы. Но насколько я знаю, у ребят из «Антигептила» есть планы по поводу дальнейшей работы группы. В любом случае я буду поддерживать это движение за его цели и идеи.
– Аналитики утверждают, что кризис наступил в стране в результате многолетней кредитно-сырьевой экономики и неумелой деятельности правительства в условиях мирового экономического кризиса. Только ли это?
– Я не экономист, я политолог по образованию. Скажу одно: все, на мой взгляд, упирается в желание. Желание видеть свою страну процветающей. Думаете, у нас нет аналитиков, которые бы смогли указать на пагубность некоторых действий правительства? Наверху все прекрасно понимают. Только нет желания сделать лучше. Я уверен, есть много специалистов, которые смогут поднять экономику на новый уровень. Но на это нужна соответствующая политическая воля. И тот знаменитый тезис: «Сначала экономика, потом политика» – как видите, не актуален и даже пагубен.
– Казахстан вступил в Евразийский экономический союз в условиях войны в Украине и западных санкций в отношении России. А нам надо было это в таких условиях?
– Задайте себе вопрос: что можно ожидать от союза трех авторитарных режимов с олигархическо-клановой сырьевой экономикой? Все прекрасно понимают, что тесные связи с Россией исторически обусловлены. И без ЕАЭС поддерживались бы эти отношения. Но нынешний союз чреват бесконечными кризисами. Особенную угрозу представляет потеря части суверенитета, а возможно, и независимости Казахстана. Формально, учитывая характер политических систем Казахстана и России, будут декларироваться независимость и неполитичность данного союза. Но на деле Казахстан будет поглощен большей экономикой России. А мы так и не сможем построить национальное государство.
В своем заявлении ОСДП отмечает, цитирую «…любые государственные интеграционные инициативы в виде создания каких-то наднациональных политических органов в рамках интеграции будут являться источником опасностей…». И с этой позицией я полностью согласен.
По-хорошему, как я уже говорил ранее, необходимо было провести всенародный референдум. А так, как сказал г-н Сагинтаев, «мы страдаем и поставили им (прим. – России) условие – что-то надо делать. Мы работаем в этом направлении. ТС – это детище нашего елбасы, и покидать его мы не собираемся». Понятно, что это решение одного человека. И мнение народа мало кого интересует.
А в условиях войны в Украине вместе с ростом национализма россиян и бесконечной информационной пропаганды антагонизма Запад-Россия проявилась и другая сторона медали. Я говорю об усиливающемся противостоянии по признаку национальной принадлежности внутриказахстанского общества. И эта тема постоянно подогревается со стороны политических деятелей России. В частности, это нападки на историю казахов, на притязания на некоторые наши области как части российской империи. Все это говорит о том, что дружба народов реально находится над пропастью и может просто исчезнуть с лица земли. А с ЕАЭС эти перспективы обретают еще более ощутимую форму.
Но вы знаете, мне больше хотелось бы сказать о состоянии казахстанской оппозиции в преддверии предстоящих выборов. Есть определенная доля уверенности, что следующие выборы, как всегда, пройдут вне очереди. И они будут представлять особую значимость в виду последних событий на постсоветском пространстве. Вопрос в том, как будет вести себя оппозиция. Объединение оппозиции – сегодня это главный вопрос повестки дня. Каждый по отдельности не представляет из себя силу. Уверен, без объединения мы не сможем добиться значимого результата. Понятно, много противоречий и споров – как идейных, так и личностных. Мы в ОСДП за последние годы достаточно наслушались о своей ангажированности с Акордой, но при этом остаемся политическими аутсайдерами. Нас во власти нет.
Но есть необходимость сесть за стол и открыто обговорить все наболевшие проблемы. Вместе попытаться преодолеть противоречия. Необходимо выработать единую стратегию. Здесь есть много вопросов. Участвовать на выборах или организовать республиканский гражданский активный бойкот? Много «за» и много «против». Над всем этим надо думать и принять верное решение. Причем надо думать и решать быстро. Времени у нас не так уж много.
– Спасибо за диалог!
Владимир ХАРЧЕНКО,
«D»