Челах не убивал своих сослуживцев. А кто тогда?

• Извест­ный на стра­ну адво­кат Серик Сар­се­нов в интер­вью Forbes.kz заявил, что вина Чела­ха не доказана.

Кста­ти, 28 мая испол­ня­ет­ся год со дня убий­ства 15 чело­век на погра­нич­ном посту «Аркан­кер­ген». По вер­сии след­ствия и суда, пре­ступ­ле­ние совер­шил 19-лет­ний погра­нич­ник Вла­ди­слав Челах, кото­ро­го в декаб­ре 2012 года при­го­во­ри­ли к пожиз­нен­но­му заклю­че­нию. Адво­кат осуж­ден­но­го в интер­вью Forbes.kz ска­зал, что с при­го­во­ром кате­го­ри­че­ски не согла­сен. С «делом Чела­ха» он наме­рен дой­ти до Коми­те­та по пра­вам чело­ве­ка ООН. Учи­ты­вая имев­ший резо­нанс по это­му делу, мы пере­пе­ча­ты­ва­ем интер­вью адво­ка­та в сокра­щен­ном варианте.

– Серик Кам­ба­ро­вич, вы все­гда дела­ли акцент на том, что вина Вла­ди­сла­ва Чела­ха не дока­за­на, но не гово­ри­ли, вино­вен он или нет. Поэто­му вопрос: по ваше­му мне­нию, уби­вал Вла­ди­слав сво­их сослу­жив­цев и еге­ря или нет?

– Я не буду отве­чать на этот вопрос. Вино­вен или не вино­вен, уста­нав­ли­ва­ет суд. А мое лич­ное мне­ние по это­му пово­ду я остав­лю при себе.

– Что имен­но ста­ло бы для вас неоспо­ри­мым дока­за­тель­ством вины Чела­ха в убий­стве 15 человек?

– Подой­ду к это­му вопро­су с дру­гой сто­ро­ны: я в деле неоспо­ри­мых дока­за­тельств вины Чела­ха не усмот­рел. А в законе ука­за­но, что при­го­вор может быть выне­сен на осно­ва­нии сово­куп­но­сти неоспо­ри­мых дока­за­тельств винов­но­сти. Суд ссы­ла­ет­ся на вто­рые при­зна­тель­ные пока­за­ния Чела­ха (име­ет­ся в виду явка с повин­ной, кото­рую Вла­ди­слав напи­сал после того, как во вре­мя пер­во­го обще­ния с пред­ста­ви­те­ля­ми пра­во­охра­ни­тель­ных орга­нов отри­цал свою вину. – F), на запись неглас­ной аген­тур­ной раз­ра­бот­ки (к делу при­об­ще­но сде­лан­ное скры­той каме­рой видео, где Челах при­зна­ет­ся сока­мер­ни­кам в убий­стве на «Аркан­кер­гене». – F), на про­то­ко­лы след­ствен­ных дей­ствий, на экс­пер­ти­зы. В апел­ля­ци­он­ной и кас­са­ци­он­ной жало­бах я раз­би­ваю эти дока­за­тель­ства в пух и прах.

Если бы вина Чела­ха была дока­за­на, что поме­ша­ло суду апел­ля­ци­он­ной инстан­ции опро­верг­нуть мои дово­ды? Боль­шую часть дово­дов, кото­рые изло­жил в кас­са­ци­он­ной жало­бе, я ука­зал и в апел­ля­ци­он­ной. Дал ли апел­ля­ци­он­ный суд отве­ты на все те вопро­сы, кото­рые я поста­вил? Не дал. Хотя по зако­ну суд обя­зан опро­верг­нуть каж­дый мой довод. Но он это­го не сде­лал. Раз­ве это не дока­за­тель­ство того, что умом они пони­ма­ют: вина Чела­ха не дока­за­на? Но они при­зна­ли его винов­ным, пото­му что выпол­ня­ли коман­ду «свер­ху» – осудить.

Это резо­нанс­ное дело. Если бы Чела­ха не осу­ди­ли, то госу­дар­ству при­шлось бы при­знать, что оно не смог­ло уста­но­вить истин­ных лиц, кото­рые совер­ши­ли это пре­ступ­ле­ние (Вла­ди­слав Челах в суде заявил, что на пост напа­ли неиз­вест­ные люди в граж­дан­ской одеж­де. – F), и рас­пи­сать­ся в сво­ем бес­си­лии. Как бы выгля­де­ло в гла­зах граж­дан госу­дар­ство, кото­рое не может сво­их сол­дат защи­тить?! Исхо­дя из этих сооб­ра­же­ний, они наста­и­ва­ли и будут до кон­ца дока­зы­вать, что вынес­ли пра­во­суд­ный приговор.

– Как мож­но дока­зать вину кого-то дру­го­го, если живых сви­де­те­лей пре­ступ­ле­ния не оста­лось? Объ­яс­ни­те, как в таких слу­ча­ях долж­но вестись следствие.

– «Дело Чела­ха» как раз дока­зы­ва­ет почти пол­ное отсут­ствие про­фес­си­о­на­лиз­ма у сле­до­ва­те­лей и опе­ра­тив­ных работ­ни­ков, кото­рые зани­ма­лись рас­сле­до­ва­ни­ем пре­ступ­ле­ния. Чела­ха задер­жа­ли 4 июня 2012 г. В тот же день он дал пока­за­ния, где отри­цал свою вину, гово­рил, что испу­гал­ся, когда неиз­вест­ные напа­ли на «Аркан­кер­ген», и убе­жал, а под­жег (погра­нич­ный пост. – F) для того, что­бы на него не поду­ма­ли: он же один в живых остал­ся. После это­го допро­са его заста­ви­ли напи­сать явку с повин­ной под угро­за­ми изна­си­ло­ва­ния в каме­ре. И поз­же в соот­вет­ствии с явкой он дал пока­за­ния. Это все отра­же­но в мате­ри­а­лах дела…

– Экс­пер­ти­зы к тому вре­ме­ни были готовы?

– Они еще не были оформ­ле­ны доку­мен­таль­но. Но из прак­ти­ки знаю: назна­ча­ют по тру­пу экс­пер­ти­зу, и сле­до­ва­тель сам при­сут­ству­ет при вскры­тии. Экс­перт вслух гово­рит: вот такие-то повре­жде­ния сви­де­тель­ству­ют о том-то. Сле­до­ва­тель себе помет­ки дела­ет. Для чего это ему? Что­бы искать пре­ступ­ни­ка. Через 10–20 дней экс­перт все то, что гово­рил во вре­мя вскры­тия, изло­жит на бумаге…

Если вы возь­ме­те про­то­кол при­зна­тель­но­го допро­са после явки с повин­ной и после­ду­ю­щий, сли­чи­те с про­то­ко­лом осмот­ра места про­ис­ше­ствия, с извест­ны­ми резуль­та­та­ми экс­пер­тиз – то най­де­те мас­су несты­ко­вок. Судя по про­то­ко­лу осмот­ра места про­ис­ше­ствия, на погра­нич­ном посту было обна­ру­же­но коль­цо от гра­на­ты, гиль­зы калиб­ра 7,62 мм. Но на воору­же­нии поста «Аркан­кер­ген» не было гра­нат и ору­жия тако­го калиб­ра. А сле­до­ва­тель не зада­вал ему вопро­сы: «Отку­да там гиль­зы 7,62? Отку­да коль­цо от гранаты?»

На про­до­воль­ствен­но-фураж­ном скла­де были обна­ру­же­ны пять фраг­мен­тов обуг­лен­ных костей (след­ствие сооб­ща­ло, что обуг­лен­ные остан­ки 13 чело­ве­че­ских тел были обна­ру­же­ны в казар­мен­ном поме­ще­нии; обго­рев­шее тело 14-го погра­нич­ни­ка было най­де­но у реки, неда­ле­ко от поста; на тер­ри­то­рии охот­ни­чьей базы, кото­рая рас­по­ло­же­на по сосед­ству с постом, был обна­ру­жен труп охран­ни­ка охот­хо­зяй­ства. – F). Экс­перт при осмот­ре сра­зу ска­зал, что это чело­ве­че­ские кости. Поче­му Вла­ди­сла­ву об этом вопрос не зада­ли? Его лишь спро­си­ли: «Вы рас­чле­ня­ли тру­пы или нет?» (Види­мо, дума­ли, что он рас­чле­нил тру­пы и раз­бро­сал). Он отве­тил, что не расчленял.

Даль­ше. Когда про­во­ди­ли внут­ри­ка­мер­ную аген­тур­ную раз­ра­бот­ку (когда аген­ты сиде­ли в каме­ре с Чела­хом), то нуж­но было аген­та настро­ить так, что­бы он Вла­ди­сла­ву зада­вал вопро­сы, осно­ван­ные на объ­ек­тив­ных дан­ных. Что­бы он выяс­нял дета­ли, кото­рые не были выяс­не­ны во вре­мя след­ствия. Пото­му что как раз на дета­лях дока­зы­ва­ет­ся, дей­стви­тель­но чело­век совер­шал пре­ступ­ле­ние или нет. Если Челах не рас­ска­зы­ва­ет дета­ли (аген­там в каме­ре. – F), то как мож­но гово­рить, что его вина дока­за­на? Если сле­до­ва­тель, аген­ты не зада­ва­ли этих вопро­сов, то это гово­рит о про­фес­си­о­наль­ном уровне сотруд­ни­ков, кото­рые вели дело…

– Поче­му вы счи­та­е­те, что вина Вла­ди­сла­ва Чела­ха не доказана?

– Все свои дово­ды я изло­жил в кас­са­ци­он­ной жало­бе, кото­рую писал 20 дней. Один зна­ко­мый про­фес­сор ска­зал, что моя жало­ба – это док­тор­ская дис­сер­та­ция. Пере­ска­зы­вать ее пол­но­стью не буду, оста­нов­люсь на самом глав­ном. Суд и след­ствие гово­рят, что на погра­нич­ном посту было 15 тру­пов. В жало­бе я утвер­ждаю: на «Аркан­кер­гене» было 19 трупов.

Внут­ри дома офи­цер­ско­го соста­ва (ДОС) с восточ­ной сто­ро­ны зда­ния было обна­ру­же­но две метал­ли­че­ские кро­ва­ти, рас­сто­я­ние меж­ду спин­ка­ми кото­рых было не менее полу­то­ра мет­ров. Под каж­дой кро­ва­тью были най­де­ны кости. Обо­зна­че­ны они были как кост­ные фраг­мен­ты тру­па №13. На экс­пер­ти­зу были отправ­ле­ны кости толь­ко из-под пер­вой кро­ва­ти. В при­го­во­ре суд не при­вел дока­за­тельств и дово­дов, под­твер­жда­ю­щих, что остан­ки тру­па №13 нахо­ди­лись под дву­мя кро­ва­тя­ми и каким обра­зом это мог­ло про­изой­ти. Поэто­му я счи­таю, что под одной из кро­ва­тей были обна­ру­же­ны остан­ки тру­па неиз­вест­но­го лица, его услов­но мож­но обо­зна­чить как труп № 16.

Кости были обна­ру­же­ны так­же в запад­ной ком­на­те ДОС неда­ле­ко от вход­ной две­ри, то есть не в той ком­на­те, где были обна­ру­же­ны остан­ки тру­пов под кро­ва­тя­ми. Они не иссле­до­ва­лись при про­ве­де­нии на геном­но-моле­ку­ляр­ной экс­пер­ти­зе, а в Инсти­тут судеб­ной меди­ци­ны Шари­те ФРГ не направ­ля­лись. Эти кости я услов­но счи­таю тру­пом №17. Нали­чие этих остан­ков под­твер­жда­ет пока­за­ния Чела­ха, что в доме офи­цер­ско­го соста­ва он видел труп неиз­вест­но­го человека.

В сто­ло­вом поме­ще­нии так­же были обна­ру­же­ны кости ске­ле­та чело­ве­ка. В Шари­те они направ­ля­лись, но не иссле­до­ва­лись. Мож­но утвер­ждать, что это остан­ки тру­па неуста­нов­лен­но­го лица и обо­зна­чить их как труп №18. Это дока­зы­ва­ет: Челах гово­рил прав­ду о том, что в сто­ло­вой он видел труп неиз­вест­но­го лица.

На про­до­воль­ствен­но-фураж­ном скла­де, рас­по­ло­жен­ном в несколь­ких десят­ках мет­ров от казар­мы и дома офи­цер­ско­го соста­ва, тоже най­де­ны фраг­мен­ты обуг­лен­ных костей чело­ве­ка. Они не были иден­ти­фи­ци­ро­ва­ны. Поэто­му с пол­ным осно­ва­ни­ем мож­но утвер­ждать об обна­ру­же­нии на месте про­ис­ше­ствия остан­ков тру­па неиз­вест­но­го лица № 19.

– Поче­му мно­гие подроб­но­сти дела вы обна­ро­до­ва­ли лишь после суда?

– Я до кон­ца судеб­но­го про­цес­са не знал всех его мате­ри­а­лов, толь­ко по ходу напи­са­ния жалоб вскрыл все несты­ков­ки. Меня лиши­ли воз­мож­но­сти изу­чить мате­ри­а­лы. Когда объ­яви­ли о нача­ле озна­ком­ле­ния с делом, я был на лече­нии в Китае. Как толь­ко вер­нул­ся, сра­зу при­сту­пил к изу­че­нию: фак­ти­че­ски у меня на это было два дня, а в деле – 56 томов.

Если бы мне дали доста­точ­но вре­ме­ни, я бы к суду под­го­то­вил мас­су пись­мен­ных хода­тайств – о при­зна­нии опре­де­лен­ных про­то­ко­лов недо­пу­сти­мы­ми, о назна­че­нии допол­ни­тель­ных экс­пер­тиз. Допу­стим, при экс­пер­ти­зе остан­ков тру­па №3, иден­ти­фи­ци­ро­ван­но­го как Мак­са­тов, обна­ру­же­ны пере­ло­мы заты­лоч­ной кости сле­ва и левой височ­ной кости, пере­ло­мы тела пер­во­го шей­но­го позвон­ка, пере­лом тре­тье­го реб­ра. Одна­ко при­чи­на обра­зо­ва­ния пере­ло­мов не уста­нов­ле­на, нуж­на допол­ни­тель­ная экс­пер­ти­за. Воз­мож­но, на него что-то упа­ло, воз­мож­но, его доби­ва­ли и гвоз­до­де­ром про­ло­ми­ли голо­ву. Но отку­да взял­ся гвоз­до­дер на посту? Чела­ху зада­ва­ли этот вопрос, а он не зна­ет – отку­да. Я бы снял копии с видео­за­пи­си осмот­ра места про­ис­ше­ствия и сли­чил с пись­мен­ным про­то­ко­лом. Там бы всплы­ла мас­са нару­ше­ний, я бы все это в суде озву­чил. Вот поэто­му и не дали дос­ко­наль­но все изучить…

– Поче­му сна­ча­ла вы наста­и­ва­ли на рас­смот­ре­нии дела Чела­ха судом при­сяж­ных, а потом отказались?

– Во-пер­вых, сек­рет­ную видео­за­пись из каме­ры Чела­ха канал КТК про­де­мон­стри­ро­вал на всю рес­пуб­ли­ку еще до того, как я, адво­кат, полу­чил доступ к этой запи­си. Во-вто­рых, Вла­ди­слав рас­ска­зал мне, как все это дела­лось: его под­пол­ков­ник КНБ пре­ду­пре­дил, что будет вестись наблю­де­ние. Ему ска­за­ли, что нуж­но взять вину на себя, пока они ищут истин­ных винов­ных. Само­го Вла­ди­сла­ва, мол, отпу­стить не могут: ведь на сво­бо­де он может быть убит. Вла­ди­слав и пове­рил, стал рас­ска­зы­вать небы­ли­цы сока­мер­ни­кам. Я в кас­са­ци­он­ной жало­бе дока­зы­ваю, что он все сочи­нял. Допу­стим, Челах не рас­ска­зы­вал сока­мер­ни­кам, что его сослу­жив­цы Акыл­ба­ев и Име­нов убе­га­ли от него из спаль­но­го поме­ще­ния казар­мы и что он убил их в доме офи­цер­ско­го соста­ва и ком­на­те инди­ви­ду­аль­ной вос­пи­та­тель­ной рабо­ты. Не рас­ска­зы­вал, что про­из­во­дил выстре­лы из деся­ти авто­ма­тов, имев­ших­ся на воору­же­нии погра­нич­но­го поста, тогда как это уста­нов­ле­но про­ве­ден­ны­ми экс­пер­ти­за­ми. Не гово­рил, каким обра­зом в спаль­ном поме­ще­нии казар­мы ока­зал­ся изъ­ятый с места про­ис­ше­ствия гвоз­до­дер и куда он дел клю­чи от ору­жей­ной ком­на­ты и шка­фов с бое­при­па­са­ми. Если Челах на самом деле совер­шил убий­ства, то эти подроб­но­сти он бы озвучил.

Я понял, что основ­ное дока­за­тель­ство его вины – это неглас­ная, неза­кон­но полу­чен­ная запись (неза­кон­ная, так как в деле нет санк­ции про­ку­ро­ра на про­ве­де­ние этой запи­си). Но при при­сяж­ных адво­ка­там запре­ще­но гово­рить, что вот это дока­за­тель­ство недо­пу­сти­мо, пото­му что полу­че­но с нару­ше­ни­ем про­цес­су­аль­ных норм. К тому же с при­сяж­ны­ми в сове­ща­тель­ной ком­на­те сидит судья и ока­зы­ва­ет на них давление.

Я так рас­су­дил: с таким видео хоть при­сяж­ные Чела­ха будут судить, хоть про­фес­си­о­наль­ный судья – при­го­вор будет один: вино­вен. Но раз­ни­ца – в обще­ствен­ном резо­нан­се. Этим при­го­во­ром они не раз­ма­хи­ва­ют, а вер­дик­том при­сяж­ных раз­ма­хи­ва­ли бы: «Это – глас наро­да! Это народ Чела­ха осудил!».

И ведь я не ошиб­ся насчет их замыс­ла: они гото­ви­ли шоу, что­бы сра­зу раз­вер­нуть обще­ство про­тив Вла­ди­сла­ва, имен­но поэто­му судеб­ный про­цесс начал­ся с видео­за­пи­си в каме­ре. Это же бес­пре­це­дент­ный слу­чай в судеб­ной прак­ти­ке (по край­ней мере, на моей памя­ти тако­го не было), что­бы суд начал­ся с иссле­до­ва­ния дока­за­тельств: обыч­но начи­на­ют с допро­са сви­де­те­лей, обви­ня­е­мо­го. А уже после пока­за­ний Чела­ха, после иссле­до­ва­ния дру­гих дока­за­тельств мог­ли бы пока­зать видео и спро­сить: «На видео­за­пи­си вы так гово­ри­те, а в суде по-дру­го­му. Как вы это объясните?»…

– Когда ваш под­за­щит­ный будет писать про­ше­ние о помиловании?

– Надо прой­ти кас­са­ци­он­ную инстан­цию, потом мы име­ем пра­во хода­тай­ство­вать перед Вер­хов­ным судом и Гене­раль­ной про­ку­ра­ту­рой о пере­смот­ре дела в поряд­ке над­зо­ра. Когда нам отка­жут, мож­но будет напи­сать про­ше­ние пре­зи­ден­ту о поми­ло­ва­нии в свя­зи с неза­кон­ным осуж­де­ни­ем. Челах не обя­зан при­зна­вать вину, даже если напи­шет это прошение.

– Давай­те пред­по­ло­жим: пре­зи­дент удо­вле­тво­рил прось­бу о поми­ло­ва­нии Чела­ха. Что это будет озна­чать для осужденного?

– Это верх фан­та­сти­ки! Если поми­лу­ют, то его осво­бо­дят. Есте­ствен­но, пре­зи­дент может отка­зать или вооб­ще не дать отве­та. Но для нас важен сам факт пода­чи про­ше­ния. В этом слу­чае будет счи­тать­ся, что в сво­ей стране мы исчер­па­ли все пра­во­вые воз­мож­но­сти добить­ся спра­вед­ли­во­го бес­при­страст­но­го при­го­во­ра. После это­го мы име­ем пра­во обра­щать­ся в Коми­тет по пра­вам чело­ве­ка ООН. Толь­ко поэто­му Вла­ди­слав будет писать про­ше­ние о поми­ло­ва­нии, а ина­че у Коми­те­та будут осно­ва­ния для воз­вра­та жалобы…

– Как дума­е­те, будет когда-нибудь пере­смот­ре­но дело Челаха?

– К делу Чела­ха могут вер­нуть­ся, если у нас в стране воца­рит­ся поли­ти­че­ская атмо­сфе­ра, при кото­рой будет гла­вен­ство­вать закон. Вла­ди­слав, может, дожи­вет до того вре­ме­ни, пус­кай даже ему при­дет­ся отбы­вать нака­за­ние два­дцать лет. Я не дожи­ву, это одно­знач­но. Но на осно­ве моих жалоб этот при­го­вор отме­нят как незаконный.