Мракобесие религиозное, совковое и просто быдляческое захлестнуло постсоветское пространство. Этакий общий нравственно-культурный декаданс. Ощущение, что все худшее, что было в человеке от средневековья, от совдепии, от сталинизма и вакханалии 90‑х, поднялось с самого дна на поверхность и стало качать свои права, требуя место под солнцем.
Стало модно верить в бога. Именно модно, потому что об истинной вере разговора нет. Многие из тех, у кого за душой сроду не было ничего святого, вдруг кинулись в религию или по крайней мере стали имитировать свою набожность, при этом абсолютно нравственно не меняя ни себя, ни своего отношения к окружающим. Воистину от полной бездуховности и безыдейности (спасибо лицемерию совка) до одержимости или слепому следованию моде один шаг. Печально наблюдать как современные люди мировозренчески возвращаются в архаику средневековья.
Другая проблема — идеализация советского прошлого. Еще одна разновидность веры — в социализм. Казалось бы, человечество этим уже переболело. Ан нет! Вокруг полно тех, кто не прочь туда вернуться. Есть мнение, что идеи социализма по своей ментальной природе — это реализация чаяний и настроений маргинальной части общества. Те, кто не в состоянии добиться успеха в жизни своим трудолюбием и талантом, ратует за уравнительство и распределения благ жизни поровну между всеми независимо от прилагаемых усилий и талантов. Если совсем коротко, социализм это политический инструмент, позволяющий отобрать у тех, кто хочет и умеет работать, и распределить между теми, кто на это не способен.
Уставшие от неопределенности и нищеты назарбаевского транзита люди старших возрастов с умилением вспоминают советские времена с их гарантированной «уверенностью в завтрашнем дне». Понять их можно: ‑обещали демократию, а вместо нее подсунули коррумпированный донельзя авторитаризм.
Им подпевают различные идейные «социалисты» из молодежи, выдавая назарбаевскую автократию за вариант либерал-демократического развития. Мол, вот к чему приводит либерализм, а при социализме все было иначе, и дальше набор полной ахинеи про то, как хорошо людям жилось при социализме. Одним словом, привыкшие к стойловому содержанию, оказавшись в поле, затосковали по гарантированном пайке. А рядом подростают телята, не знающие вкуса этого пайка. Мычат, создавая пропагандистское обеспечение этой ностальгии.
Другой важный аспект, говорящий о цивилизационном откате, это возврат к некоторым средневековым традициям — многоженство (институт токалок), воровство невест, негласное существование рабства, и т.д. То там, то тут появляются «любители старины», пропагандирующие откровенное дикарство под соусом возврата к традициям предков. Слава Богу, что пока нет предложений восстановить традиции людоедства, ношения набедренных повязок и проживания на деревьях.
Еще один аспект — это уровень политической культуры казахстанцев. Какая может быть политическая культура у людей, которые по определению всегда были отстранены от политики? Политическая безграмотность, помноженная на гражданскую индифферентность, дает нам феномен человека, боящегося политики, презирающего и ее, и соответственно тех, кто ей занимается или по крайней мере пытается заниматься на уровне проявления гражданской активности. Для такого нет разницы ни между властью и оппозицией, ни между националистами, либералами и коммунистами. Он из партии пофигистов, и таких у нас большинство.
Чем удобен такой человек для власти? Тем, что ему можно подсунуть практически любую информацию, и он поверит. Не имея твердых идейных убеждений и понимания политической ситуации, такой человек полностью доверяет тому, что ему говорят из «ящика».
Это прекрасно понимают люди во власти, поэтому они с самого начала взяли «ящик» под свой контроль. В наше время, кто контролирует «ящик», тот формирует мнение этого абсолютно управляемого большинства, а значит заставляет людей думать так, как им нужно.
Именно поэтому сегодня подавляющее большинство казахстанцев мыслит так, как им говорят из Акорды и Кремля. Причем внушения Кремля куда более результативны, так как российское телевидение на две головы авторитетнее и профессиональнее нашего местного. Ему верят, и поэтому большинство казахстанцев одобряет присоединение Крыма к России и усилия Путина по подъему России с колен и негодует по поводу западных санкций.
Точно по этой же причине политической индифферентности две трети казахстанцев доверяют президенту Назарбаеву и его политическому курсу. Хотя на самом деле это не заслуга главы государства, а следствие низкой политической культуры людей, не способных разобраться в том, что на самом деле собой представляет режим Назарбаев.
Понятно, что создание гражданского общества из людского материала, подверженного указанным метастазам прошлого и пропагандистски обработанного настоящим, более чем проблематично. А вот формирование в общественном сознание устойчивых идеологем откровенно протаскивающих мракобесие вчерашнего дня — это вполне ощутимый процесс, который не может ни тревожить.
Думаю, что эта тенденция временна и характерна исключительно для стран, переболевших совком. Это отголоски авантюры со строительством коммунизма в отдельно взятой стране. Этакое похмелье после 80 лет употребления социалистической дури. Отсюда весь указанный декаданс это своеобразный рвотный рефлекс на общее отравление организма. Нас полоскает со страшной силой, и мы должны этим переболеть. Все это в конце концов должно из нас выйти, продемонстрировав свою неприглядность и архаичность, с тем, чтобы потом к этому больше не возвращаться. Главное, чтобы это не пустило корни и не стало достоянием большинства нации.
ИА “Республика”, 01.09.2015
