• Искажённые лики демократии: толерантность
«Демократия – это лишь поезд, с которого мы
сойдём, как только достигнем цели.
Мечети – наши казармы.
Их минареты – наши штыки.
Их купола – наши шлемы.
Верующие – наши солдаты».
Думается, не я один подписался бы под этими строками. Это стихотворение амбициозный начинающий политик, кандидат от оппозиции Тайип Реджеп Эрдоган процитировал на митинге перед своими сторонниками. Тогда, в конце 90‑х он был лишь кандидатом от оппозиции…
В 2008-ом, после того как неонацисты сожгли многоквартирный дом в Людвигсхафене (Райнланд-Пфальц, ФРГ), населённый выходцами из Турции, Эрдоган уже в ранге премьер-министра срочно вылетел на место событий. Трагедия собрала в тот день на месте событий 16 000 турок. Они лично скандировали ему в поддержку лозунги на своём родном языке, а за просмотром вечерних теленовостей львиная доля трёхмиллионной турецкой диаспоры Германии буквально бушевала. Лидер тюркского мира на своём родном языке сказал единокровникам (хоть и выступал он на чужбине, и сами они – гастарбайтеры вот уже которое поколение) абсолютно неполиткорректные вещи: «Я отлично понимаю, почему вы против ассимиляции. Ассимиляция – это преступление против человечества!..»
Как рядовые погорельцы не испытывали иллюзий по поводу соседей-поджигателей с бритыми головами и тяжёлыми армейскими ботинками, так и глава Турецкой Республики не обольщался тогда пустыми обещаниями и посулами топовых политиков. Жёсткая его отповедь в ответ на лавирование европейских форин-офисов была невежливой, но понятной всем: «Турция не будет подыгрывать в сценарии с «привилегированным партнёрством». Нас устроит только полноценное членство в ЕС. В конце концов, в Европе уже живут 15 миллионов турок. Если ЕС останется христианским клубом, то какая вообще может идти речь о содружестве культур?»
Сегодня Эрдоган не только артикулирует большую политику в своей стране, но и выступает модератором мировой политики в регионе, исподволь генерируя многие скрытые процессы в старушке Европе.
Водораздел произошёл. Рубикон перейдён – всеми нами, и весьма давно. В одну телегу впрячь не можно коня и трепетную лань. И пример турецкого лидера, столь искренне и горячо отстаивающего интересы своих единокровников, – порука тому, что и завтра турки будут ощущать себя комфортно на новой родине. Уже сейчас они – Джамиле Юсуф, Азизе Танк, Махмуд Оздемир, Экзан Мутлу и другие (около 5% депутатского корпуса федерального уровня) – заседают в бундестаге, немецком парламенте. Уже сейчас турки диктуют свои правила игры в целых микрорайонах и городах. Они и там, в гостях – чувствуют себя как дома.
…«40% населения Франкфурта составляют мигранты. Кому это не нравится – пусть уезжает», – этот прямой вызов коренному немецкому обществу бросила ещё одна представительница Малой Азии. Таким, самым решительным образом депутат Ratsherren (что-то вроде «Совета аксакалов») Франкфурта от партии «Зелёных», член городской комиссии по образованию и интеграции, иранка по происхождению Наргесс Эскандари отстаивала право мусульман на возведение третьей по счёту мечети во франкфуртском районе Хаузен…
Можем ли мы, казахи, таким же образом встать на защиту единокровников, которых убивают средь бела дня в Первопрестольной и Белокаменной? Почему киргизы проводят пикеты против ксенофобии у российского посольства, а мы лишь ропщем на барьеры для казахского мяса и мечтаем стать поставщиками парной и мраморной говядины для кремлёвского двора?
И если участники Русского Марша в Москве «кричат вечный лозунг протеста «Путин – вор!», то Путин для них – собирательное понятие всех тех подлых и мерзких людей и сил, которые отняли у них что-то, что они вряд ли могут выразить словами… «Долой, долой чекистский строй!» – раздаётся тогда молодой голос, и этот крик подхватывают сотни голосов.
Однако, следуя коварной восточной традиции, лидеры казахского протестного электората опасливо и предусмотрительно клеймят лишь правительство и окружение главы государства… Пугаясь собственной рефлексии… Боясь собственной смелости замахнуться на большее…
Кстати, об окружении, о камарилье и свите… Каждый из них достоин беспощадно-саркастического пера Михаила Салтыкова-Щедрина, Николая Гоголя, Ивана Крылова, Ильи Зощенко, Ильфа и Петрова – и кисти Василия Шульженко, гротескного и откровеннейшего художника, антипода конъюнктурно-карамельных Ильи Глазунова и Никаса Сафронова.
Окружение… Как много этим сказано. Как много они говорят о нравах двора.
Сегодня каждый оппонент казахской власти высовывается ровно на столько, чтобы быть заценённым властью и замеченным народом, – но не на столько, чтобы ненароком, нечаянно запустить карательную машину. Увы, на миру смерть не продуктивна, далеко и давно уже не красна! По факту получается, что отечественная оппозиция – стилистическая, голограммная (за редким исключением).
Можем ли мы, казахи, уже составив подавляющее большинство на священной земле своих аруахов, с уверенностью сказать, что мы ощущаем себя дома хотя бы на сотую долю также уверенно, как турки уверенно-твёрдо чувствуют себя на (когда-то) и вовсе чужой для них земле Шиллера и Гёте? И не надо даже пытаться сравнивать с тем чувством Отчизны, с тем патриотизмом, что переполняет рядового турка дома, на священной для него земле Ататюрка…
Впрочем, даже и там, в Турции, стали понимать, что Ататюрка стало так много, что он уже мешает двигаться вперёд: он стреноживает мировоззренческие ценности, парадигмы развития, алгоритмы вызовов и их решения.
Чтоб пробудить дух нации, надо вернуть достоинство
Когда Эрдоган приравнивает мечети к казармам, а верующих – к солдатам, то обращается к главным истокам своего народа – к глубокой верности вере, которую они пронесли через века, подмяв в своё время почти половину христианской Европы. Ислам стал не только цементом консолидации народа, но проник в суть каждого турка. Сегодня благодаря твёрдости и последовательности Эрдогана в вопросах Веры, на фоне арабских теологических (когда-то) флагманов, утративших безупречную белизну своего Имана и беспечно погрузившихся в роскошь, именно Турция второй раз во всемирной истории (вслед за Османской империей) становится защитником и оплотом Ислама.
Нам же, казахам, оставшимся на задворках истинной исламизации и мало того, – отвернувшихся от Бога в период глобальной социализации мозгов и уклада жизни, приходится выходить из долгого транса, словно размороженные мамонты пробуждаясь от долгой спячки. Воистину этим животным из пещерного периода уподобились наши соотечественники, насильно оторванные от традиционного образа жизни, духовных ценностей и мировоззрения.
Мало того, в приснопамятные тридцатые годы глобального советского эксперимента нация была обезглавлена и потеряла десятки тысяч лучших своих сыновей. И эта генная, на пассионарном уровне потеря (ведь расстреливали и ссылали тех, кто имел смелость думать и размышлять, высказываться и предостерегать, уничтожали самых активных и неравнодушных) ощущается по сей день. Где уж тут рождать героев нового времени, – залечить бы старые раны!
Чёрным, несмываемым пятном в истории народа остались годы, связанные с голодомором, политическими репрессиями и ломкой устоявшихся традиций вольного кочевого народа. Страшнее смерча и похлеще джута прошлось по Степи классовое расслоение народа, породившее поиск внутренних врагов, разрушившее национальное единство. Немногие из национальной элиты выжили в той бесславной борьбе.
Однако казахский народ, пройдя тяжёлые испытания, не только выжил, но и создал своё государство, обрёл независимость. В этом фактическая заслуга Нурсултана Назарбаева. Он заложил мощный фундамент страны. В истории государственного строительства он и останется первым президентом. Свою историческую миссию он завершает на высокой созидательной ноте. Однако следующему президенту, – если он окажется не рукотворным и не генно-модифицированным, а отмеченным поцелуем Бога и наделённым непротокольным доверием народа, – предстоит сделать ещё больше: вернуть в сердце каждого казаха, в его душу – Веру, а на флаг страны – символ истинной Веры, полумесяц. Он должен найти нравственные ориентиры, чтобы сделать казахов одной семьёй, а главное – вернуть Достоинство, незаметно потерянное в рыночные годы новейшей истории. Он должен поднять казахов с колен, дав им бесплатное высшее образование и медобслуживание. Обеспечить социальные лифты, определить каждому доли в общенациональных богатствах – недрах. Он обязан вернуть веру в Справедливость простому народу. И сегодня главной задачей является возрождение утраченного духа нации и возвращение утраченных патриархальных ценностей.
Но всё же взглянем правде в глаза. Созданы ли условия для этого самого возрождения духа нации, который сегодня больше похож на лицо базарного прохвоста, чем благородного сына? И всё потому, что слишком часто в прошлом мы метались от одних идеалов к другим, продавали друзей и нравственные ценности. И даже теперь, когда свергнуты с пьедесталов идолы советского периода, мы спешим сотворить новых.
Недавно президент Турции Абдулла Гюль подписал распоряжение о внесении изменений в нагрудные государственные знаки, согласно которому со знаков отличия будет убрано изображение Ататюрка. Вместо него на нагрудных государственных знаках будет размещено изображение полумесяца и звезды Турции. Правительством также отменена традиционная клятва школьников: чтобы произнести её слова, до сих пор каждое утро понедельника, в течение вот уже 80 лет, одно поколение за другим, одетые в униформу турецкие подростки выстраивались в ряд у бронзового бюста Ататюрка.
Турецкая нация взрослеет и мудреет на глазах: здесь поняли и согласились с тем, что сотворить себе кумира – значит, соскользнуть с пути, предначертанного Всевышним, Милостивым и Милосердным. Для адекватного человека и общества только Он имеет право быть предметом всеобъемлющего поклонения. Но даже Всевышний, хвала Ему, исходя из собственного величия, запрещает своё визуальное и рукотворное предметное изображение.
Президент предполагает, Бог – располагает, а народ?..
Вообще духовная составляющая народа выше всех других измерений: политических или социальных, нравственных или материальных. Поэтому в периоды сомнений или шатаний должны выходить на арену новые лица, воплощающие в себе дух нации.
Кто же у нас может воплотить дух нации? Видимо, тот, кто в силу этих качеств уже давно не входит в число 12 апостолов президента: непонятно, кем, а главное – за что причисленных к лику святых, канонизированных при жизни, безгрешных и неприкасаемых.
Отлучённый за неформатность, выразительную индивидуальность и лидерские задатки от ложно-светского Двора с его завсегдатаями с их неподтверждёнными амбициями и надутыми как зоб у индюка тщеславиями, от тех, кто тайно примеряет державную корону, – он оказался десантирован в самую гущу народа, на самую передовую преобразовательных социальных программ. Он, на зависть камарильи, и здесь показывает непревзойдённые образцы созидательного труда как лучший PhD назарбаевской магистратуры. И высший кредит доверия (совсем как по банковской рейтинговой шкале): «ААА» – Атырау, Алматы, Астана, – является также и высшим показателем народного к нему доверия.
Имангали – конечно же, не ангел! Но он и не должен им быть в этом раздираемым противоречиями эклектичном мире! Однако и его крыльев – образцово-трендового труда, преобразовательного пафоса, высокой самоотдачи и требовательности – его уже не лишить, их ему уже не оторвать: они стали неотъемлемой частью его публичного имиджа. В сравнении с разноликой, разномастной, бесстержневой и беспринципной квакерной толпой, что сгрудилась в Первой приёмной словно в очереди. Он – вполне пристойный воспитанник, выпестованный главой государства. Возможно, не самый лучший. Но и то, что он – не худшая креатура президента из всех имеющихся, – очевидно! И хотя акварельные персоны вышеназванной мизансцены исходят ядом и желчью, живописуя главе государства его амбиции, – мнимые и реальные, замыслы – публичные и тайные, только Нуртай Абыкаев с нашим имяреком смогут обеспечить спокойствие календарных дней, заданный вектор, достойно сохранив имя Назарбаева в истории страны. Кроме того, трудно оспорить тот очевидный факт, что после президента именно он является носителем некой казахской парадигмы и полноценной казахской ментальности.
Для многих тайных претендентов президентство – цель всей неправедной жизни и синекура, включая и загробную. А я так подозреваю, что вопрос должен ставиться перед возможным претендентом, осознающим всю личную ответственность перед народом, историей и лидером нации, для которого президентство было бы средством для продолжения многих успешных трендов Назарбаева и счастливой и редкой возможностью поиска новых палестин, для прокладывания успешного маршрута государства в мировой Истории, уже обозначенного главой государства.
Весь просвещённый мир, чувствуя ответственность, знает и твердит, что трудно быть Богом! Но только казах самонадеянно готов им становиться многократно. Это я вскользь про отечественных претендентов на престол, чей доступ к национальным богатствам страны за спиной народа словно шоры не позволяют взглянуть точным рентгеном и ужаснуться реальному положению своих единокровников, ставших шаруа.
Весьма наглядным примером является выступление на очередном Всемирном русском народном соборе Святейшего Патриарха Московского и всея Руси Кирилла, поднявшего фундаментальные вопросы исторической миссии России, её национальной идеи.
Из уст Святейшего прозвучало: «Развитое самосознание и единство русского народа – это незыблемое основание целостности России и единства нашей полиэтничной цивилизации. В свою очередь, игнорирование интересов русских людей, вытеснение русского вопроса из публичной сферы ведёт к лавинообразному росту маргинальных и агрессивных проявлений. Очень опасной может оказаться перспектива отчуждения русских, особенно русской молодёжи, от государства и сфер социальной жизни общества».
Вывод был однозначен: «Если позиция русского большинства и дальше будет игнорироваться, в выигрыше останутся только разрушители России, провокаторы с обеих сторон, не оставляющие попыток столкнуть лбами этносы и религии». Замените, проставьте в тексте вместо «русский» – «казах», – и вы получите готовую программу национал-патриотов для практической реализации.
Этот клик отчаяния духовного отца России был продиктован конкретной политической обстановкой в мире, в котором обострилось противостояние Запада и России: явным, очевидным образом прослеживается желание поглотить, поставить на задки некогда могущественную державу.
А на каких духовных отцов опереться казахам? Протянут ли нам руку поддержки и подставят ли плечо опоры братья по вере? С давних времён незыблемой точкой опоры католического мира стал Ватикан, – тогда как благословенная родина Пророка Мухаммеда давно превратилась в отдельную, как некогда Рим пресыщенную, духовно и материально саморазрушающуюся крепость, практически далёкую от реальных проблем исламского мира, и открытую, да простит меня Аллах, лишь для платного паломничества в Мекку страждущей паствы. Шаг за шагом, на глазах мирового сообщества и огромной уммы правоверных происходило их отступничество от исламских ценностей. Некоторые сепаратные тайные договорённости за спиной арабского мира с США и Израилем значительно девальвировали веру в регионе и в мире, выступив местечковыми катализаторами арабских вёсен. Видимо, не в тех руках зелёное знамя пророка… А дальше… становится страшно за судьбу мусульманских народов. Почти каждый день болью отзывается в сердцах правоверных теракты, уничтожающих своих же собратьев по вере.
Не принесла облегчения и «арабская весна», которую сменяет «исламистская осень». Они не решили ни одной серьёзной проблемы в регионе. Их итогом стал смодулированный спецслужбами некоторых стран управляемый хаос, дестабилизация, резкое обнищание масс и исламистский джихад, – попытка переформатировать Ислам под «европейский образец» сорвалась, но дискредитировать Иман всё же удалось. Всё это привело к новым социальным катаклизмам и духовным катастрофам. В результате Ислам всё дальше скатывается на задворки цивилизации.
К прискорбию, в исламском мире так и не раздался глас Спасителя веры и духа, объединителя униженных и скорбящих, разделённых враждой и лютой ненавистью.
Но не может бесконечно рассчитывать на достойное выживание народ без Бога в душе и без веры в свою значимость. Чтобы пробудить такой дух нации, надо сначала вернуть достоинство. Ведь казахи издревле считались вольными детьми степной Ойкумены, где им принадлежали необъятные просторы. И на всём этом пространстве они умели сохранить единство и согласие, делить кров и совместно защищать родную землю.
Но от кого её защищать сегодня, когда нет явных внутренних и внешних врагов? Наверное, от своей пресыщенной беспечности, угодливого смирения и преступного равнодушия к судьбе единокровников и государства. Обратимся к тому, кто сегодня – истинный хозяин на нашей земле.
«Толерантность – это смерть»
Толерантности нет. И не было. Её нам придумали и навязали в красивой обёртке псевдодемократии, чтобы изменить нашу национальную самобытность, пассионарность, чтобы изменить заложенную свыше траекторию успешного развития, чтобы извращая нас и наших лидеров либеральными ценностями, воспользоваться нашими природными богатствами, чтобы, например, объяснить в том числе и вездесущность голубого «лобби». Потерпите, мол, «так принято» – терпеть мэра-гея. «Принято» потешаться над шоу-бизнесом, напоказ выставляющим свою извращённость. Почему-то, всё ещё по-советски переходим на русский язык, чтобы ненароком не обидеть тех, кто государственный язык в Казахстане хотя бы на уровне разговорного всё ещё так и не освоил. Принято подвигаться и уступать место даже и в мажилисе, разделяя право законодательной инициативы с невесть откуда взявшимися, с неизвестными обществу и своей диаспоре лицами.
Ассамблея народа Казахстана, по всей видимости, создана, чтобы тешить наше гостеприимно-радушное самолюбие – с одной стороны. С другой – эдакий показной музейный экспонат для ретивых радетелей либеральных демократий и всевозможных еврокомиссий. Не знаю, как вам, –но мне горько видеть, как на заседаниях Ассамблеи за нашим президентом с неприкрытой головой гордо и вызывающе возвышается овечья папаха, – головной убор, олицетворяющий беспокойный Кавказ. Эту телевизионную картинку с таким же возмущением, вероятно, наблюдали многие казахстанцы. Тогда уж надо быть последовательными до конца – и потребовать от горца полной амуниции: кинжала и черкески с газырями. Такие же требования надо выдвинуть и к другим представителям национальных диаспор в Ассамблее.
Опять же, если мы сейчас не переименуем самоназванный Уйгурский район в Алматинской области – один из последних рудиментов СССР и рукотворный памятник ленинской национальной политике, то со временем будем вынуждены открывать и переименовывать территориальные единицы в стране – в Китайский, Турецкий, Чеченский, Дунганский районы…
У нас всё ещё принято быть мягким: чего изволите? Что мы ещё можем сделать для вас, мырза-товарищ-старший-младший брат?
Хотя сам вчерашний «старший брат», а нынче – просто северный сосед – в бирюльки с толерантностью играть давно перестал. Бирюлеволюция – яркий тому пример.
Кстати, что мы наблюдаем в Бирюлёве? Для меня очевидно: прокремлевские НПО и прочие провластные соловьи с подобострастной оглядкой на ВВП проблему этнической преступности подменили проблемой трудовых мигрантов и болезненной реакцией на эту социальную язву со стороны русских националистов. Карту выдавливания и ксенофобии разыграли практически все участники политических пасьянсов: Путин, Жириновский, Навальный, – и с утроенным кумулятивным эффектом коромысло развернулось и ударило по тем простым, никем не защищённым трудягам-азиатам, которые делают Россию чистой и сытой. По кормовой базе зажиревших оводов имперской, коррупционной, бюрократической махины.
И ведь всё это: и кормовую базу, и зажиревших оводов, и готовый протестный электорат, что вот-вот запустят в действие, – всё это можно обнаружить и в наших палестинах. Ведь казахстанская власть за 20 лет не сумела диверсифицировать экономику: реальными рабочими местами так и не обеспечены те самые 2,5 миллиона казахов, которых вежливо-нейтрально окрестили («для целей статистического учёта», разумеется,) «самозанятыми», и теперь при каждом удобном случае власть им пеняет за вынужденное это топтание у «антисанитарийного» и «пожароопасного» прилавка на базаре.
Мол, не будет у них пенсии, ибо отчислений не делают. Социального пакета никакого, гарантий никаких, завтра они будут «всем» создавать проблемы. А кому – «всем»? Этот пёстрый базарный люд и есть реальное лицо сегодняшнего Казахстана. Небритое, изнеможённое, полуголодное. А ведь этот экономический тренд запускали в своё время сподвижники президента: Шалбай Кулмаханов, Виктор Храпунов и другие… Говорят, этим бизнесом не гнушаются члены Семьи и другие небожители. А виноватым, как водится у власти, остаётся бедный шаруа – наш с вами единокровник. Лицемерие зашкаливает до того, что министерский и акимовский корпус на голубом глазу, владея немалой частью богатств страны, жалостливо выдавливают из себя, что живут на одну лишь зарплату – совсем в стиле миллионера Корейко из «Золотого телёнка». Это ж как надо не уважать себя, выдавая такое откровение на многомиллионную аудиторию. Многие, конечно же, в эти сказки Шахерезады вряд ли поверят. После таких откровений ближайших соратников главы государства народ перестаёт верить и власти, и правительству, и главе государства. Стоит ли нам деланно удивляться выплескам социального недовольства нашего столь терпеливого и порой индифферентного народа?
…Бирюлёвский лопнувший гнойник объясняется на удивление просто. Странная любовь хозяина Кремля к главе одной кавказской республики на деле оборачивается невидимым катализатором этнической преступности, индульгенцией и стойким правоохранительным иммунитетом для «отвечающих» в пределах Садового кольца, и, увы, уличной вакханалией, беспределом, вседозволенностью владельцев золотых «макаровых» и «стечкиных» на бёдрах, лезгинкой и пальбой в ночных клубах, кинотеатрах, ресторанах, на улицах, в парках и так далее. Война по наведению конституционного порядка, начатая Ельциным, чудесным образом обернулась миром и тихой, преобразившейся жизнью в этой кавказской республике. Но спокойствие обманчиво: на деле же война тихо перекинулась внутрь МКАДа, расползлась по полям и весям страны, а взамен бритоголовые русские ребята, изначально чистые и незамутнённые, словно молоко своих русских матерей, получили от прокремлёвских политологов ярлык «скинхеды» (так же и Акорда в своё время выдала нашим бауырларымыз на шею надпись «оралманы»). Их ловко используют дельцы от большой политики: хотя на самом деле это – последнее, пожалуй, проявление остатков великого русского духа (национализма) на огромных просторах петровской России. На наших с вами глазах эти остаточные проявления общественного сознания вот-вот окончательно накроет девятым кавказским валом не Айвазовского. Проханов же, умнейший и эрудированный нынешний брестский защитник русского духа, так, видимо, и останется одиноким в своём самоедстве, измучившим себя и свою совесть дон кихотом самостийной русской государственности. Так и неуслышанным гласом Минина и Пожарского. Романтической отрыжкой Петра.
Замалчивать нельзя, а потакать – опасно
Можем ли мы, казахи, похвастаться собственными прохановыми, затулиными, рагозиными – персоналиями, для которых национализм – не конъюнктура, не козырь, а воистину как в случае с ними – русский крест, выстраданное убеждение, боль и философия всей жизни? Не фигура речи, а долгая, с обязательными истязаниями себя, своей плоти и духа плетьми дорога к Голгофе?
Казахских попов гапонов, современных, стилизованных, в костюмах Одилии – я уже вижу и чувствую их присутствие. И молодых амбициозных людей, пытающихся оседлать коньков-горбунков казахского национализма, пока паразитируя в тени этих псевдолидеров Казахского вопроса, загодя перекупленных и внедрённых агентов Акорды – тоже ощущаю. Но вот наследников Кенесары, Алашорды и Чокая, – увы, нет. Нет истинных защитников. Есть – заигрывающие с властью. Впрочем, вне подозрения остаются: Амиржан Косанов, Мухтар Тайжан, Айдос Сарым, Касым Аманжол, Жанболат Мамай и Инга Иманбай…
Здесь речь идёт о молодых, но самодостаточных, интеллектуальных, не способных идти на компромисс со своей совестью адептов своих просвещённых взглядов и принципов. Старшее же поколение давно уже заняло свои достойные места на национальных скрижалях национальной истории: в этом достойнейшем списке имена Хасена Кожа-Ахмета, Жасарала Куанышалина, Габбаса Кабышева, Кабдеша Жумадилова, Арона Атабека, Темирхана Медетбека, Мухтара Магауина, Софы Сматаева, Айсулу Кадырбаевой, Зауреш Батталовой и многих других.
И без вышеназванных бескорыстных сподвижников великой казахской идеи, не замеченных в политических и материальных конъюнктурных соображениях, прошедший Курултай был просто «галочным» мероприятием, призванным утешить самолюбие инициаторов – нелегитимным, нерепрезентативным.
Отношение к вопросу казахского национализма должно стать неким маркером узнаваемости и критерием отбора для успешного карьерного продвижения «федерального» топ-менеджмента страны, равно как и отношение к трагедии Жанаозена должно стать маркером доверия к национал-патриотам и к тем из них, кто пытается примазаться к этому сакральному чувству, и к тем, кто пытается приватизировать это зарождающееся движение. Думаю, что только те, кто своевременно подал голос в защиту наших единокровников Западного Казахстана, равно как и те, кто не побоялся быть в те трагические декабрьские дни на месте событий, – только они и имеют право стать и быть некоей отправной точкой национального вопроса. В этой связи полагаю ограничиться небольшой ремаркой в отношении Мухтара Шаханова, безусловно признанного поэта и известного общественного деятеля, под которого и строятся всевозможные конструкции с национальной составляющей. Положительный опыт работы с ним у власти уже имеется: в своё время, говорят, именно он удачно заболтал Декабрьские события 1986 года. У искушённого казахстанца фигура Шаханова в качестве лидера большого, национал-патриотического пласта особого восторга не вызывает, так как сознательно сужая, он сводит огромный протестный срез к элитарной проблеме – проблеме языка. Эдакий клуб национальной интеллигенции, профессорско-преподавательского состава и т.д. Вопросов нет!!! Но, прежде чем забегая вперёд наделять общество всесторонне функционирующим казахским языком, надо поднять с колен носителя этого языка – голодного, угрюмого, с подорванным здоровьем, почти сломленного грузом социальных невзгод, придавленного кредитными долгами, отсутствием достойного будущего своих детей, наполненного лишениями старости родителей. У нас в стране тем более легко быть героем отмеренного и разрешённого, а значит – и безопасного поводка языковой проблемы, отпущенного администрацией президента.
Вопрос языка – краеугольный камень любого государства. Но жёсткие, оценочные и радикальные требования нацпатов к знанию казахского языка должны быть смикшированы, снивелированы для старшего поколения. Все эти озвученные и неозвученные требования национал-патриотов со всей остротой и бескомпромиссностью должны предъявляться к молодому поколению – завтрашнему дню суверенного Казахстана.
И кто бы ни пытался возглавить национал-патриотическое движение в стране, – только глава государства и Имангали Тасмагамбетов являются фундаментальными носителями казахского национального контента и ментальности. Только их выгодно и конкурентно отличают виртуозное знание казахского языка, истории, культуры и обычаев.
К слову сказать, вся эта подозрительная активность, связанная с провозглашением Курултая, – и есть, видимо, попытка консолидировать под присмотром власти всю линейку национал-патриотических устремлений. Это, скорее всего, безусловно тонкая, превентивная и достаточно успешная работа Карима Масимова, фигуры мистической, которую не видно и не слышно, но которая тем не менее подобно эфиру присутствует везде. Возможно, верноподданный и мудрый визирь и должен быть таковым. Надо признать, что если бы не навязчивый и невидимый, но тотальный контроль руководителя АП, то намечающаяся разбалансировка государственного механизма происходила бы с угрожающей быстротой. В этой связи вызывает умиление самоназначенцев, сквозь публичные монологи которых как бы вскользь, ненароком, но явственно проскальзывает: мы – националисты! При этом дезавуируя, утверждая детский лепет: мы готовы к сотрудничеству с властью и брать, если дадут, миллион, который потратим на нужды народа.
Но, господа хорошие, если власть захочет дать сама этот миллион народу, то она даст напрямую: такие посредники, интеллектуально несформировавшиеся и не опирающиеся на сотни тысяч адептов и последователей, им однозначно не нужны.
Пока казахский народ ещё в деталях помнит всю кровавую драматургию декабря 1986 года и своих скромных сыновей – таких, как Хасен Кожа-Ахмет, – я бы предостерёг самостийных националистов во главе с многоликим Поэтом от нескромных заявлений о роли своей личности в национальном вопросе новейшей истории Казахстана.
Архивы ведь не горят. Народная память – тем более не стирается.
Кроме того, в силу сказанного фигура М. Шаханова как инструмент радикального давления на великодержавного северного соседа весьма и весьма уязвима. Ведь перипетии ХХVII съезда ЦК КПСС и декабря 1986 года с незримым присутствием испитого крестьянского лица Геннадия Колбина – у них документально запротоколированы и засняты. И однажды вечером вместо ток-шоу «Пусть говорят» со всеядным унисексом А. Малаховым миллионы казахстанцев могут услышать и увидеть, как говорят Архивы и повествуют живые партноменклатурные свидетели, – благо ещё жив и Николай Рыжков (председатель Совмина СССР в 1985–1990 гг.), и Георгий Разумовский (в период 1985–1988 гг. – заведующий отделом организационно-партийной работы ЦК КПСС, в 1986–1990 гг. – секретарь ЦК КПСС), и Егор Лигачёв (в 1985–1988 гг. – секретарь ЦК КПСС по идеологии, второй человек в партии и государстве), и Владимир Долгих (секретарь ЦК КПСС в период 1972–1988), и многие другие, включая высший командный состав карательного коммандос Кремля с сапёрными штыковыми лопатками…
Представьте себе: если это произойдёт, – сколько искренних национал-патриотов, неискушённых в большой политике и вставших под его стяг, будут скомпрометированы на благо властей – российской и казахской?
Европа уже давно превратилась в общежитие без коменданта: вы этого хотите?
Неизбежный переход к национализму, на мой взгляд, обусловлен двумя основными причинами. Первая причина – традиционализм. Фундаментальный обычай, патриархальной парадигмой связанный с молоком матери, с нашей культурой и ментальностью. Вторая причина порождена уже нашей новейшей историей, нынешним социально-политическим наполнением: это в первую очередь отказ государства от патернализма и от социальной опеки. Что ещё остаётся у молодого (преимущественно) человека, которого отлучили от ниспосланных Богом обильных и щедрых в нашем, казахском случае, богатств и недр, когда отсутствуют социальные лифты, когда нет доступного и качественного высшего образования, безопасного (хотя бы, не говоря уже – качественного) медицинского обслуживания, когда заняты бизнес-ниши, а нерентабельные «делянки» отданы на отжим акиматам и правоохранительным органам?!
Кроме того, в силу объективного отсутствия навыков политической культуры и высшего образования, позволяющего с факелом блуждать среди партийной риторики и дефиниций партийного строительства, – без всего этого ему понятнее, роднее и вроде бы доступнее казахский национализм! И безусловно – Вера, позволяющая апеллировать напрямую к Всевышнему, хвала Ему, минуя сытые, сальные и продажные, художественно-конкурирующие с образами Салтыкова-Щедрина – лица отечественных чиновников.
Таким образом: только национальность и Вера могут служить пьедесталом для казахского великодержавного достоинства и кумулятивным социальным зарядом для затесавшихся и конъюнктурно примкнувших к национализму. Иногда они – национальность и Вера – тождественны. Как мы уже ранее писали, несмотря на полную унификацию (к чему стремится мир – а точнее, его политические элиты), – войны, в том числе гражданские, возможны в будущем сквозь призму трёх проблем. Национальные (родо-племенные, этнические). Религиозные (конфессиональные). Территориальные (границы, недра, вода). Ни одна из этих проблем у нас, в Казахстане, не разрешена. Более того, при страусиной позиции власти и её полном попустительстве эти фурункулы стремительно вызревают в своём инкубационном периоде. Вот это наследство в виде ящика Пандоры может не только уравняться с привлекательностью недр, но и перетянуть их по своей значимости. Тем более богатства нашей земли лишь де-юре принадлежит казахскому народу, а де-факто же – международным стервятникам. Так что же остаётся молодому казаху, как не искать решение своих социальных проблем именно через самоидентификацию: родо-племенную – на региональном уровне и национальную – на государственном уровне?
Сегодня вполне всерьёз можно утверждать, что каждый человек, если он не космополит или гей, то он обязательно – носитель латентного национализма. Нужны все вышеназванные обстоятельства, чтобы социальная защитная реакция спровоцировала пробуждение воинствующего казахского национализма. Очевидно, что казахский национализм будет набирать силу, пока общество видит псевдопатриотизм власть предержащих, их редкостный цинизм, для которых рыночная экономика – маска, за которой не утруждая себя общением с единокровниками удобно спрятаться и безудержно обогащаться.
У нас в стране повсеместно любовь к родине подменяется любовью к власти. При этом можно любить власть – и не быть патриотом, что достаточно распространённое явление среди юнкеров и генералитета государевой службы.
И никакой Алихан Байменов никакими тестированиями это священное чувство не привьёт. Можно не любить власть и быть воинствующим патриотом страны, что собственно и происходит у нас на глазах. Ведь власть у нас воспринимается не в классическом понимании, а персонифицированно, сквозь череду конкретных лиц, за которыми тянутся коррупционные шлейфы, с которыми связано накопление неправедных богатств. Восприятие таких персоналий происходит через их нравственную несостоятельность, моральную беспринципность, а также сквозь милые и обременительные для морали, общества и экономики страны забавы их детей и племянников. Некогда сакральная власть умозрительно воспринимается нашими шаруа как маленькая кучка людей, присосавшаяся к огромному телу страны и паразитирующая на его огромных богатствах.
Кстати, дружеский совет руководству Агентства по госслужбе. Когда молодой человек идёт на казённый кошт, должен он думать не о том, как выслужиться перед акимом, министром или президентом, а о том, чтобы не было мучительно стыдно за свою работу перед земляками, единокровниками, обществом. Должен знать и верить, что идёт служить народу, а не лакейски прислуживать своему непосредственному начальству.
Такие вот времена! Такие нравы! Времена – не подсудны. А вот нравы – на ваш справедливый и беспощадный суд – микс лицемерия, угодничества, лизоблюдства, пресмыкания, стяжательства, предательства, мошенничества, беспамятства, манкуртства и забвения! И живём сегодня в поисках утраченного – иллюзий, смыслов, достоинства, пассионарности.
Амантай ДАНДЫГУЛОВ,
главный редактор
«Новая» – Казахстан»
