• Потребительский раж и неспособность просчитывать риски по-прежнему остаются ключевыми драйверами роста потребительского кредитования. В результате «ростовщическо-алчной» политики наших банков население медленно, но верно входит в стадию «кредитной ломки». Уровень потребительского кредитования превзошел пределы разумного. Кредитная «пирамида» растет. Финансовые организации в лице наших банков, целью которых является любой ценой нарастить кредитный портфель, по существу развязали опасную гонку, которую сегодня не способен остановить даже финансовый регулятор в лице Национального банка. Впрочем, его глава озабочен больше другой проблемой – дислокацией головного офиса Нацбанка в Алматы. Но Кайрату Келимбетову, видимо, больше «климатит» в Астане – поближе к правительственным и акординским кулуарам.
Нацбанк «левобережный»?
• «Так, пора подыскать новую квартиру!
Баффи, ты была в аду, там есть однокомнатные?»
(Баффи – истребительница вампиров)
Вместо того, чтобы заняться вопросами обеспечения стабильности банковской системы Казахстана, новоиспеченный глава Национального банка Кайрат Келимбетов решил, видимо, забить последний «гвоздь в крышку гроба» Алматы. По его мнению, головной офис Нацбанка должен находиться в Астане и решение о местонахождении штаб-квартиры банка будет принимать президент страны, так как главный финансовый регулятор в своей деятельности подчиняется главе государства.
Не зря говорят, что дыма без огня не бывает. Делать подобного рода заявления без отмашки того, кто принимает главные политические решения в Акорде, Келимбетов навряд ли стал бы. Возможно, это попытка прощупать реакцию бизнес-сообщества, в том числе банковского, на весьма неоднозначную инициативу. Хотя ее и инициативой назвать сложно, так как еще в ноябре 2005 года глава государства давал поручение о переносе Нацбанка в столицу. Решение принималось на фоне экономического и банковского ренессанса благодаря огромному потоку средств, заимствованных на внешних рынках. Однако в настоящее время перспективы развития казахской экономики, включая финансовую систему, не настолько оптимистичны и радужны.
Тогда Анвар Сайденов, на тот момент глава Нацбанка, заблокировал реализацию данного плана, приведя в качестве доводов весьма серьезные и экономически обоснованные аргументы, среди которых значительные затраты на переезд, сомнительность эффективности работы ключевых подразделений (департамент платежных систем и монетарных операций) в Астане, которые активно работают на финансовых рынках. Помимо этого, идея реализации РЦФА требовала дислокации БВУ, KASE вместе с инфраструктурой финансового рынка и соответствующих подразделений Нацбанка именно в Алматы. Кстати, необходимость переезда Нацбанка в Астану и в то время, и сейчас не поддерживает Григорий Марченко, экс-глава Нацбанка.
Среди основных доводов за переезд председатель Нацбанка Келимбетов привел лишь необходимость более тесной координации работы с правительством и другими госорганами, которые расположены в столице. И что за полтора месяца ему пришлось 8 раз летать в Алматы. Как говорится, не с того начинает г‑н Келимбетов. Складывается ощущение, что он так и не понял, какой пост ему доверил глава государства. Нацбанк – это не министерство и пора бы «кольчугу» министра с плеч стряхнуть и облачиться в доспехи главного хранителя, счетовода и управителя денег страны.
Переезд Нацбанка из Алматы в Астану большинство экспертов оценивают больше как чистой воды популизм и имитацию бурной деятельности, когда нечего предложить по существу проблемного блока. По определению, надзорный орган должен находиться там, за кем надзирает. А большинство головных офисов системообразующих банков Казахстана находятся в южной столице.
В этой связи акиму Алматы Ахметжану Есимову не мешало бы прокомментировать заявления главы Нацбанка, так как фактическая реализация этой «инициативы» вызовет неминуемое снижение деловой активности в южной столице и противоречит самой идее формирования и развития Алматы как регионального финансового центра страны.
Переезд штаб-квартиры Нацбанка может положить конец будущему Алматы, так как автоматически повлечет за собой передислокацию ряда финансовых институтов, в том числе ЕПЦ, трех РГП – «Казахстанского центра межбанковских расчетов», «Банковского сервисного бюро», «Банкнотной фабрики», восьми акционерных обществ – «Казахстанского фонда гарантирования депозитов», «Центра обеспечения деятельности НБРК», «Единого регистратора ценных бумаг», «Фонда проблемных кредитов», «Национальной инвестиционной корпорации НБРК», «Государственного кредитного бюро», «Центрального депозитария ценных бумаг», «Казахстанской фондовой биржи».
К этому списку надо добавить головные офисы БВУ. А это десятки тысяч сотрудников с семьями, которым понадобятся в Астане офисы, квартиры. По некоторым подсчетам, в финансовой системе южной столицы трудится порядка 30 тыс. квалифицированных специалистов, судьба которых в связи с переездом Нацбанка будет под вопросом. Не каждый захочет переехать в суровые климатические условия северной столицы.
В связи с переездом головных офисов БВУ, где принимается решение о выдаче капиталоемких кредитов, весь крупный бизнес начнет передислокацию своих штаб-квартир в Астану. Инерционное развитие еще даст возможность Алматы продержаться на плаву несколько лет, а дальше все экономические показатели южной столицы пойдут резко по наклонной, так как реального производства в Алматы почти нет.
И потом, что за «детский лепет» относительно 8 полетов в столицу за 6 недель? А что в работе правительства нельзя участвовать через телеконференцию? Ведь акимы областей в работе заседаний правительства участвуют именно таким образом. Или деятельность правительства без личного присутствия главы Нацбанка будет парализована? Сейчас даже врачи, проводя операции, консультируются с коллегами на другой стороне планеты по Интернету, проводят мастер-классы по сложнейшим операциям через видео-трансляцию. Крупнейшие мега-корпорации мира управляют своими активами дистанционными методами, а г‑на Келимбетова все больше прельщает общение с членами правительства «тет-а-тет».
А может причина в другом? Ведь не зря говорят, что специфика кулуарной жизни коридоров Акорды такова, что возможность как можно близко находиться к «телу» дает возможность быть всегда «в теме». А если ты не «в теме», то можно оказаться и без дела. Оказаться не у дел, быть на расстоянии от всей подковерной жизни власти, упустить какие-то «осеки» (сплетни) от агашек, не предпринять своевременно меры по укреплению своих позиций и низвержения конкурентов на виду – и в результате потерять свои позиции в политическом и, соответственно, в финансовом плане – этого представители властного истеблишмента боятся больше всего.
А во сколько государственному бюджету обойдется прокладка и работа мощных телекоммуникационных линий, соединяющих Нацбанк, находящийся в Астане, с головными офисами БВУ, находящимися в Алматы и обеспечивающими прохождение платежей наряду с операциями на рынке? Председатель главного банка страны не уточнил и судьбу департаментов платежных систем и монетарных операций.
Видимо, меньше всего г‑на Келимбетова заботит и судьба более 800 сотрудников головного офиса Нацбанка, которым по воле их работодателя придется паковать чемоданы.
Ни словом он не обмолвился и о возможных затратах в связи с необходимостью передислокации офиса, дочерних учреждений, АО, переезда сотрудников центрального аппарата и подведомственных организаций. А согласно списочной численности, в центральном аппарате на конец 2012 года работало 807 человек, ведомств – 316, дочерних организаций – 944, акционерных обществ – 1912.
Что дешевле обойдется бюджету: командировки Келимбетова в Астану или это «великое» переселение? Если за 6 недель глава Нацбанка совершил 8 перелетов в Астану, то с минусом один месяц на отпуск, за год в среднем он совершит около 60 поездок в Астану. Если учесть стоимость авиаперелета в оба конца и суточных расходов, то в среднем каждая командировка обойдется в 100 тыс. тенге. В год – 39,2 тыс. долларов. По оценкам же аналитиков, переезд головного офиса Нацбанка обойдется бюджету страны по самому нижнему порогу в 30 млн. долларов. Так вот, на эти деньги можно содержать командировки председателя Национального банка аж 765 лет! Живите долго и не хворайте, Кайрат Нематович.
Так ли необходимо центральному банку Казахстана находиться в столице? В Германии, например, главный офис Бундесбанка располагается во Франкфурте-на-Майне. У нас же руководители уровня Келимбетова состоят в качестве членов правления еще в десятках госкомпаний, которые только проедают колоссальные бюджетные деньги без какого-либо эффекта для страны. Все это и тянет их в столицу, ближе к распилу денежного пирога. А передислокация Нацбанка, видимо, как раз и станет еще одним таким пирогом.
Осторожно: банки!
• «Если Вы задолжали банку $100, это – ваша проблема.
Если Вы задолжали банку $100 000 000,
это уже проблема банка».
(Джон Пол Гетти)
В 2010 году оглушенный кризисом потребительский кредитный рынок в Казахстане начал постепенно восстанавливаться. Транши из Национального фонда создали предпосылки для активного кредитования населения и экономики. Однако как воспользовались этим банки РК?
Оказалось, банки фактически не были готовы в условиях ухудшающегося качества кредитного портфеля давать взаймы бизнесу в тех объемах, в которых это происходило до кризиса. Условия по кредитам были ужесточены, сами банки «поймали тишину». В итоге правительство совместно с Нацхолдингом «Самрук-Казына» сильно просчитались, сделав основную ставку на схему «деньги – банкам, банки – бизнесу».
Власть вроде как финансовую систему спасла, но бизнес фактически так и остался с носом. Немало этому способствовали и действия основного регулятора, который установил динамические провизии, которые буквально уничтожают МСБ после 7‑летнего роста и 40-процентного участия в формировании ВВП. Какой смысл банкам на свой страх и риск, а зачастую и в убыток, кредитовать МСБ, если они с таким же успехом могут безбедно существовать за счет комиссионных, посреднических операций и потребительских кредитов населению. Вектор этой тенденции своего направления не меняет. Так, кредитование субъектов малого предпринимательства за сентябрь 2013 года снизилось на 5,4% – до 1384,3 млрд. тенге (с начала года снижение на 2,0%), что составляет 12,7% от общего объема кредитов экономике.
После кризиса банки сделали ставку на розницу – она помогла им нарастить бизнес. Физические лица всегда были последней надеждой рынка. Однако злоупотребление ничем не обеспеченных возможностей физических лиц может привести к тому, что вскоре банки останутся и без этой спасительной соломинки.
Население закредитовано. Сегодня значительная часть прироста неипотечных кредитов уходит на оплату по прежним долгам. При таком сценарии продолжающийся рост кредитования существенно повлияет на динамику потребления, и в самом худшем его варианте негативно отразится на способности домохозяйств наращивать потребительские расходы. Сегодня высокие ставки разгоняют риски на рынке потребительского кредитования, где традиционно при высоких темпах роста качество ссуд стоит на первом месте. Но у банков, как показывает практика, стоит совсем другая задача – выполнить «по валу» план выданных кредитов. От этого зависят премии и комиссии кредитных офицеров. При такой форме заинтересованности персонала мотивация к продаже кредитных продуктов к качественным заемщикам отсутствует вовсе. Высокие процентные ставки и маржа банков покрывают убыточные направления. Акционерам банков это выгодно. Поэтому население они всегда будут кредитовать по более высокой ставке и со скрытыми комиссиями.
Рано или поздно это становится предметом спора между кредиторами и заемщиками. Последние с помощью общественных защитников начинают создавать инициативные группы по защите пострадавших от того или иного банка. Готовятся коллективные исковые заявления в суд по разоблачению банковской практики по систематическому обману клиентов банка на скрытых процентах.
Такой судебный прецедент уже создан. Так, Алматинский городской суд принял сторону Ермека Нарымбаева и постановил списать 3 млн. тенге с долга общественного активиста. Напомним, Нарымбаев требовал пересмотреть кредитные договоры 230 тысячи заемщиков «Альянс банка», заплативших двойные проценты в 2006–2007 годах. Общественный защитник на этом останавливаться не собирается. Предметом следующей атаки стал Kaspi bank, в котором, кстати, он не является заемщиком, однако с рядом своих коллег считает, что банк систематически обманывает клиентов на скрытых процентах. Банк, в свою очередь, намерен подать иск в суд на общественного деятеля, считая его обвинения беспочвенными.
Понятно, что банковское сообщество очень обеспокоено сложившейся ситуацией. Начавшаяся волна по разоблачению скрытых процентов в условиях договоров по кредитам предполагает высокую вероятность того, что все больше заемщиков начнет более детально знакомиться с условиями договора по займу и требовать пересмотра пунктов, предусматривающих начисление скрытых процентов. Массовые судебные иски по уже выданным кредитам могут существенно подорвать доходную часть деятельности БВУ и спровоцировать если не коллапс, то существенную дестабилизацию банковской системы. Также нельзя исключать вероятность того, что на финансовом рынке сложится ситуация, когда не банки будут отказываться выдавать новые кредиты, а заемщики не будут желать их брать ввиду крайне непривлекательных условий.
Нацбанк на протяжении всего этого времени был сторонним наблюдателем. И только после того, как суд вынес решение в пользу заемщика и в обществе началась дискуссия о том, что коммерческие банки вводят в заблуждение своих клиентов, получают с них двойные проценты, завышают комиссии и тому подобное, новоиспеченный глава Нацбанка посчитал возможным отреагировать. При этом он заявил, что споры банков с клиентами должен решать Национальный банк, а не общественные защитники. «Именно мы последняя инстанция, которая должна объяснить населению, куда обращаться, какие их права были нарушены и так далее», – подчеркнул Келимбетов на пресс-конференции.
Ну, надо же, а мы, законопослушные граждане, наивно полагали, что все споры должны решаться в суде. Разве не об этом гласит статья 75 Конституции РК, где черным по белому написано, что «правосудие в Республике Казахстан осуществляется только судом»? И потом, кто мешал все это время Нацбанку разобраться в предмете конфликта, в сложившейся ситуации выступить в качестве третейского судьи? Впрочем, вряд ли это было бы возможно, так как председатель Нацбанка изначально занял позицию защитника интересов БВУ.
Кредитная ломка
• «Банковский процент не знает ни отдыха,
ни богослужений, он работает и по ночам,
и в воскресенье, и даже в дождливые дни».
(Джордж Бернард Шоу)
Сегодня очевидно, что некогда передовая банковская система Казахстана дает сбой. Свою тревогу в этой связи выразил и глава государства на расширенном заседании правительства: «Вызывает беспокойство тенденция снижения объемов кредитования банками малого бизнеса, – сказал он. – В 2013 году объем кредитов снизился на 13 процентов». Одновременно Нурсултан Назарбаев отметил, что «за год на 50 процентов вырос объем потребительских кредитов, достигнув отметки 2 трлн. тенге. Сегодня они выдаются под 22 процента, при этом доходы выросли лишь на 8 процентов. Это может быть «бомбой замедленного действия».
Хотя, по правде сказать, не «может быть», а уже стала. Причем стрелка часов все быстрее отсчитывает время назад, и скандал вокруг одного из крупных банков, который группа заемщиков в Глобальной сети обвинила в обмане, выраженном в том, что им пришлось возвращать сумму, которая в разы превышает ту, что они брали в банке, – лишь первый звоночек этой «бомбы замедленного действия». Ростовщическую волну в банках сегодня не в состоянии остановить даже финансовый регулятор. Впрочем, он особо и не старается. Иначе почему Национальный банк не предлагает разработку и принятие закона о банкротстве физических лиц? Почему не следит за тем, чтобы потребительское кредитование имело достаточно человеческую форму, когда в договорах предусматриваются не только жесткие санкции за неуплату кредита, но также и послабляющие меры в виде списания кредита или смягчения его условий до уровня, когда заемщик снова становится платежеспособен.
Наши банки пока что копируют зарубежные модели только в части отжима живых денег. Элементы с послабляющими мерами в практике потребительского кредитования, если не считать механизм «поднял ставку (запредельно) – потом снизил» или «начисли пени – обнулил» – не применяются. Не особо эффективны действия Нацбанка в части ограничений, которые сдерживали бы быстрый рост потребительского кредитования, который только за последние три года достиг 45–60% в год, тогда как в пределах нормы он может лишь незначительно превышать темпы роста номинальных доходов населения (10–12%).
К этому надо добавить, что какие бы меры ни инициировал Национальный банк по ограничению или регулированию их разорительно-ростовщической деятельности, изменить настоящее положение вещей будет очень трудно, так как за каждым банком в Казахстане стоит высокопоставленное лицо из правительства или Аккорды. Кстати, именно об этом в одном из своих интервью говорил экс-глава Нацбанка Казахстана Григорий Марченко: «Думаю, что в правительстве несколько министров имеют прямое отношение к банковскому лобби».
Сегодня доля розничных кредитов в портфеле БВУ по сравнению с первым полугодием 2012 года выросла с 27% до 31%. Уже у четырех банков кредиты физлицам в портфеле превышают 50%. Год назад таких было три. Больше всего увеличил объем розничного кредитования Kaspi bank – на 213 млрд. тенге. Для сравнения: остальные 19 банков, раскрывшие информацию о розничном кредитовании, суммарно прибавили 250 млрд. тенге. Внушительные показатели по займам населению показывает и Евразийский банк – на 100 млрд. тенге (на 78%). Третью позицию занимает Народный банк – на 61 млрд. – до 366,6 млрд. тенге (рост 20%).
Если в прошлом году выданные потребкредиты к зарплатному фонду республики составляли 29,5%, а в 2011 году – 22,4%, то в текущем году уже объем выданных потребительских кредитов составил 42% от республиканского фонда заработной платы. Другими словами, за январь-август 2013 года банками выдано потребительских кредитов на 1,3 трлн. тенге, а официальных зарплат – на 3 трлн. тенге. Т.е. уровень закредитованности населения растет бешеными темпами. Если в первом полугодии 2012 года потребительский долг одного казахстанца перед банками составлял 73,3 тыс. тенге, то в аналогичном периоде текущего года – 107,3 тыс. тенге.
Темпы роста потребительских займов не подкреплены ростом доходов населения, который сильно замедлился с прошлого года. Так, за 12 месяцев к июлю 2013 года доходы казахстанцев выросли на 4,8%, что на 6,9% ниже показателей 2012 года и на 22,5% ниже 2011 года.
В настоящее время у многих игроков банковского рынка серьезно ухудшается качество клиентской базы. Растет «кредитная пирамида», когда все больше заемщиков имеют по нескольку кредитов и пытаются получить новые. Среди проблемных заемщиков по-прежнему есть люди, которые не умеют рассчитывать свои финансовые возможности или склонны к потребительскому ажиотажу. У части должников сложное материальное положение. Причем настолько, что новые кредиты берутся даже не для того, чтобы погасить предыдущие. Их цель – получить средства, чтобы погасить проценты по предыдущим долгам.
Есть еще одна категория должников, которые первые год-два добросовестно обслуживают свой долг, а потом перестают вносить взносы. Они отдают свою собственность судебным приставам по иску одного банка, будучи уверенными, что смогут получить кредит в другом и возместить потери. Происходящее было бы невозможным без участия самих кредитных организаций в лице банков Казахстана, поставивших цель любой ценой нарастить кредитный портфель и тем самым развязавших опасную гонку. Невозврат кредитов клиентами – показатель правовой неграмотности населения. Но правовую неграмотность в таких случаях проявляют и банки, выдающие кредиты без залогов и проверки платежеспособности заемщиков.
Опасения вызывают не потребительские кредиты, а рост выдачи беззалоговых кредитов. В общем портфеле кредитования физических лиц он составляет 8,3% от ВВП Казахстана, на потребительские кредиты приходится 5,3 %. Это с точки зрения рисков опасно, считают финансисты. Возрастание выдачи беззалоговых кредитов – показатель того, что значительная часть средств граждан остается в «теневой» зоне экономики. Учитывая, что значительная часть этих людей недоступна для получения кредитов в силу отсутствия реальной информации об их доходах, банки идут на рискованное кредитование, тем самым усугубляя проблему нецивилизованного потребительского кредитования.
Большое беспокойство вызывает и то, что основным источником привлечения денежных средств стали депозиты. Уже в середине года, по сведениям Комитета по контролю и надзору финансового рынка и финансовых организаций, у многих банков доля депозитов в структуре обязательств превышала 50%, а у некоторых подходила к отметке в 90%. Так, в середине лета нынешнего года в Цеснабанке доля депозитов достигла 87,5 %, в Народном – 84,6 %, в Банке ЦентрКредит – 80,6 %.
Если рост «кредитной пирамиды» вовремя не прекратить, то последствия могут быть очень тяжелыми. Пирамида рухнет, и ее осколки обрушатся на вкладчиков, акционеров и кредиторов многих банков. И кто знает, возможно, Казахстан последует за Кипром, когда иллюзия абсолютной надежности банковских депозитов будет развеяна. Когда вкладчикам вернут по 5 млн. тенге в рамках государственных гарантий по депозитам, а все остальные накопления спишут на потери.
Поверьте, если раньше смертельно больные банки умирали, то теперь их лечат за счет государственных бюджетов. И здесь на первый план выходят интересы владельцев банка, а интересы простых вкладчиков правительство будет защищать в последнюю очередь, не говоря уже о заемщиках. Учитывая то, что за каждым казахским банком так или иначе стоят интересы высокопоставленных чиновников, то у наших монетарных властей и регуляторов отбито желание позволять законам эволюции управлять развитием банковского сектора.
Надо полагать, в ближайшие годы такая политика приведет к тому, что капитализация казахских банков может существенно снизиться из-за ухудшения качества розничного кредитного портфеля. Пока этот процесс сдерживается продолжающимся ростом потребительского кредитования, в том числе за счет перекредитовки части клиентов. Однако со временем это усугубит проблемы банковского сектора с невозвратом кредитов.
Выдаваемые банками кредиты должны быть драйверами экономического роста, а не накопителями рисков. И если на чаше весов начинают перевешивать риски, то это прямое упущение Нацбанка, который допустил перекос в банковском секторе, когда бурный рост потребительского кредитования сопровождался сокращением корпоративного кредитования.
У любого кредитования есть оборотная сторона медали, причем не очень лицеприятная – кредит увеличивает потребление сегодня, а его процентная нагрузка уменьшает потребление завтра. Зачастую именно это и является катализатором, вызывающим цикличность кризисов.
По этой же причине западные банки в кризисные годы существенно уменьшают долговую процентную нагрузку на заемщиков. Хотя она у них итак не превышает 3–4 %.
В Казахстане со стороны тех, кто, казалось бы, должен регулировать этот процесс, помимо резких и недопустимых выводов о том, чтобы «внимательно знакомились с условиями договора и смотрели, что подписывают», заемщики ничего не слышат. Понятно, что озвучиваются мысли, точно не исходящие из долгосрочного видения развития банковской системы и экономики страны в целом. Именно такого рода заявления и вынуждают все большую часть населения обвинять банкиров во всех неприятностях в их жизни.
Амина БУРАБАЕВА,
«D»
