Покойный драматург и острослов Калтай Мухамеджанов лет 12–15 назад выдал эффектный афоризм: «Көп жеген – ірі, аз жеген – ұры». Хлестко и верно. Адекватно перевести афоризм мне не удалось, а смысл такой: «Много слопал – крутой, мало стибрил – вор». Дело в том, что по-казахски слово «ірі» и «ұры» – созвучны. А без рифмы не тот смак.
И вот недавно в «Литературной газете» (№4/12) наткнулся на фразу Веселина Георгиева: «Украл крупно – крыша, украл мелко – крышка».
Вот это и есть искомый адекватный перевод калтаевской «хохмы».
***
Земных забот полон рот. А тут еще все заметнее языковые проблемы. Во всех уголках мира. Я это знаю, чувствую, ощущаю, с малых лет обитая в сфере трех языков – немецкого, русского, казахского. И везде – увы! – неблагополучно.
Интересно, сколько набатных статей написано о казахском языке за последние, скажем, тридцать лет? Тысячи и тысячи! Монблан! А толк – ей-ей! – невелик. Нет, я, конечно, замечаю сдвиги в лучшую сторону. Государственный язык за последние годы значительно ожил. Но тревога остается. Может, язык и развился вширь (но никак не вглубь), может, больше людей стали общаться на нем, однако совершенно очевидно, что качество языка сильно уступает идеалу. Ой, сильно! Что ни говори, а казахский язык лишился былой мощи и красы. Обескровлен. Поверьте мне: я в нем живу семь десятков лет.
Изъян этот чувствую не только я. И не одна моя душа изболелась. Потому-то кое-кто, должно быть, в отчаянии предлагает внедрять в общественное сознание макаронический язык – помесь казахского с русским. Дескать, так удобнее будет выражать свои мысли. Понятнее. Доступнее. Ну, например, как выражаются сплошь и рядом: «Мен ойлаймын: что біздің народ коленнен тұрады деп», «нағыз ұйықтайтын погода екен: то дождь, то қар»; «мен молчать етпеймін», «мен подругамды встречайттадым», «ойпырмай, дирижердің махайт еткені әртистишно», «терренкурмен кішкене гуляйттап келейік».
Это ужасно, если докатимся до этого.
«Только такого қойыртпақа нам еще не хватало!» – в сердцах написала одна казахская газета. Если такой воляпюк войдет в норму общения, считай, язык погиб: и казахский, и русский. Так примерно коверкали язык российские немцы, безобразно мешая родной диалект с русским просторечием («стол – Tisch, рыба – Fisch, судомой – Pastbisch, стари баба – alte Frau; тшорни звинья – schwarze Sau»).
ЮНЕСКО утверждает: в опасной зоне исчезновения ныне находится половина из шести тысяч языков мира. А американский лингвист Дэвид Хариссон полагает, что каждые две недели в мире исчезает один живой язык. Исчезнут якобы 120 языков, на которых говорят в России (см «ЛГ», №6/2012).
Каково?
Многие языки дышат на ладан и дрожмя дрожат в предсмертной агонии.
Казахскому языку такая опасность не грозит ни сегодня, ни завтра. Знатоки считают, что если на том или ином языке общаются худо-бедно один миллион человек, то такой язык «протянет» еще не одно поколение.
Но русско-казахская мешанина, на которой говорят ныне и которую кое-кто даже намерен узаконить, у меня лично вызывает страх. Чистота языка – это то, что должно стоять во главе угла неизменно и постоянно. Не то мы очень скоро превратимся в таких дебилов, которых свет не видывал. Я ведь еще сужу и по языку моих российских соплеменников, которые изъясняются на столь причудливом каудервельш, на такой абрака-дабре, что туши свет. Не хочу, чтобы и казахов постигла такая участь.
… Лет десять назад на одной казахской свадьбе бойкий тамада внес предложение: тос произносится только на чистом казахском. Если выступающий вклинивает в свою речь русские словечки, будет платить штраф – по пять тенге за каждое иноземное словцо.
А что получилось?
Во-первых, тосты звучали на редкость лапидарные, совсем не в казахском духе, бескровные, скучные («Аман-сау болайық», «Той құтты болсын», «Бақыт тілеймін»). Во-вторых, две третьих гостей сразу онемели, напрочь лишились языка («ауызын буған өгіздей»). И я ушел со свадьбы в сильно расстроенных чувствах. Оказалось без русского языка, как без воды, «ни туды и ни сюды».
О да, качество казахской речи остро стоит на повестке дня.
***
Из газет читаю, по телевидению вижу, как у нас, в Казахстане, проходит борьба с коррупцией, или точнее сказать, с тотальным воровством. Вообще-то это очень смешные потуги. Скорее, цирковой номер. Фокус для дураков. Деньги – столь мощное искушение, что никакого сладу с ними нет. Никак не устоять перед их соблазнами, хоть как наказывай, хоть как разоблачай, хоть в каталажку сажай, хоть на кол усади, хоть перед всем миром осрами. Сказано предками: «При виде злата и ангел с пути свернет». А что с человека брать? Он ведь слаб и от рождения грешен. Вот сила наживы, а?! Керемет! Ғажап!
Говорят, преступность, терроризм, проституция не имеют национальности. Ложь! Имеют. Очень даже определенную. Национальность не имеют только деньги. К ним особенно тянутся те, кто взобрался-вскарабкался на вершину власти. Формула Маркса: «деньги-товар-деньги» ныне несколько изменилась. Более точная формулировка: «Деньги-власть-деньги». Наши пройдохи-алаяки доказывают именно эту истину. Деньги есть – власть купим; власть есть – деньги сделаем. У тех, кто копошится внизу, и денег-то нет, и власть не снится, а потому по этой части у них, как у дятла, голова не болит.
Любопытную мысль высказал польский писатель Болеслав Прус. Вот она в моем более четком изложении. Существуют только четыре национальности независимо от языка.:
а) те, о которых знают, откуда у них деньги и на что они их тратят;
б) те, о которых знают, откуда они берут деньги, но не знают, на что они их тратят;
в) те, о которых не знают, откуда у них деньги, но знают, на что их расходуют;
г) те, о которых не знают, откуда деньги и на что тратят.
Разобрались? Теперь вспомните тех азаматов там, наверху, на самом пике власти, которые разоблачают и которых разоблачают, и распределите их по той классификации, которую выше изложил Болеслав Прус. Получается зримая картина, не так ли? Обхохочешься! И все знают точно, кто куда относится, в каком ауле обитает и откуда дровишки.
***
Все реже звучит ныне высокословная казахская речь. Ее огрубили, лишили красок, примитизировали, абортировали душу, довели до средства общения глухонемых. Она стала «кхазакхча-руссча». Тьфу! Высокохвальный казахский язык уходит в небытие.
ОЧЕРЕДНАЯ ГИПОТЕЗА
Где захоронен ЧИНГИСХАН?
Кандидат исторических наук Владимир Осколков из Алматы в интервью сайту K1.kz рассказал, где на самом деле похоронен великий монгольский завоеватель Чингисхан.
Ученый напомнил, что в свое время его могила была тщательно спрятана приближенными, а тайное место покрылось густым лесом. Этот лес, утверждает историк, находится на Алтае. «Место должно быть безлюдным, таким, куда люди не ходят вообще, и если и ходят, то очень редко. Там должны отсутствовать любые следы пребывания людей», — заявил Осколков.
Собеседник издания сообщил, что полностью подходящее под эти условия место — Лениногорская (Риддерская) впадина, где найдены следы пребывания человека в каменном веке, но практически нет следов бронзового и железного века.
«Складывается впечатление, что они намеренно уничтожались. При этом данная территория богата полиметаллическими рудами и удобна для проживания. Кроме того, там берет начало река Ульба — один из крупных притоков Иртыша, а известно, что в древности, да и в средние века именно реки служили путями продвижения людей. Места вполне проходимы — через Лениногорск в советское время гоняли из Монголии крупный рогатый скот на Семипалатинский мясокомбинат, а в настоящее время там проходит часть автомобильной магистрали Улан-Батор — Москва. Любопытно, что в таком благодатном месте до прихода русского исследователя Риддера в 1786 году люди не жили. Об этом говорит хотя бы то, что в этом месте отсутствуют тюркские или монгольские топонимы и гидронимы», — рассуждает ученый.
Как добавил Осколков, китайские, монгольские, российские и казахстанские ученые согласны с тем, что Алтай является местом погребения Потрясателя Вселенной. «Правда, каждая сторона хочет, чтобы могила находилась именно на их территории», — заключил он.
