Как пытали жанаозенских невинных

После про­изо­шед­шей тра­ге­дии 16 декаб­ря 2011 года в горо­де Жана­озене Ген­про­ку­ра­ту­ра РК сде­ла­ла несколь­ко заяв­ле­ний. В том чис­ле о том, что зачин­щи­ки бес­по­ряд­ков най­де­ны и судеб­ный про­цесс рас­ста­вит все точ­ки над «i», что при­ме­не­ние ору­жия сотруд­ни­ка­ми поли­ции при­зна­но пра­во­мер­ным, так как участ­ни­ки бес­по­ряд­ков яко­бы были воору­же­ны огне­стрель­ным оружием.

Одна­ко пер­вые сомне­ния, что тут что-то не так, появи­лись, когда ста­ло извест­но, что местом про­ве­де­ния суда поче­му-то выбран отда­лен­ный рай­он, фак­ти­че­ски окра­и­на горо­да Актау – поме­ще­ние реа­би­ли­та­ци­он­но­го цен­тра орал­ма­нов, зал кото­ро­го мог вме­стить не более 40 чело­век. Под дав­ле­ни­ем обще­ствен­но­сти бук­валь­но в послед­ний день до судеб­но­го засе­да­ния было опре­де­ле­но дру­гое место для судеб­но­го про­цес­са – зда­ние моло­деж­но­го цен­тра. Поче­му вла­сти пошли на столь нело­гич­ный шаг, если все зачин­щи­ки жана­о­зен­ских «бес­по­ряд­ков» вро­де бы уста­нов­ле­ны? Поче­му местом судеб­но­го про­цес­са она не опре­де­ли­ла Жана­о­зен? Отве­ты на эти вопро­сы при­шли позднее. 

Обще­ствен­ные наблю­да­те­ли, в том чис­ле меж­ду­на­род­ные, и жур­на­ли­сты отсле­жи­ва­ли каж­дое засе­да­ние суда. Уго­лов­ное дело насчи­ты­ва­ло 93 тома. Одна­ко, как выяс­ни­лось в даль­ней­шем, мате­ри­а­лы уго­лов­но­го дела в отно­ше­нии 37 под­су­ди­мых вме­сти­лись лишь в 30 томов, в осталь­ных же содер­жа­лись копии при­ка­зов о при­ня­тии и уволь­не­нии посто­рон­них лиц и т.д., не отно­ся­щих­ся к фак­ту рас­сле­ду­е­мо­го уго­лов­но­го дела. То есть таким обра­зом орга­ны пред­ва­ри­тель­но­го след­ствия, а потом госу­дар­ствен­но­го обви­не­ния искус­ствен­но «утол­сти­ли» объ­ем уго­лов­но­го дела до 93 томов.

Сомне­ния сто­ро­ны защи­ты и обще­ствен­ных наблю­да­те­лей ста­ли уси­ли­вать­ся, когда про­зву­ча­ло заяв­ле­ние пред­при­ни­ма­тель­ни­цы, кото­рая отка­за­лась от воз­ме­ще­ния ущер­ба раз­ме­ром почти в 50 млн. тен­ге. Это было пер­вое откры­тие «про­цес­са 37-ми». Все, кто был в Жана­о­зене после собы­тий 16 декаб­ря, виде­ли раз­граб­лен­ные и сожжен­ные зда­ния. Но когда част­ные пред­при­ни­ма­те­ли один за дру­гим в суде нача­ли отка­зы­вать­ся от воз­ме­ще­ния мате­ри­аль­но­го ущер­ба, соот­вет­ствен­но, этот факт сви­де­тель­ство­вал лишь об одном: никто из них не пове­рил в винов­ность под­су­ди­мых, в их при­част­ность к совершенному. 

К сло­ву, госу­дар­ствен­ные СМИ после этих заяв­ле­ний постра­дав­ших сра­зу поте­ря­ли вся­кий инте­рес к даль­ней­ше­му осве­ще­нию судеб­но­го про­цес­са, кото­рый длил­ся два месяца.

Далее мы ста­ли сви­де­те­ля­ми того, как «жана­о­зен­ское дело» ста­ло раз­ва­ли­вать­ся с каж­дым днем. Защит­ни­ки под­су­ди­мых выяви­ли мас­су про­цес­су­аль­ных нару­ше­ний. Так, сле­до­ва­тель Жан­дар­бе­ков, 16 декаб­ря при­знан­ный потер­пев­шим, тем не менее про­дол­жал актив­но про­во­дить допро­сы в роли дозна­ва­те­ля. Более того, про­ку­ра­ту­ра и суд Жана­о­зе­на удо­вле­тво­ри­ли его хода­тай­ство об аре­сте Сак­та­га­но­ва и Досмагамбетова.

В суде под­су­ди­мые отка­за­лись от пока­за­ний, дан­ных ими в ходе пред­ва­ри­тель­но­го след­ствия, посколь­ку были вынуж­де­ны дать их под силь­ней­шим пси­хо­ло­ги­че­ским и физи­че­ским воз­дей­стви­ем со сто­ро­ны сотруд­ни­ков поли­ции. В зале суда они рас­ска­за­ли о пыт­ках, кото­ры­ми орга­ны дозна­ния выби­ва­ли из них выгод­ные для след­ствия показания. 

Самые рас­про­стра­нен­ные мето­ды – это уду­ше­ние под­след­ствен­но­го поли­эти­ле­но­вы­ми паке­та­ми, обли­ва­ние холод­ной водой при тем­пе­ра­ту­ре минус 20–30 гра­ду­сов, под­ве­ши­ва­ние за воло­сы к потол­ку, как это было с Розой Туле­та­е­вой. Застав­ля­ли сто­ять часа­ми, спать на голом полу, даже на льду. Угро­жа­ли изна­си­ло­вать несо­вер­шен­но­лет­них детей – со слов Тана­та­ра Кали­е­ва, Розы Туле­та­е­вой. Божен­ко гово­рил нам, что его били пру­тья­ми, пры­га­ли по его телу. 

Жерт­вы след­ствен­но­го наси­лия назы­ва­ли фами­лии тех, кто таки­ми фашист­ски­ми спо­со­ба­ми изде­вал­ся над ними. При­чем изу­ве­ры не скры­ва­ли сво­их имен и при­над­леж­но­сти к сило­вым струк­ту­рам. Это сотруд­ни­ки систем МВД, КУИС, КНБ. Их име­на и фами­лии про­зву­ча­ли в ходе судеб­но­го про­цес­са, одна­ко, несмот­ря на хода­тай­ства адво­ка­тов о при­вле­че­нии их к ответ­ствен­но­сти, все они оста­лись безнаказанными. 

А ведь эти заяв­ле­ния были сде­ла­ны на фоне при­зна­ния офи­ци­аль­ны­ми орга­на­ми фак­та смер­ти в ИВС горо­да Жана­о­зе­на Базар­бая Кен­же­ба­е­ва, кото­рый скон­чал­ся от жесто­ких побо­ев поли­цей­ски­ми и сотруд­ни­ка­ми учреждения.
Адво­ка­ты под­су­ди­мых обра­ти­лись к судье с хода­тай­ством о про­ве­де­нии рас­сле­до­ва­ния заяв­ле­ний о пыт­ках неф­тя­ни­ков. Судья Арал­бай Нага­ши­ба­ев отве­тил: пере­дам заяв­ле­ние в област­ную про­ку­ра­ту­ру. Одна­ко даже по исте­че­нии двух недель отве­та на хода­тай­ство не после­до­ва­ло. Уже после настой­чи­во­го тре­бо­ва­ния сто­ро­ны защи­ты судья отве­тил: про­ку­ра­ту­ра отве­ти­ла, что фак­ты пыток не под­твер­ди­лись. Хуже того, сто­ро­на гособ­ви­не­ния заяви­ла: под­су­ди­мые ска­за­ли о пыт­ках, что­бы уйти от ответственности. 

Но ведь адво­ка­ты при­во­ди­ли кон­крет­ные фак­ты. В част­но­сти, они хода­тай­ство­ва­ли о судеб­но-кри­ми­на­ли­сти­че­ской экс­пер­ти­зе волос Розы Туле­та­е­вой, за кото­рые ее под­ве­ши­ва­ли к потол­ку, одна­ко в этом суд отка­зал им. Кста­ти, через сво­их род­ных Розе уда­лось пере­дать этот клок сво­их волос рос­сий­ским экс­пер­там, кото­рые при­зна­ли факт того, что воло­сы были вырва­ны с ее голо­вы насиль­ствен­ным образом. 

Мак­сат Дос­ма­гам­бе­тов ока­зал­ся един­ствен­ным сре­ди под­су­ди­мых неф­тя­ни­ков, кто, будучи в СИЗО, сумел каким-то чудом сво­и­ми жало­ба­ми досту­чать­ся до про­ку­ра­ту­ры, кото­рая уста­но­ви­ла фак­ты его побо­ев и пере­ло­ма ребер в след­ствен­ном изоляторе.

По сце­на­рию сле­до­ва­те­лей, дока­за­тель­ством вины неф­тя­ни­ков долж­ны были послу­жить пока­за­ния поли­цей­ских. Высту­пая в суде, они нача­ли кон­кре­ти­зи­ро­вать: задер­жа­ли имен­но этих 37 чело­век, пото­му что сви­де­те­ли опо­зна­ли их по ксе­ро­ко­пи­ям фото­гра­фий. Это вызва­ло недо­уме­ние: люди не были в бегах. 

Мно­гие из них сами доб­ро­воль­но яви­лись по пер­во­му тре­бо­ва­нию сотруд­ни­ков поли­ции, но потом были поме­ще­ны в ИВС Жана­о­зе­на. Что тогда меша­ло сле­до­ва­те­лям про­ве­сти очную став­ку и офи­ци­аль­но все оформить? 

Момент суще­ствен­ный. Далее. След­ствие и обви­не­ние исполь­зо­ва­ли запре­щен­ный при­ем: они пред­ста­ви­ли суду пока­за­ния зашиф­ро­ван­ных сви­де­те­лей. Одна­ко доб­ро­воль­но рас­сек­ре­тив­ши­е­ся сви­де­те­ли Ерлан Жай­лы­ха­нов (псев­до­ним Алмаз Ораз­ба­ев) и Алек­сандр Божен­ко (псев­до­ним Кай­рат Алпы­с­ба­ев) в суде под при­ся­гой подроб­но рас­кры­ли весь неза­кон­ный меха­низм фор­ми­ро­ва­ния сле­до­ва­те­ля­ми подоб­но­го рода свидетелей. 

Так, по пока­за­ни­ям Божен­ко, 18 декаб­ря он вышел на ули­цу, но его тут же задер­жа­ли омо­нов­цы, поби­ли, повез­ли на пло­щадь, поста­ви­ли на коле­ни, били, при­вез­ли в гараж ГОВД, ото­бра­ли обувь, сто­ял четы­ре часа на холод­ном полу боси­ком. Потом его опять били, сло­ма­ли кисть руки (есть рент­ген сни­мок), потом отпу­сти­ли. Потом опять пой­ма­ли, при­вез­ли в про­ку­ра­ту­ру, ска­за­ли: пока­жи на Жана­та Муринбаева. 

Из пока­за­ний Ерла­на Жай­лы­ха­но­ва. «Меня забра­ли в поли­цию 27 декаб­ря, угро­жа­ли, били (талқан қыл­ды). Отпу­сти­ли в 3 часа ночи. Я дро­жал от холо­да и стра­ха. Спра­ши­вал у сле­до­ва­те­лей, куда я сей­час пой­ду? Ведь комен­дант­ский час объ­яв­лен. Пока доби­рал­ся до дома, пой­ма­ли сол­да­ты. Закры­ли. Опять били люди в мас­ках, утром отпу­сти­ли. Через день опять из дома забра­ли, заста­ви­ли под­пи­сать какие-то две бума­ги, гро­зи­ли: если не под­пи­шу, то меня посадят». 

В ходе все­го судеб­но­го про­цес­са выяви­лась несо­сто­я­тель­ность утвер­жде­ния Ген­про­ку­ра­ту­ры об обос­но­ван­но­сти при­ме­не­ния огне­стрель­но­го ору­жия сотруд­ни­ка­ми полиции.

Так, один из про­ку­ро­ров, участ­ву­ю­щий в каче­стве гособ­ви­ни­те­ля на «про­цес­се 37 неф­тя­ни­ков», кото­рый чуть поз­же высту­пил на про­цес­се по «делу пяти поли­цей­ских», при­знал­ся, что 16 декаб­ря в Жана­о­зене у поли­цей­ских не было при­чин стре­лять в людей, так как со сто­ро­ны неф­тя­ни­ков не было актив­но­го сопро­тив­ле­ния пра­во­охра­ни­тель­ным органам.

Тем не менее судья Арал­бай Нага­ши­ба­ев вынес обви­ни­тель­ный при­го­вор в отно­ше­нии жана­о­зен­ских неф­тя­ни­ков. Вер­хов­ный суд Казах­ста­на оста­вил этот совер­шен­но абсурд­ный и жесто­кий вер­дикт в силе. Меж­ду­на­род­ная мис­сия по мони­то­рин­гу граж­дан­ской соли­дар­но­сти в сво­ем пред­ва­ри­тель­ном отче­те при­шла к выво­ду: судеб­ные про­цес­сы в Жана­о­зене не могут счи­тать­ся соот­вет­ству­ю­щи­ми стан­дар­там спра­вед­ли­во­го судеб­но­го раз­би­ра­тель­ства; рас­сле­до­ва­ние собы­тий, про­изо­шед­ших в декаб­ре 2011 года, было непол­ным и субъ­ек­тив­ным по ряду причин.

В част­но­сти, обви­ня­е­мые и неко­то­рые из сви­де­те­лей ста­ли жерт­ва­ми нару­ше­ния их прав в ходе досу­деб­но­го раз­би­ра­тель­ства, вклю­чая пред­по­ла­га­е­мое при­ме­не­ние пыток, отказ в досту­пе к адво­ка­ту, запу­ги­ва­ние и фаль­си­фи­ка­цию доказательств.

Пока­за­ния, кото­рые дава­ли под­су­ди­мые в ходе про­цес­сов, каса­ю­щи­е­ся жесто­ко­го обра­ще­ния и пыток во вре­мя содер­жа­ния под стра­жей, не были рас­сле­до­ва­ны в пол­ном объ­е­ме, бес­при­страст­но и тщательно.
Сле­ду­ет ска­зать, 7 октяб­ря 2012 года Алек­сандр Божен­ко, сви­де­тель тра­ги­че­ских собы­тий в Жана­о­зене, был убит. Есть вопрос? Конечно. 

Кро­ме того, в июле 2012 года Вер­хов­ный комис­сар ООН по пра­вам чело­ве­ка Нави Пил­лей после сво­е­го двух­днев­но­го визи­та в Казах­стан при­зва­ла вла­сти нашей стра­ны раз­ре­шить про­ве­де­ние неза­ви­си­мо­го меж­ду­на­род­но­го рас­сле­до­ва­ния собы­тий в Жана­о­зене, их при­чин и послед­ствий. Одна­ко ее при­зыв остал­ся не услы­шан­ным. Поэто­му, я думаю, у демо­кра­ти­че­ской обще­ствен­но­сти Казах­ста­на ниче­го не оста­ет­ся, кро­ме как апел­ли­ро­вать к меж­ду­на­род­но­му сооб­ще­ству с прось­бой ока­зать долж­ное содей­ствие в про­ве­де­нии меж­ду­на­род­но­го рас­сле­до­ва­ния жана­о­зен­ской тра­ге­дии. Если выс­шая власть Казах­ста­на не поже­ла­ла дать объ­ек­тив­ную оцен­ку им, то это долж­ны сде­лать те меж­ду­на­род­ные демо­кра­ти­че­ские инсти­ту­ты, согла­ше­ния и кон­вен­ции в обла­сти прав и сво­бод чело­ве­ка с кото­ры­ми рати­фи­ци­ро­вал Казахстан. 

Ерлан КАЛИЕВ,
правозащитник