КАЗАХСКИЙ языковой УЗЕЛ Государственным языком признан русский?

В мире 6–7 тысяч язы­ков. Бри­тан­ский уче­ный Дэвид Кристл в кни­ге «Смерть язы­ков» пишет, что каж­дые две неде­ли уми­ра­ет один язык. ЮНЕСКО бьет тре­во­гу: в пере­из­дан­ном в 2009 г. «Атла­се язы­ков мира, нахо­дя­щих­ся под угро­зой исчез­но­ве­ния» зна­чит­ся: 2498 язы­ков могут навсе­гда исчезнуть. 

Одна­ко эта ста­ти­сти­ка фик­си­ру­ет лишь смерть язы­ков. Сам же про­цесс уга­са­ния язы­ков слож­ный и про­ти­во­ре­чи­вый, уско­рен­ный рас­про­стра­не­ни­ем Интер­не­та. «Стра­да­ют» даже меж­ду­на­род­ные язы­ки. Напри­мер, рус­ский на про­тя­же­нии послед­них 15 лет неуклон­но утра­чи­вал свои пози­ции в мире и со вре­ме­нем может пере­ме­стить­ся с 4 места на 7 по коли­че­ству носи­те­лей языка.

Бег на месте

В при­ро­де уми­ра­ет все – и мате­ри­аль­ная, и духов­ная куль­ту­ра, в том чис­ле и язы­ки. Наша про­бле­ма в том, осо­зна­ет ли эти про­цес­сы госу­дар­ство, и насколь­ко науч­но реша­ют­ся язы­ко­вые про­бле­мы, созда­ют­ся ли усло­вия для раз­ви­тия казах­ско­го языка.

Казах­ский в язы­ко­вой «иерар­хии» мира зани­ма­ет при­бли­зи­тель­но 70‑е место. Вро­де бы обна­де­жи­ва­ю­щее поло­же­ние – в пер­вой сотне, и име­ет ста­тус госу­дар­ствен­но­го язы­ка. На самом же деле суще­ствен­ную роль игра­ет язы­ко­вая ситу­а­ция, язы­ко­вая поли­ти­ка и дав­ле­ние миро­вых языков.

У нас роль госу­дар­ствен­но­го язы­ка де-факто выпол­ня­ет рус­ский, а казах­ский игра­ет деко­ра­тив­ную роль. При нали­чии одно­го миро­во­го язы­ка актив­но внед­ря­ет­ся вто­рой – англий­ский. Дело не в том, что не надо изу­чать англий­ский и дру­гие ино­стран­ные язы­ки. Про­бле­ма в том, что с совет­ских вре­мен они изу­ча­ют­ся в казах­ской ауди­то­рии на рус­ском язы­ке (сло­ва­ри, посо­бия, зару­беж­ная лите­ра­ту­ра и т.д.), пря­мые кон­так­ты казах­ско­го с ино­стран­ны­ми язы­ка­ми отсут­ству­ют или слабы.

Поэто­му меж­ду­на­род­ные встре­чи ведут­ся в основ­ном на рус­ском. По этой же при­чине одно из меж­ду­на­род­ных поло­же­ний – зна­ние госу­дар­ствен­но­го язы­ка при полу­че­нии граж­дан­ства – в РК отно­сит­ся к рус­ско­му язы­ку, а не к казах­ско­му: ино­стра­нец не может изу­чить казах­ский напря­мую, ибо посред­ни­ком высту­па­ет рус­ский язык.

Это поло­же­ние закреп­ле­но и в про­ек­те «Госу­дар­ствен­ной про­грам­мы функ­ци­о­ни­ро­ва­ния и раз­ви­тия язы­ков на 2011–2020 гг.», где гово­рит­ся об откры­тии цен­тров изу­че­ния рус­ско­го язы­ка для орал­ма­нов, ино­стран­цев, а казах­ско­го язы­ка для ино­стран­цев – нет. То есть раз­ра­бот­чи­ки про­ек­та по одно­му из основ­ных  функ­ций язы­ка при­зна­ют госу­дар­ствен­ным язы­ком русский.

Эта про­бле­ма – отсут­ствие межъ­язы­ко­вых кон­так­тов – не под­ни­ма­лась даже с при­ня­ти­ем «три­един­ства язы­ков». До сих пор нет Цен­тра пере­во­да с миро­вых язы­ков на казах­ский с под­го­тов­кой про­фес­си­о­наль­ных пере­вод­чи­ков, до сих пор вся миро­вая инфор­ма­ция посту­па­ет к нам на рус­ском язы­ке, из кото­рой лишь неболь­шая часть с рус­ско­го пере­во­дит­ся на казахский.

Социо­линг­ви­сти­че­ский тупик 

Дру­гая боль­шая про­бле­ма – отсут­ствие Инсти­ту­та казах­ско­го язы­ка (или соци­аль­ной и при­клад­ной линг­ви­сти­ки), кото­рую посто­ян­но под­ни­ма­ет Мух­тар Шаха­нов. Отсут­ствие социо­линг­ви­сти­че­ской нау­ки явля­ет­ся при­чи­ной функ­ци­о­наль­ной нераз­ви­то­сти казах­ско­го язы­ка, при­ня­тия неадек­ват­ных про­грамм раз­ви­тия язы­ков. Напри­мер, реше­ние пра­ви­тель­ства о пере­хо­де дело­про­из­вод­ства на казах­ский язык в 1990‑е гг., кото­рый ото­дви­ну­ли до 2010 г., а теперь – до 2020 г. Эти реше­ния при­ня­ты без науч­но­го ана­ли­за язы­ко­вой ситу­а­ции, без кон­крет­но­го меха­низ­ма реализации.

Для иссле­до­ва­ний про­блем функ­ци­о­ни­ро­ва­ния казах­ско­го язы­ка в обще­стве – изу­че­ния уров­ня зна­ния язы­ка сре­ди раз­ных воз­раст­ных и этни­че­ских групп, при­чин его низ­ко­го усво­е­ния, мето­ди­ки обу­че­ния язы­ку, адап­та­ции язы­ка к изме­ня­ю­щим­ся усло­ви­ям, его ком­пью­те­ри­за­ции и т.д. – у нас не име­ет­ся спе­ци­аль­но­го института.

По этой при­чине нет отве­та на про­стой вопрос: какой про­цент насе­ле­ния и на каком уровне вла­де­ет язы­ком? Даже сей­час дает­ся про­ти­во­ре­чи­вая ста­ти­сти­ка: если офи­ци­аль­ные орга­ны гово­рят о 60% все­го насе­ле­ния, в том чис­ле 70–80% каза­хов и 25% рус­ских, вла­де­ю­щих казах­ским язы­ком, то неофи­ци­аль­ные источ­ни­ки – о 40% каза­хов и 5% русских.

Отсут­ствие соци­аль­ной линг­ви­сти­ки под­твер­дил и дирек­тор Инсти­ту­та язы­ко­зна­ния К.Хусаинов, кото­рый по сво­е­му ста­ту­су зани­ма­ет­ся фун­да­мен­таль­ны­ми иссле­до­ва­ни­я­ми, про­бле­ма­ми обще­го язы­ко­зна­ния, исто­ри­ей языка.

Нуж­на госу­дар­ствен­ная про­грам­ма по рас­ши­ре­нию сфе­ры при­ме­не­ния казах­ско­го язы­ка, его коди­фи­ка­ции (совер­шен­ство­ва­ния язы­ко­вых норм) и модер­ни­за­ции язы­ко­вой системы.

С социо­линг­ви­сти­кой тес­но свя­за­на при­клад­ная линг­ви­сти­ка, кото­рая зани­ма­ет­ся реше­ни­ем прак­ти­че­ских задач исполь­зо­ва­ния язы­ка. Это совер­шен­ство­ва­ние пись­мен­но­сти, стан­дар­ти­за­ция язы­ка, упо­ря­до­че­ние науч­но-тех­ни­че­ской тер­ми­но­ло­гии, созда­ние лек­си­че­ской осно­вы для ком­пью­те­ри­за­ции язы­ка, авто­ма­ти­че­ско­го пере­во­да и др.

У нас же Тер­мин­ком рабо­та­ет на обще­ствен­ных нача­лах и соби­ра­ет­ся раз в 2–3 меся­ца. Ком­пью­те­ри­за­ция язы­ка идет мед­лен­но и на низ­ком уровне: исполь­зу­е­мые тер­ми­ны и сло­во­со­че­та­ния мало­по­нят­ны – так же, как и сло­ва в авто­ма­ти­че­ском пере­во­де, коли­че­ство сай­тов мизер­но, казах­ский поис­ко­вик зани­ма­ет одно из послед­них мест сре­ди язы­ков стран СНГ. Что гово­рить о ком­пью­те­ри­за­ции, если до сих пор систем­но не реше­на про­бле­ма рус­ских заим­ство­ва­ний и свя­зан­ные с ней вопро­сы орфо­гра­фии, орфо­эпии, стан­дар­ти­за­ции языка.

О каком объ­ек­тив­ном язы­ко­вом порт­ре­те мож­но гово­рить, если до сих пор не раз­ра­бо­тан обра­зо­ва­тель­ный стан­дарт казах­ско­го язы­ка в рус­ско­языч­ной ауди­то­рии, сама мето­ди­ка опре­де­ле­ния уров­ня зна­ний казах­ско­го язы­ка?! Поэто­му никто не зна­ет: на каком уровне, какой объ­ем зна­ний язы­ка долж­ны усво­ить в рус­ских дет­са­дах, шко­лах, вузах, что обо­ра­чи­ва­ет­ся его незна­ни­ем боль­шин­ством выпуск­ни­ков рус­ских школ. Порой в вузах казах­ский язык изу­ча­ют как для начи­на­ю­щих, буд­то не было школь­ной про­грам­мы, т.е. огром­ные день­ги ухо­дят в песок.

Ста­ти­сти­ка как дви­га­тель языка

Если основ­ная тен­ден­ция преды­ду­щей про­грам­мы раз­ви­тия язы­ков сво­ди­лась к пере­хо­ду дело­про­из­вод­ства на казах­ский язык, то новая про­грам­ма основ­ной упор дела­ет на обу­че­ние, мето­ди­ку овла­де­ния казах­ским язы­ком. В ито­ге пере­ход дело­про­из­вод­ства поро­дил лишь инсти­тут пере­во­да с рус­ско­го на казах­ский язык: началь­ным язы­ком боль­шин­ства доку­мен­тов по-преж­не­му оста­ет­ся рус­ский, а это функ­ция госу­дар­ствен­но­го языка.

Эти про­грам­мы име­ют ста­ти­сти­че­скую «защи­ту»: основ­ным «аргу­мен­том» раз­ре­ше­ния язы­ко­вой про­бле­мы явля­ют­ся коли­че­ствен­ные пока­за­те­ли. Напри­мер, в новой про­грам­ме гово­рит­ся о росте коли­че­ства казах­ских дет­ских садов, школ, цен­тров изу­че­ния казах­ско­го язы­ка, об изда­нии мно­го­чис­лен­ных сло­ва­рей и т.д. (Кста­ти, мно­гие сло­ва­ри очень доро­гие, поэто­му мало­до­ступ­ны; нет их элек­трон­ных вари­ан­тов). И без ана­ли­за преды­ду­щей про­грам­мы, без реаль­ных меха­низ­мов реа­ли­за­ции пла­ни­ру­ет­ся к 2020 г. дове­сти зна­ние госу­дар­ствен­но­го язы­ка сре­ди выпуск­ни­ков школ до 100% (!), взрос­ло­го насе­ле­ния до 80% (!), дело­про­из­вод­ство – до 100%.

Такие выклад­ки не осно­ва­ны на каких-то социо­линг­ви­сти­че­ских иссле­до­ва­ни­ях. Наобо­рот, ана­лиз тесто­вых зада­ний по казах­ско­му язы­ку для рус­ской шко­лы опро­вер­га­ет все радуж­ные пер­спек­ти­вы. В тестах по казах­ско­му язы­ку при­сут­ству­ет грам­ма­ти­ка и отсут­ству­ет про­вер­ка уст­ной и пись­мен­ной речи, а это основ­ной пока­за­тель вла­де­ния язы­ком. Такое ЕНТ мож­но прой­ти, не вла­дея язы­ком даже как ино­стран­ным (!). Поэто­му необ­хо­ди­мо сов­ме­ще­ние ЕНТ с тра­ди­ци­он­ным видом кон­тро­ля – пись­мен­ным (дик­тант, изло­же­ние, сочи­не­ние) и устным.

При росте казах­ских учеб­ных заве­де­ний про­ис­хо­дит их сла­бое каче­ствен­ное сопро­вож­де­ние. Это дефи­цит дет­ской, юно­ше­ской, науч­ной, пере­вод­ной миро­вой и дру­гой лите­ра­ту­ры: книж­ная про­дук­ция на казах­ском язы­ке состав­ля­ет все­го око­ло 5% от коли­че­ства изда­ний на рус­ском язы­ке за исклю­че­ни­ем спе­ци­а­ли­зи­ро­ван­ных мага­зи­нов мест­ных изда­тельств по про­да­же учеб­ни­ков, посо­бий и т.д. По этой при­чине уже с малых  лет ребе­нок чув­ству­ет недо­ста­ток инфор­ма­ции на казах­ском язы­ке, ибо мало инте­рес­ных дет­ских кни­жек, песен, спек­так­лей, теле­ви­зи­он­ных пере­дач и филь­мов. Сег­мент казах­ско­го Интер­не­та едва ли состав­ля­ет 1%. Без инфор­ма­ци­он­но­го напол­не­ния – книг и Интер­не­та – нет буду­ще­го языка.

Сла­бость, порой даже несо­сто­я­тель­ность функ­ции казах­ско­го язы­ка в лите­ра­ту­ре – науч­ной, дет­ской, науч­но-фан­та­сти­че­ской, пере­вод­ной и др. – резуль­тат совет­ской язы­ко­вой поли­ти­ки и отсут­ствия язы­ко­вой рефор­мы в годы неза­ви­си­мо­сти, усло­вий для раз­ви­тия язы­ка. Поло­же­ние казах­ско­го язы­ка отра­жа­ет нынеш­няя ста­ти­сти­ка биб­лио­тек: рус­ско­языч­ные чита­те­ли состав­ля­ют 82%, казах­ско­языч­ные, за выче­том ино­языч­ных чита­те­лей, – око­ло 15%. Это пока­за­тель нали­чия не толь­ко чита­те­лей, но и инфор­ма­ции на казах­ском язы­ке: доста­точ­но срав­нить объ­ем ката­ло­гов на рус­ском и казах­ском языках.

Про­стые решения

Язык раз­ви­ва­ет­ся на осно­ве раз­ви­той лите­ра­ту­ры. Неда­ром М.В.Ломоносов про­во­дил рефор­му рус­ско­го язы­ка вме­сте с модер­ни­за­ци­ей лите­ра­тур­ных жан­ров. Отсут­ствие Лите­ра­тур­но­го инсти­ту­та, как и Инсти­ту­та казах­ско­го язы­ка, име­ет пря­мое отно­ше­ние к коли­че­ству и каче­ству казах­ской лите­ра­ту­ры, СМИ. С этой про­бле­мой тес­но свя­за­но книгоиздательство.

При­ня­тие в Казах­стане зако­на о кни­го­из­да­тель­стве затя­ну­лось. Необ­хо­ди­ма под­держ­ка изда­тельств через меха­низм льгот­но­го нало­го­об­ло­же­ния. У нас до сих пор нет госу­дар­ствен­ной поли­ти­ки в кни­го­из­да­тель­стве и книготорговле.

Что­бы при­бли­зить казах­стан­ские изда­тель­ства и авто­ров к рос­сий­ским усло­ви­ям, необ­хо­ди­ма соб­ствен­ная бума­га, кото­рая, может быть, и будет доро­же рос­сий­ской, но не настоль­ко, как при­воз­ная. Эко­но­ми­че­ски это более выгод­но, чем огром­ные дота­ции в изда­ние книг, на кото­рые наше госу­дар­ство не идет. Или необ­хо­ди­мо достичь меж­пра­ви­тель­ствен­ных согла­ше­ний по уде­шев­ле­нию бумаги.

Мно­гие про­бле­мы решил бы и закон «О госу­дар­ствен­ном язы­ке», о при­ня­тии кото­ро­го наста­и­ва­ют сто­рон­ни­ки гося­зы­ка во гла­ве с М.Шахановым – для его выпол­не­ния будут задей­ство­ва­ны нера­бо­та­ю­щие меха­низ­мы реа­ли­за­ции, созда­ны новые инсти­ту­ты. Одна­ко пред­се­да­тель Коми­те­та по язы­кам Бауы­р­жан Ома­ров недав­но заявил, что надоб­но­сти в таком законе нет: мол, новая про­грам­ма раз­ви­тия язы­ков име­ет зако­но­да­тель­ную основу.

В самом деле, зачем нужен закон, когда новая про­грам­ма (как и ста­рая) закреп­ля­ет поло­же­ние госу­дар­ствен­но­го язы­ка за рус­ским язы­ком? Это дает осно­ва­ние пере­ве­сти язы­ко­вые про­бле­мы в поли­ти­че­скую плос­кость и рас­смат­ри­вать сто­рон­ни­ков казах­ско­го язы­ка как оппо­зи­цию(!), что мы наблю­да­ем на про­тя­же­нии послед­них лет. Даже если ныне это про­ти­во­ре­чит Док­трине наци­о­наль­но­го единства.

Дастан ЕЛЬДЕСОВ