Случившиеся после несостоявшегося референдума выборы президента страны стали по многим признакам уникальными. Это не просто досрочные выборы с сокращенным временем их проведения. Избрание на высший пост стало впервые в нашей стране выборами с одним кандидатом в президенты, ибо все кандидаты, кроме Нурсултана Назарбаева, публично объявили, что будут бороться за второе место (!). Хотя де-юре они зарегистрированы как кандидаты в президенты, де-факто таковыми не являются. Выхолостив суть электоральной кампании таким признанием, кандидаты сделали непривлекательными эти выборы для избирателей, ибо своими словами и действиями подтвердили, что это не выборы президента, а выборы «за второе место».
Возможно, это редкий случай и в мировой истории: борьба в выборах между кандидатами в президенты, за исключением одного, официально идет за второе место, а не за высший пост, как того требуют выборы (и избиратели). Включив такое «новшество» в выборный процесс, Жамбыл Ахметбеков, Мэлс Елеусизов и Гани Касымов изначально исключили конкурентную борьбу, диспуты, поединки, критику и другие составляющие выборов. Тогда надо было объявить выборы президента за второе место (президента № 2?), тем более что лидер нации отказался от выборной агитации.
Закулисные парадоксы
Впрочем, многие парадоксы нынешней избирательной кампании проистекают из всенародной инициативы – сбора подписей за проведение референдума по продлению полномочий президента. По документам инициативной группы собрано ни много ни мало более 5 млн. подписей сторонников продления полномочий президента. А выборы будут ревизией этих самых подписей, где лакмусовой бумажкой явятся бюллетени 5 миллионов избирателей за кандидатуру лидера нации – более половины всего электората.
Эта инициатива и статус лидера нации установили очень высокую планку для кандидатуры Назарбаева – более 80% (не менее 5 млн.) голосов избирателей. В такой ситуации для власти было крайне важно неучастие не только представителей оппозиции, известных политиков, но и «случайных» людей, чтобы голоса избирателей не ушли «на сторону» и вошли в эти заветные 5 млн. голосов.
Поэтому и случилось, что два претендента, Мэлс Елеусизов и Гани Касымов, которые накануне президентской кампании заявили о своем неучастии, «вдруг» не только выразили желание участвовать в выборах, но и благополучно сдали экзамен по государственному языку и собрали необходимое количество голосов для регистрации. Хотя тот же Елеусизов до этого говорил об отсутствии у него группы поддержки и финансов.
Завалив на начальной стадии владеющего казахским языком Уалихана Кайсарова на экзамене по государственному языку, ЦИК «изобрел» языковую «дубинку», с помощью которой отпугнул потенциальных претендентов, но пропустил «нужных». Достаточно упомянуть Гани Касымова, который, по его словам, понравился лингвистической комиссии песней на казахском языке, хотя с трудом выговаривает казахские слова. ЦИК постановил, что сенатор владеет казахским языком, но, видимо, это «шалаказахский» язык. При этом выясняется отсутствие у комиссии определенных критериев, тестов по оценке знаний претендентов.
Заявленное повышение требований ЦИКа по знанию языка вплоть до учета единственной ошибки не имеет под собой социолингвистической или законной основы. Известно, что до сих пор не разработан государственный стандарт знания казахского языка в русской школе, вузе, на государственной службе. Никакая государственная должность, кроме президентской, не экзаменуется на знание государственного языка. Более того, соответствующий экзамен не сдают высшие должностные лица – председатель сената, председатель мажилиса парламента или премьер-министр, которым, по Конституции, в случае досрочного освобождения, отрешения или смерти президента РК переходят полномочия президента на оставшийся срок.
Поэтому лингвистическая комиссия была не вправе самостоятельно повышать требования по отношению к Кайсарову. Повышенный спрос возможен лишь после социолингвистических исследований и соответствующих заключений компетентного органа – комитета по развитию языков. К тому же любой экзамен должен иметь не только научную основу, но и предварительную возможность ознакомления с его содержанием, условиями приема экзамена и время подготовки к нему.
Становление «малой сцены»
В ходе предвыборной работы власти добились для выборов «сцен» разного уровня: большая – для главного кандидата и малая – для кандидатов, претендующих на второе место. Такая чрезмерная подстраховка может привести к совершенно противоположному результату – к равнодушию избирателей. Неучастие оппозиции в электоральной кампании уменьшает легитимность досрочных выборов, а простых избирателей такая «постановка» лишает интриги, «зрелищности» и выбора.
Сенатор и эколог – не великие актеры, чтобы переиграть свое вчерашнее нежелание баллотироваться в президенты. В самом деле, Гани Есенгельдинович уже не бросает вазы и не давит в руке бокалы. Устали не только зрители от знакомых лиц, но и сами «актеры». Ведь признался же сенатор в научном центре: мол, я не молодой, чтобы бегать по этажам, а эколог по-прежнему сетует на нехватку финансов. И в ходе предвыборного представления на сцене появился самый сильный враг любого театра – равнодушие зрителя, которое опустошает залы, как во встречах с «народным» коммунистом. В результате – как будто и не идет избирательная кампания. Власть оказалась заложником своих законов, инициатив и экзаменов, что рождает некое предчувствие: досрочные выборы, как референдум, могут не состояться.
Это почувствовали и противники, и сторонники досрочных выборов президента. Если противники объявили бойкот выборам, то сторонники эти действия оценили как провокации, хотя все это происходит в правовом поле. В итоге предвыборная кампания превратилась в агитацию явки избирателей, а не за того или иного кандидата. Мэлс Елеусизов на этой волне даже предложил законодательно обязать казахстанцев голосовать на выборах! В регионах эколога поразила пассивность народа, который совсем не интересуется выборами и предпочитает смотреть мыльные сериалы. Ну а если народ сам не хочет пойти и проголосовать, то его нужно заставить это сделать.
В сутолоке любого представления может блеснуть какая-нибудь его деталь. В частности, у сенатора и «народного» коммуниста в предвыборных программах прозвучали отдельные элементы социализма, такие, как бесплатное образование, колхозы, коллективная собственность, критика частной собственности и т.д.
Однако социалистические лозунги не прозвучали в полной мере, не вызвали «культурную революцию», не захватили людские сердца в рамках «малой сцены» и борьбы за второе место. Народ по-прежнему предпочитает зарубежные сериалы и игнорирует «малый театр».
Дастан ЕЛЬДЕСОВ
