Сегодняшний гость нашей традиционной рубрики «Диалог» Юрий Николаевич МАЛЕНЬКИХ приехал в нашу редакцию, как он сам выразился, на «Ак жигулях 06 модели».
Глядя на простого с виду человека в головном уборе с казахским орнаментом, и не подумаешь, что он может решать проблемы межгосударственного масштаба. Гражданская позиция Маленьких позволяет ему держать в тонусе не только казахстанских чиновников, но и государственных мужей соседней России.
Наш визави – член партии «Нур Отан». Будучи им, он со свойственной ему настырностью добивался не только заморозки строительства ряда элитных объектов в Алматы, но и был одним из инициаторов приведения в соответствие водительских удостоверений Казахстана международным нормам. Очередная его «стезя» в борьбе за права человека – это прорехи в отечественном миграционном законодательстве. Как он утверждает, в договорах, заключенных в рамках Евразийского экономического сотрудничества, нет паритета. Впечатление такое, что Россия и Казахстан решили поиграть в футбол, но при этом игроки российской команды надели бутсы, а казахстанские бегают по полю босиком.
– Юрий Николаевич, с чего это вдруг вы решили выйти на «тропу миграционной войны»?
Да какая там война. Мой случай частный. Хотя данная проблема касается тысяч казахстанцев, которые по разным причинам посещают Российскую Федерацию.
Впервые с проблемой миграционного законодательства я столкнулся в 2017 году, когда в летнее время находился на территории России у своих престарелых родителей, которым по 82 года. Как вы понимаете, у престарелых людей имеются возрастные болезни, а мама к тому же инвалид первой группы и требует постоянного ухода, поскольку отец уже не в состоянии за ней ухаживать. Я их единственный сын, поэтому в летнее время выезжаю к ним, чтобы помочь по хозяйству. Родители частично живут натуральным хозяйством. То есть нужно посадить огород, а затем собрать урожай.
Теперь смотрите. Действующее законодательство в Российской Федерации позволяет мне находиться у них ровно три месяца. Но как вы понимаете, этого недостаточно для ведения хозяйства. Поэтому до 2017 года, не превышая 90 дней пребывания, я выезжал в самый ближайший для меня город Петропавловск, а затем въезжал обратно. То есть брал новую миграционную карту и проходил регистрацию заново. Эти условия были еще сносными.
В 2017 году я столкнулся с ситуацией, когда после повторной регистрации мне указали, чтоб я покинул территорию России, мотивируя это тем, что я нарушаю миграционное законодательство, а именно Федеральный закон №115 от 2002 года. В данном законе говорится, что граждане, временно прибывающие на территорию РФ и не требующие получения визы, могут суммарно находиться там не более 90 дней, в период 180 дней.
– Получается, после трех месяцев нахождения на территории России вы обязаны покинуть страну. Заехать обратно сможете только по истечении трехмесячного интервала?
– Да. И в этом вся загвоздка! Она создает проблемы не только мне, но и множеству людей в подобной ситуации. Я, конечно, был удивлен и сразу обжаловал решение миграционной службы в прокуратуре Каменского района, где я был временно зарегистрирован. В прокуратуре мне сказали, что ответят в течение трех дней. Но срок затянули. Когда я повторно поинтересовался о сроках ответа, они сообщили, что ответят в течение месяца. Я, естественно, предупреждал, что вынужден исполнить требование миграционной службы и покинуть страну. Возникает закономерный вопрос – как в этом случае я получу ваш ответ?
Тогда я решил поступить по-другому. Из Каменского района я выехал в Верхнюю Пышму и поинтересовался у местной миграционной службы, могу ли я у них зарегистрироваться. В законе РФ написано, если гражданин при временном нахождении на территории России меняет место своей дислокации, то в течение 7 дней он должен перерегистрироваться по новому адресу. В Пышме ответили, что я могу пройти перерегистрацию и ограничений нет. Они меня регистрируют, но при этом мое старое извещение направляют в Каменский район, а сами выдают мне новое извещение.
Когда я высказал своё негодование, что в одной области не могут быть разные правила, они признались, что в этом отношении у них бардак.
Когда я пришел во второй раз в Верхнюю Пышму, мне сообщили, что по базе данных мне выставили ограничение и меня должны выдворить и поставить депортацию на пять лет. А это уже обжалованию не подлежит.
Как раз в это же время приходит письмо из налоговой службы, заявление о вынесении судебного приказа на моего отца о налоговых недоимках. Когда я ознакомился с этим приказом, то увидел среди перечисленного имущества дом площадью 601 кв. метр с кадастровым номером, за который нужно заплатить недоимку. Это при том, что у отца никогда такого имущества не было.
Я делаю запрос в Росреестр, откуда пришел ответ, что сведений по данному имуществу у них нет. Но ведь кадастровый номер этого имущества существует! Тогда я обратился в прокуратуру и попросил выяснить, на каком основании несуществующее имущество попало в Росреестр. Прокуратура пишет другой ответ: такого имущества не существует. Значит, полагаю я, прокуратора кого-то прикрывает, и те, кто манипулирует этими сведениями, вероятно, занимают очень высокое положение, раз могут вписать пенсионеру не принадлежащее ему имущество, а их детей депортировать. Всё это подтолкнуло меня заняться вопросами миграционного законодательства.
– Что предусмотрено в рамках договора Евразийского экономического союза по вопросам миграции?
– Это свободное передвижение рабочей силы, капитала и товаров. В положении ЕАЭС прописано, что гражданин, прибывший в целях работы, может 90 дней искать работу, если не находит за это время, то ему продлевают пребывание еще на 15 дней. Потом он должен покинуть страну. Но там не прописано, что человек может заехать обратно только через 90 дней. А если применить Федеральный закон №115, то, получается, ему разрешается въехать обратно только через 90 дней. А если человек нашел работу, и вдруг возникает какой-нибудь трудовой спор или он подал заявление в суд, получается, ему уже нельзя находиться, его обязывают выехать из страны. Так что здесь очень много подводных камней, которые не учитываются.
Если обычный человек во время пребывания в России не защищен от действий местных чиновников, то что можно говорить о предпринимателях, которые приедут в Россию из Казахстана. Они еще более уязвимы в этом отношении. Самое печальное в этой ситуации, что, кроме себя самого, человека некому защищать. Принятые нормы в рамках ЕАЭС зачастую всего лишь декорация и декларация. МИД Казахстана не защищает своих граждан, МВД занимается только формированием законодательства.
– Допустим, если казахстанский предприниматель захочет организовать бизнес на территории России, то ему через каждые 90 дней нужно выезжать в Казахстан?
– Если вы организовали бизнес в России, то можете находиться там, пока бизнес функционирует. Но если у вас возникнут проблемы и вы станете защищать свои интересы через суд, то в силу вступает тот самый пресловутый закон № 115. И вас как человека, нарушающего местное спокойствие, могут спокойно депортировать. Это очень удобный для них закон – для устранения проблем.
А если взять соглашение, которое предусматривает нахождение граждан с частными поездками до 30 суток без регистрации, то смотрите, что получается.
Допустим, человек посещает Калининград. Находится там до 30 дней и уезжает. Он же не попадает в базу миграционной службы. Потом может выехать в Москву, затем обратно в Калининград. И может набрать эти 90 дней и дополнительно еще куда-то поехать. Миграционная служба его физически не зафиксирует. А это уже пробел в законодательстве.
– Как обстоят дела в обратном направлении, если гражданин России посещает Казахстан?
– Когда гражданин России приезжает в Казахстан, согласно соглашению безвизовых поездок, то он на границе заполняет карту – находиться 30 дней без регистрации, а затем выезжает. Если россиянин прибывает на более длительный срок, то регистрируется на 90 дней, и если возникает необходимость продления пребывания, то продлевает его еще на 90 дней. И уже через 180 дней должен выехать, а заехать обратно может хоть на следующий день. Видите разницу?! Условия совершенно неравные.
В моем случае родители требуют физического ухода за ними, а меня выдворяют на три месяца. А если депортация на пять лет, то получается, что меня и на похороны не допустят. Складывается такое ощущение, что заезжаю на какой-то режимный объект.
В вводной части договора ЕАЭС прописано, что законодательство стран-участниц Союза должно быть адаптировано к договору. А если в договоре не оговаривается лимит нахождения, то получается, что этот закон № 115 устарел, следовательно, России его нужно отменять.
– То есть «игра» в рамках договоренностей ЕАЭС ведется не совсем честно?
– Так и есть! Абсолютно нет паритета. Я обратился к президенту Назарбаеву, на что из казахстанского МИДа пришло письмо, в котором указано, что якобы проведены консультации с российской стороной, подготовлен законопроект, он на рассмотрении в правительстве РФ, который предусматривает, что при наличии близких родственников, как в моем случае, можно находиться в России до одного года без выезда. Когда я стал интересоваться, когда этот законопроект вступит в силу, то выяснилось, что это неизвестно. Получается, что этот законопроект может и 10 лет пролежать на рассмотрении, но нет гарантии, что он будет подписан. Им этого не надо. России удобно доминировать, чтобы, когда ей надо, она может запустить человека, а когда не надо – депортировать. Поэтому в этом отношении нет никакого паритета.
– Какова реакция на ситуацию казахстанской стороны?
– По этому поводу я обратился к заместителю председателя мажилиса парламента РК Гульмире Исимбаевой, указал, что данный вопрос требует обсуждения в парламенте. 9 февраля текущего года под председательством депутата Нурлана Абдирова прошло заседание комитета мажилиса с участием руководства комитета миграционной службы МВД РК, консульской службы МИД РК, куда пригласили и меня.
МИД Казахстана и миграционная служба в один голос заявили, что необходимо сделать, как в России, то есть установить им такой же лимит на законодательном уровне. В результате этого обсуждения пришли к выводу, что раз мы пошли на интеграционные процессы, а наш президент был тем драйвером экономического сотрудничества и инициатором ЕАЭС, то всё-таки нужно попытаться создать условия, чтобы поправка 90 через 90 дней была устранена, чтобы не делать шаг назад. Собственно говоря, все с таким мнением согласились. Учитывая, что президент Казахстана часть своих полномочий передал парламенту, Абдиров предложил, что когда будет проходить мероприятие в рамках стран-участниц ОДКБ в Алматы 26–27 апреля этого года, я должен выступить с кратким докладом по ситуации. Все согласились. Главная наша цель – добиться отмены нормы закона, который противоречит договору ЕАЭС.
Затем я выехал к своим родителям. Перед заседанием ОДКБ позвонил ответственному лицу и спросил, в силе ли договорённость по моему участию и докладу на заседании, приезжать ли мне в Казахстан? Он ответил: да, приезжайте. Я купил билет, прилетел из Екатеринбурга в Алматы за неделю до мероприятия. Ждал, когда со мной свяжутся и сообщат место проведения мероприятия. Со мной связался заместитель начальника комитета миграционной службы Арман Саданов и сообщил, что дополнительно мне позвонит и сообщит детали. Но никто не перезвонил. Я сам позвонил организаторам. Мне ответили: я буду участвовать в заседании на второй день, назвали место проведения мероприятия. Оно называлось – конституционный совет стран ОДКБ по вопросам незаконной миграции.
В назначенный день я прибыл в 09.30 часов. Но мне заявляют, что мой доклад отменен, а для меня запланирована личная встреча с начальником Главного управления по вопросам миграции МВД РФ Ольгой Кирилловой, которой я могу предоставить нужную информацию. Это должно было произойти во время перерыва. Затем меня провели в зал и попросили подождать.
Наступает перерыв. Ко мне никто так и не подошел. Я позвонил Арману Саданову. Он не поднял трубку. Прошло еще 4,5 часа. Ко мне подходит охранник и говорит: Юрий Николаевич, вы можете идти, все давно разошлись. Обман полнейший! Как это воспринимать?! Значит, они не хотят проговаривать эти вопросы! Для них это не важно. Им важно что-то другое. По существу, они сами не решают вопросы и не дают их решать гражданам.
После этой проблемы в казахстанско-российской миграционной политике, я написал очередное письмо на имя президента Нурсултана Назарбаева, где изложил всю ситуацию и предложил убрать со службы тех людей, которые не хотят работать для государства, а руководство миграционной службы уволить. Они же знали, что я сижу и ожидаю.
– С такими проблемами сталкиваются многие казахстанцы, выезжающие в Россию. Почему они молчат?
– К большому сожалению, тысячи людей не верят в торжество справедливости. Поэтому никто никуда не обращается, терпят и соглашаются.
Как я оказался в Казахстане? После окончания института и военной кафедры в 1982 году в связи нехваткой кадровых офицеров меня направили в г. Аягуз. Прослужив там два года, я остался в Казахстане. Мне же никто не сказал, что через 10 лет Советского Союза не будет. По сути, я прибыл в Казахстан по приказу. А теперь я должен ездить к родителям и брать у кого-то какие-то разрешения. И таких людей очень много.
Вы спросили: какие правила для россиян? Так вот, когда я возвращался из России, со мной ехала женщина, с такой же зеркальной ситуацией. Она живет в России, а мама живет в Жезказгане. Ей 85 лет. Она тоже в таком же состоянии, что её нельзя перевозить. Эта женщина в 2017 году навещала мать сроком на три месяца, а затем продлила срок пребывания. В этом году также предполагает пробыть три месяца с дальнейшим продлением еще на три месяца без выезда. А в моем случае я не могу так же поступить. Кто же принимает такие законы?! У них, что, родителей нету? Ведь законы должны иметь две составляющие. Это целесообразность и здравый смысл. Отсутствие того и другого – это уже антинародный закон!
В стратегии «Казахстан -2050» прописано – «Концептуальной основой нашей внешней политики является её сбалансированность, прагматизм и взвешенность. Во главу угла ставятся продвижение национальных интересов, защита прав и интересов казахстанских граждан и бизнеса за рубежом, привлечение в нашу страну инвестиций и инноваций».
Написано красиво, но на деле этим никто не занимается. Каждый гражданин, если с ним что-то происходит, должен защищать себя сам. Государство самоустраняется. И те, кто не хочет этим заниматься, идут против государственных концепций. Если они не понимают, чем занимаются, уволить руководство комитета миграционной службы. Если они работают только ради того, чтобы вот такие журналы издавать (демонстрирует профильные журналы), то кто же будет решать вопросы людей?!
– Что бы вы хотели сказать в завершение нашего интервью?
– Я хочу обратиться к чиновникам. Вы должны прислушиваться и решать существующие проблемы, которые создают трудности для простых граждан.
Не надо заниматься дежурными отписками. Жизнь человека ограничена временным отрезком. Если решение вопроса происходит после его смерти, то это ему уже ни к чему. Когда моих родителей не станет, то и ездить в Россию мне уже не будет нужно. Но я хочу, чтоб мой горький опыт не испытали на себе другие. Я хочу равноправия в конституционных правах граждан Казахстана и России. Для этого должен быть паритет в законодательстве обоих наших братских государств. А чиновников, которые этому мешают, надо заменить. Это моё устойчивое убеждение, проблема не в государстве, а в кадрах.
– Спасибо за интервью!
Сырым ДАТОВ,
«D»
Дат-диалог
(проект «DAT» №18 (430) от 10 мая 2018 г.
«Общественная позиция»