«Общественная позиция»
(проект «DAT» №3 (320) от 21 января 2016 г.
Как нам обустроить Казахстан?
Нынешнее политическое устройство Казахстана не способно решить проблемы, которые стоят перед страной. В этом уверен казахстанский политик и бизнесмен Мухтар Аблязов. По его мнению, только парламентская форма правления, в основу которой будут положены права человека и политический плюрализм, способны привести страну к процветанию.
Как диверсифицировать казахстанскую экономику и что может стать для нее драйверами роста вместо стремительно дешевеющей нефти, Мухтар Аблязов рассказал в интервью «Республике».
Даешь диверсификацию всей страны
– Мухтар Кабулович, Казахстан, после падения цен на нефть и металлы, потерял драйверы экономического роста. Что могло бы сейчас толкнуть страну вперед?
– В Казахстане из этих так называемых «драйверов» рос только объем добычи нефти. Если в середине 90‑х годов ее добывали чуть более 20 млн тонн в год, то в последнее время, после резкого увеличения цен на нее, объем добычи вырос до 82 млн тонн. Т.е. рост составил более чем в 3 раза. А медь, например, не выросла в объемах добычи, они остались на уровне советских времен. И такое положение относится ко многим металлам. То есть страна развивалась только за счет дополнительного прироста цен на сырье, а качественно ничего не менялось.
При этом за последние 15 лет власть не сумела даже три НПЗ реконструировать. Мы продолжаем покупать нефтепродукты из России. Импорт, например, в 1998 году достигал $4,3 млрд, а сейчас вырос в десятки раз. Поэтому нынче страну должны толкать вперед другие отрасли…
Должен измениться подход к развитию экономики страны. И об этом я говорил еще в 1998 году в программе «Новая промышленная политика».
– В чем заключается, на ваш взгляд, новый подход?
– Для начала мы должны проанализировать торговый баланс страны и понять, что импортируем и экспортируем, и что мы можем производить из того, что будет востребовано на мировых рынках. Например, Россия импортирует в год около 5 млн тонн сахара. Может тогда производить сахар из свеклы? Но выясняется, что мы сами импортируем сахар. Из общей потребности около 500 тысяч тонн мы производим менее 100 тысяч. Но это возможность. Мы можем наладить производство свекловичного сахара, закрыть свои потребности и экспортировать его в Россию. Это можно организовать и развить в значительных масштабах в течение 5 лет. Есть целые районы в Алматинской, Джамбулской областях, где имеется культура производства свеклы. Со сбытом проблем нет.
– Что же мешало раньше наладить?
– Монополия семьи Назарбаева. Она контролировала весь рынок. У нее не было необходимости выращивать свеклу. Привозили сахар-сырец на подконтрольные ей заводы, перерабатывали и монопольно продавали в стране. За годы независимости не было построено ни одного нового завода. Более того, ряд производств были закрыты, чтобы не было конкуренции с семьей Назарбаева.
Или следующий пример – производство мяса. Казахстан импортирует мясо. Россия тоже. Что, мы не можем наладить производство сертифицированного высококачественного мяса?..
Просто необходимо развивать товарное промышленное животноводство в огромных масштабах. Проблем со сбытом нет. И это не супервысокие технологии, с которыми бы не справились наши производители. Причем оно должно быть организовано так, как на Западе, то есть надо просто скопировать западный опыт и внедрить его на казахстанской земле. Минимальные инвестиции в людей, инфраструктуру, а отдача многомиллиардная. И развитие этой отрасли повлияет на развитие десятка смежных отраслей.
Например, в северных регионах Казахстана средняя урожайность зерна 7–12 центнеров с гектара. Это приблизительно дает по стране 15–20 млн тонн зерна. Его внутреннее потребление сейчас составляет менее 10 млн тонн. А если бы было развито в промышленных масштабах животноводство, то внутреннее потребление выросло бы минимум до 20 млн тонн. И фактически у наших компаний не было бы проблем со сбытом зерна, потому что только животноводство «съело» бы то, что производим сейчас. Значит, тогда речь зашла бы уже об увеличении производства зерна минимум до 30–40 млн тонн.
Представьте, что мы бы производили в 3 раза больше зерновых, чем сейчас!
– Но каким образом можно увеличить производство зерна?
– Нефть сумели же нарастить более чем в 3 раза, почему зерно не сможем? Наше Министерство энергетики в 1999 году привлекало для работы западных консультантов. Мы получили от них в том числе план развития зернопроизводства, с помощь которого можно было добиться средней урожайности в 30 центнеров с гектара.
Для справки: на поливных землях в Ставропольском крае России добиваются урожая не менее 60 центнеров с гектара. А в мире получают даже свыше 100 центнеров с гектара. То есть в 10–15 раз больше, чем в Казахстане. Но и для нас это посильная задача.
Этого можно добиться с помощью новых технологий, в первую очередь, благодаря применению различных сложных удобрений – калийных, фосфорных и т.д. Что это значит?
Если мы развиваем таким образом производство зерна, то автоматически развивается химическая промышленность, производящая эти удобрения. Сырье для этого в Казахстане есть благодаря богатым месторождениям.
А если Казахстан будет производить 60 млн тонн зерна, то это будет означать, что появятся новые рабочие места в его сельских регионах, дороги, школы, жилье. Следовательно, сельское хозяйство будет стимулировать строительство новых цементных заводов, производство строительных материалов. Благодаря этому вырастет в несколько раз спрос на нефтепродукты, следом увеличится загрузка отечественных НПЗ и автомобильный парк, резко возрастет объем перевозок по железной дороге. Появятся новые комбикормовые заводы, элеваторы для хранения зерна, мельницы и т.д. Это даст толчок к развитию машиностроения: нужны будут новые комбайны, трактора, запчасти и инфраструктура для их ремонта. Затем начнет развиваться кожевенная и текстильная промышленность – кожу скота нужно будет где-то перерабатывать.
То есть всего лишь двух- или трехкратное увеличение производства зерна даст хороший толчок для развития всех тех отраслей, которых сейчас или нет в Казахстане, или они находятся в весьма плачевном состоянии.
И надо понимать, что производство удобрений – это высокое потребление электроэнергии. Следовательно, необходимо будет активно строить новые электростанции, развивать новые угольные месторождения. А уголь у нас есть в каждом регионе страны.
Очевидно, что животноводство потребует выращивания в больших объемах и других сельскохозяйственных культур, таких, как кукуруза, например. Эта культура может расти везде, особенно в трех южных областях Казахстана, где немало хозяйств ее производят сегодня, но могут резко увеличить объемы, если будет спрос.
Я привел только несколько примеров – зерно, сахар из свеклы, производство мяса, легкая промышленность. А таких примеров – огромное количество. Например, в Южном Казахстане урожайность хлопка около 25–30 центнеров с гектара. Каждый год количество земли под посевы неуклонно уменьшается из-за засоления почвы. И производители хлопка просто смывают грунтовую соль водой, которую мы получаем из Кыргызстана.
Но есть более технологичное и эффективное решение проблемы. Мы привлекали для консультаций израильских экспертов и выяснили, что достаточно перейти на точечное капельное орошение, а также использовать западную, например, израильскую технологию производства, и тогда можно увеличить объем производства хлопка в несколько раз, попутно эффективно решив проблему засоления земли в Южном Казахстане.
Между тем на юге Казахстана доход на душу населения очень низкий, и такого рода работа заметно бы увеличила доходы населения.
И это я говорю только о сельском хозяйстве. То есть рецепт роста экономики, действительно, простой: нужно делать то, что мы умеем, но применяя новые технологии, которые позволят увеличить объемы производства в несколько раз. Затем останется только закрыть внутренний импорт и организовать продажу остатков хотя бы в Россию.
– Вы уверены, что это работает?
– Мы это проходили уже в 1998–99 годах. Тогда выяснилось, что в Казахстане не производят кетчуп, вату, воду, например. Встретились с представителями бизнеса, организовали кредиты, и все это вскоре появилось свое, казахстанское. В 1999 году дали толчок развитию легкой промышленности, были запущены новые производства в Шымкенте по переработке хлопка, производство текстиля. Но необходимо было далее развивать эти отрасли, помогать им. Например, в Кыргызстане, как известно, только в швейной отрасли работает более 300 тысяч человек. Мы не можем добиться таких же результатов? А это не менее 1 млн рабочих мест, если считать, что население в Казахстане в три раза больше…
Или электроэнергетика. Если мы разовьем эти отрасли, о которых я говорил выше, то нынешние простаивающие энергомощности будут не только востребованы, необходимо будет построить новые электростанции. Хотя роста в электроэнергетике можно добиться уже сейчас.
Есть проект. Специалисты делали расчет в 2006 году – общий объем инвестиций в него не более $500 млн. Это строительство высоковольтных линий, соединяющих весь Западный Казахстан с Костанайской областью. На севере Казахстана есть избыточные мощности в несколько тысяч МВТ, в основном в Экибастузе. Эти избыточные мощности можно поставлять в Турцию и Иран, где есть постоянный дефицит электроэнергии. Экспорт можно организовать через территорию Туркменистана в Иран и Турцию, а также построив кабельный энергомост по дну Каспийского моря.
Сейчас для этого проекта потребуется менее $500 млн, так как частично построены линии в Актюбинскую область. Что такое для страны $500 млн? Нынешняя власть закопала, потеряла, украла десятки миллиардов долларов. А здесь всего 500 млн решат огромные проблемы. Ведь начнет работать в больших объемах угольная отрасль, будут построены новые станции, вырастут перевозки. Это даст десятки тысяч новых рабочих мест и новый импульс к развитию страны.
Как видите, концентрация усилий в двух-трех отраслях дает мультипликативный рост для многих отраслей разом. У Казахстана низкий старт. Мы почти ничего не производим. И если перенаправим свои усилия, изменив подход, то легко сможем расти в год по 20–30%, а не 5–6%, хотя сегодня не имеем и этого роста.
Во многих странах мира отсутствует нефть, но это не мешает им бурно развиваться. Такая возможность есть и у нас.
Этот режим реформы не спасут
– В Казахстане идет уже вторая пятилетка индустриализации. Как вы оцениваете успехи правительства?
– Я очень негативно отношусь к рекламным пятилеткам. Это слово ясно говорит, что мы живем, как в Советском Союзе. Там тоже были пятилетки, планы. Страна жила от одного съезда КПСС до другого. Но ничего хорошего из этого не вышло.
Так и с нашими пятилетками. Их эффективность можно понять даже по одной нефтяной отрасли, которая долгое время казалась всем вполне успешной. Однако всего три нефтеперерабатывающих завода, которые имеет Казахстан еще с советских времен, нынешняя власть за 20 лет даже не смогла реконструировать. О какой индустриализации идет речь, если реконструкцию не могут провести?
– О том, что стране нужны реформы, заговорили даже люди, которые далеки от политики. Но с чего, на ваш взгляд, надо начинать?
– Нынешний режим очень сильно напоминает тот, что был в Советском Союзе с небольшими поправками на собственность. Давайте вспомним СССР в период правления Михаила Горбачева. Он пытался улучшить режим с помощью реформ, сохраняя саму политическую систему. Помните его инициативы? Например, перестройку? Чего только Горбачев и его команда не предлагали и не обещали, боролись за качество товаров и услуг.
Придумали даже советский знак качества. Но в страну завозили импортное оборудование на миллиарды долларов, которое не могли установить. Все или в дороге, или на месте растаскивалось. Вся продукция, выпуская в СССР, была плохого качества, неконкурентной на мировых рынках, ну кроме сырья.
Я помню, как в конце 80‑х годов в дефиците было буквально все, даже зубная паста, мыло, сахар, макароны и т.д. А вспомните советские столовые! Ужасная еда, грязная посуда, грубое обслуживание…
Горбачев пытался улучшить тот строй. Помните, был такой лозунг на плакатах: «Социализм с человеческим лицом»! То есть режим, сам того не понимая, проговарился. Был создан «социалистический строй» с нечеловеческим лицом и не для обычных людей, а Горбачев призывал построить теперь с человеческим…
Однако его попытка спасти этот строй через реформы, оставляя неизменной саму систему, привела в итоге к абсолютному развалу страны, потому что ее политическое устройство не могло решать вопросы ее дальнейшего развития…
Поэтому очевидно, что политика первична и находится во главе любого процесса, а не экономика, как любит говорить Назарбаев. Сначала политика, решение, куда и как развиваться, а затем экономика.
– А разве Назарбаев внедрил в Казахстане западную модель политического устройства страны?
– В первые годы, в начале 90‑х, эта модель была продекларирована, и короткое время страна начала двигаться по западной модели развития, но, буквально через несколько лет ее начали усекать и перекраивать. Но даже за это короткое время многое в стране начало меняться…
Он очень избирательно использовал лишь малую часть политической модели западного мира. Частное предпринимательство, но под контролем власти. Конкуренция, но суррогатная. Крупный бизнес есть, но под полным контролем Назарбаева. Любых конкурентов как в экономике, так и в политике, способных соперничать с никчемной властью, «задушили», как ликвидировали и все гражданские права и свободы. В Казахстане нет больше свободы слова, мнений, собраний, политического плюрализма. Голос народа никто не слышит и от народа ничего не зависит. Любые выборы – фальшивые и несвободные. Депутаты, министры, правительство, акимы, судьи – все назначенцы не народа, а Назарбаева.
– Картинка-то вырисовывается похуже, чем в СССР…
– Назарбаев и его семья устроили себе жизнь лучше, чем была у кого-либо в СССР. Они миллиардеры, контролируют основную часть экономики страны. Любая ответственность перед народом с Назарбаева и его семьи снята законом, который ее предусматривает только в случае государственной измены. Но разве создание такой вот системы – это не государственная измена?
Попытки косметически улучшить ее не помогают. Нынешнее политическое устройство работает только на узкую часть населения, на бюрократический аппарат режима, и на его политическую верхушку.
Никакие программы типа «Нурлы жол», планы индустриализации ничего не изменят в Казахстане при нынешнем политическом режиме. Как Горбачев, который пытался сохранить советский режим, но не смог, так и Назарбаев не сможет удержать этот бесчеловечный и воровской режим. Нужен его полный слом и переход к западной модели развития, если мы хотим сохраниться как государство, как страна. Только полное копирование западной политической системы и ее эффективное внедрение в Казахстане даст кардинальное изменение во всех сферах жизни страны, благополучную и достойную жизнь ее гражданам.
– Вы сильно рискуете, призывая просто скопировать западную модель. В Казахстане уже даже эксперты неустанно твердят об «особом пути» нашей демократии…
– Конечно, защитники режима начнут рассказывать об «особом» пути, национальном менталитете, о том, что Америка 200 лет шла к демократии. Но все это ерунда! Это все равно, что купить импортный автомобиль, но пытаться навесить на него «особые» казахстанские моторы и колеса. Или купить западное технологическое оборудование, но не в полной комплектации, а только его часть, и верить, что оно будет работать и даст хорошую продукцию.
Почему никто не пытается в Казахстане изменить хорошие иностранные автомобили или купить только часть оборудования, но как только заходит речь о политическом устройстве страны, так сразу начинается разговор об «особом пути»? О том, что он (Назарбаев – Ред.) – единственный «торчит среди всех», что нет в Казахстане такого количества американцев, которые построили Великую Америку, что, видите ли, сначала экономика, а затем политика… Все это – многолетний обман. Назарбаев завел всю нацию в болото, считая казахстанцев рабами, обслугой его режима и его семьи.
Взгляд в будущее
– А как должна выглядеть политическая модель Казахстана, на ваш взгляд?
– Считаю, что Казахстан должен быть парламентской республикой. На открытых выборах должны конкурировать партии со своими политическими и экономическими программами. Партия, набравшая большинство в парламент, должна формировать правительство и назначать своего премьера с министрами. Или, если большинства ни у кого нет, соответственно, создается коалиционное правительство.
Необходимы независимая от исполнительной власти судебная система, свобода слова. Но в основе всего лежат права человека, а не национальность или принадлежность к какому-либо роду. Это фундаментальный принцип. Тогда закон и государство работают во имя человека, а не наоборот, как во всех авторитарных и диктаторских режимах…
– А как быть с должностью президента?
– Если она и нужна, то только с представительскими функциями, как, например, у английской королевы. Или как в Германии, Италии, ряде скандинавских и прибалтийских государств.
– Как именно изменение политической системы повлияет на будущее страны, ее экономическое развитие?
– Оно кардинально изменит страну. В Казахстане появится диверсифицированная экономика, он будет стремительно развиваться. Мы станем частью цивилизованного мира.
– А как парламентская форма правления способствует улучшению экономики? И разве диверсификации экономики невозможно добиться в авторитарной стране?
– Согласно мировой статистике, даже самый как будто процветающий авторитарный режим, как в Саудовской Аравии или Арабских Эмиратах, имеет худшие экономические показатели, чем демократическая страна. Обычно доход на душу населения в этих странах минимум в 2 раза меньше, чем даже не в самой развитой демократической стране. Все авторитарные страны не имеют диверсифицированной экономики, в них есть лишь несколько экспортных позиций, благодаря которым они выживают. Нет у них и никаких серьезных научных открытий, технологий, которыми могла бы воспользоваться остальная цивилизация.
Хотим мы того или нет, но мир сегодня двигает вперед Америка и Европа. Все остальные заимствуют у этих стран технологии, деньги, идеи. Абсолютно все.
Поэтому Казахстан никогда не будет развитой страной, если мы не внедрим политическую модель этих стран, как используем их технологическое оборудование, машины, телефоны и т.д. При ее полном внедрении есть надежда, что через какой-то исторический период мы тоже сможем быть в числе ведущих цивилизованных стран мира. Так было сделано, например, в Японии и Германии после войны 1945–46 годов. И эти страны сейчас – лидеры мировой экономики.
– Все же не очень понятно, как парламент добьется диверсификации экономики?
– Приведу пример. Допустим, есть некая сельскохозяйственная партия. Она объявляет, что ее главным приоритетом является развитие сельского хозяйства страны, пишет детальную программу, убедительную, аргументированную. Объясняет, в каких регионах страны будут организованы те или иные производства, каким образом будет организовано финансирование. Например, они считают, что за 4 года добьются роста производства зерна в 2 раза. Или напишут программу поддержки животноводства, которая приведет к дополнительному развитию других отраслей. Или, например, хлопка в Южном Казахстане.
Очевидно, что такая партия сможет набрать немало голосов и даже победить на выборах и затем назначить свое правительство. Но, чтобы не проиграть следующие выборы в парламент, эта партия добьется выполнения своих обещаний. Так будет построена другая, не нефтяная, экономика.
Естественно, что партий может быть немало со своими программами, которые будут пытаться охватить те вопросы развития, которые поддержат избиратели. Поэтому граждане страны должны иметь возможность быть активными, участвовать в митингах, манифестациях, пикетах и т.д. Они должны иметь возможность свободно выражать свою позицию и не спрашивать у акимов или еще у кого разрешение на свое волеизъявление.
Пресса должна быть свободной от давления власти, чтобы отражать настроения общества. Это как сигнал, дорога для правительства – в правильном ли направлении они работают. И если общество недовольно, то правительство уходит в отставку.
Вот тогда власть подконтрольна народу и работает на народ. И он в свою очередь становится активным, понимая, что именно от его позиции зависит будущее страны.
Таков единственный рецепт: политическое многообразие и конкуренция формируют многообразную и диверсифицированную экономику. Именно поэтому в демократических странах есть диверсифицированная экономика, а в авторитарных ее нет. И именно поэтому нынешний политический режим не может и не сможет построить диверсифицированную экономику. Если мы не сломаем этот режим, то так и будем прозябать вне цивилизованного будущего.
Мир развивается очень быстрыми темпами. За ним по-нашему «особому пути» не угнаться, поэтому есть риск остаться где-то на его задворках в одних набедренных повязках, как какое-нибудь племя амазонок.
Поэтому хватит уже рассуждать о некоем особом степном мышлении. Эта дорога ведет в прошлое. Не получится мыслить по-степному, а жить по-западному. Или юрта, кони, степь, или айфоны, джипы и высокотехнологичная медицина. Мы должны учиться думать так, как думают люди из ведущих стран мира, и вести дела в своей стране, как они. Таким я вижу будущее, но для этого нужно построить свободную страну. Для всех граждан. А не только для Назарбаева и его клана.
Нурахмет КЕНЖЕЕВ,
ИАП «Республика»
