«Общественная позиция»
(проект «DAT» №20 (384) от 25 мая 2017 г.
В Казахстане были разные периоды, связанные с борьбой со свободой слова и преследованиями независимых СМИ. В зависимости от текущей политической ситуации и конъюнктуры и, что немаловажно, наличия (или отсутствия) в Акорде «ястребов» или «голубей», эти этапы ознаменовывались или резким усилением репрессивных мер против СМИ или некоторым (по сравнению с антижурналистским террором) потеплением.
Все было. И жестокие убийства, и не менее жестокие избиения. И суды, и тюрьмы. Были и изощренные провокации.
Страна знает имена журналистов, которые стали жертвами этих козней. Но, к сожалению, она пока не знает конкретные имена заказчиков и исполнителей (хотя все дороги, как говорится, ведут знамо куда). Однако все тайное становится явным, и рано или поздно, страна узнает имена истинных инициаторов всех этих злодеяний. И придет время, когда их внуки будут стыдиться своих фамилий!
Казалось бы, в последнее время власти изменили тактику. Да, закрыты популярные независимые СМИ, которые носили оппозиционный характер. Да, некоторых из них обложили непомерными штрафами. Но на жизнь журналистов в последнее время не покушались. И многие восприняли это как начало мирного (слово-то какое!) этапа во взаимоотношениях между властью и СМИ.
И вот тебе, бабушка, Рамазанов день! На прошлой неделе совершено преступное нападение на известного журналиста Рамазана Есергепова: в поезде «неизвестные» (самое популярное в нашей политико-правовой юриспруденции определение!) нанесли ему несколько ножевых ранений, и его жизнь оказалась под угрозой.
Конечно, нападение на любого человека должно быть осуждено обществом, правоохранительные же органы обязаны не только найти и наказать преступников, но и принять все меры для недопущения таких преступлений против жизни! Например, в тех же поездах должна быть обеспечена безопасность каждого пассажира. И любое покушение на любого гражданина должно быть воспринято обществом как ЧП!
В то же время, когда жертвой таких преступлений становятся публичные люди, такие события приобретают дополнительный общественный резонанс. А Рамазан Есергепов – личность в Казахстане известная. Он стоял у руля популярных в свое время независимых изданий, которые критиковали власть. По политическим мотивам он был даже осужден и отсидел в тюрьме реальный срок. Потому очень логично, что он занялся активной правозащитной деятельностью, выступая в защиту не только общих принципов свободы слова, но и многих политических узников, упоминания имен которых власть не хотела бы.
К тому же у нас есть удивительная закономерность: нападению подвергаются исключительно те, кто критикует власть! И потому вполне уместно звучат версии о профессиональной и политической подоплеке таких злодеяний.
Есть и другая закономерность: ни одно из таких преступлений до конца не раскрыто! К примеру, меня, после перехода в оппозицию, в августе 1998 года тоже жестоко избила группа неизвестных с дубинками и в масках. Дело было ночью, возле дома, когда я возвращался с беременной женой. Возбудили уголовное дело, но никого так и не нашли! А ведь прошло 19 лет. Или у нас у таких политически мотивированных преступлений есть сроки давности?
Таких примеров в истории казахстанской журналистики и оппозиции немало! И потому общество с достаточной (и не безосновательной!) степенью скепсиса относится как к официальным версиям с бытовой начинкой, так и к перспективам поимки преступников.
Что касается версий, то лично я не исключаю ничего.
Весьма возможна политическая подоплека, ибо Рамазан является одним из активных правозащитников страны, в том числе он выходил на различные акции в защиту Жанболата Мамая, имя которого власть хотела бы связать с опальным банкиром Мухтаром Аблязовым. Учитывая, что эта тема имеет табу со стороны власти, то, надо полагать, активность Есергепова никак не может нравиться власти.
По этой причине в обществе высказывают версию о том, что такое нападение (ночью, в поезде, где мало свидетелей) могла бы быть акцией устрашения не только самого Есергепова, который чересчур рьяно и с открытым забралом выступает в защиту прав политических узников, называя неприятные для слуха власти имена. Такая мера могла бы быть сигналом и для всей журналистской братии, которая, по мнению власти, должна и дальше молча и покорно прислуживать власти.
В философском смысле такие страшные события заставляют нас подумать о судьбе не только Есергепова, но и всех журналистов и правозащитников, которые смеют что-то критическое говорить в адрес власти. Понятно, что они в опале, не имеют профессиональных перспектив (фактически все СМИ избегают сотрудничать с ними), они находятся под пристальным вниманием соответствующих служб. Лично я все это воспринимаю как неизбежные последствия в авторитарных условиях. Но когда на них физически нападают и их жизни подвергаются реальным угрозам – это уже переходит всякие границы!
Политический шарм этому событию придает также и то обстоятельство, что ни одно из профильных ведомств страны до сих пор даже не высказало свою обеспокоенность случившимся: ни АП, ни мининформ и коммуникации. Молчание – знак согласия с обвинениями? А ведь могли просто, по-человечески, чисто профессионально выразить свое сочувствие!
Постараюсь быть максимально (насколько это возможно в наших условиях) объективным: не исключена также и бытовая версия. Но все зависит от того, насколько профессионально и открыто будет проведено расследование. Власти не стали отрицать факт нападения на Есергепова (а ведь были и такие ситуации, когда не признавались сами факты преступлений!), в ДВД возбудили уголовное дело. Дело теперь за «малым»: найти и наказать истинных злоумышленников!
Но хватит ли политической воли у власти, чтобы быть адекватной сложившейся в стране общей ситуации (нервы у всех, в том числе и у журналистов, которые все эти годы являются жертвами чудовищного эксперимента по подавлению свободы слова, на пределе и любой опрометчивый шаг со стороны может стать последней каплей в чаше терпения) и не превратить это расследование в очередной фарс?
Поживем – увидим.
Амиржан КОСАНОВ,
специально для
проекта «D»
