«Общественная позиция»
(проект «DAT» №13 (330) от 31 марта 2016 г.
ДАТ-ДИАЛОГ
Итоги прошедших досрочных выборов в мажилис казахстанского парламента нельзя не назвать парадоксальными. С одной стороны, в регионах наблюдается рост социального пессимизма, связанный с экономическим кризисом; с другой – высокий политический оптимизм, якобы продемонстрированный населением на выборах-2016. Об этом, в частности, и выборном законодательстве страны, в общем, – наш диалог с общественным деятелем Зауреш БАТТАЛОВОЙ.
– Зауреш Кабылбековна, подводя итоги прошедших досрочных парламентских выборов, Центризбирком заявил, что на сей раз активность избирателей оказалась беспрецедентной – более 75%. Еще более впечатляющей оказалась «победа» «Нур Отана» – 82,2%. И это на фоне того, что казахстанцы уже успели свыкнуться с мыслью о затяжном экономическом кризисе. А кризис для простого избирателя – это, прежде всего, угроза остаться без работы, как следствие – резкое снижение доходов, обнищание населения, ухудшение семейного потребления, жесткая экономия на всем и вся, в том числе на продуктах питания и предметах первой необходимости. То есть нарастание негатива, усиливающееся депрессивное состояние общества, казалось бы, должно изменить и поведение людей, сказаться на их политическом самоопределении. По логике, должны были усилиться протестные настроения избирателей, в частности, в отношении партии «Нур Отан». Нельзя же, ругая власть за свое обнищание, возлюбить ее партию и проявить такую политическую активность. Как вы считаете?
– На самом деле протестный электорат в Казахстане увеличился, своим социальным положением граждане сегодня крайне недовольны. Экономическое и социальное состояние людей действительно резко снизилось. Это – прежде всего, девальвация, высокий рост цен на продукты питания, основные товары потребления, услуги транспорта, на коммунальные услуги, повышение стоимости оплаты за образование, многие оказались на грани выселения из своих домов и квартир в связи с банковскими займами. Все это вызывает серьезное непонимание и несогласие с политикой действующей власти. Как выражают люди это несогласие? Тут есть несколько факторов.
Первый – это когда население полностью игнорирует все проводимые в стране мероприятия политического характера, тем самым показывая, что доверия к власти нет совсем. При этом нет доверия как к власти самой, так и к ее партии. И это не случайное явление, потому что сегодня в Казахстане партия власти и государство срослись, партия власти существует только за счет административного ресурса.
Второй – в Казахстане за последние годы растет число судебных дел, связанных с деятельностью общественных активистов с привлечением их к административной и уголовной ответственности. Поэтому часть населения опасается и считает, что лучше быть подальше от греха и не участвовать в политических процессах.
Третий – есть категория людей, которые либо сами работают в государственных и бюджетных структурах, либо там работают их родственники и близкие, которые считают, что терять из-за выражения своей позиции и взглядов рабочее место не стоит. Перед ними выбор: или – или, и они выбирают более безопасный для себя вариант. Они не верят в то, что можно объединиться и добиться справедливости.
Четвертый – нет большого доверия и к демократической общественности. Потому что затяжной процесс формирования оппозиционных сил, определенные противоречия внутри оппозиции, вмешательство в их деятельность извне, когда власть, умело режиссируя различные проекты, пытается дискредитировать как оппозиционные партии, так и оппозиционно настроенные общественные организации, и их руководителей. Это привело к тому, что сегодня и среди населения есть противоречивые взгляды на процессы продвижения демократических преобразований. И самое главное – есть еще один фактор, на который следует обратить внимание.
В Казахстане как-то прижился такой анекдот: в пустыне сидит человек, весь облепленный мухами. Когда к нему на помощь пришел проходящий мимо, он стал кричать: «Не трогай! Эти хоть насытились моей кровью, а если придут другие, то заново начнут пить кровь». Люди говорят: эти хоть наелись, наворовались, придут другие – заново начнут воровать. То есть у населения четко сформировалось мнение о том, что в Казахстане управление и бизнес, буквально все существует только за счет сокрытия, воровства, коррупции. Это очень серьезная проблема – системный кризис управления.
Невольно задаешься вопросом: как же можно было за 25 лет довести страну до такого состояния, когда собственное население уже не верит ничему и никому? Как можно после этого цинично режиссировать и имитировать массовые избирательные кампании? На самом деле этого нет, сегодня власти не доверяют, как никогда. Просто многие граждане не хотят связываться с властью, потому что знают, что это выйдет им боком.
– Тем не менее, 82%…
– А это уже отдельный вопрос. На этих выборах у власти была лишь одна головная боль – явка. Население в большинстве своем просто не пошло на выборы. Явка была крайне низка. Потому что доверие к избирательному процессу отсутствует. «Все зависит от того, как посчитают», – вот мнение большинства избирателей. Нет и интереса к партиям, так как отсутствует политическая конкуренция. Сегодня из шести действующих партий лишь одна оппозиционная, остальные играют на правовом поле власти и по ее правилам – в одни ворота против оппозиции. Программы партий не вызывают ни интереса, ни доверия, так как после выборов они опять останутся в забвении, а так называемые «победители», как и ранее, будут выполнять поручения, отмерять новые «шаги» в 2050.
Для обеспечения явки, как и на предыдущих выборах, использовались отработанные методики. К примеру, вброс бюллетеней. Он был зафиксирован в большом количестве почти на всех участках, где велось наблюдение со стороны оппозиции и независимых наблюдателей. А что происходило там, где наблюдение отсутствовало? Ведь демократической общественности не хватило ресурсов, чтобы обеспечить полное наблюдение за избирательными участками. Использовалось и влияние руководителей на своих подчиненных – работников государственных органов, бюджетных организаций, частных предприятий. А каково было влияние на студенческую молодежь? Их не только обязали голосовать по месту учебы, по сути, запретив голосовать по месту жительства, но и «дрессировали» для «Форума победителей». Так, в отдельных вузах Астаны студентам с угрозой отчисления за непослушание велели проголосовать до 9 часов утра и представить селфи-подтверждения.
В Караганде я встречалась с преподавателями одного вуза, они сказали, что многие годы не участвуют в выборах по своему месту жительства, потому что руководство их обязало голосовать по месту работы.
Кроме того, широко использовались дополнительные списки, и явку обеспечивали также за счет них. Эта технология не нова. Она использовалась и ранее. На этот раз власть довела их до совершенства.
Я сама ходила голосовать за 15 минут до закрытия избирательного участка. Сделала это намеренно, чтобы посмотреть состояние списков избирателей на тот момент. Пока искали мою фамилию, я наблюдала и обратила внимание на то, что на всех страницах избирательного списка много ФИО без подписей, то есть не проголосовавших. Я сфотографировала страницу, где значилась моя фамилия. Она была наполовину пуста. Такие же наблюдения у многих.
– ОСДП сделала заявление по итогам выборов. Власть в своем цинизме и вранье опустилась ниже плинтуса, говорят избиратели по телефону и личных встречах. Какая-либо реакция последовала на заявление?
– Я же не являюсь членом президиума или политсовета ОСДП. Я стала рядовым членом партии от гражданского сектора в преддверии выборов. Но по тому, что руководство партии ничего пока не сообщило, думаю, никакого официального ответа еще не было.
– Наблюдатели из стран СНГ дали высокую оценку организации выборов и самой процедуре голосования. Меня лично «умилил» восторг российского наблюдателя, гендиректора Института политических исследований Сергея Маркова, восхитившегося тем, что власти Казахстана открыли избирательный участок даже в бане. Правда, он не сказал, в какой – общественной или элитной. А тот факт, что на участках многие избиратели не нашли себя в списках, посчитал, что это не является фактором подрыва волеизъявления народа. Что же тогда является таким фактором?
– Фактором волеизъявления народа является обязательное участие на выборах и личное голосование на них. Но когда, придя на избирательные участки, люди не могут найти себя в списках, это является ограничением прав граждан на выражение своего волеизъявления. Этот факт в Казахстане на выборах повсеместный. А то, что российские наблюдатели «не заметили» этого, – «нормальная ситуация» в том плане, что эта технология успешно используется на постсоветском пространстве – в России, Казахстане. Наблюдатели из России приехали не наблюдать за объективностью, а поддержать действующую нашу власть и ее политику. Рука руку моет. Руководители обеих стран сегодня находятся в одинаковой ситуации, когда им нужно сохранить себя во власти. Поэтому наблюдатели из России приехали по приглашению властей Казахстана поддержать не права человека, не верховенство права и закона, а политическую элиту Казахстана. И они дают те оценочные характеристики по выборам, какие нужны казахстанской власти.
– А как вам насчет бани?
– Сказавший это человек даже не задумался, что своим высказыванием он дискредитирует эту же власть. Он даже не озаботился тем, насколько данный пример будет «презентабельный» и насколько иронично он будет восприниматься.
Вот вам другой пример, мне писали студенты из Томска, граждане Казахстана, которые хотели проголосовать, но не смогли этого сделать, потому что не были организованы избирательные участки. А сколько казахстанцев учатся и работают в разных городах России? Понятно, там, где есть наши посольства и представительства, избирательные участки организуются, но там, где они отсутствуют, – возможностей для голосования нет. Так что лучше бы этим российским наблюдателям позаботиться об этом, а не урнами для голосования в банях Казахстана.
Кроме того, есть определенные нормы этики, которые вообще игнорируются иными политиками. Пример с баней, на мой взгляд, – какой-то издевательский и унизительный по отношению к Казахстану.
– Председатель комитета Государственной думы по делам СНГ, евразийской интеграции и связям с соотечественниками Леонид Слуцкий заявил, что критика, прозвучавшая от Миссии БДИПЧ/ОБСЕ по поводу нарушений на нынешних выборах в Казахстане, искусственная. Вы знакомы с предварительным отчетом Миссии БДИПЧ/ОБСЕ? Если да, то о каких серьезных нарушениях там идет речь?
– БДИПЧ/ОБСЕ проводила долгосрочное и краткосрочное наблюдения за выборами в Казахстане. Отчет организации достаточно объективен. Наряду с позитивной оценкой организации выборов, в отчете отмечены серьезные нарушения избирательного процесса и даны правильные рекомендации.
БДИПЧ /ОБСЕ справедливо отметил, что «доминирующая в течение многих лет позиция правящей партии на всех уровнях правительства и администрации значительно размыла грань между государством и партиями, что идет вразрез с международными обязательствами».
Семипроцентный барьер для прохождения в парламент назван наивысшим барьером в регионе ОБСЕ. Распределение мест среди кандидатов из партийных списков после выборов, при котором партии не обязаны следовать нумерации кандидатов в списках, справедливо отмечено, как идущее вразрез надлежащей практике, так как ведет к ограничению информации о кандидатах, доступной для избирателей. Таких замечаний, аргументированных ссылками на национальное законодательство и международное право, достаточно для констатирования, что выборы не могут быть признаны легитимными. Все замечания и рекомендации станут предметом дискуссий в перспективе. Однако будут ли они учтены при очередном совершенствовании выборного законодательства – это большой вопрос.
– О нарушениях при формировании избирательных комиссий заявили исключенные из списка кандидатов в депутаты маслихата Астаны Фатима Джандосова и другие гражданские активисты-самовыдвиженцы. Суды отклонили их исковые требования о незаконности столичных избиркомов. И суды, и избиркомы, как правило, трактуют по-своему статью 19 Закона «О выборах»: члены участковых избирательных комиссий не должны состоять из членов одной и той же организации. Однако они говорят: если есть один «посторонний», это уже не нарушение закона.
По мнению же юристов, Закон «О выборах» в Казахстане не соответствует международным принципам, поэтому его надо переписывать. Почему такое происходит и для кого тогда вообще пишутся законы в Казахстане?
– Про выборное законодательство вообще надо говорить очень серьезно. Во-первых, кто инициирует изменения в выборное законодательство и кто является основным оператором этих изменений и дополнений?
– Причем заметьте: каждый созыв парламента и каждый год что-то меняет в нем.
– Да. Вы знаете, кто это делает? Центризбирком. А что такое ЦИК? Это указом президента, назначенный государственный орган, который обязан обеспечить исполнение Закона «О выборах». А получается так, что только закончились выборы и ЦИК опять начнет инициировать различные круглые столы, встречи, сбор различных предложений от общественных институтов, а потом рассматривать их и вычищать. Я помню одно из выступлений представителя ЦИКа, когда он браво доложил, что ЦИКом рассмотрено более 300 предложений в выборное законодательство, из которых 60 было одобрено и направлено для включения в очередной законопроект.
Но давайте обратимся к законодательству. По нему, право законодательной инициативы принадлежит президенту страны, парламенту и правительству. Основным ведомством, который обеспечивает юридическую сторону, является Министерство юстиции. Именно оно должно заниматься подготовкой всех изменений и дополнений в выборное законодательство. А причем здесь ЦИК, который должен исполнять его? Почему все поправки проходят через решето ЦИКа, и он направляет в правительство только те, которые, на его взгляд, должны быть внесены в проект закона?
Поэтому в первую очередь нужно запретить, чтобы ЦИК принимал вообще какое-либо участие в законотворческом процессе. Да, ЦИК может участвовать в качестве эксперта, участвовать при обсуждении, отстаивать или опровергать какие-то нормы. Но чтобы именно ЦИК был основным оператором при подготовке изменений и дополнений в законодательство – это в корне неверный подход.
Далее. Посмотрите, какие изменения вносятся. Мы ежегодно говорим о серьезных проблемах в избирательном процессе. Например, если говорить о партиях, то 7-процентный барьер нужно снизить, достаточно 3 процентов.
Мы говорим: избиркомы должны формироваться только от партий, чтобы было обеспечено равное представительство зарегистрированных и действующих партий в Казахстане.
Но такие наши серьезные поправки даже не рассматриваются, более того, преподносятся в той интерпретации, которая выгодна самому ЦИКу. Почему? Потому что, я уверена, спускается из АП конкретного задания, а ЦИК, как основной оператор избирательного процесса, обязан обеспечить те цифры и результаты, которые спускаются свыше. ЦИК не может предложить те нормы, которые завтра окажутся ему барьером на пути к исполнению задания. Наоборот, он сделает все, чтобы обеспечить беспрепятственное «дирижирование» избирательным процессом в угоду вышестоящих.
Поэтому участники законодательного процесса, которые обладают правом законодательной инициативы, сквозь пальцы смотрят на ту ситуацию, когда оператором в избирательном праве в Казахстане является Центризбирком.
– Вообще, на мой взгляд, нужно вернуться к той системе, которая раньше у нас была и которая сейчас в России – 50 на 50. 50% – по партийным спискам, 50 – по одномандатным округам, то есть к мажоритарной системе. А то люди голосуют, сами не зная, за кого…
– Совершенно верно. В день выборов и после них мне люди звонили и говорили: мы пришли на избирательный участок, искали вашу фамилию, а там ее в списках нет. Это показатель того, что люди не осведомлены полностью об избирательной системе по партийным спискам. Чтобы проводить выборы по существующей системе, нужно полное просвещение всего населения, чтобы оно было полноправным участником избирательного процесса. А правовое просвещение – это обязанность государства.
Есть вопросы также и к «победителям». Почему отдельные любимцы не оказались в парламенте? Посмотрите, когда тот же «Нур Отан» формирует свой предвыборный партийный список, включает в него известных артистов, спортсменов. Но парадокс в том, что после выборов проводится заседание бюро партии, на котором определяется состав депутатов поименно. То есть сами выборы еще не дают окончательных результатов. Получается, что выборы – всего лишь промежуточное звено, фактически депутаты назначаются партийным руководством.
В этой ситуации нужно вводить систему открытых партийных списков, как это делается в современных партийных системах на международном уровне. Когда граждане приходят и голосуют за партию и за того, кого конкретно они хотят видеть от этой партии в парламентском составе. К сожалению, мы эту систему не приняли.
Кроме того, как формируется состав парламента? Есть один монстр – партия власти, получившая весь пакет мандатов, и есть две мини-партии, получившие по 7 мандатов. Однако эти партии не могут представлять все население Казахстана. Например, если человек не является членом ни одной из этих трех партий, программа ни одной из них его не устраивает. Кто же тогда представляет его интересы в парламенте? Получается, многие граждане страны остаются без своих представителей в парламенте. Если бы было 50 на 50, то по мажоритарным округам проходили бы представители общественных организаций, отдельные публичные политики, представители бизнеса, чурающиеся всякой партийной принадлежности, и обеспечивали бы представительство беспартийного населения.
Поэтому, когда в стране нет развитой политической системы, когда в законодательстве нет норм, обеспечивающих равные возможности партийным структурам, когда честность и прозрачность выборов полностью игнорируются, власть пожинает плоды собственной близорукости – население не хочет голосовать ни за кого. Потому что люди не верят власти и знают, что даже если они проголосуют, неугодные власти не пройдут в парламент. Поэтому власти нужно серьезно озаботиться этой проблемой. Нужно подумать о возврате к мажоритарной системе выборов половины депутатского корпуса.
– Отличительной особенностью нынешних выборов в местные маслихаты, на мой взгляд, стало то, что почти всем самовыдвиженцам от гражданского общества дали от ворот поворот под тем предлогом, что они допустили нарушения при заполнении налоговой декларации. Это стало уже дамокловым мечом для всех тех, кого нуротановская власть не хочет видеть ни в местных представительных органах, ни в парламенте. Почему власть так боится гражданского общества?
– Этот прием использовался властью и раньше. Кстати, Миссия БДИПЧ/ОБСЕ в своих отчетах по выборам в Казахстане и ранее указывала на это. Тем не менее власть намеренно игнорирует эти замечания. Налоговая декларация стала для власти инструментом для избавления от неугодных кандидатов в депутаты. Парадокс в том, что несколько тенге можно недосчитаться и, наоборот, – в обоих случаях это посчитают нарушением. Но я уверена, что у многих, кто уже стал депутатом, были те же самые упущения. Но подход избирательный. Формирование депутатского корпуса как на уровне местного представительства, так и законодательного органа, проводится по четко согласованным спискам. Если твоя кандидатура не согласована, то «отстрел» для тебя неминуем.
Так как весь избирательный процесс в руках местных исполнительных органов, они непосредственно влияют и решают, кому быть, а кому – нет. По партийным спискам, для них все понятно – как укажут сверху. А вот по маслихатам они изощряются на все, чтобы иметь подручный депутатский корпус, в котором никто не будет критиковать исполнительную власть – местных акимчиков.
Подотчетность перед населением отсутствует как у исполнительных, так и представительных органов местного государственного управления и самоуправления. Когда я была депутатом маслихата г. Семей в 1989–1993 годах, это были последние выборы, когда были депутатские наказы. Наказы – это ответственность перед людьми, которые избрали тебя и оказали тем самым доверие. Тогда депутаты держали отчет перед избирателями за свои предвыборные обещания. Потом институт наказов убрали, и это произошло не случайно – отчитываться нет желания. На мой взгляд, на местном уровне к системе наказов надо возвращаться.
Одним словом, выборная система в Казахстане требует полного пересмотра, потому что за 25 лет она нацелена только на одно – обеспечить сохранность действующей власти.
– Какой смысл был самораспускаться депутатам нижней палаты парламента, если состав мажилиса оказался практически тем же? Даже 80-летний Владислав Косарев из фракции КНПК вернулся туда. Ну, не хотят депутаты-пенсионеры сидеть дома и нянчить внуков, – возмущаются многие читатели. Что бы вы им ответили?
– Трехпартийность парламента сохранилась – это раз. В мажилисе оказались те же самые люди, которые были в ней и вчера, и позавчера – это два. Кто-то в «Фейсбуке» возражает: ну, пришли же новые люди, мажилис обновился. Это большая близорукость. И, к сожалению, так рассуждает как часть населения, так и сама власть.
Дело в том, что партийная конкуренция должна быть на основе программ партий. Никто не голосовал за партийные программы, за те цели и задачи, которые ставят партии для решения на тот период, на который они избираются. Все голосовали просто за партии. А они, придя к власти, даже не вспомнят о своих программах. Это показатель того, что сценарий с самороспуском был нужен власти для других целей. Думаю, что все это связано с возможным изменением президентского статуса, передачи президентской власти.
Новый парламент стал еще более ручным. Мало того, что состав почти тот же, но новые лица еще с год будут вникать в парламентскую систему законотворчества. Это пока первоклассники, с которых ничего не спросишь. А оставшиеся маститые депутаты – это те, чьими руками как инициировался самороспуск, так и будут инициироваться какие-то дополнительные вещи. Вероятно, сейчас будут приниматься какие-то законы, с помощью которых усилится закручивание гаек и будет обеспечиваться передача президентской власти, проект которых разрабатывается в Акорде.
Проблема Казахстана в том, что у нас отсутствуют демократические процедуры передачи власти. Отсутствует вообще возможность альтернативно выдвинуться в качестве оппонента президенту. Всех, кто это мог бы сделать, отстреляли, изгнали, засудили. Это говорит о том, что власть очень слаба. Власть точно знает оценку себе, знает, что ее в реальности не поддерживает большинство населения Казахстана. Поэтому она закрутила все последние гайки. Но проблема в том, что она не понимает простого закона физики: когда что-то сильно закручивается, то от напряжения оно может лопнуть или взорваться. Дай бог, чтобы от предстоящего закручивания не пострадало население страны.
– Спасибо за диалог!
Жумабике ЖУНУСОВА,
«D»