Ермек Нарымбай:
- После «январских событий» стал часто подниматься вопрос возвращения политических эмигрантов. Одним из первых о своем желании вернуться в Казахстан заявил общественный деятель, автор лозунга «Шал, кет!» – Ермек Нарымбай, который любезно согласился дать интервью нашей газете.
– Ермек, на днях вы написали в социальных сетях, что намерены возвратиться в Казахстан. Что конкретно побудило вас пойти на такой шаг?
– Десять тысяч тюремных приговоров, уголовные дела, аресты гражданских активистов, пытки, убийства – это есть то, что заставило меня принять решение о возвращении в Казахстан. Если есть хоть малейший шанс сесть за стол переговоров и начать диалог с властью, то это надо сделать. Если у меня будет этот шанс, я хочу им воспользоваться, невзирая ни на что. У меня есть представление, как это сделать.
Прежде всего, оппозиция должна сесть за стол переговоров внутри себя. Обсудить и сформулировать общие требования к власти, внести свои предложения по политическим реформам, а также выдвинуть конкретные инициативы по расследованию «январских событий». Таким образом нужно выдвинуть единую повестку и делегацию. То есть сформировать объединенную оппозицию, которую власти не смогут игнорировать. Даже если объединенная оппозиция не будет включать 100% протестные группы, а будет представлена хотя бы на 70%, она все равно станет силой. Есть пример Польши 1989 года, когда польская оппозиция заставила власть сесть за стол переговоров, после которых состоялись первые честные выборы.
– Ваше решение как-то связано с верой в перемены после «второго» прихода к власти Токаева?
– Никаких иллюзии у меня нет, но есть понимание, что страдает народ и надо срочно садиться за стол переговоров, чтобы остановить полицейский и судебный беспредел. Нужно понимать, что в стране происходят перемены не потому, что Назарбаев передал свои полномочия, а потому что изменился сам народ. Власти уже не могут гнобить народ как раньше. Поменялась не власть, а народ. Власть, из-за страха перед новой волной митингов, тоже должна понимать, что сейчас важно пойти на ускорение реформ без обмана. Для этого и нужен общественный договор.
– Напомните, пожалуйста, нашим читателям о причинах вашего вынужденного выезда из страны?
– В Казахстане никого так часто не преследовали, как меня. У меня четыре уголовных срока, одиннадцать административных приговоров и еще несколько административных штрафов. Постоянное преследование, которое закончилось пятилетним запретом на общественную деятельность, побудило меня покинуть страну. Я не мог смириться с тем, что мне затыкают рот. Поэтому решил продолжать говорить правду из другой страны. Инструментом для меня выступил Ютуб-канал, который быстро набрал 400 тыс. подписчиков и социальные сети. К сожалению, сейчас мои странички на Фейсбуке заблокированы, но это никак не помешало мне давать интервью журналистам различных СМИ во время моей эмиграции. К примеру, за последние дни я дал около семидесяти интервью.
– Вы обсуждали вопрос своего возвращения в Казахстан с коллегами или другими казахстанскими политэмигрантами?
– Да, конечно обсуждал. Я считаю себя толерантным человеком и всегда готов к любому диалогу. Но особого восторга в связи с возвращением в Казахстан и угрозы лишения свободы я не ощущаю. Но если получится у меня, тогда появится шанс и у остальных политических эмигрантов. Скажу прямо, никаких сделок и подковёрных игр я не веду.
– Кто из казахстанских политэмигрантов смог бы принести пользу стране и есть ли те, кто готов последовать вашему примеру и вернуться в Казахстан?
– Их много. Один из них Серикжан Мамбеталин. Думаю, если у меня все сложится благополучно, то он вернётся. Остальные задумаются. Посмотрим, как сложится со мной.
– Если власти все же арестуют вас, то какими будут ваши действия?
– Я морально готов сидеть в тюрьме, так как я не «первоход». В тюремном мире я известен как «чёрный прокурор». Меня хорошо знают. Это позволит мне быстро наладить контакты по т.н. «тюремным каналам» и получать необходимую информацию о масштабах «январских репрессии». Даже за решеткой я найду себе занятие. Получать информацию и писать открытые письма. Эти письма будут публиковаться в социальных сетях, также рассчитываю, что они появятся и в вашей газете «ДАТ».
– Как со стороны виделись произошедшие в Казахстане «январские события» и что вы сами думаете по этому поводу?
– Если тезисно, то никаких террористов нет! Ни на каком видео, особенно где идет стрельба, нет доказательств, что в силовиков стреляли. Что здание акимата, аэропорта и телецентра брали с помощью огнестрельного оружия. Люди голыми руками шли на бронетранспортеры. Упоминания МВД о заготовках «коктейля Молотова» и гранат не нашли своего подтверждения. Это показывает, что т.н. «террористы» были без оружия.
Произошедшее было народным возмущением. Повышение цены на газ стало лишь поводом. Причина – тридцатилетней полицейский, судебный беспредел, несправедливость, повальная коррупция, обнищание людей, пандемия, все это было пороховой бочкой, которая взорвалась. У людей накопилось много претензии к власти, которые перешли в политические требования, а именно к сменяемости власти и демократизации. Обновление власти путем настоящих выборов способно решить все назревшие проблемы в обществе и государстве.
– Верите ли вы в то, что Токаев «отодвинул» членов «назарбаевского клана»?
– Частично да, но не совсем. Дело не дошло до арестов. Значит достигнут некий статус-кво, есть некое негласное сепаратное соглашение, согласно которому активы семьи не идут на конфискацию.
– Что вы для себя приобрели за годы политэмиграции, чему стоит учится у украинцев?
– Это достоинство, решительность и массовость. Доказательство тому – украинские майданы. В то же время, толерантность и гибкость в политической борьбе. Умение слушать друг друга не переходя красную линию даже по отношению к своим врагам. Также я отметил бы цивилизованность. Я бы хотел чтобы дебаты, как и в Украине, стали правилом в Казахстане. Это то, чему стоит учиться. Нам предстоит это всё освоить.
– Как сложилось ваше отношение к России после долгого пребывания на Украине?
– Моё отношение к России не поменялось. Еще в период моей работы в КИСИ (Казахстанский институт стратегических исследовании) был создан сектор этнополитических исследовании, который на самом деле занимался изучением «русского мира». Это было за 14 лет до нападения на Украину. В 2013–2014 годы я публично поддерживал революцию в Украине. Выступал на украинских телеканалах против оккупации Россией Крыма и Донбасса. В этом отношении мои взгляды не изменились. Россия является империей не только по отношению к своим соседям, но и внутренним коренным народам.
– На ваш взгляд, какие меры и реформы следует провести президенту Токаеву, чтобы заслужить доверие народа, с учетом будущих президентских выборов?
– Прежде всего – это честные выборы. Это должно стать главной темой переговоров с гражданским обществом. Мы же понимаем, что власти могут обмануть людей полумерами в проводимых реформах. Мало провести честные выборы, необходимо создать условия, которые предопределят честность этих выборов. Речь идет о смене состава ЦИКа, но не так, как это произошло, когда решением президента, председателем ЦИК назначают Нурлана Абдирова, который много лет служил в структурах МВД, возглавлял агентство по борьбе с наркобизнесом. То есть он больше криминалист и далекий от избирательного процесса человек. Должен быть механизм, чтобы руководители комиссии всех уровней избирались. Этот механизм необходимо разработать и сделать его предметом обсуждения на переговорах.
Также я бы посоветовал, чтобы объединенная оппозиция выработала проект новой Конституции. Необходимо провести перевыборы акимов, начиная с сельских районов, заканчивая городами республиканского значения. Они же должны взять на себя избрание всех десяти тысяч участковых комиссии. Только в этих условиях можно будет говорить о честных выборах.
Нам необходимо перенять украинский и европейский опыт, где каждая партия или движение может иметь своего представителя в каждой избирательной комиссии. Партии должны регистрироваться имея не 20 тыс. членов, а 100 членов.
Стране также необходима судебная реформа. Мы считаем, что все суды должны быть в виде стокгольмского арбитража, где две стороны выбирают по одному судье, и эти двое судей выбирают председателя суда. По особо важным и уголовным делам должен быть суд присяжных в американской редакции. Никаких судей одиночек! Вот и всё, что нам нужно.
Когда мы создадим согласительную комиссию, которая примет единую редакцию требовании гражданского общества для повестки дня в переговорах с властью, и делегацию, которая будет защищать эти позиции, можно будет прийти к полноценным выборам на всех уровнях. После чего можно будет говорить и о досрочных президентских выборах. Что касается сроков, то первая волна выборов должна пройти во второй половине этого года, а в начале следующего президентские.
По расследованию «январских событии», поддерживаю общественную комиссию Рысбека Сарсенбая, Балташа Турсумбаева и Ермурата Бапи, комиссию с участием госорганов по инициативе адвоката Абзала Куспана и такую же комиссию адвоката Айман Умаровой. Две полугосударственные и одна общественная комиссия, способны высветить все тайны, которые скрывают от народа. Мы должны знать всю правду.
-Благодарю за интервью!
Азамат ШОРМАНХАНУЛЫ, «D»