«…Его время как политика уже закончилось, потому что мы стали буксовать, начиная с 2015 года, когда был создан Евразийский экономический союз… С окончанием жестокостей, безумности и беспощадности первых лет независимости завершилось и время «великого политика» и началось время его канонизации.
- «…До Абаева никто не обвинял нас в «пещерном национализме». Он первый… По сути Администрация в лице Даурена Абаева расписалась в своей беспомощности администрировать эту сферу межнациональных отношений культурно и цивилизованно.
Валихан Тулешов:
- 18 августа известному ученому, политологу и культурологу, кандидату философских наук Валихану Тулешову исполнилось 60 лет. В свое время он работал заместителем директора, затем директором Института мировой экономики и политики при Фонде Первого Президента РК. Активно принимал участие в формировании философии внешней политики Казахстана. Сфера научных интересов Валихана Утебалыулы была связана с проблемами общественного развития и управления, политической философией, культурной антропологией, историей и экономикой. Именно эти темы лежат в основе его научных изысканий и исследовательской работы, где бы он ни находился.
Так сложилось, что он покинул страну и последние годы проживает в США. Почему такой яркий ученый вынужден был уехать из Казахстана и многие другие вопросы стали темой нашей беседы в канун его юбилея.
– Валихан мурза, поздравляю Вас с 60-летием! Как настроение у юбиляра вдали от родины?
– Спасибо большое! Настроение как всегда отличное. Хотя я очень редко, можно сказать, никогда особо и не отмечал свои дни рождения, но сегодня мне приятно вдвойне, поскольку ко мне обратилась такая уважаемая газета с моей Родины! Один раз это было на мое 50-летие, когда я сидел дома и что-то читал. Раздался телефонный звонок, это был Сергей Азимов. Он поинтересовался, как я отмечаю свой 50-летний юбилей, я сказал, что никак. Сергей-ага очень как-то разгорячился и сказал, что негоже одному встречать свой ДР сидя дома. Под конец, уговорил меня пойти с ним в ресторан с его другом, выдающимся ученым Зулхаиром Аймухаметовичем Мансуровым. Гуляли до утра. Хочу передать огромный привет и благодарность Сергею-ага и Зулхаиру-ага за их внимание и доброту ко мне! Здоровья и благополучия им!
На днях позвонил Берлин Кенжетаевич Иришев и сказал что пришлет мне бутылку французского шампанского на 60-летие. Понятное дело, я не отказался выпить бутылку французского, но только вместе с ним, когда встретимся. Ағаға да бір сәлем!
– Так получилось, что свой юбилей Вы встречаете за пределами родной земли, далеко от родных и друзей. Давайте напрямую: этот отъезд Ваш добровольный выбор, или, скажем так, воля политической судьбы?
– Я уже не раз говорил, что мой отъезд совместил как бы несколько противоположных аспектов. С одной стороны, это было приглашение от Университета Джорджа Вашингтона, с другой – мой добровольный уход с Almaty Management University, когда я остался предоставлен самому себе. И с этим надо было что-то делать. Это была проблема моей невостребованности как философа, как исследователя. Но именно в такие периоды нужно менять буквально все – окружение, род занятий, место. То есть я воспользовался шансом и поменял все, в том числе и свое отношение к прожитому и пережитому на Родине.
Кризисом самоидентификации я никогда не страдал, открыт новым возможностям, вызовам и приключениям в Штатах. В конце концов, хотелось пожить и поработать в развитой и самой мощной стране мира.
И хотя я законченный еврофил и обожаю Европу, но раз так сложилось, то Америка – это тоже Европа в цивилизационном, культурно-историческом смысле.
– Теперь, отстранившись от суеты Казахстана, чем Вы занимаетесь в Штатах? Ведете ли какую-либо деятельность, связанную с Вашим призванием?
– Да. Я, как и прежде занимаюсь своими исследованиями, хотя зарабатываю деньги как обычный человек, в сфере логистики и транспорта, так скажем.
– Кстати, известный в прошлом руководитель аналитических программ 31-го канала Бекжан Идрисов продолжает свою журналистскую деятельность в США уже в качестве радиожурналиста. Есть ли у Вас связь с ним? И вообще, какова солидарность казахской диаспоры в Штатах?
– Да, конечно, мы с Бекжаном часто общаемся. Он замечательный человек. На радио он перестал вести программу, на которую и меня часто приглашал в качестве эксперта по различным культурным и политическим вопросам. Бекжан всегда на связи, здесь в Америке все заняты, но тем не менее, всегда найдется время для встреч со своими. Ведь казахская диаспора в какой-либо стране – это представители нашей культуры. И соответственно по нам судят о стране в целом. Поэтому мы, по какой-либо причине оказавшиеся за рубежом, стараемся быть представителями, достойными своего народа. И это, поверьте, не громкие слова.
Однако бывает по-всякому. Недавно разговаривал со своим студенческим другом Адилем Увалиевым, который перенес инсульт и ещё полностью не окреп. Держится очень достойно. Был у него в гостях прошлым летом в Пенсильвании, парились в бане, жарили стэйки, пили пиво, много говорили. Отличный собеседник, умница, настоящий друг, дай Бог здоровья ему!
– Как давно я Вас знаю! Вы были подающим большие надежды ученым, интеллектуалом, экспертом в области политологии, социологии, культурологии, историографии. Можете ответить, почему Ваш потенциал не были использованы на родине?
– Вы знаете, настоящие научные исследования не терпят каких-то ограничений, цензуры и указаний. Не скажу, что мне напрямую кто-то запрещал или не давал заниматься и публиковать свои мысли, но в целом атмосфера была, как говорится, предгрозовая. Это касалось и публикации монографий по выигранным в МОН проектам фундаментальных исследований (а их я со своими коллегами выиграл аж 5 за два года), которые нам так и не удалось опубликовать. Это касалось негласного запрета критиковать «неприкасаемых», их действия.
Кстати, я изначально понимал это в 90-е годы, когда мне однажды позвонил Имангали Тасмагамбетов с предложением стать советником Назарбаева «по общим», как он выразился, вопросам. Я тогда отказался и не жалею об этом. Позже, все мои опасения на этот счет неоднократно подтвердились. Многие мои знакомые работали в Администрации президента и неплохо делали свою работу, однако их труд никто не оценил, некоторые вообще были попросту забыты. Больше всего мне жалко моего друга Аскара Ахметжанова, настоящего, глубокого философа, который писал великолепные вещи и для президента страны и которого сегодня забыли. Мне было также очень жалко Нурлана Сейтахметова, также очень глубокого философа и других, которые не получили заслуженного признания ни от властей, ни от общества. Что Аскар, «помогавший» при написании книги «В потоке истории», что Нурлан, написавший великолепную книгу «Нравственный смысл германского идеализма» и много других прекрасных статей, не были по достоинству оценены. Они разрабатывали идеи, идиомы! Да этим ребятам при жизни надо было просто платить зарплату академика и дать полную свободу выражения. А звания член-корреспондентов и академиков, пенсии и фонды в это время получали другие, такие как Баглан Майлыбаев, Даурен Абаев и иже с ними.
– А есть конкретно кто-то вокруг власти, который всячески отодвигал Вас от политологического круга страны? И не держим ли зла на кого-то?
– Вы знаете, я всегда понимал с кем имею дело и всегда старался позиционировать себя как исследователя, искать и находить контексты, иметь свою точку зрения. Даже тогда, когда меня однажды пригласили в Астану на съезд политологов и вместо съезда Баглан Майлыбаев провел грандиозный банкет на 25 человек, где как из ведра лились славословия в его честь как автору и разработчику концепта «Мангилик Ел», я некоторое время участвовал в застолье, но потом, когда мне предоставили слово, я прямо спросил, кто же назначил меня политологом, когда же начнется съезд, когда начнется полемика по наболевшим вопросам общественного развития. Я также заметил, что концепт «Мангилик Ел» я уже рассматривал в теоретическом плане в своей монографии «Азиатский путь: История 21 века» задолго до этого момента и что они должны были учесть эти теоретические позиции, а не просто отхватить название, не осмыслив саму идею. Тогда Баглан то ли в шутку, то ли всерьез сказал, что это он «назначил меня политологом» и что сегодняшнее застолье и есть съезд и за столом мы просто обмениваемся мнениями. После этого я потерял всяческий интерес к тому, что делают в Администрации в данном направлении. Это даже не компиляция, это просто софистика.
Примерно также обстояло в моей идеей социальной модернизации, во главу угла которой была поставлена идея стандартизации социальной сферы по европейским стандартам. Эта идея была подслушана на одном из круглых столов и презентована Главе государства от лица другого государственного деятеля. Она, как и многие другие, была полностью выхолощена, никаких стандартов мы так и не получили. Таких случаев к сожалению, было множество.
Но были и относительно хорошие времена, когда я работал в Фонде Первого Президента. Бектас Мухамеджанов старался не только продвигать нашу проблематику с Европейским путем, но и двигать ее, насколько можно вперед. Мы даже дошли до проекта переработки нашего социального законодательства по европейским стандартам совместно с австрийскими учеными «IСEUR—Vienna» доктором Hans-Georg HEINRICH и Ludmilla LOBOVA. Но после того, как Бектаса на посту Исполнительного Директора Фонда Первого Президента РК заменили на строителя из империи медного магната, нам всем пришлось распрощаться.
Сегодня я не думаю, что что-то могло поменяться в лучшую сторону с администрированием в Администрации, подходы, методы, все осталось, как и прежде, как в эпоху военного коммунизма.
– Кстати, упоминаемый вами вчерашний Ваш коллега по идеологическому фронту Даурен Абаев, который уже добился очень высоких постов в иерархии власти – до первого заместителя Руководителя Администрации Президента РК, наделал в стране много шума. Слышали наверно об его «знаменитом» афоризме о «пещерных националистах»?
– Да, слышал. Вы знаете, то, что сегодня творится в Казахстане на языковой почве, очень трудно назвать цивилизованным отношением к проблеме. Повсеместно видна нетерпимость, провокационное поведение, озлобленность, желание поругаться, найти виновного. Это маргинальное сознание может являться одной из причин международных конфликтов, как это было в Приднестровье, Донбасе, например. Там, где нет терпения и уважения, там всегда будет место для конфликта. С человеком, который не говорит на казахском языке, можно не общаться, полностью игнорировать, но уважать как человека, обладающего всеми правами, обязаны. Это касается и сферы услуг. Вы можете не покупать продукты или вещи в магазине, где вам не отвечают на казахском языке, хотя может быть для вас неудобно, но в том то и суть того, что мы называем культурой и цивилизацией.
Решение таких вопросов, как распространение языка, не может быть прямым и тем более провокационным, оно обязано быть опосредованным, когда продавец такого магазина поймет, что он скоро разорится не из-за того, что у него товары плохие, а из-за того, что казахи, которых в стране абсолютное большинство и которые хотят, чтобы их обслуживали на родном языке, ничего у него покупать не будут. Здесь нужен инструмент-посредник или во всяком случае просто добрая воля.
– Кстати, как обстоит дела с языком в Штатах, в стране эммигрантов со всего мира?
– В США вообще не принято политизировать тему языка, здесь «на каждом углу» есть переводчики, и конечно добрая воля. Язык – это не тема в демократическом обществе, это не политическая тема, где система сдержек и противовесов действует не только в политическом поле, она превосходно действует и на бытовом уровне.
Другой пример подает нам Азербайджан. Там культивируется хорошее отношение к русскому языку и другим языкам, проводятся культурные фестивали («Жара в Баку», Евровидение, Европейские игры и т.д.). При этом накапливая функциональную силу, Азербайджан вернул свои территории и свое достоинство, заставил себя уважать и Россию, и весь мир (включая, прежде всего, тюркский). А мы вот такими своими действиями как «языковый патруль» и реакция Даурен Абаева достоинство свое теряем.
– Но разве его высказывание могло пройти не замеченным?
– Да, и конечно само высказывание Даурена Абаева также не могло быть незамеченным из-за такой-же его провокационности и нетерпимости. Он (чиновник) не должен был злиться до такой степени, чтобы обзывать своих соотечественников подобным образом. Нас уже обвиняли в «казахском национализме», но до Абаева никто не обвинял нас в «пещерном национализме». Он первый.
К большому сожалению это принятая практика формального, бытового и маргинального администрирования (я уже говорил об этом выше), и она господствует в Администрации президента со дня ее основания. Языковая политика не может быть политикой в чистом виде, она, как и язык в целом должна быть растворена в тысячах мелочей и требует очень точного и искусного обеспечения. По сути Администрация в лице Даурена Абаева расписалась в своей беспомощности администрировать эту сферу межнациональных отношений культурно и цивилизованно.
– Так вот, через призму высказывания высокого чиновника, что для Вас означает «пещерный национализм»?
– Я думаю, Абаеву следовало бы высказаться гораздо точнее, поскольку речь идет о современной казахской нации, а не отождествлять ее с доисторическими временами. Эта сентенция доисторичности, «пещерности» несет на себе грубое и совершенно неуважительное отношение к тем людям, нашим согражданам, которым не хватает (в силу разных причин) воспитания, знаний и доброй воли. И это показывает нам, насколько разнятся подходы, социальные миры и восприятие нашего социума.
– Если опять же взять в качестве примера того же Абаева или деятельность предыдущих его коллег, которые управляли делами внутренней политики Казахстана – Имангали Тасмагамбетова, Кырымбека Кушербаева, Марата Тажина, Дархана Калетаева или осужденного за «предательство» Баглана Майлыбаева, как Вы оцениваете кадровую политику страны со времен обретения независимости?
– Знаете, эти люди как политики все без исключения носили маски – маски представителей режима, но то что у них было в душе на самом деле можно было прочесть исходя из того, как они это делали в поведенческом, психологическом плане. На лицах некоторых можно было увидеть печать интеллекта, другие же кичились своим положением, третьи переживали. Кто-то лизоблюдствовал, лебезил перед шефом, кто-то ходил на цыпочках, но кто-то вел себя достойно, кто-то упивался своей властью.
Но в целом, качество их решений, как и сама скамейка запасных, неуклонно сокращались. Надо понимать, что страна, находящаяся под управлением одного человека более тридцати лет, мимикрировала под его видение и его запросы, за качественным развитием личности с количественным ростом населения стало трудно угнаться и, естественно, качество человеческого капитала не развилось до состояния полноценного гражданского общества. Социальный капитал нации так и не был сформирован, страна до сих пор ощущает на себе наличие больших социальных разломов и диспропорций, что не говорит о том, что мы действительно развиваемся в демократическом измерении. И я думаю, что именно по индексу социального капитала и индексу человеческого развития надо оценивать работу этого рода администраторов. На треке независимости о реальных достижениях следует говорить именно с точки зрения развития социальности.
– А если говорить о конкретных персонах менеджеров идеологии?
– Более старшее поколение данных администраторов показало свою более эффективную административную адекватность, хотя в идейно-теоретическом аспекте, в метафизической убежденности и фундированности им следует отказать. После Марата (Тажина) сколько-нибудь подготовленных на эту должность людей я уже не замечал. Может быть потому что и не знал их вовсе из-за их непубличности, закрытости и некоторых формальных данных о защищенных ими диссертациях и полученных почетных званиях. И хотя Назарбаеву их всех приходилось учить и переучивать неоднократно, однако стране так и не удалось подняться выше тех первых достижений уровня Индекса человеческого развития.
Помнится, когда я говорил о стандартах бензина Евро-3 и Евро-4, принятых в Европе, что нужны новые технологии переработки, новые НПЗ, Школьник (экс-министр энергетики РК – ред.) клятвенно заверял, что скоро начнется выпуск этих марок. Это было пятнадцать лет назад. Но как видим, не решена ни проблема технологий, ни проблема стандартов, ни проблема НПЗ. А Узбекистан удивительно быстро решает такие вопросы, руководство страны буквально напичкивает страну новейшими технологиями и производствами совместно с самыми продвинутыми корпорациями. Они нас не только догонят по ВВП, но и перегонят, перегонят соответственно и по качеству жизни. Хотя и у нас, и у них новый президент, но системы администрирования, как видим, разнятся.
Еще один пример с администрированием от Азербайджана. Когда в стране двигаются по стандартам развитых стран, становятся видны достижения. И это показала прошлогодняя война за освобождение Карабаха. С накоплением функциональной мощи государство двигается дальше. Лидерами модернизации в тюркском мире сегодня принято считать (кроме Турции, конечно) Азербайджан и Узбекистан. Мы со своей старой отраслевой экономической системой застряли на месте. Стандартизация качества продукции конечно очень важна, но еще надо двигаться дальше, последовательно повышая стандарт по мере его достижения. Только так продвигаясь по всем направлениям, мы можем в целом поднимать уровень и качество жизни наших людей.
– Хочу напомнить, что в данное время у президента Токаева есть еще помощник по идеологической работе – Ерлан Карин…Что вы можете сказать о нем? Мне кажется он более «голубь», нежели «ястреб»...
– Да, Карин. Он человек нового поколения, хотя он знает об ужасах, которые творились на закате СССР и в первые годы независимости, он не стал ожесточенным, знаете, таким махровым и циничным администратором. Он безусловно «голубь» и это отлично. На общественном поле нельзя быть «ястребом», руководить административными процедурами государства в общественной сфере будучи ястребом – недопустимо. Тем более в такой стране как наша, где надо научить всех договариваться друг с другом, приходить к согласию, идти на компромиссы и решать дело миром, формируя национальный социальный капитал. По другому и не должно быть.
Свои поведением Карин показывает, что идет навстречу людям и он был хорошим решением для Токаева. И хотя, как он сам сказал о себе, не теоретик, текущие вопросы этой сферы могли бы быть ему по плечу.
– Кстати, Вы были вынуждены покинуть страну при каком главном идеологе?
– Мне кажется при Майлыбаеве. Да при нем, незабвенном.
– А теперь давайте поговорим о самой идеологии Казахстана: на какую главную цель она нацелена, если рассуждать о ней в разрезе, опять же, тридцати лет независимости?
– Идеология вообще огромная совокупность общественных целей и ценностей, которая в нашем случае, с точки зрения тридцати лет независимости должна была заключаться в укреплении независимости страны, государства и народа, в развитии его прежде всего политической и социальной самодостаточности для того чтобы жить и развиваться «вечно» – «Мангилик Ел». Следует посмотреть, насколько мы стали независимы политически. Насколько мы укрепили наш суверенитет? И в чем?
В движении страна и конечно ее руководители должны были определить свои цивилизационные приоритеты. прежде всего, в сфере политики, выбрать свой цивилизационный путь. На деле пока мы не определились, выбираем подходящие текущие варианты сугубо технократически и меркантильно. Пора бы вспомнить о человеке, о социальных и культурных стандартах. Наша молодежь отлично добивается признания за рубежом, особенно в России, и уже постфактум признается у себя. Это говорит о том, что формально мы создали минимальную инфраструктуру для развития личности, но надо идти дальше.
Наша формо-демократия еще далека от стандарт-демократии, где есть настоящая конкуренция и где талантов можно было выращивать во много раз больше. Тогда и гражданское общество развивалось бы быстрее и новые технологии, и производства возникали бы гораздо чаще. Для сравнения приведу пример. В Софии, столице Болгарии, стандартизация под Евросоюз, позволила за 15 лет построить более 40 новейших станций метро, а в Алматы всего порядка 10 станций. Золотых медалей Болгария на Олимпиаде выиграла – 3, заняв 30 место в медальном зачете. Уровень и качество жизни косвенно, но очень корректно влияют на динамику развития страны.
– Вы согласны с моим мнением о том, что главным идеологом Казахстана является ни кто иной из вышеперечисленных фигур, а сам Нурсултан Назарбаев? Понятно, что он определяет идеологию страны, но и является главным менеджером и основным имиджмейкером в этой области. Конечно, учтите, что я немного утрирую вопрос, хотя в этом есть доля правды…
– Конечно. Вся идеологическая и внутриполитическая сфера полностью контролируется Нурсултаном Назарбаевым.
– Валихан, как я знаю, Вы также являетесь своего рода историографом независимости Казахстана. Скажите пожалуйста, какие главные вехи Вы могли бы определить за эти 30 лет в плане развития страны со всеми плюсами и минусами?
– На мой взгляд, главными вехами в развитии страны должны быть показатели общественного развития и их должно быть достаточно много. Индексы человеческого развития, социального капитала и другие всегда выступают как показатели уже сделанного. Это касается и реформы вооруженных сил, полиции, институтов демократии, выборного законодательства, школьного образования, высшего образования и т.д., и т.п.
А что касается, например, переноса столицы – это лишь грандиозный геополитический проект, который требует продолжения в виде переноса населения с юга и юго-востока на север и северо-восток. Здесь как бы далеко не все сделано и делается. Еще в советское время была сокращена Семипалатинская область (из-за которой, кстати, мой первый тесть Закаш Камалиденов (иманды болсын) рассорился с Г.Колбиным и ушел в отставку), создана Туркестанская область. Практика неправильного распределения производительных сил, как мы видим, до сих пор продолжается и грандиозный проект переноса столицы, не подкрепляется дальнейшим его развитием на северных территориях.
Не принята и новая административно-территориальная система, о которой я с Асылбеком Кожахметовым докладывал одному заместителю министра регионального развития. Она не усложнилась и не конкретизировала дальнейшее размещение и перераспределение производительных сил по стране. Мы до сих пор живем по сути в позапрошлой, унаследованной от русского царя территориально-административной системе государства. Поэтому перенос столицы – это какая-то незавершенная веха.
– Закрытие ядерного полигона и отказ от атомного оружия – это веха создания более менее нормальных условий жизни, отказ от ужасов ХХ века. То же самое восстановление нашей части Аральского моря.
– Понятно, что власти ведут свою историографию по принятым ею программам, по обращениям, но это лишь такая формальная, программная историография, так сказать виртуальная. Которая зачастую расходится с мнением простого народа. Главное в ней лишь бессменное руководство страной Нурсултаном Назарбаевым – это эпоха Назарбаева – и больше никаких здесь особых вех нет. Ведь выборное законодательство практически изменилось очень скудно, партии свободно не регистрируются, президенты меняются не по-настоящему. С точки зрения простых жителей Европы и США – это цирк. Поэтому я могу лишь назвать весь этот период формо-демократией.
Есть и другая, отрицательная историография – Шанырак, Заманбек Нуркадилов, Алтынбек Сарсенбаев, «Арканкерген», восстание «младотюрков», Жанаозенский расстрел, взрывы в Арыси, KOVID-19, а теперь и Талибан.
– Вы согласны, что за эти годы мы построили не тот Казахстан?
– Мы строили Казахстан по лекалам бывшего советского руководителя, ставшего непревзойденным политиком по вызволению бывшей советской республики из нарождающегося хаоса, кризис-менеджера, получившего экстраординарные полномочия и звание «елбасы». Но его время как политика уже закончилось, потому что мы стали буксовать, начиная с 2015 года, когда был создан Евразийский экономический союз. С другой стороны, с созданием ЕАЭС и Шелкового пути в Казахстане завершился этап выхода из социального хаоса и срочной геополитической неопределенности. То есть, к этому времени были созданы только самые необходимые условия для начала формирования подлинного суверенитета. С окончанием жестокостей, безумности и беспощадности первых лет независимости завершилось и время «великого политика» и началось время его канонизации.
За следующие 6 лет топтания на месте надо благодарить инерцию сознания нашего народа и неготовность элит к переменам. Поэтому сегодня уже точно настало время срочно принять наконец свою цивилизационную программу развития, которая бы отвечала целям укрепления подлинной независимости и суверенитета.
– А был же шанс у Назарбаева, когда Россия и Китай еще не оклемались от кризисов 90-х годов, повести страну по пути Запада? Если бы тогда он не сошел с рельсов демократического развития, сейчас мы могли бы называться островком свободы в Азии, так же как, например, Монголия, ни так ли?
– С 2001 года я кстати развивал эту идею пути в Европу и, опять же кстати, самое большое количество моих публикаций вышло в оппозиционной прессе, в том числе и в вашей газете. И уже 2007 году мы с Айдосом Сарымом создали «Европейский клуб Казахстана» и стали свидетелями принятия программы «Путь в Европу». Потом было принятие Казахстана в УЕФА, Председательство Казахстана в ОБСЕ. Так что мы ввели идиому стандартизации развития страны по европейскому пути.
Но вы знаете, страна в целом была не готова, не были созданы до конца самые необходимые условия для независимой внешней и внутренней политики. И в условиях, когда насаждается культ Первого Президента, рост влияния бывшей метрополии и происходит завихрение этих противоположных процессов, общество в целом с прохладцей отнеслось к продолжению европейского тренда. Дальше народ и власти были напуганы отторжением Крыма от Украины, началом войны в Донбасе и т.д.
С другой стороны, конечно, надо было продолжать готовиться к «смене» власти и это были первоочередные задачи. Теперь время пришло. Надо принимать цивилизационную программу развития, есть отличные примеры Турции, Азербайджана, на которые можно опереться для начала. Но отличительной стороной этого и во главу угла надо ставить синхронизацию (читай также стандартизацию) политико-экономических и социальных процессов в тюркском мире. Мы должны стать целой цивилизацией, наподобие Европейской. Только в таком порядке действий мы избежим в попадание в failed states и станем набираться «вечности».
– А теперь как Вам видится Казахстан извне, мы страна «третьего мира» или в караване мировой цивилизации, у нас имеется кое-какое имя, как любят у нас хвастать люди из власти?
– Как наверное вы поняли из вышесказанного, Казахстан лишь теперь обрел самые необходимые предпосылки для развития своей независимости и до этого момента мы не очень хорошо справлялись с вызовами, предстоит сделать еще больше. Ведь, чего греха таить, к примеру, нивелирование угрозы российской экспансии произошло за счет Украины и Азербайджана. Кое-как, с помощью разных стран, поставляющих нам вакцины против KOVID-19, мы начинаем третий этап борьбы с короновирусом, острую фазу которого можем осилить лишь к концу этого, а может и следующего года (судя по количеству поступающих самых эффективных вакцин (Phizer).
И теперь, только объединив наши силы с Узбекистаном и Турцией, а также с Таджикистаном, мы можем нивелировать угрозу из Афганистана. Но главное, от того, как мы будем идти по пути демократизации и модернизации на основе новейших стандартов и будет зависеть, попадем ли мы в разряд устойчиво развивающихся государств.
Мы практически вышли из когорты стран «третьего мира» и теперь должны войти в когорту стран «второго» – быстроразвивающегося мира, как это сделали государства Восточной Европы (Польша, Венгрия, Румыния, Болгария и т.д.), Турция, Китай, Индия, Бразилия и ЮАР. В этих странах быстроразвивающаяся экономика и (кроме стран Евросоюза) есть проблемы с демократией, которые они учатся быстро преодолевать. И чем скорее мы займем свое место в этой когорте в качестве быстроразвивающийся державы, тем сильнее станет наша независимость и суверенитет.
– Дай Бог! Я очень надеюсь, что тогда страна призовети Вас, чтобы воспользоваться светлыми умами азаматов, которые вынуждены скитаться по всему миру. Спасибо, Валихан мырза, за откровенную беседу!
Ермурат БАПИ