«Общественная позиция»
(проект «DAT» №19 (290) от 14 мая 2015 г.
Глобальное разоблачение
Идея этого доклада принадлежит Борису Немцову. Однажды он зашел в партийный штаб и громко сообщил: «Я придумал, что делать. Надо написать доклад «Путин. Война», издать его огромным тиражом и раздавать на улицах. Расскажем, как Путин развязал эту войну. Только так мы победим пропаганду». Немцов победоносно смотрел на окружающих, как он делал каждый раз, когда ему приходила в голову удачная идея. «Как тебе, Шорина? Нравится?» – приобнял он Ольгу.
С начала 2015 года Борис стал собирать материалы для доклада. Он много работал с открытыми источниками, находил людей, которые могли поделиться информацией. Немцов верил, что попытка остановить войну – это и есть настоящий патриотизм. Война с Украиной – подлое и циничное преступление, за которое наша страна расплачивается кровью своих граждан, экономическим кризисом и международной изоляцией.
Глава 1.
Зачем Путину
ЭТА ВОЙНА
С осени 2011 года рейтинг Владимира Путина начал заметно снижаться. Накануне президентских выборов 2012 года возникла вероятность, что добиться победы в первом туре ему не удастся. Такой сценарий создавал риск значительного ослабления позиций Путина и подрыва его легитимности. Руководить страной в привычном ему авторитарном стиле с позиций «национального лидера» стало бы гораздо сложнее.
Избирательная кампания потребовала максимальной мобилизации ресурсов власти, чтобы обеспечить Путину победу в первом туре. Однако ключевыми условиями его победы стали недопуск на выборы реальных соперников, готовых всерьез бороться за президентский пост, а также тотальный административный контроль над всеми значимыми СМИ. Не удалось на выборах 2012 года избежать и прямых махинаций: вбросов фальшивых бюллетеней, подтасовок, переписывания протоколов, «каруселей».
Вернувшись, по итогам выборов, в президентское кресло, Путин принял ряд популистских решений в надежде закрепить свой рейтинг. В частности, им были подписаны так называемые «майские указы» 2012 года, которые ряд экспертов сочли расточительными и экономически необоснованными.
Но даже такой популизм не изменил тенденцию: рейтинг главы государства после выборов устремился вниз. К тому же исполнение «майских указов» забуксовало, и спустя год Путин подверг правительство публичной критике за неэффективное расходование средств на их реализацию.
К лету 2013 года стало очевидно, что традиционные технологии, обеспечивавшие популярность Путина на протяжении последних лет, не способны поднять его рейтинг выше 40-45%. Судя по всему, Кремль всерьез обеспокоился негативной тенденцией и начал работу над принципиально новыми способами укрепления электоральных позиций Путина.
Сценарий «возвращения Крыма в состав России», несомненно, был спланирован и тщательно подготовлен властями РФ заранее. Масштаб этой подготовки сегодня очевиден. Еще до вторжения в Крым российскими спецслужбами были завербованы генералы и офицеры украинской армии, руководители и сотрудники силовых ведомств, которые в ключевой момент отказались от присяги и перешли на сторону РФ. Активно поддержали действия России финансировавшиеся из Москвы местные политики-сепаратисты и СМИ.
Проявил лояльность и крымский бизнес, получавший выгодные кредиты от российских банков на нерыночных условиях. Кроме того, предпринимались долговременные усилия по ослаблению украинской экономики и ее политической системы в целом. Регулярно начинались «газовые» войны, вводились и отменялись продуктовые эмбарго.
Осуществлялся неприкрытый нажим на украинские власти для принуждения их к участию Украины во всевозможных «интеграционных» проектах Кремля, ограничивающих суверенитет бывших советских республик.
Революция в Киеве и бегство из страны президента Виктора Януковича в начале 2014 года на некоторое время ослабили украинское государство и создали идеальные условия для решительных действий со стороны Кремля по отделению Крыма. При поддержке российских войск и спецслужб (что спустя год публично признал и сам Путин) на территории полуострова был организован референдум, ставший формальным основанием для включения его в состав РФ.
Присоединение Крыма к России, активно поддержанное государственной пропагандой, позволило Путину резко укрепить собственную легитимность. Рейтинг его популярности достиг рекордной отметки (см. таблицу).
Однако Крымом дело не ограничилось, и вскоре на территории районов Донецкой и Луганской областей Украины началась полноценная война. Вооруженным силам Украины противостояли сепаратисты, требующие выхода подконтрольных им территорий из состава страны и присоединения к РФ вслед за Крымом. Как следует из материалов представленного доклада, активную политическую, экономическую, кадровую, а также прямую военную поддержку сепаратистам оказывала российская власть. Причины, по которым Путин фактически развязал вооруженный конфликт на территории соседнего государства, позволяют предположить две возможные трактовки его действий.
Первая трактовка состоит в том, что крымский успех убедил президента РФ в готовности русскоязычных областей Украины стать частью российского государства. Фактически речь шла о «собирании русских земель», и такая задача привлекала Путина своим историческим масштабом, несмотря на возможные издержки. Для обоснования претензий России на эти земли были активизированы местные сепаратисты, которых поддержали прибывшие в Донбасс боевики и политтехнологи из Москвы и других российских городов. Впрочем, такие усилия обеспечили не более чем локальный результат: за исключением некоторых районов Донецкой и Луганской областей, остальные русскоязычные районы страны после некоторых волнений подтвердили свое намерение остаться в составе Украины. Сложившаяся ситуация мотивировала Путина искать политический выход из кризиса, несмотря на очевидное военное превосходство, и во многом способствовала мирным переговорам с новой украинской властью.
Вторая трактовка состоит в том, что Путин изначально понимал: идея формирования в Донбассе государственного образования с перспективой его присоединения к РФ имеет гораздо больше сторонников среди граждан России, а не Украины. В связи с этим военный конфликт был спровоцирован им в целях создания выгодной переговорной позиции в диалоге с западными странами.
Прекращение огня в Донбассе, которое способен гарантировать Кремль, может стать основанием для отмены экономических и политических санкций против России, которые стали неизбежными после присоединения Крыма. Кроме того, при реализации этого сценария с повестки снимается вопрос о законности включения полуострова в состав РФ, и западные страны признают Крым российской территорией если не формально, то фактически.
Так или иначе, российско-украинский конфликт далек от завершения. Получив явные политические дивиденды внутри своей страны, Путин в то же время сохраняет значительные риски.
Во-первых, российская власть вынуждена продолжать поддержку сепаратистов в Донбассе, несмотря на растущие политические и экономические издержки. Отказ от такой поддержки может быть воспринят как предательство нынешних сторонников Путина (включая тех, кто получил боевой опыт на востоке Украины) и способен спровоцировать волну резкого недовольства президентом внутри России.
Во-вторых, продолжение конфронтации с Западом, изоляция и санкции способны нанести значительный ущерб российской экономике. Это создает риски социальных протестов, которые могут вновь подорвать рейтинг главы РФ.
Наконец, ослабление позиций Путина на мировой арене и эскалация российско-украинского конфликта создают для нынешнего президента России реальную угрозу уголовного преследования. Изменение глобальной политической ситуации вполне может закончиться для Путина официальным обвинением в военных преступлениях и скамьей подсудимых в Международном уголовном суде.
Глава 2.
ЛОЖЬ
и пропаганда
Человек, который решит описать политическую карьеру Владимира Путина, столкнется с неразрешимой проблемой – у российского президента никогда не было политической карьеры. Карьера Путина – телевизионная, и все ее этапы, начиная с «мочить в сортире» и «берегите Россию» – не более, чем последовательность телевизионных сюжетов.
Владимир Путин – это телезвезда. Его президентский календарь расписан от «Прямой линии» до «Прямой линии».
Гипертрофированная роль телевидения в коммуникации между властью и обществом сложилась в России еще в годы президентства Бориса Ельцина, но именно Владимиру Путину удалось построить телецентричное государство, в котором все общественные институты от церкви до армии оказались подменены соответствующей телевизионной картинкой. Показателен в этом смысле скандал весны 2015 года, когда журналисты РБК выяснили, что телевизионные сюжеты об очередных рабочих встречах Владимира Путина, демонстрируемые по федеральным телеканалам, оказались сняты задолго до дня их телепоказа, а где в это время находился реальный Путин, просто неизвестно. Можно предположить, что подобная практика началась задолго до 2015 года, просто до сих пор никто не обращал на нее внимания и никто не знает, сколько еще таких заранее записанных роликов с Путиным хранится в видеотеке Кремля и ждет своего часа.
До начала 2014 года российская пропаганда многим казалась чудовищной. Доходило до того, что результатом некоторых телевизионных сюжетов об оппозиции становились реальные уголовные дела и аресты. Но после начала политического противостояния в Киеве в конце 2013 года стало ясно, что та российская пропаганда, с которой общество сталкивалось до сих пор, была относительно вегетарианской. Впрочем, сами пропагандисты не скрывали, что в «мирное время» они работают не на полную мощь. Например, в 2011 году глава государственного канала Russia Today, работающего на западную аудиторию, Маргарита Симоньян откровенно объясняла смысл существования ее СМИ: «Когда войны нету, оно вроде как и не нужно. Но блин, когда война есть, это прямо критично. Но нельзя создавать армию за неделю до того, как война началась».
«Война» для Кремля началась на киевском Майдане в конце осени 2013 года. В изложении официальных российских СМИ противостояние в украинской столице выглядело так, что за евроинтеграцию (а речь тогда шла только о ней) выступают наследники коллаборационистов Второй мировой войны и радикальные националисты, готовые чуть ли не к этническим чисткам. Упоминаемость украинской националистической организации «Правый сектор» в российских СМИ в какой-то момент значительно превысила аналогичный показатель партии Путина «Единая Россия» – при том, что «Правый сектор» на украинских выборах набрал менее 2% голосов избирателей.
Упоминаемость политических партий и организаций в российских СМИ
После бегства Виктора Януковича российские телеканалы стали называть новых руководителей Украины исключительно «киевской хунтой», а военную операцию против сепаратистов на востоке страны – «карательной».
Стоит отметить, что на протяжении многих лет российская пропаганда уделяла исключительное внимание Великой Отечественной войне, и Владимир Путин сделал эту тему ключевой в собственной системе идеологических координат. Государственное агентство РИА «Новости» в 2005 году создало новую традицию к празднику 9 мая – массовое ношение георгиевских лент со слоганом «Я помню, я горжусь». Самый человечный советский праздник стал главным национальным праздником путинской России – дело на первый взгляд вполне хорошее. Но и оно оказалось сугубо утилитарным, когда речь зашла о конфликте с Украиной.
Риторика военных лет оказалась спроецирована на текущие политические новости. Украинская власть в риторике кремлевской пропаганды стала «бандеровской» и «нацистской», а Россия оказалась занята тем же, чем и в 1941-45 гг. – борьбой с фашистами. Георгиевская лента из символа памяти превратилась в атрибутику нынешнего противостояния – если ты носишь ленту, то ты сторонник отделения от Украины Крыма и Донбасса, враг «бандеровцев». Антифашистская риторика, используемая официальными СМИ, перевела политический кризис на язык войны на уничтожение.
Знаковым эпизодом такой войны стал сюжет Первого канала о «распятом мальчике» – в главной информационной программе главного канала страны показали женщину, которая якобы видела, как в Славянске, покинутом бойцами сепаратистской армии, украинские национальные гвардейцы на доске объявлений распяли шестилетнего мальчика. Никаких подтверждений эта информация не получила. Более того, выяснилось, что героиня сюжета даже никогда не бывала в Славянске. Первому каналу пришлось оправдываться за этот сюжет.
С тем же городом связана и кампания травли российского музыканта Андрея Макаревича, побывавшего в Славянске после прихода туда украинских войск и давшего в соседнем городке концерт для местных жителей и беженцев. В интерпретации кремлевских СМИ аудитория превратилась в «карателей», а концерт – в «грязную антироссийскую выходку». Сторонники власти заговорили о Макаревиче как о враге России и требовали лишить его государственных наград.
Война на Украине продемонстрировала и диверсификацию российской пропаганды в зависимости от аудитории и способа доставки информации.
Телевидение – это абсолютный мейнстрим, и картина, даваемая им, должна быть максимально общей и абстрактной, без лишних подробностей. Потребитель телевизионных новостей пассивен, и его стараются не перегружать лишними подробностями. Так, например, об известном среди пользователей интернета командире сепаратистов Славянска Игоре Гиркине (псевдоним – Стрелков) федеральные телеканалы давали минимум информации. Нет Гиркина, участвовавшего в присоединении Крыма, и в фильме «Крым. Путь на родину», где Владимир Путин впервые признался в использовании российской армии на территории украинского полуострова. Зато Гиркин стал героем для таблоидов и информационных радиостанций, то есть для медиаресурсов, аудитория которых стремится получать информацию из разных источников, а не только от официозных СМИ. Такая аудитория не поверит в голословные истории о «распятом мальчике» и требует более тонкого подхода. Поэтому корреспонденты Life News Семен Пегов и «Комсомольской правды» Дмитрий Стешин и Александр Коц сообщали своим зрителям и читателям то, что замалчивали российские телеканалы. Они вполне откровенно могли рассказать и о «военторге», поставляющем оружие сепаратистам, и о конфликтах в руководстве «народных республик», а сцена из репортажа Life News, когда командир сепаратистов по прозвищу Гиви заставляет украинских пленных есть свои шевроны, была бы слишком шокирующей для программы «Время».
Пожалуй, из передач федеральных каналов с таблоидами и онлайн-СМИ по откровенности могла бы конкурировать только программа «Вести недели» на канале «Россия-1». Созданная по образцу американских вечерних шоу, она сыграла ключевую роль в расширении границ допустимого в российском эфире. Ведущий Дмитрий Киселев, в начале украинского конфликта назначенный руководителем бывшего РИА «Новости», ведет свою личную войну с Украиной и публично заявляет о готовности нашей страны превратить США в «радиоактивный пепел». Коллега Киселева Владимир Соловьев, ведущий аналогичное шоу на том же канале, тоже пытается соответствовать уровню «Вестей недели», но традиционно отстает от Киселева, уже включенного в санкционные списки Запада.
Это объяснимо: у Соловьева есть дом в Италии, и попадать под санкции явно не входит в его планы, хотя пресловутая «атмосфера ненависти» расцветает и в его эфирах на «России-1» и на «Маяке».
Собственно, весь эфир российских государственных СМИ – он и есть одна сплошная атмосфера ненависти уже безо всяких кавычек. Когда это все закончится, России еще долго придется приходить в себя, избавляясь от этических и поведенческих стандартов пропаганды 2014-15 года.
(Продолжение следует)
Тем временем
Россия вымирает
ОТ АЛКОГОЛЯ
Организация экономического сотрудничества и развития (OЭСР) опубликовала сравнительный отчет об уровне употребления алкоголя в странах, входящих в эту организацию, сообщает Росбалт.
«Исследователи отмечают, что алкоголь часто является фактором риска. По данным отчета OЭСР, в России 30% смертей тем или иным образом связаны с употреблением алкоголя», – говорится в сообщении со ссылкой на доклад Организации.
Согласно отчету, за последние 20 лет потребление алкоголя в развитых странах в среднем снизилось на 2,5%.
В докладе отмечается, что, несмотря на общее снижение интереса к алкоголю, во многих странах наблюдается обратный эффект. Лидером по темпам роста пьянства среди молодежи является Россия. Представители этнических групп, как правило, пьют меньше по сравнению с коренным населением.
КазТАГ