«Общественная позиция»
(проект «DAT» №3 (320) от 21 января 2016 г.
Беда приходит не одна
Беда в Оразак пришла 28 апреля 2015 года, когда почти все взрослое население села находилось на работе. После прорыва насыпной дамбы близ этого населенного пункта под воду ушли и оказались разрушенными более 200 жилых домов. Многие оразаковцы даже не успели спасти вещи из затопленных домов.
Справки о составе семьи, а также правообладающие документы на бывшее свое жилье и получение разовой материальной помощи люди представили в сельский акимат в кратчайшие сроки.
«Нам сказали, это примерно 59 тысяч тенге. Я уже с четвертого мая бегаю. В акимате то одну бумагу дают, то потом её отменяют. Утверждали документы в КЧС (комиссия по чрезвычайным ситуациям – Ред.) и местные власти», – рассказал местный житель Баржаксы Нуров одному из изданий спустя месяц после трагедии. Также люди говорили, что аким Акмолинской области Сергей Кулагин приезжал в затопленный поселок, посмотрел последствия от стихии и уехал.
«До этого говорили, что инвалидам и многодетным акимат окажет помощь. Если будете снимать квартиру, то акимат будет оплачивать. Сейчас подходишь к ним, а они говорят, что мы такого не говорили. Мы раньше жили за счет хозяйства, продавали молоко, мясо. Сейчас я на нуле. У меня ничего не осталось. Ни денег, ничего нет», – рассказал тому же изданию другой пострадавший.
Поясним, село Оразак Целиноградского района Акмолинской области находится в часе езды от Астаны, в начале 2000 годов там проживало почти 2 тысячи человек. Сегодня насчитывается около 250 дворов.
О бедственном положении оразаковцев, бюрократии, волоките, бездушии и безответственности местных органов исполнительной власти в решении их проблем на пресс-конференции, организованной Астанинским филиалом ОСДП, еще в июле прошлого года в Астане говорили сами оразаковцы.
И вот новая пресс-конференция. Что изменилось с тех пор?
По словам спикеров – членов инициативной группы, по сей день в столичных съемных квартирах, на дачах, у родственников ютятся все, кто волею судьбы оказался обделенным на родственников, работающих в органах государственной власти. В селе Акмол, что в 23 километрах от Оразака и где был построен 45-квартирный дом со всеми благоустройствами для переселения пострадавших от паводка в Оразаке, квартиры получили далеко не те, кто нуждался в первоочередном их получении, а родственники работников акиматов, других органов госслужб сельского и районного значения, чьи дома большая вода даже не повредила.
По словам руководителя инициативной группы Толеубая Жаналинова, написали заявление на квартиры в Акмоле около 100 человек, остальным в акимате района сказали, что они получат новое жилье в Оразаке.
Но, предупредили аким Целиноградского района Таткеев и его заместитель Абуталипов, в первую очередь жилье получат социально уязвимые слои оразаковского населения, в том числе инвалиды. Те, кто сегодня оказался у разбитого корыта, тогда согласились с властью: ну как более страждущим не порадеть. Оказалось, душевной щедростью поделились вовсе не с теми.
Так, по информации спикеров пресс-конференции, новым жильем в селе Акмол, профинансированным из бюджета по ЧС, были осчастливлены: Алмагуль Нурмагамбетова, чей дом не был затоплен, но чья сестра Ляззат Нурмагамбетова работает главспецом в акимате; отец главспеца сельского акимата Олжаса Казтаева, хотя его дом в результате паводка получил лишь трещину; другой житель, хотя подтопленным у него оказался лишь подвал дома, зато сын работает в финотделе райакимата; брат местного предпринимателя Жумабая Саханова, сын и сноха которого тоже работают в акимате и т.д.
Вообще, судя по рассказам спикеров пресс-конференции, все ими сказанное в пору представить фельетонистам. К примеру, благоустроенную квартиру в селе Акмол получила Торгай Мустафина, проживавшая в Оразаке по соседству с Майгуль Ибраевой в двухквартирном доме. Обе женщины безмужние, одинаково имеют взрослых и работающих детей. Торгай квартиру предоставили как потерпевшей от природного бедствия, а Майгуль – отказали. Казалось бы, статус-кво совершенно одинаков. Но «правовое» преимущество Торгай при распределении квартир, по-видимому, оказалось в том, что ее дочь работает в отделе внутренней политики Целиноградского райакимата, а Майгуль такой родней похвастаться не может. Вот и весь сказ.
Приведу ответ вице-министра национальной экономики РК Ускембаева на обращение оразаковцев к премьер-министру РК Кариму Масимову (службы высокопоставленных органов исполнительной власти, как правило, не утруждают себя разбирательством таких «мелочей», как обращение граждан, и перенаправляют их в нижестоящие подчиненные им инстанции), процитированный на пресс-коференции: «По информации акимата Акмолинской области, за счет средств, выделенных из резерва, … 100 двухквартирных домов в селе Оразак и 45-квартирного дома в ауле Акмол… после распределения комиссией квартир пострадавшим гражданам… в 45-квартирном жилом доме в ауле Акмол остались нераспределенными 27 квартир. Комиссией были рассмотрены 92 заявления от пострадавших граждан села Оразак, претендующих на получение квартир в ауле Акмол. По итогам заселения были отобраны 27 претендентов из числа социально уязвимых слоев населения села Оразак, в том числе инвалиды, пенсионеры, неполные семьи, семьи, воспитывающие ребенка-инвалида, нуждающиеся в проживании в благоустроенных квартирах, которым решением комиссии были распределены оставшиеся 27 квартир. Из письма прокуратуры Целиноградского района следует, что достаточных оснований для принятия мер прокурорского надзора не усматривается».
А прокуроры местного значения, полагают оразаковцы, не заинтересованы в справедливости прокурорского надзора там, где служители органов государственной исполнительной власти на местах делают все, как им заблагорассудится, даже на беде, постигшей простых граждан природной стихией. Их обращения во все инстанции, в том числе в тогдашнее Агентство по борьбе с коррупцией, районный и областной филиалы партии «Нур Отан», к депутатам местного и республиканского масштаба, за которых голосовали руками и ногами, – как струя воды в пески Сахары. Нет коррупции при распределении квартир в Акмоле – и все. Типа – отстаньте. Все обращения Астана перенаправляет прокурору Целиноградского района Данияру Сулейменову, в акиматы районного и областного значения, на которые они жалуются. Впрочем, оразаковцы в этом плане не первые и не последние. Такова СИСТЕМА, о которой они, видимо, не подозревали, пока на их головы гром не грянул.
Следует сказать: на пресс-конференции они отдавали должное: первые дома, построенные за счет госсредств, качеством приличествовали. Но то жилье, которое было построено позже и которое предлагают оставшимся пострадавшим, – из ряда вон выходящее. Там разве что скотину держать. «Фундамент заливали зимой. Надо быть косым на оба глаза, чтобы с одной стороны фундамент торчал на полметра, с другой – дом висит вообще без фундамента на полметра. В другом доме ковырнул фундамент, а там глина и песок, стены из прессованной опилки. В лучшем случае эти дома, как говорят в народе, «сэндвич-панельные», продержатся год-два», – говорит Толеубай Жаналинов. По его словам, те, кто все-таки согласился на проживание в них, печь топят круглые сутки.
Спикеры пресс-конференции утверждают: люди были вынуждены заселяться в такие так называемые дома насильно: буквально вечером накануне нового года работники госорганов с ног сбились, ходили по каждой семье, уговаривали, даже угрожали: если не вселитесь, вообще останетесь ни с чем. Особенно, как говорят, усердствовала работник райакимата, курирующая ЖКХ, Жанар Байгожина. «Пластилиновые» оразаковцы согласились, хотя документы на право собственности акимат им так и не выдал.
Всего на сегодня на условия акимата вселяться в эти «мыльные» дома не согласны около 20 семей пострадавших.
Самое интересное: прикрываясь государственной программой о решении жилищных проблем социально уязвимых слоев населения, акимат Акмолинской области, как кажется, осуществляет ее за счет пострадавших от паводка. Чтоб за счет паводка одним выстрелом убить двух зайцев. Но в его понятиях, видимо, инвалид инвалиду рознь. Так, отцу Айгерим Жусуповой, инвалиду второй группы по диагнозу «психоневрологическая болезнь», дом которого в Оразаке тоже пришел в непригодность из-за паводка и который подал заявку на жилье в Акмоле, отказали: мол, вы не живете в Оразаке два года. Да, он прописан там, но из-за состояния здоровья вынужден ютиться в Астане на съемной квартире, так как в Оразаке нет ни больницы, ни поликлиники, а службу скорой помощи из райцентра вообще не дозваться. Но разрушенный дом – ведь его собственность, и почему бы этому инвалиду не предоставить жилье как пострадавшему в селе Акмол, где есть учреждение здравоохранения? Нет же.
Среди получивших квартиры в селе Акмол и поселке Косши по программе МЧС, как сказали спикеры пресс-конференции, молодые и вполне здоровые люди. Но в отношении возраста у местных органов власти, кажется, тоже свои понятия. Так, одна из пострадавших Гульнар Ахметова рассказала: ее муж тоже инвалид второй группы, в жилье в Акмоле акимат ей отказал. Руководство райакимата безапелляционно заявило: Вы – молодая женщина и способны ухаживать за своим мужем где угодно, тем более, что вы не житель Оразака, живете там всего три года. «Но в каком законе прописано, чтоб не давали квартиру инвалиду, у которого жена молодая? Я прописана в Оразаке, переехала туда три года назад, купила дом. Где прописано, что я там должна жить сто лет, чтоб мне вместо разрушенного стихией дома выдали жилье? Меня акимы обозвали «келгенбай». Я, что, из США переехала? Разве мы не граждане Казахстана? Нам акимы говорят: не ругайтесь, живите в согласии, у нас. в независимом Казахстане, равноправие. Но с кем мы равноправны? Живем по съемным углам. Это что ли наша независимость и равноправие?» – возмущается женщина.
На пресс-конференции выяснилось: на оказание материальной помощи пострадавшим от паводка жителям села Оразак было выделено 27 млн. тенге. На каждую семью пришлось по 59 тыс. из них. Но даже эти крохи получили не все.
В связи с этим вспомнилось. За год до оразаковской трагедии такая же беда настигла село в Карагандинской области, фактическим владельцем которого является ближайший родственник одного из депутатов-долгожителя парламента страны. Тогда наши парламентарии перечислили свой однодневный заработок (сформированный в том числе за счет налогоплательщиков Оразака) на оказание помощи пострадавшим в этом селе. Но когда большая вода, случившаяся не столько по вине природы, сколь по вине государственных органов, не упредивших стихию, смела единственное жилье многих оразаковцев, живущих под боком столицы государства, никто из депутатов парламента не откликнулся на нее даже тиынкой. Да что там депутаты парламента. Местные сделали все, чтобы замолчать трагедию и несправедливость с распределением жилья для пострадавших. Ни один государственный орган – ни надзирающий за соблюдением законности, ни районный и областной маслихаты, ни финансовые институты – не спросил с органов местной исполнительной власти за целевое расходование средств из государственного бюджета. Вместо этого, акмолинские акимы оскорбляют и унижают пострадавших циничными «обзываловками» типа «келгенбаи», то бишь «пришельцы». Кто «келгенбаи» на самом деле? Жители аула или временные назначенцы от власти, которые сегодня есть, а завтра их нет?
Вот в чем вопрос. Почему за подобное разжигание социальной розни те же самые органы прокуратуры и МВД, которые вездесущи в отношении якобы «неблагополучных», по их мнению, гражданских активистов даже по анонимным звонкам, не привлекают к уголовной ответственности ныне власть имущих? Или у нас применение Уголовного кодекса тоже избирательно?
Жумабике ЖУНУСОВА,
«D»