Мусагали ДУАМБЕКОВ: Семипалатинский полигон вообще должен быть отрезан от мира

В СМИ про­шла инфор­ма­ция о том, что недав­но, будучи в Семее, гла­ва наше­го госу­дар­ства ска­зал, что 1,5 млн. гек­та­ров зем­ли Семи­па­ла­тин­ско­го ядер­но­го поли­го­на сего­дня при­год­ны для хозяй­ствен­но­го исполь­зо­ва­ния и что там уже нет ради­а­ции. Кро­ме того, он отме­тил, что в нед­рах этих земель нахо­дит­ся мно­го полез­ных ископаемых. 

Насколь­ко без­опас­но для здо­ро­вья жите­лей реги­о­на воз­мож­ное исполь­зо­ва­ние зем­ли поли­го­на в хозяй­ствен­ных целях? Этот вопрос мы зада­ли уче­но­му-эко­ло­гу, док­то­ру тех­ни­че­ских наук, про­фес­со­ру Муса­га­ли Дуамбекову.

– В 2006 году я был заме­сти­те­лем пред­се­да­те­ля ВАКа, мы рас­смат­ри­ва­ли дис­сер­та­ции. Одна из них была из Семи­па­ла­тин­ска. Тема, я хоро­шо пом­ню ее, была посвя­ще­на тому, как мож­но исполь­зо­вать этот реги­он для насе­ле­ния, выпа­са ско­та, полу­че­ния про­дук­ции живот­но­вод­ства. В прин­ци­пе, тема спор­ная, пото­му что на тот момент еще были пока­за­те­ли, сви­де­тель­ству­ю­щие о пре­вы­ше­нии ради­а­ци­он­но­го фона в 1,5−2 раза.

Я не знаю, с какой целью эта дис­сер­та­ци­он­ная рабо­та дела­лась, но у меня было такое ощу­ще­ние, что ее зака­зал аки­мат, что­бы успо­ко­ить народ, что яко­бы эти участ­ки мож­но будет исполь­зо­вать для выпа­са ско­та и что для хозяй­ствен­ной дея­тель­но­сти они не вредны. 

Меня еще тогда пора­зи­ло: у нас огром­ная рес­пуб­ли­ка, 9‑е место зани­ма­ем в мире по тер­ри­то­рии, 2,7 млн. квад­рат­ных кило­мет­ров – и упе­реть­ся в это опыт­ное поле семи­па­ла­тин­ско­го поли­го­на – «Бала­пан». С какой ста­ти вооб­ще ста­вить эту про­бле­му? Сама поста­нов­ка вопро­са на тот момент, счи­таю, была поли­ти­че­ски непра­виль­ная. Я зада­вал вопрос дис­сер­тан­ту: может, вам аким зака­зал тему, чтоб потом эти зем­ли про­да­вать? У нас же вез­де: в горо­дах, аулах – зем­лей рас­по­ря­жа­ют­ся аки­мы, чтоб зара­бо­тать себе на мас­ло к кус­ку госу­дар­ствен­но­го хле­ба. Дис­сер­тант­ка дол­го что-то лепе­та­ла, потом при­зна­лась, что было такое пору­че­ние. Конеч­но, не ска­за­ла, кто заказчик. 

Соглас­но рас­че­там, при­ве­ден­ным в той дис­сер­та­ци­он­ной рабо­те, к 2020 году на поли­гоне дол­жен быть зна­чи­тель­ный спад ради­а­ци­он­но­го фона. 

– Не воз­ни­ка­ло ощу­ще­ния, что они были при­тя­ну­ты «за уши»?

– Было подо­зре­ние, пото­му что спа­да ради­а­ции надо ждать до 500 лет. Как извест­но, Семи­па­ла­тин­ский ядер­ный поли­гон дей­ство­вал с 1949 года по 1991 год. За это вре­мя про­из­ве­де­но 470 ядер­ных взры­вов. А тут дока­зы­ва­ют, что за каких-то 15 лет поч­ва без­вред­на для чело­ве­че­ско­го здо­ро­вья и зем­лю мож­но использовать. 

Кста­ти, на тот момент этот вопрос обсуж­дал­ся в обще­стве. Мно­гие были про­тив исполь­зо­ва­ния поли­гон­ных земель для хозяй­ствен­ных нужд. 

Были момен­ты: в каких-то рай­о­нах чей-то скот пере­бе­жал, какой-то аким рас­по­ря­дил­ся не сво­и­ми участ­ка­ми и т.д. То есть кон­флик­ты были локаль­но­го, мест­но­го зна­че­ния. Одна­ко они пре­под­но­си­лись как-то гло­баль­но: надо решить вопрос, мож­но ли исполь­зо­вать эти зем­ли, закон­но отда­вать, про­да­вать и т.д. Поэто­му такие дис­сер­та­ци­он­ные рабо­ты на тот момент и появились. 

Как эко­лог, я счи­таю, что про­бле­мы ради­а­ции нель­зя таким обра­зом в спеш­ном поряд­ке решать. Это ска­жет­ся не сего­дня, а зав­тра – лет через 10–20. Мы будем ощу­щать, насколь­ко мы ока­за­лись на том месте, в кото­ром нель­зя было нахо­дить­ся. Ведь ради­а­ция лежит на поч­ве, она пере­хо­дит в рас­те­ния, из рас­те­ний – к живот­ным, от них – к нам. Вот эта при­род­ная цепоч­ка будет раз­ви­вать­ся, и нет гаран­тии, что мы не будем про­дол­жать терять здо­ро­вье и буду­щие поко­ле­ния будут совер­шен­но здоровы.

– Гла­ва госу­дар­ства ска­зал. А, как извест­но, у нас если елба­сы что-то вымол­вил, это, как при­каз, не под­ле­жит обсуж­де­нию. Надо испол­нять. Сооб­ще­ство эко­ло­гов как-то отре­а­ги­ро­ва­ло на выска­зы­ва­ние Пре­зи­ден­та? Кста­ти, тема исполь­зо­ва­ния земель Семи­па­ла­тин­ско­го ядер­но­го поли­го­на в хозяй­ствен­ных целях под­ни­ма­лась и ранее. Кажет­ся, на сам­ми­те по ядер­ной без­опас­но­сти пре­зи­ден­та­ми Казах­ста­на, Рос­сии и США в Сеуле. 

– Мы как-то пуб­лич­но это не обсуж­да­ли, но думаю, эко­ло­ги­че­ское сооб­ще­ство будет про­тив. Пото­му что у нас все-таки нет необ­хо­ди­мо­сти исполь­зо­вать эти зем­ли для хозяй­ствен­ных целей, чтоб потом народ стра­дал. Эти зем­ли луч­ше сей­час попри­дер­жать. Если речь идет о раз­ра­бот­ке при­род­ных иско­па­е­мых, то ком­па­нии, кото­рые будут раз­ра­ба­ты­вать место­рож­де­ния, пусть на свой страх и ужас этим занимаются. 

Я не знаю, какие люди из окру­же­ния пре­зи­ден­та дают ему такие сове­ты, но, счи­таю, тем самым они здо­ро­во его подставляют. 

Свою точ­ку зре­ния на эту про­бле­му я выска­зал еще 10 лет назад. Это­го же мне­ния при­дер­жи­ва­юсь и сей­час: кро­ме ком­мер­че­ско­го инте­ре­са чинов­ни­ков, жаж­ду­щих ново­го источ­ни­ка нажи­вы, тут ниче­го нет. Речь идет о десят­ках тыся­чах кило­мет­ров зем­ли, кото­рые име­ют рыноч­ную цену. Вез­де, где идет рас­пре­де­ле­ние, там есть чей-то корыст­ный инте­рес и при­сво­е­ние. А если речь идет о при­род­ных иско­па­е­мых – тем более. 

– Но, согла­си­тесь, преж­де чем при­знать зем­ли Семи­па­ла­тин­ско­го поли­го­на при­год­ны­ми к исполь­зо­ва­нию, нуж­ны глу­бо­кие и серьез­ные иссле­до­ва­ния. Одна­ко нигде никто не ска­зал, что они про­ве­де­ны и такие-то резуль­та­ты. Никто до сих пор так­же не ска­зал, какие имен­но полез­ные иско­па­е­мые там «захо­ро­не­ны»…

– Я допус­каю мысль, что когда гово­рят о полез­ных иско­па­е­мых, воз­мож­но, запус­ка­ют леща, что­бы пре­уве­ли­чить зна­че­ние, соот­вет­ствен­но, и сто­и­мость этих земель. На самом деле речь идет о баналь­ном корыст­ном инте­ре­се чинов­ни­ков, кото­рые хотят рас­про­дать эти зем­ли кре­стьян­ским и фер­мер­ским хозяй­ствам. Это – во-первых.

Во-вто­рых, это все­мир­но извест­ный Семи­па­ла­тин­ский поли­гон. Что­бы при­нять какое-то поли­ти­че­ское реше­ние, я счи­таю, надо было про­ве­сти какое-то меж­ду­на­род­ное иссле­до­ва­ние, при­гла­сить меж­ду­на­род­ных экс­пер­тов, кото­рые рабо­та­ли в Чер­но­бы­ле, в Япо­нии, Нева­де. Я счи­таю, что это про­бле­ма не толь­ко наше­го госу­дар­ства. В свое вре­мя было меж­ду­на­род­ное дви­же­ние «Нева­да-Семей», кото­рое зани­ма­лось про­бле­ма­ми ядер­ных поли­го­нов в пла­не­тар­ном мас­шта­бе. К сожа­ле­нию, в послед­ние годы о его дея­тель­но­сти ниче­го не слышно. 

– В Нева­де тоже были ядер­ные испы­та­ния. Если не оши­ба­юсь, око­ло 900. А там вопрос сто­ит об исполь­зо­ва­нии земель ядер­но­го поли­го­на для хозяй­ствен­ных нужд? 

– Нет. Они огра­ди­ли всю тер­ри­то­рию поли­го­на, кото­рая состав­ля­ет око­ло 3 тыс. квад­рат­ных кило­мет­ров (на Семи­па­ла­тин­ском – 18 300). У Невад­ско­го поли­го­на есть один-един­ствен­ный ста­тус – поли­гон. Он не меня­ет­ся. Это наши умни­ки при­ду­мы­ва­ют вся­кое – типа Кокжайляу. 

В Рос­сии и неко­то­рых стра­нах СНГ тоже про­из­во­ди­лись ядер­ные испы­та­ния. Там эти зоны хоро­шо изу­че­ны, сель­ско­хо­зяй­ствен­ная дея­тель­ность в них, как пра­ви­ло, запре­ще­на или огра­ни­че­на. Веро­ят­ность поступ­ле­ния на рын­ки загряз­нен­ной ради­о­нук­ли­да­ми пище­вой про­дук­ции не высо­ка еще и пото­му, что в свя­зи с мно­го­чис­лен­ны­ми про­ис­ше­стви­я­ми кон­троль радио­ак­тив­но­сти в Рос­сии нахо­дит­ся на доста­точ­но высо­ком уровне. 

Я счи­таю, что и Семи­па­ла­тин­ский поли­гон вооб­ще дол­жен быть отре­зан от мира и не исполь­зо­вать его. 

Все зави­сит от откры­то­сти наше­го госу­дар­ства. Насколь­ко чест­но мы хотим разо­брать­ся в ситу­а­ции. Если мы пой­дем на пово­ду мест­ных чинов­ни­ков, кото­рые хотят про­дать эти зем­ли, – это одна сто­ро­на. Дру­гая – настро­е­ния людей, там живу­щих. Ядер­ные испы­та­ния про­во­ди­лись бук­валь­но под носом у мир­но­го насе­ле­ния, не подо­зре­ва­ю­ще­го об их чудо­вищ­ных послед­стви­ях. 470 взры­вов никак не мог­ли не оста­вить сле­да на их здо­ро­вье и здо­ро­вье несколь­ких поко­ле­ний. Это одно­знач­но. Поэто­му не исклю­чаю мас­со­вое воз­му­ще­ние людей, осо­бен­но тех, кто уже постра­дал. А моло­до­му поко­ле­нию все рав­но. Они могут и купить эти зем­ли, пере­про­дать. Их невоз­мож­но будет оста­но­вить. Одна­ко постра­дав­шее от взры­вов поко­ле­ние может самоорганизоваться. 

– Но сей­час дви­же­ния «Невада–Семей» нет. Или он реани­ми­ру­ет­ся в этой ситу­а­ции. Как вы полагаете?

– Труд­но ска­зать. Воз­мож­но, появят­ся новые граж­дан­ские лиде­ры, осо­бен­но из сре­ды постра­дав­ше­го поколения. 

На дан­ное вре­мя в Казах­стане око­ло 48 млрд. тонн отхо­дов, из них 9 млрд. ток­сич­ные, сре­ди них где-то 300 млн. тонн радио­ак­тив­ных отхо­дов, кото­рые нахо­дят­ся в том чис­ле на Семи­па­ла­тин­ском поли­гоне. Они еще не ути­ли­зи­ро­ва­ны. К сожа­ле­нию, казах­стан­ское пра­ви­тель­ство на дан­ный момент и не ста­вит зада­чу их ути­ли­зи­ро­вать, рекуль­ти­ви­ро­вать, поло­жить на нее поч­ву, что­бы зелень рос­ла. Это мил­ли­ард­ные рас­хо­ды, кото­рые наше госу­дар­ство не потя­нет. Вы пред­став­ля­е­те, там сколь­ко воро­нок? Есть ворон­ки с водой до 100 мет­ров глу­би­ны. В свое вре­мя наши каэн­бэш­ни­ки хоте­ли дока­зать, что вода там без­вред­ная, потом через пару лет они умер­ли – напри­мер, Пет­ру­шен­ко, был такой пол­ков­ник КНБ. 

Сей­час у нас про­блем с отхо­да­ми хва­та­ет. Да еще каж­дый год мы 1 млрд. 200 млн. тонн набираем. 

– А тер­ри­то­рия Семи­па­ла­тин­ско­го поли­го­на вооб­ще-то огорожена?

– Кажет­ся, нет Это же огром­ная тер­ри­то­рия. Вокруг горо­да Кур­ча­тов нахо­дят­ся 4 поли­го­на – «Опыт­ное поле», «Бала­пан», «Деле­ген» и «Сары­о­зен». Это десят­ки тысяч кило­мет­ров пло­ща­дей, кото­рые невоз­мож­но огородить.
Про­бле­мы поли­го­на я доста­точ­но хоро­шо изу­чил, когда рабо­тал в 2000 году совет­ни­ком мини­стра эко­ло­гии. Тогда для ядер­но­го цен­тра в Кур­ча­то­ве каж­дый год на иссле­до­ва­ния выде­ля­лись боль­шие день­ги из бюд­же­та. Но не на рекуль­ти­ва­цию земли. 

– Сум­мы може­те назвать?

– В то вре­мя в год выде­ля­лось где-то 250 млн. тен­ге. В Кур­ча­то­ве есть инсти­тут ради­а­ции. У них тоже свои шкур­ные инте­ре­сы: чтоб каж­дый год их финан­си­ро­ва­ли, они пло­щад­ку делят на сет­ки. В этом году эту сет­ку иссле­до­ва­ли, на сле­ду­ю­щий – дру­гую. Про­хо­дит опре­де­лен­ное вре­мя, они гово­рят: нет, дан­ные по той сет­ке уста­ре­ли, надо зано­во изу­чить. И т.д. То есть это бес­ко­неч­ное вымо­га­тель­ство у госу­дар­ства бюд­жет­ных средств. И выда­дут такие циф­ры, кото­рые нуж­ны сто­я­ще­му над ними мини­стер­ству. А что люди стра­да­ют, что болез­ни пере­да­ют­ся на ген­ном уровне – это неваж­но. О гуман­но­сти гово­рить не приходится. 

– Спа­си­бо за диалог!

Жума­би­ке ЖУНУСОВА,
«D»