Он никуда НЕ УШЕЛ

«Он нику­да не ушел, он пра­вит, как и рань­ше, толь­ко рутин­ную рабо­ту пере­ло­жил на Тока­е­ва». «Ника­ко­го тран­зи­та вла­сти не про­изо­шло, Назар­ба­ев по-преж­не­му все реша­ет сам». Эту точ­ку зре­ния раз­де­ля­ют не толь­ко обы­ва­те­ли, не име­ю­щие пред­став­ле­ния о меха­ни­ке вра­ще­ния колес управ­лен­че­ской маши­ны, но и часть экс­перт­но­го сообщества.

Если коп­нуть вглубь, то сле­ду­ет при­знать, что для тако­го мне­ния есть суще­ствен­ные обос­но­ва­ния. На про­тя­же­нии трид­ца­ти лет Нур­сул­тан Назар­ба­ев неуклон­но и после­до­ва­тель­но укреп­лял пре­зи­дент­скую вер­ти­каль. Поли­ти­че­ское про­стран­ство вокруг лич­но­сти пер­во­го пре­зи­ден­та пусте­ло, и, как след­ствие, воз­ник культ лич­но­сти одной пер­со­ны – елба­сы, отца наро­да, осно­ва­те­ля совре­мен­ной казах­ской госу­дар­ствен­но­сти. У обы­ва­те­лей сло­жи­лось глу­бо­кое убеж­де­ние, что Назар­ба­ев един­ствен­ный, неза­ме­ни­мый, всемогущий.

Отсю­да, есте­ствен­но, сле­до­вал вывод: ничто не может поме­шать пер­во­му пре­зи­ден­ту оста­вать­ся у вла­сти до кон­ца сво­их дней, а реше­ние о сво­ем пре­ем­ни­ке будет при­ни­мать он и толь­ко он.

Не уди­ви­тель­но, что в кон­тек­сте все­го выше­ска­зан­но­го доб­ро­воль­ная отстав­ка с поста пре­зи­ден­та пред­став­ля­лась при­чуд­ли­вым поли­ти­че­ским трю­ком, а не реаль­ным ухо­дом от вла­сти. Тем паче, что теле­ви­зор с преж­ней регу­ляр­но­стью про­дол­жа­ет пока­зы­вать елба­сы, раз­да­ю­ще­го ука­за­ния пра­ви­тель­ствен­ным чиновникам. 

После при­ня­тия зако­на о новом ста­ту­се Сове­та без­опас­но­сти и его пожиз­нен­ном пред­се­да­те­ле широ­ко рас­про­стра­ни­лось убеж­де­ние, что имен­но этот орган стал гла­вен­ству­ю­щим в госу­дар­ствен­ной иерар­хии. Дей­стви­тель­но, бег­лое про­чте­ние зако­на может создать подоб­ное впе­чат­ле­ние. Одна­ко если срав­нить пол­но­мо­чия Назар­ба­е­ва, выте­ка­ю­щие из это­го зако­на, с пол­но­мо­чи­я­ми пре­зи­ден­та Тока­е­ва, зало­жен­ны­ми в Кон­сти­ту­цию, то выяс­нит­ся, что важ­ней­шие управ­лен­че­ские функ­ции, такие, напри­мер, как кад­ро­вые назна­че­ния, по-преж­не­му пре­зи­дент­ская пре­ро­га­ти­ва. По гам­бург­ско­му сче­ту, закон о Сов­бе­зе не ста­вит елба­сы над пре­зи­ден­том, а толь­ко вво­дит прин­цип двое­вла­стия в части управ­ле­ния сило­вы­ми ведом­ства­ми. При этом окон­ча­тель­ное реше­ние при­ни­ма­ет все-таки дей­ству­ю­щий президент.

Скру­пу­лез­ный пра­во­вой ана­лиз никак не вли­я­ет на мне­ние широ­кой пуб­ли­ки, при­выч­но недо­оце­ни­ва­ю­щей зна­че­ние зако­нов и пра­во­вых актов. Они убеж­де­ны, что если зако­ны и Кон­сти­ту­ция не испол­ня­ют­ся по отно­ше­нию к про­стым граж­да­нам, то и в дру­гих сфе­рах они не име­ют ника­кой силы.

Это глу­бо­кая, прин­ци­пи­аль­ная ошиб­ка. Если бы это было так, то зачем же пер­вый пре­зи­дент на про­тя­же­нии всех лет сво­е­го прав­ле­ния (чуть ли не до послед­не­го дня!) непре­стан­но уси­ли­вал свою лич­ную власть, вно­ся соот­вет­ству­ю­щие изме­не­ния в Кон­сти­ту­цию и дру­гие законы?

Да, лич­ный авто­ри­тет, без­услов­но, важен. Трид­цать лет само­дер­жа­вия – это то, с чем при­хо­дит­ся так или ина­че счи­тать­ся Касым-Жомар­ту Тока­е­ву. Но закон есть закон. Его дей­ствие неумо­ли­мо, как сила гра­ви­та­ции. Быть может, не сра­зу, с извест­ной инер­ци­ей, но нор­мы, зало­жен­ные в Кон­сти­ту­ции, будут ока­зы­вать свое дав­ле­ние на пове­де­ние всех поли­ти­че­ских субъектов. 

Не будем забы­вать, что в тол­куч­ке у бюд­жет­ной кор­муш­ки реша­ют­ся вполне мер­кан­тиль­ные вопро­сы. Воз­ни­ка­ю­щие еже­днев­но кон­флик­ты инте­ре­сов в пред­тран­зит­ный пери­од дей­стви­тель­но регу­ли­ро­ва­лись вер­хов­ным арбит­ром Назар­ба­е­вым. Но теперь тако­го арбит­ра нет или, по край­ней мере, их два. К чему, кро­ме нор­ма­тив­ных доку­мен­тов, могут обра­щать­ся госу­дар­ствен­ные слу­жа­щие для раз­ре­ше­ния воз­ни­ка­ю­щих противоречий?

В тео­кра­ти­че­ском госу­дар­стве типа Ира­на есть вер­хов­ный орган – совет аятолл, кор­рек­ти­ру­ю­щий реше­ния свет­ских вла­стей в соот­вет­ствии с Шари­а­том. В ком­му­ни­сти­че­ском Китае поли­ти­че­ская док­три­на и поста­нов­ле­ния полит­бю­ро сто­ят над граж­дан­ски­ми зако­на­ми. Но и в том, и в дру­гом слу­чае такое поло­же­ние дел офи­ци­аль­но зафик­си­ро­ва­но в отно­ше­ни­ях меж­ду обще­ством и госу­дар­ством. Ситу­а­ция в Китае и Иране напо­ми­на­ет Совет­ский Союз, где пра­вя­щая роль КПСС была закреп­ле­на в пре­сло­ву­той 6‑й ста­тье Кон­сти­ту­ции СССР. 

У нас нет ниче­го подоб­но­го. Вли­я­тель­ность елба­сы по сути дела зиждет­ся на про­па­ган­де. Одна­ко моно­по­лии на про­па­ган­ду у Назар­ба­е­ва уже нет. Поэто­му кто бы что ни гово­рил, каким бы рохлей ни пред­став­лял­ся сей­час кому-то Тока­ев, зани­ма­е­мое им место сфор­ми­ру­ет его поли­ти­че­ское пове­де­ние. Даже если он сам не будет иметь осо­бых амби­ций, то амби­ции и эко­но­ми­че­ские инте­ре­сы воз­ник­нут в фор­ми­ру­е­мой им коман­де. Кон­фликт инте­ре­сов при­ве­дет к тому, что окру­же­ние пер­во­го пре­зи­ден­та будет посте­пен­но вытес­нять­ся на обочину.

Но вер­нем­ся к глав­но­му вопро­су. Поче­му, пони­мая все рис­ки луч­ше всех про­чих, Назар­ба­ев, тем не менее, поки­нул пре­зи­дент­ский пост?

Раци­о­наль­ный ответ тут может быть толь­ко один: сде­лал это он не вполне по сво­ей воле. Мне­ние о том, что к тран­зи­ту его под­тал­ки­ва­ли про­бле­мы со здо­ро­вьем может иметь под собой осно­ва­ние. Но в этом слу­чае пре­ем­ни­ком уже сей­час стал бы кто-то из его бли­жай­ших род­ствен­ни­ков. Имен­но фигу­ра наслед­ни­ка пре­зи­дент­ско­го поста убе­ди­тель­но сви­де­тель­ству­ет, что реше­ние об отстав­ке при­ни­ма­лось Назар­ба­е­вым не единолично. 

Глав­ной дви­жу­щей силой тран­зи­та и гаран­том, как я уже не раз писал, – высту­пил Кремль. В этом утвер­жде­нии нет ника­кой кон­спи­ро­ло­гии, это та самая пре­сло­ву­тая Realpolitik.

После поте­ри вли­я­ния на Укра­и­ну поте­рять еще и Казах­стан для наших боль­ших север­ных сосе­дей было абсо­лют­но недо­пу­сти­мо. Все послед­нее деся­ти­ле­тие руко­вод­ство Рос­сии пыта­ет­ся вос­со­здать или некое подо­бие быв­ше­го Сою­за, или некий ана­лог Евро­пей­ско­го сою­за на пост­со­вет­ском про­стран­стве. И Казах­стан – зам­ко­вый камень в этом про­цес­се. Поэто­му Кремль тща­тель­но сле­дил за тем, что­бы поли­ти­че­ская власть в Казах­стане не попа­ла в сомни­тель­ные, с его точ­ки зре­ния, руки. 

Да, пока в Акор­де нахо­дил­ся Нур­сул­тан Назар­ба­ев, пово­дов для осо­бо­го бес­по­кой­ства в Москве не было. Казах­ский пат­ри­арх, хоть и с ого­вор­ка­ми, но непре­мен­но участ­во­вал во всех союз­ни­че­ских про­ек­тах, ини­ци­и­ро­ван­ных Крем­лем. Но в Москве пони­ма­ли, что Назар­ба­ев ста­ре­ет и сла­бе­ет. В слу­чае его спон­тан­но­го ухо­да в руко­вод­стве сосе­да и стра­те­ги­че­ско­го союз­ни­ка может начать­ся борь­ба за власть, кото­рая гро­зит поли­ти­че­ской деста­би­ли­за­ци­ей на обшир­ных южных гра­ни­цах. Очень сомни­тель­но, что­бы Путин с без­раз­ли­чи­ем отно­сил­ся к таким рискам.

Пра­во­мер­но задать вопрос: поче­му Кремль не устро­ил назар­ба­ев­ский вари­ант тран­зи­та? Поче­му в Москве не согла­си­лись на кан­ди­да­ту­ру Дари­ги, кото­рую он тща­тель­но гото­вил в свои пре­ем­ни­ки? Об этом оста­ет­ся толь­ко гадать. Может быть, пото­му, что рос­сий­ских лиде­ров сму­тил ее про­за­пад­ный настрой. Может быть, в Крем­ле посчи­та­ли, что жен­щине эта ноша не по силам. Может быть, замер обще­ствен­ных настро­е­ний пока­зал крайне нега­тив­ное отно­ше­ние казах­стан­цев к дина­стий­ной пере­да­че вла­сти. Может, дело обсто­я­ло гораз­до про­ще, Дари­га Назар­ба­е­ва где-либо неосто­рож­но выска­за­лась о рос­сий­ской внеш­ней поли­ти­ке или о самом Путине. Как бы то ни было, но ее кан­ди­да­ту­ра не про­шла крем­лев­ский кастинг. Как бы то ни было, его про­шел Токаев.

Для эффек­тив­ной реа­ли­за­ции сце­на­рия тран­зи­та необ­хо­ди­мо было убе­дить Нур­сул­та­на Назар­ба­е­ва доб­ро­воль­но пой­ти на столь непро­стой шаг. И у Крем­ля были весо­мые сред­ства принуждения:

• зави­си­мость Казах­ста­на от Рос­сий­ской Феде­ра­ции в экс­порт­ном и импорт­ном транзите;

• инфор­ма­ци­он­ная зави­си­мость, посколь­ку Казах­стан нахо­дит­ся в зоне актив­ной крем­лев­ской пропаганды;

• «мяг­кая сила», нали­чие 30% рус­ской диаспоры.

Воз­мож­но, сыг­ра­ла свою роль и пер­со­наль­ная уяз­ви­мость елба­сы, посколь­ку рос­сий­ско-совет­ские спец­служ­бы «уме­ют мно­го гитик».

В июне про­шло­го года меж­ду Моск­вой и Аста­ной слу­чил­ся дипло­ма­ти­че­ский скан­дал, свя­зан­ный с согла­ше­ни­ем о тран­зи­те аме­ри­кан­ских гру­зов в Афга­ни­стан. Дого­вор, под­пи­сан­ный в янва­ре того же года Трам­пом и Назар­ба­е­вым, допус­кал при­сут­ствие аме­ри­кан­ских воен­ных в казах­ских пор­тах на Кас­пии. Имен­но в этот момент пред­се­да­тель сена­та Тока­ев дал интер­вью ВВС, в кото­ром заявил, что Назар­ба­ев боль­ше не будет пере­из­би­рать­ся на новый срок. Интер­вью про­из­ве­ло силь­ное впе­чат­ле­ние на казах­стан­ский истеб­лиш­мент. Очень сомни­тель­но, что Тока­ев сде­лал подоб­ное заяв­ле­ние по сво­ей ини­ци­а­ти­ве. Имен­но тогда спи­кер сена­та, кон­сти­ту­ци­он­ный наслед­ник долж­но­сти гла­вы госу­дар­ства, посу­лил пер­во­му пре­зи­ден­ту некий ком­про­мисс: он уве­рил, что Назар­ба­ев, даже уйдя со сво­е­го поста, будет вли­ять на внеш­нюю и внут­рен­нюю поли­ти­ку страны.

Воз­ни­ка­ет вопрос: мог бы Назар­ба­ев пой­ти на свое оче­ред­ное пере­из­бра­ние без согла­сия и под­держ­ки Моск­вы? Види­мо, мог. Похо­же, он наме­ре­вал­ся это сде­лать, неда­ром в СМИ нача­ли про­са­чи­вать­ся слу­хи о под­го­тов­ке к досроч­ным выбо­рам. Но все-таки, как теперь понят­но, он не решил­ся на такой шаг. И начал интен­сив­но гото­вить­ся к досроч­ной отставке. 

В тече­ние про­шло­го года были уси­ле­ны пол­но­мо­чия Сов­беза – орга­на, кото­рый елба­сы будет пожиз­нен­но воз­глав­лять. Разу­ме­ет­ся, были и какие-то лич­ные дого­во­рен­но­сти меж­ду пре­зи­ден­том и его пре­ем­ни­ком. Напри­мер, обе­ща­ние поста пред­се­да­те­ля сена­та для стар­шей доче­ри, пере­име­но­ва­ние сто­ли­цы, воз­ве­де­ние мону­мен­та в честь пер­во­го пре­зи­ден­та, пере­име­но­ва­ние улиц во всех горо­дах. Тако­вы, оче­вид­но, были кон­ту­ры тран­зит­но­го согла­ше­ния меж­ду Крем­лем и кла­ном Назарбаевых. 

Исхо­дя из это­го пони­ма­ния тран­зи­та, раз­го­во­ры о том, что Тока­ев – вре­мен­ная про­клад­ка, что он вско­ре усту­пит свое место Дари­ге Назар­ба­е­вой, не име­ют под собой серьез­но­го основания. 

Но тем не менее, тран­зит еще далек от завер­ше­ния. Ком­про­мисс меж­ду Крем­лем и Назар­ба­е­вым при­вел к тому, что в стране появи­лось два инсти­ту­та вла­сти. В такой систе­ме зало­жен внут­рен­ний кон­фликт, в силу кото­ро­го она не может быть устой­чи­вой. И этот кон­фликт нач­нет раз­ви­вать­ся вско­ре после пре­зи­дент­ских выборов.