Асель НУРГАЗИЕВА: ЗАЧЕМ РАБУ ЧИСТЫЙ ВОЗДУХ?

«Обще­ствен­ная позиция»

(про­ект «DAT» №31 (395) от 31 авгу­ста 2017 г.

ДАТ-ДИАЛОГ

Стра­сти по осуж­де­нию Мак­са Бока­е­ва и Тал­га­та Аяна, орга­ни­зо­вав­ших мно­го­ты­сяч­ный митинг в горо­де Аты­рау в апре­ле 2016 года, не ути­ха­ют. Меж­ду­на­род­ные пра­во­за­щит­ные орга­ни­за­ции в оче­ред­ной раз при­зва­ли Аста­ну осво­бо­дить аты­ра­ус­ких активистов.

На 78‑й сес­сии рабо­чей груп­пы ООН по про­из­воль­ным задер­жа­ни­ям при­ня­то заклю­че­ние № ¹⁶⁄₂₀₁₇, в кото­ром задер­жа­ние Мак­са Бока­е­ва и Тал­га­та Аяна ква­ли­фи­ци­ру­ет­ся как про­из­воль­ное. Экс­пер­ты рабо­чей груп­пы при­зна­ли, что «задер­жа­ние Бока­е­ва и Аяна было свя­за­но с осу­ществ­ле­ни­ем ими прав на сво­бо­ду выра­же­ния мне­ний и сво­бо­ду собра­ний и про­ти­во­ре­чи­ло ста­тье 26 Пак­та [о граж­дан­ских и поли­ти­че­ских пра­вах]». Гене­раль­ный сек­ре­тарь рабо­чей груп­пы Геральд Ста­бе­рок счи­та­ет, что судеб­ный про­цесс в отно­ше­нии Бока­е­ва и Аяна послу­жил пре­це­ден­том, когда на кар­ту постав­ле­но само пра­во на мир­ный про­тест в Казах­стане, а пре­да­ние суду граж­дан­ских акти­ви­стов посла­ло чет­кий сиг­нал, озна­ча­ю­щий отсут­ствие в стране при­вер­жен­но­сти соблю­де­нию прав чело­ве­ка. Ста­бе­рок назвал выне­сен­ное его рабо­чей груп­пой заклю­че­ние шан­сом для Казах­ста­на испра­вить «позор­ное осуж­де­ние», выра­зив надеж­ду, что Аста­на вос­поль­зу­ет­ся этим шан­сом. Об этом и не толь­ко мы бесе­ду­ем с дав­ним сорат­ни­ком Мак­са и Тал­га­та, пра­во­за­щит­ни­ком Асель НУРГАЗИЕВОЙ.

– Асель, в канун Дня Кон­сти­ту­ции – ваше отно­ше­ние к глав­но­му зако­ну стра­ны, насколь­ко он обес­пе­чи­ва­ет пра­ва граждан?

– Вот Кон­сти­ту­ция (доста­ет из сум­ки), она вся потер­тая, потре­пан­ная. Я ее 10 лет ношу с собой. Это мой Коран, моя Биб­лия и Тора. Как пра­во­за­щит­ник, я убеж­де­на, что все, что здесь про­пи­са­но, долж­но соблю­дать­ся. Но, к сожа­ле­нию, мы все явля­ем­ся сви­де­те­ля­ми того, что про­пи­сан­ные в Кон­сти­ту­ции нор­мы силь­но раз­нят­ся с тем, что про­ис­хо­дит в нашей стране.

– Вы живе­те в Аты­рау. Как живет насе­ле­ние глав­но­го неф­те­нос­но­го реги­о­на Казах­ста­на, обес­пе­чи­ва­ю­ще­го льви­ную долю бюд­же­та стра­ны, и како­ва ситу­а­ция с без­ра­бо­ти­цей, осо­бен­но в сель­ских рай­о­нах области?

– Этот же вопрос в 2013 году мне зада­ва­ла ваша кол­ле­га. К сожа­ле­нию, за это вре­мя ситу­а­ция не изме­ни­лась. Про­бле­ма наших неф­те­до­бы­ва­ю­щих реги­о­нов заклю­ча­ет­ся в следующем.

Если учи­те­ля или вра­чи зара­ба­ты­ва­ют 80–90 тысяч тен­ге и про­жи­ва­ют в южных реги­о­нах стра­ны, то они еще могут как-то выжить. У нас же совер­шен­но дру­гая кар­ти­на. Наши цены на про­дук­ты, недви­жи­мость, арен­ду жилья зна­чи­тель­но доро­же. Вы обра­ти­ли вни­ма­ние, что прак­ти­че­ски все мас­со­вые про­те­сты послед­них лет про­изо­шли имен­но в запад­ном реги­оне? Все­му при­чи­на – огром­ная соци­аль­ная раз­ни­ца меж­ду работ­ни­ка­ми неф­тя­но­го сек­то­ра, кото­рые в сред­нем зара­ба­ты­ва­ют 500 тысяч тен­ге, и бюд­жет­ни­ка­ми с их 80–90 тыся­ча­ми. Сюда же мож­но доба­вить боль­шую раз­ни­цу в опла­те тру­да ино­стран­ных рабо­чих, кото­рых при­вле­ка­ют на такие же пози­ции и тру­до­вые усло­вия, что и наших граж­дан. Это огром­ная про­пасть! И это очень силь­но отра­жа­ет­ся на уровне жиз­ни мест­но­го насе­ле­ния. То есть если ты хоть как-то свя­зан с неф­тя­ным сек­то­ром, то еще можешь про­жить, но если ты не в нем, то твоя жизнь ста­но­вит­ся борь­бой за выживание.

Что каса­ет­ся без­ра­бо­ти­цы. В сель­ской мест­но­сти прак­ти­че­ски нико­го и не оста­лось. Все мигри­ро­ва­ли в горо­да. Людям надо выжи­вать. И все хва­ле­ные госу­дар­ствен­ные про­грам­мы, напри­мер, воз­ра­ще­ние моло­дых спе­ци­а­ли­стов в села, на деле не рабо­та­ют. При­чи­на про­ста – в селе нет работы!

– После выхо­да в нашей газе­те ста­тьи о Бер­гее Рыс­ка­ли­е­ве в редак­цию посту­пи­ло мно­же­ство писем, в кото­рых гово­рит­ся о том, что, несмот­ря на то, что власть сфор­ми­ро­ва­ла образ Бер­гея как «вора» и дик­та­то­ра мест­но­го мас­шта­ба, он оста­вил после себя мно­го доб­рых дел. Все после­ду­ю­щие аки­мы, вклю­чая нынеш­не­го Нур­ла­на Нога­е­ва, не сде­ла­ли и поло­ви­ны того, что сде­лал для реги­о­на Бер­гей. Жите­ли Аты­ра­уской обла­сти, дей­стви­тель­но, так отзы­ва­ют­ся о сво­ем быв­шем аки­ме или же это дело рук его сто­рон­ни­ков, остав­ших­ся в стране?

– Да, дей­стви­тель­но, в 2012–2013 годы про­шел гром­кий судеб­ный про­цесс в отно­ше­нии Бер­гея и его коман­ды. Тогда было осуж­де­но мно­го чинов­ни­ков. Но пара­докс в том, что сре­ди про­сто­го наро­да до сих пор очень теп­ло отзы­ва­ют­ся о Бер­гее Рыс­ка­ли­е­ве. Вы же зна­е­те, сколь­ко было раз­ных слу­хов о его судь­бе, кото­рые я, как юрист, ком­мен­ти­ро­вать не могу. Но что боль­шин­ство про­стых людей жела­ют ему добра – это факт. Самое абсурд­ное, что даже после ухо­да Бер­гея и его коман­ды ситу­а­ция никак не изме­ни­лась, те же отка­ты, то же кумов­ство и непо­тизм, та же коррупция.

– Нынеш­ний аким Аты­ра­уской обла­сти Нур­лан Нога­ев не толь­ко не сдер­жал свое сло­во, кото­рое он дал перед участ­ни­ка­ми митин­га, что никто из орга­ни­за­то­ров не будет пре­сле­до­ван зако­ном, но был одним из глав­ных фигу­ран­тов суди­ли­ща над Мак­сом Бока­е­вым и Тал­га­том Аяном. В этой свя­зи вопрос: винит ли насе­ле­ние обла­сти в этом Нога­е­ва или же люди пони­ма­ют, что его обе­ща­ние было про­дик­то­ва­но Астаной?

– Я не могу гово­рить за всех. Ска­жу толь­ко за себя. Мое мне­ние тако­во – я пре­крас­но пони­маю, что судь­ба Мак­са и Тал­га­та была дале­ко не в руках Нога­е­ва. Но в то же вре­мя счи­таю, если ты муж­чи­на и дал сло­во перед наро­дом, но не сдер­жал его, то ты не можешь пре­тен­до­вать на ува­же­ние людей. Я не знаю, какой шаг дол­жен был сде­лать аким Нога­ев в этой ситу­а­ции, то ли пуб­лич­но пока­ять­ся, то ли уйти с поста, сде­лав офи­ци­аль­ное заяв­ле­ние. Но если бы он хотя бы неглас­но при­шел к роди­те­лям Мак­са и Тал­га­та, разъ­яс­нил ситу­а­цию, по-чело­ве­че­ски попро­сил про­ще­ния, что не смог защи­тить их сыно­вей, то это еще как-то сохра­ни­ло бы его рено­ме. А сей­час все гово­рят, что Нога­ев – чело­век, кото­рый не дер­жит сво­е­го слова.

– Вы недав­но посе­ти­ли коло­нию, где отбы­ва­ют нака­за­ние Макс и Тал­гат. Полу­ча­ют ли они под­держ­ку пра­во­за­щит­ни­ков, како­во состо­я­ние здо­ро­вья Мак­са после голо­дов­ки и что ста­ло ее причиной?

– Преж­де все­го мы доби­ва­ем­ся их пере­во­да из Пет­ро­пав­лов­ска. 2 авгу­ста мы были на крат­ко­сроч­ном сви­да­нии с Тал­га­том Аяном. К сожа­ле­нию, с Мак­сом Бока­е­вым встре­тить­ся не уда­лось, посколь­ку его пере­ве­ли в «сан­го­род» Пав­ло­дар. На сле­ду­ю­щий день после нашей встре­чи нам позво­нил Тал­гат и сооб­щил, что его пере­во­дят в Акто­бе. Сей­час он отбы­ва­ет нака­за­ние там. Состо­я­ние здо­ро­вья Мак­са тре­бу­ет посто­ян­но­го вра­чеб­но­го кон­тро­ля, осо­бен­но после голо­дов­ки и обостре­ния болез­ни. Его реше­ние о голо­дов­ке свя­за­но с нару­ше­ни­ем его закон­но­го пра­ва – отбы­вать нака­за­ние по месту проживания.

– Реша­ет­ся ли вопрос о пере­во­де Макса?

– Судя по раз­но­го рода домыс­лам, пере­вод Тал­га­та свя­зан с тем, что он не устра­и­вал ника­ких пуб­лич­ных акций, не объ­яв­лял голо­до­вок и не тре­бо­вал пере­во­да к месту про­жи­ва­ния. Тал­гат при­нял такое реше­ние – «куда хоти­те, туда и сажай­те, что хоти­те, то и делай­те». Он пре­крас­но пони­ма­ет ситу­а­цию, он мне на сви­да­нии так и ска­зал: «Я знаю, что сижу за пра­вое дело, знаю, что я прав, и не о чем про­сить не наме­рен. Пусть что хотят, то и дела­ют». При этом Тал­гат дер­жит­ся молод­цом, и как ска­за­ла Киза­то­ва Тог­жан после того как мы вышли со сви­да­ния – «Наш Тал­гат даже в тюрь­ме намно­го сво­бод­ней мно­гих из нас!»

Поэто­му меня посе­ща­ет мысль, что Тал­га­та пере­ве­ли в Акто­бе спе­ци­аль­но, в нака­за­ние (нази­да­ние) Мак­су, что­бы пока­зать ему: «Вот, ты голо­дов­ки устра­и­вал, шум под­ни­мал, поэто­му тебя не пере­ве­дем. А Тал­гат сидел мол­ча, мы его и пере­ве­ли». Так что пока гово­рить о пере­во­де Мак­са куда-либо преж­де­вре­мен­но. Пусть он сна­ча­ла попра­вит здо­ро­вье, а даль­ше будем дей­ство­вать по обсто­я­тель­ствам. Хотя его нахож­де­ние вда­ли от дома созда­ет мно­го труд­но­стей для его род­ных, для нас тоже. Что­бы добрать­ся до Пет­ро­пав­лов­ска, мы из Аты­рау выез­жа­ем в Аста­ну, потом на так­си в Кок­ше­тау, отту­да опять же на так­си в Пет­ро­пав­ловск. То есть созда­ны искус­ствен­ные труд­но­сти для его посе­ще­ния. А теперь пред­ставь­те, како­во пере­но­сить эти труд­но­сти для мамы Мак­са, кото­рой за 70 лет.

– Ваш нынеш­ний визит в Алма­ты свя­зан с уча­сти­ем в судеб­ном про­цес­се глав­но­го редак­то­ра газе­ты «Три­бу­на» Жан­бо­ла­та Мамая?

– Да, мы, груп­па Коа­ли­ции пра­во­за­щит­ни­ков и граж­дан­ских акти­ви­стов, при­е­ха­ли из Аты­рау, что­бы при­сут­ство­вать на судеб­ном про­цес­се в отно­ше­нии Жан­бо­ла­та Мамая, под­дер­жать его, пото­му что когда мы столк­ну­лись с таки­ми же труд­но­стя­ми, когда поса­ди­ли Мак­са и Тал­га­та, Жан­бо­лат был одним из пер­вых, кто ока­зал под­держ­ку и при­е­хал в Атырау.

В те дни, когда после земель­ных митин­гов поса­ди­ли 8 чело­век и про­хо­ди­ли обыс­ки, мы рас­те­ря­лись, не зна­ли, как нам ско­ор­ди­ни­ро­вать свои дей­ствия, что­бы защи­тить себя от про­из­во­ла вла­сти, в Аты­рау при­был коми­тет «Ара­ша» в соста­ве Рыс­бе­ка Сар­сен­бая, Гуль­жан Ерга­ли­е­вой и Жан­бо­ла­та Мамая. Поэто­му их под­держ­ка была для нас очень важ­ной. Когда про­ис­хо­дят такие судеб­ные про­цес­сы, тем более с поли­ти­че­ской окрас­кой, кото­рые никак не свя­за­ны с вос­ста­нов­ле­ни­ем спра­вед­ли­во­сти и закон­но­сти, такая под­держ­ка очень зна­чи­ма. Я счи­таю дол­гом любо­го граж­да­ни­на нашей стра­ны под­дер­жать граж­дан­ских акти­ви­стов в таких ситуациях.

– В СМИ про­шла инфор­ма­ция, что вы ока­зы­ва­е­те пра­во­вую помощь аты­ра­ус­ким полицейским?

– Вопрос не совсем пра­виль­ный, хотя если вста­нет вопрос о нару­ше­нии прав поли­цей­ских, то мы гото­вы ока­зать пра­во­вую под­держ­ку. Сей­час в Аты­рау идет скан­даль­ный судеб­ный про­цесс, свя­зан­ный с про­из­во­лом поли­ции. Год назад осу­ди­ли быв­ше­го поли­цей­ско­го Манар­бе­ка Уте­уова, кото­рый напи­сал пись­мо-рас­ка­я­ние о тво­ря­щем­ся бес­пре­де­ле в пра­во­охра­ни­тель­ных орга­нах. Уте­уов в сво­ем пись­ме в подроб­но­стях изло­жил, как сотруд­ни­ки пра­во­охра­ни­тель­ных орга­нов под­став­ля­ли людей, фаб­ри­ко­ва­ли уго­лов­ные дела, кто кого кры­ше­вал, как зани­ма­лись вымо­га­тель­ством и т.д. Уте­уов полу­чил свое заслу­жен­ное нака­за­ние, его осу­ди­ли на 22 года. Я по дан­но­му про­цес­су как раз-таки пред­став­ляю инте­ре­сы не поли­цей­ских, а потер­пев­ших, постра­дав­ших от неза­кон­ных дей­ствий пред­ста­ви­те­лей вла­сти. Как выяс­ни­лось, аты­ра­ус­кая поли­ция ока­зы­ва­ла дав­ле­ние и зани­ма­лась откро­вен­ным вымо­га­тель­ством с осуж­ден­ных, нахо­дя­щих­ся под услов­ным сро­ком. Были те, кто согла­шал­ся, отку­пал­ся день­га­ми. Были и те, кто не согла­шал­ся с этим беспределом.

Один из них – мой под­за­щит­ный Артур Ешму­ра­тов, кото­ро­го осу­ди­ли яко­бы за ока­зан­ное сопро­тив­ле­ние пред­ста­ви­те­лю вла­сти, выра­зив­ше­е­ся в том, что он яко­бы избил сотруд­ни­ка поли­ции. Уте­уов при­знал­ся, что это была «под­ста­ва», пото­му что име­лись лич­ные непри­яз­нен­ные отно­ше­ния его началь­ни­ка Нур­бо­ла­та Каб­де­шо­ва к мое­му под­за­щит­но­му. На этом фоне Каб­де­шов и его заме­сти­тель Бей­бит Шал­те­нов сами изби­ли сво­е­го сотруд­ни­ка и пред­ста­ви­ли дело так, что это совер­шил Ешму­ра­тов, за что он был осуж­ден на 4,5 года.

Пока он там отбы­вал срок, сфаб­ри­ко­ва­ли еще одно дело за непод­чи­не­ние режи­му. При­чем Ешму­ра­тов не един­ствен­ный, кто от это­го постра­дал. Тал­гат Аян, нахо­дясь в тюрь­ме, пере­дал мне пись­мо осуж­ден­но­го Аска­ра Нысан­ба­е­ва и попро­сил помочь ему. У Нысан­ба­е­ва схо­жая ситу­а­ция, когда сотруд­ни­ки поли­ции ока­зы­ва­ли на него дав­ле­ние и фаб­ри­ко­ва­ли дело. При­чем в его пись­ме фигу­ри­ро­ва­ли име­на тех же поли­цей­ских, кото­рые фигу­ри­ро­ва­ли в деле Ешму­ра­то­ва, а дело вел один и тот же сле­до­ва­тель. Сей­час к уго­лов­ной ответ­ствен­но­сти при­вле­ка­ют­ся 14 полицейских.

Еще один слу­чай, фами­лии пока назвать не могу, посколь­ку у меня нет дове­рен­но­сти. Так вот, моло­дой чело­век был услов­но осуж­ден. Его отец – пред­при­ни­ма­тель. Поли­цей­ские, чьи фами­лии назва­ны выше, вытас­ки­ва­ют это­го пар­ня и начи­на­ют вымо­гать с него день­ги. Он раз дал, два дал. После это­го они сде­ла­ли из него чуть ли дой­ную коро­ву. Парень был вынуж­ден рас­ска­зать все отцу. Есте­ствен­но, в семье начи­на­ют­ся ссо­ры, после чего парень пове­сил­ся. Отец счи­та­ет, что сын нало­жил на себя руки из-за дей­ствий поли­цей­ских, в част­но­сти, Каб­де­шо­ва. Поэто­му я защи­щаю не поли­цей­ских, а тех, кто от них постра­дал. Самое страш­ное в этой ситу­а­ции, что эти дела все­го лишь вер­ши­на айс­бер­га. На самом деле подоб­ных фак­тов намно­го боль­ше. Сей­час след­ствие и защи­та пыта­ют­ся все пре­под­не­сти так, буд­то это мел­кая шалость со сто­ро­ны пра­во­охра­ни­тель­ных орга­нов, а речь же идет о систем­но выстро­ен­ных, спла­ни­ро­ван­ных пре­ступ­ле­ни­ях, и воз­мож­но ОПГ.

– Вы в свое вре­мя ока­зы­ва­ли пра­во­вую помощь постра­дав­шим от жана­о­зен­ских собы­тий. Как сло­жи­лась их даль­ней­шая судь­ба, какая помощь была ока­за­на со сто­ро­ны государства?

– Это тема для меня оста­ет­ся боль­ной, посколь­ку фак­ти­че­ски ниче­го не реше­но. Моя рабо­та заклю­ча­лась в том, что я пода­ва­ла иски на взыс­ка­ние мораль­но­го и мате­ри­аль­но­го ущер­ба, где ответ­чи­ком высту­па­ло МВД. Это соот­вет­ству­ет всем меж­ду­на­род­ным стан­дар­там. Если гово­рить про­сты­ми сло­ва­ми, то госу­дар­ство рас­стре­ля­ло сво­их граж­дан рука­ми поли­цей­ских, и нести ответ­ствен­ность долж­но госу­дар­ство. Неко­то­рые потер­пев­шие отка­за­лись от моих юри­ди­че­ских услуг и наня­ли дру­го­го чело­ве­ка, кото­рый все свел к тому, что ответ­чи­ка­ми высту­пи­ли пяте­ро поли­цей­ских. Что с них взять?!

Поз­же состо­ял­ся суд, соглас­но реше­нию кото­ро­го чело­ве­че­ская жизнь в Казах­стане оце­не­на в 500 тыс. тен­ге, да и те до сих пор им не выпла­ти­ли. То, что со сто­ро­ны госу­дар­ства и ком­па­нии были выпла­че­ны день­ги в каче­стве помо­щи, было актом доб­рой воли. А за кон­крет­но совер­шен­ное дея­ние, за кото­рое преду­смот­ре­но воз­ме­ще­ние ущер­ба, никто не ответил.

Мно­гие из ребят, полу­чив­ших ране­ния, нахо­дят­ся в тяже­лом поло­же­нии. Напри­мер, у Мак­са­та Дос­ма­гам­бе­то­ва нет поло­ви­ны лица. Ему уда­ли­ли глаз, нет части челю­сти. Когда он ест, поло­ви­на пищи про­сто выва­ли­ва­ет­ся. Мно­гие ране­ные оста­лись без рабо­ты. Мно­гим здо­ро­вье не поз­во­ля­ет выпол­нять ту рабо­ту, кото­рую они выпол­ня­ли раньше.

По боль­шо­му сче­ту, дело даже не в этих 500 тыс. тен­ге. За про­шед­шие годы власть так и не дала оцен­ку про­изо­шед­шим собы­ти­ям, что­бы подоб­ное не повто­ри­лось. Мало того, на пло­ща­ди, где была про­ли­та кровь, постро­и­ли тор­го­во-раз­вле­ка­тель­ный центр, и жите­лей Жана­о­зе­на это возмущает.

– Воз­вра­тим­ся к теме Мак­са и Тал­га­та. На 78‑й сес­сии рабо­чей груп­пы ООН по про­из­воль­ным задер­жа­ни­ям было при­ня­то Заклю­че­ние, в кото­ром их задер­жа­ние ква­ли­фи­ци­ру­ет­ся как про­из­воль­ное. Меж­ду­на­род­ные орга­ни­за­ции тре­бу­ют осво­бо­дить Мак­са и Талгата…

– То, что Макс и Тал­гат нахо­дят­ся в застен­ках, это пол­ный абсурд. Боль­шин­ство меж­ду­на­род­ных орга­ни­за­ций и дипло­ма­ти­че­ских мис­сий уве­ре­но, что выне­сен­ный в отно­ше­нии них при­го­вор про­ти­во­ре­чит всем меж­ду­на­род­ным прин­ци­пам. Казах­стан под­пи­сал и рати­фи­ци­ро­вал все, какие толь­ко воз­мож­но меж­ду­на­род­ные пак­ты, хар­тии и дого­во­ра. Одна­ко меж­ду тем, к чему обя­зы­ва­ют эти согла­ше­ния, и тем, что про­ис­хо­дит в нашей стране, ниче­го обще­го нет.

– Уве­рен, я не один при­дер­жи­ва­юсь мне­ния, что пред­при­ни­ма­е­мые дей­ствия про­тив Мак­са, Тал­га­та и Жан­бо­ла­та ука­зы­ва­ют, что власть хочет сло­мать хре­бет граж­дан­ско­го обще­ства. Поэто­му, если они пой­дут на сдел­ку для облег­че­ния сво­ей уча­сти, то обще­ству пона­до­бит­ся мно­го вре­ме­ни, что­бы прий­ти в себя. Посколь­ку не оста­нет­ся мая­ков, на кото­рые мож­но было бы ори­ен­ти­ро­вать­ся. Когда аты­раус­цы вышли на 5‑тысячный митинг по земель­но­му вопро­су, они пока­за­ли силу един­ства граж­дан­ско­го обще­ства, что мож­но вли­ять на ход собы­тий, не раз­бив ни одно­го фона­ря. Имен­но аты­ра­ус­кий митинг пере­ло­мил ход собы­тий и заста­вил власть нало­жить мора­то­рий на про­да­жу и арен­ду земель для ино­стран­цев. Поэто­му мно­гие зада­ют­ся вопро­сом: как так полу­чи­лось, что аты­раус­цы отда­ли на рас­тер­за­ние Мак­са и Талгата?

– Да, я тоже так счи­таю. Власть пыта­ет­ся сло­мать людей, что­бы у них не было досто­ин­ства, граж­дан­ско­го стерж­ня, хочет изма­рать их гря­зью. Макс и Тал­гат для меня как род­ные. Мы вме­сте более 10 лет. Когда шел судеб­ный про­цесс над ними, а в зале суда нико­го не было, я была оби­же­на на сво­их земляков.

Я зада­ва­лась вопро­сом: где же вы, те 5 тысяч чело­век, кото­рые сто­я­ли на пло­ща­ди? Поче­му вас нет на судеб­ном про­цес­се? Эти вопро­сы я зада­ва­ла себе на каж­дом судеб­ном заседании.

Хотя спра­вед­ли­во­сти ради надо ска­зать, что сра­зу после митин­гов было ока­за­но мощ­ное дав­ле­ние на людей. Око­ло 700 чело­век вызы­ва­лись в КНБ. Госор­га­ны рабо­та­ли по всем направ­ле­ни­ям. Ока­зы­ва­ли дав­ле­ние через род­ствен­ни­ков, были угро­зы уволь­не­ния с места рабо­ты, штра­фы, угро­зы уго­лов­ным пре­сле­до­ва­ни­ем и т.д., что­бы отсечь людей от судеб­но­го про­цес­са Мак­са и Тал­га­та. Парал­лель­но шла транс­ля­ция дис­кре­ди­ти­ру­ю­щих сюже­тов, один за дру­гим вышли пуб­ли­ка­ции, что Макс в 2010 году выез­жал в США, что он агент Госде­па, что Тал­гат брал день­ги у пив­но­го коро­ля Туле­шо­ва и «заха­ба­рен­ный» народ лег­ко повел­ся, ведь так лег­че оправ­дать свое бездействие.

Я боль­ше 10 лет зани­ма­юсь пра­во­за­щит­ной дея­тель­но­стью. Мы ини­ци­и­ро­ва­ли гром­кие судеб­ные про­цес­сы по защи­те эко­ло­ги­че­ских прав горо­жан, тари­фам, откры­тию набе­реж­ной реки Урал, что­бы люди мог­ли сво­бод­но гулять. Все эти судеб­ные про­цес­сы велись на без­воз­мезд­ной волон­тер­ской осно­ве. Сей­час Мак­са и Тал­га­та поса­ди­ли, но про­бле­мы оста­лись. Если чест­но, у меня после все­го это­го порой опус­ка­ют­ся руки и боль­ше не хочет­ся зани­мать­ся про­бле­ма­ми наше­го горо­да. Даже сей­час в Аты­рау идет мощ­ная трав­ля, люди начи­на­ют гово­рить: а где эти пра­во­за­щит­ни­ки, кото­рые кри­ча­ли за экологию?

Прой­дя через судеб­ные про­цес­сы, видя, как люди не ока­за­ли под­держ­ку Мак­су, мне так и хочет­ся ска­зать: а так вам и надо! Если ты не можешь отсто­ять свое гаран­ти­ро­ван­ное зако­ном пра­во, не исполь­зу­ешь пра­во на выска­зы­ва­ние соб­ствен­но­го мне­ния, не отста­и­ва­ешь свою пози­цию, кото­рая про­пи­са­на в той же Кон­сти­ту­ции, если не можешь отсто­ять свои тру­до­вые пра­ва, пра­во на гаран­ти­ро­ван­ное каче­ствен­ное здра­во­охра­не­ние и обра­зо­ва­ние, то ниче­го дру­го­го, кро­ме как спро­сить у себя: «Зачем рабу чистый воз­дух?!» – не остается.

– Спа­си­бо за интервью!

Аза­мат

ШОРМАНХАНУЛЫ,

«D»