«Политик никогда не должен говорить «никогда». К сожалению, отрекаясь от публичной политики и выступлений в прессе года три назад, Серик Абдрахманов, кажется, запамятовал это мудрое наставление Линдона Джонсона, 36-го президента США. Все это время Серик Абдрахманович деликатно отклонял наши предложения дать интервью по злободневным темам, происходящим в стране событиям. А посему его недавний звонок в столичный корпункт «ДАТа» стал несколько неожиданным. О том, почему все-таки он ушел в политические «тенеты» и почему решил выйти из них, – наше интервью с экс-депутатом парламента нескольких созывов и нынешним президентом Конфедерации Труда Казахстана Сериком АБДРАХМАНОВЫМ.
– Серик Абдрахманович, признаться, ваше решение «не светиться» тогда удивило меня. Правда, тогда вы назвали мне мотивы, которые подвигли Вас на это решение, но, следуя нашей с вами договоренности, я не предавала их огласке – ни в печати, ни в личном общении с коллегами. вы «созрели», чтобы информация прозвучала из первых уст?
– Жизнь заставила. Одна из причин, по которой я решил выйти из политической тени, – это доверие моих избирателей, в том числе учредителей Конфедерации Труда Казахстана (далее – КТК), которые избрали меня президентом этой организации.
В КТК мне доверена связь с государственными структурами, работа в республиканской трехсторонней комиссии (далее – РТК), представление интересов КТК в Министерстве труда. Повседневными делами руководит Мурат Машкенов, человек опытный на профсоюзном поле.
Вторая причина. Я ушел в бизнес. Что же касается моего ухода из политики, то чего скрывать. Высокопоставленные «завхозы» президента пригласили меня и заявили, что я не подхожу ни для депутатства, ни для политической деятельности.
– Какой нонсенс! Абдрахманов, который в большой политике не один десяток лет – и не вписывается в политическое поле?
– Это не нонсенс. Это норма у них, к сожалению, это установившийся порядок. Я прикинул в уме: ведь не случайно они пригласили меня, видимо, на то их наделили полномочиями. Мне тогда было 56 лет. Надо думать и о пенсии, старости. Но я чувствовал в себе еще энергию, способность начать что-то заново и в этом возрасте. Я понял, что следующий парламент они и будут формировать сами, определять, кому быть депутатом, кому нет. Я ответил этим «завхозам»: хорошо, я принимаю ваше требование, но я – человек заслуженный, известный в народе, много потрудившийся на независимость Казахстана, причем бескорыстно. Я был советником президента, ни одной копейки себе не взял, у меня ничего нет, я голодранец. Портфель не просил, ничего не просил. Ни на чьем крючке не вишу, грехов за мной нет, чтоб меня прессовали. Моя карьера определялась поддержкой избирателей. Они просили, чтоб их чаяния и волю я доносил до Назарбаева. И я не раз при личных встречах доводил до главы государства их настроения, положение, что мои избиратели поддержат его на 70 процентов. Этим обусловлена и моя позиция.
Я сказал «завхозам»: вы плюнули на все мои заслуги. Но у меня к вам есть одно условие: мне от вас ничего не надо, я всегда работал в рамках закона, и буду работать так же, но вы мне палки в колеса не вставляйте. Я никому не буду таскать откаты, мне не нужна крыша. Если будете мешать – дам сдачу.
– Можете назвать «завхозов» пофамильно?
– Это те, кто сидит в окружении президента и делает бабки, не думая о государственных интересах. Но они приняли мое условие.
– И выполнили его?
– Расскажу об одном курьезном случае.
Я ушел в бизнес. Очень много разрешительных процедур приходится пройти, прежде чем получить какую-то бумагу от государственных структур. Ну, очень. Обратился по работе в одно ведомство – не ответили в течение двух месяцев. А жизнь-то идет. Отправил своего помощника в это ведомство, узнать, в чем дело, почему так тянут с ответом. Он приходит туда – его узнают, он говорит, что вот нужен ответ. Такая сопливая бумажка, ничего там сложного нет, нужно было сказать «да» или «нет». А они посмеялись ему в лицо: «Э-э-э, Абдрахманов сейчас коммерсант, а у нас порядок – 10 тысяч долларов – и через две недели бумажка будет». Мой помощник крайне расстроенный вернулся.
Я взял да написал письмо руководителю этого ведомства: я обратился к вам, описал суть вопроса, если моя просьба незаконна – так и ответьте, но в любом случае вашим порядкам я не буду подчиняться. За что я должен вам платить 10 тысяч долларов? Я заслуженный человек. Я поднял общественный фонд «Елим-ай» и не намерен давать взятки. Подписался: «В жизни взятки не бравший и не дававший Серик Абдрахманов».
– Сработало?
– Еще как. Дело в том, что в том моем письме была одна хитрость. В «шапке» я приписал: «Копия письма направлена в канцелярию президента».
Бумажку-ответ я получил за два дня, двух человек сняли с должности, тех, кто тормозил все. Но курьез в том, что копию письма в канцелярию президента я не направлял.
– Вы просто их слегка пошантажировали.
– Да. Но прием сработал! Вот теперь с этим письмом я хочу зайти к президенту и рассказать ему все. Потому что такое повсеместно. Я же не могу каждый раз вот таким образом получать ответы на все свои обращения.
Я не буду никогда стоять в коридорах с конвертами. Я – Абдрахманов! Я должен оживить деятельность КТК в сфере трудовых и социальных отношений, отстаивать интересы членов Конфедерации, давать отпор вот этим молодым, но наглым ребятам, которые через конверты хотят обеспечить свое благополучие.
Вот этот курьезный случай тоже подтолкнул меня к активизации публичной деятельности.
– Слышала, на днях прошел съезд КТК, где делегаты приняли обращение к депутатам парламента по законопроекту о профсоюзах. В чем его суть?
– Да, съезд состоялся в Алматы. Мы высказали свою позицию в отношении проекта закона о профсоюзах.
Проект закона – драконовский. Советского образца. Авторы хотят выстроить все профсоюзы под одну Федерацию профсоюзов Республики Казахстана (далее – ФПРК), сделать их послушными только ей, чтобы все они были в одних, «правильных» рядах. Он приходит в противоречие с самыми главными положениями Конституции РК о правах и свободах человека и гражданина. С самым основным – свобода объединения. Приходит в противоречие со всеми международными конвенциями, Декларацией прав человека, Международным пактом об экономических, социальных и культурных правах человека, о свободе объединения в профсоюзы.
Один из моментов, с которым КТК категорически не согласна. В частности, законопроект устанавливает производственно-отраслевой принцип создания профсоюзов: «Профсоюзы создаются по производственно-отраслевому принципу». Это именно тот изживший себя принцип советского образца, о котором критически высказался глава государства в своем обращении «Социальная модернизация Казахстана: «Двадцать шагов к Обществу Всеобщего Труда».
Более того, данная редакция ограничивает право работников на создание профсоюзов на предприятиях и в организациях в сфере малого и среднего бизнеса, где вообще нет понятия «отраслевой принцип», но имеется устойчивая тенденция роста субъектов малого и среднего бизнеса. Этот принцип законопроекта противоречит ст.2 Конвенции МОТ, п.4 ст.23 Всеобщей Декларации прав человека, ст.8 Международного пакта.
Кроме того, законопроект устанавливает обязательность членства каждого профсоюза в отраслевом профсоюзе, республиканском объединении профсоюзов в качестве членской организации, что противоречит нормам основополагающей Конвенции МОТ.
Мы же, КТК, предлагаем иную редакцию: «Членство в отраслевом, территориальном, республиканском объединениях профсоюзов в качестве членской организации по решению его коллегиального органа».
Нормы законопроекта что устанавливают? Если ты создаешь профсоюзную организацию, ты должен быть членом какого-то отраслевого профсоюза. А отраслевой профсоюз или республиканское объединение может быть зарегистрировано, если оно будет иметь свои представительства в более чем половине областей РК. Но шахтеров-то нету в половине областей. То есть загоняют всех под структуру ФПРК. Под существующие отраслевые профсоюзы Федерации.
Но есть же самозанятое население Казахстана – их более 2,7 миллиона человек. Плюс 2,3 миллиона занятых в МСБ. Это в общей сложности более 5 миллионов человек. Какой отраслевой профсоюз?
– Может, создать профсоюз самозанятых? Ведь власть и до этого додумается.
– Запросто. Но они же нигде не будут признаны. Их не признают как общественную организацию, потому что в законах РК нет понятия «самозанятые». То есть 5 миллионов останутся за бортом Федерации. Это 5 миллионов активного, трудоспособного населения. Они не будут иметь возможность на законных основаниях объединиться в профсоюз и защитить себя.
А кто, по большому счету, сегодня признает Федерацию Кусаинова? Это же подобие филиала «Нур Отана». Ведь не случайно ФПРК называют «Нур профсоюзом», дочерней компанией Акорды.
Чтобы все наши замечания и предложения по законопроекту дошли не только до депутатов парламента, мы решили опубликовать обращение КТК в СМИ, чтобы о них знали не только члены Конфедерации, но и все граждане страны – члены тех или иных профессиональных объединений. Если, конечно, СМИ согласятся на то. А то ведь как получилось?
Для освещения работы съезда мы обзвонили почти все редакции в Алматы…
– «ДАТ» вы не приглашали.
– К сожалению. Так вот, Мурат Машкенов обратился ко многим изданиям, пригласил их. Все обещали, пришел журналист только из газеты «Время». Звонят, извиняются: ваш съезд не вписывается в нашу редакционную политику, это не наша тема. Деятельность КТК при обсуждении законопроекта о профсоюзах, оказывается, не совпадает с политикой редакции. Их позиция – это ФПРК. Короче, всем укоротили языки. Казахи говорят в таких случаях: «Бас кеспек бар – тіл кеспек жоқ». Я в шоке.
– Как, на ваш взгляд, последние события с инициированием администрации работодателя по созданию профсоюзов даже там, где они уже существуют? Наверняка вы знакомы с ситуацией в компании «АрселорМитталТемиртау», где в пику действующему, но очень уж не удобному для работодателя, создается профсоюз «белокасочников», как его назвал депутат мажилиса Мухтар Тиникеев, «Бірлік».
– Тут надо сказать вот о чем. Почему появился этот проект закона и почему таким образом поступают с «Коргау». Таким же образом сейчас правительство поступает и с КТК.
Когда был министром труда Бердибек Сапарбаев, мы взаимодействовали, были дискуссии – и мы приходили к пониманию. Была нормальная трехсторонняя комиссия, где обсуждались проблемы.
Потом министром стала Гульшара Абдыкаликова…
– Теперь она уже заместитель премьер-министра.
– И, наверное, будет курировать эти вопросы… Я только один раз присутствовал на заседании коллегии Министерства труда при Абдыкаликовой, где выступил о социальных проблемах, которые есть. Я не политизировал ситуацию, просто сказал о минимальной потребительской корзине, о покупательной способности населения, минимальной пенсии, что она гораздо ниже покупательной способности 70 рублей 1990 года. После этого Абдыкаликова перестала приглашать нас как на заседания коллегии Минтруда, так и на заседания Республиканской трехсторонней комиссии (далее – РТК).
Мы – члены РТК по закону, потому что Абдыкаликова – первая «патаму што». Абденова, этого «патаму што», я так и не видел – вот эти люди каким-то образом становятся во главе ведомств. Они возглавляют жизненно важные отрасли. Но хотят обеспечить себе очень спокойную жизнь, избегают публичных дискуссий. Вот в этом причина создания профсоюзов работодателями – чтобы всем жилось спокойно, а не со «всякими там бузотерами», как «Коргау».
Мы задаем вопросы руководителям: почему не приглашаете? Нам откровенно говорят: Абдыкаликова боится вас. Она боится не меня, а иного мнения. Очень банальная причина.
Недавно состоялось заседание РТК с новым министром Тамарой Дуйсеновой. Возглавляет РТК Бакытжан Сагинтаев. Пригласили меня. Наверное, новый министр проявила какую-то смелость. Сагинтаев вытащил бумажку, заготовку на три минуты, зачитал. У Абельгазы Кусаинова, президента ФПРК, тоже заготовка на три минуты. Заседание было посвящено законопроекту о профсоюзах.
Я попросил слово, если бы я не сделал этого, то за семь минут проект закона был бы одобрен на РТК. Я им сказал: уважаемые, вы почему хотите сделать профсоюзы подобием КПСС? Вспомните, 18 миллионов коммунистов, оказывается, в затылок Горбачеву и Черненко не смотрели. Вы хотите этот опыт повторить? Зачем вам такие профсоюзные образования? Нам нужны живые организации. Чтобы люди объединялись по собственной воле, избирали сами своего лидера. И это на ранних стадиях будет гасить конфликты. То есть работодатели не будут своевольничать, будет хоть какая-то защита работников.
Привел в пример Ирину Савостину. Женщина в солидном возрасте, выступает и отстаивает права своих пенсионеров. А вы начинаете ее прессовать. Она отвечает адекватно. Вы ее сажаете. Савостину не надо сажать в тюрьму, надо ее членом РТК сделать. Вот таким образом вы поддержите демократию.
Меня перебивает Сагинтаев: все это неправильно. Я ему сказал: Бакытжан, ты по бумажке с трудом говоришь, и ты хочешь меня учить, что правильно, а что не правильно?
Недавно я был на семейном торжестве своих друзей. Ко мне подошел один человек: оказывается, хороший был аким где-то там, готов был выйти на площадь и все там отрегулировать. А президент не разрешил.
Вы знаете отсюда что возникает? Что завтра все болячки будут списаны на одного человека – президента страны. Я отношусь к нему искренне. Я говорил при личной встрече, что я его поддерживаю на 70 процентов. Храпунов в свое время поддерживал его на 400 процентов. Потом в карман положил 400 миллионов долларов, сейчас он в Швейцарии. Таких, на 1000 процентов поддерживающих Назарбаева в его окружении много.
– И надо их бояться?
– Да. Надо именно их бояться. На моих глазах были события декабря 1986 года. Я видел, как разоблачали Кунаева те, кто был в самом его близком окружении. Я сказал на РТК: ребята, это трипартизм (принцип формирования на основе трехстороннего представительства – от правительства, представителей работников и предпринимателей работодателей – Ред.), по закону мы – равные стороны. А они хотят Политбюро проводить. И Сагинтаев против того, чтобы КТК вообще существовала. Они не хотят слышать иное мнение. Им нужна спокойная жизнь, ручные профсоюзы. А представитель Нацпалаты «Атамекен» вообще ушел в никуда: мол, зачем вообще так много профсоюзов? Есть одна ФПРК – пусть так и будет.
Я вам еще другое скажу. На одном из неофициальных мероприятий увидел меня президент Назарбаев. Мы поздоровались, обменялись. Он проявил интерес, сказал, давай, встретимся. Его окружение видело, что мы можем пойти на диалог. Но как только они увидели, что я напрямую могу встретиться, высказать свое мнение Назарбаеву, все – я был исключен из всех списков, никуда, где президент участвует, меня не приглашают.
Я не горю желанием поцеловать руку президенту, как делают это некоторые известные люди, и что-то попросить для себя. Но окружение президента, его помощники блокировали меня. Вот что творится сейчас.
– Насколько реальна опасность того, что с принятием закона о профсоюзах в том его виде, в каком представило его правительство, на одном «профсоюзном» поле будет монополия ФПРК и никаких конкурентов?
– Этого нельзя допустить. Думаю, депутаты парламента внимательно отнесутся к позиции нашей Конфедерации, изложенной в обращении съезда. Надеюсь быть принятым Нурсултаном Назарбаевым. Кроме того, мы намерены провести общественные слушания, большую пресс-конференцию, чтобы предотвратить желание некоторых «завхозов» приватизировать профсоюзы.
– Но есть и материальная сторона вопроса. Ведь все взносы будут в кармане ФПРК. А она есть правопреемница Казсовпрофа, за которой остались многочисленные санатории, дома отдыха, гаражи, невообразимо сколько имущества.
– Все имущество Казсовпрофа осталось у ФПРК. Там все приватизировано. Шлейф скандалов вокруг недвижимости тянется до сих пор. Офисы сдают в аренду, получают неплохие деньги, которых хватает не только на безбедную жизнь чиновников от ФПРК, но и на создание имиджа и имитацию бурной активности. Подумайте сами, зачем ей нужны профсоюзы типа «Коргау», если без них «ласково» живется?
Но я повторяю: жанаозенские события могут повториться, мы должны быть готовы к разным поворотам событий. Некоторые говорят: мол, там сыграли роль третьи силы. Когда власть слабеет, появляются эти третьи, четвертые и даже десятые силы. Поэтому выбросив очень большую часть наших сограждан, трудоспособного населения, очистив от них бумагу, мы не очистимся от существующих и возможных проблем. Это большая ошибка.
– Вы сказали, что будете проводить общественные слушания по проекту закона о профсоюзах. Это под эгидой КТК?
– Да. Мы хотим пригласить Международную организацию труда (МОТ), другие организации, политические партии, депутатов и привлечь внимание всех к законопроекту, пока он не будет подписан президентом.
– Но успеете ли? Ведь глава государства обозначил этот закон одним из приоритетных и безотлагательных, велел принять его до конца нынешнего года.
– Но парламент только принял его в работу…
– Парламент наш за 17 минут может принять даже закон о бюджете. Разве вы не помните?
– Тогда придется только сожалеть. Но напоследок нашего интервью хотел бы сказать вот о чем.
Я занимаюсь тем, к чему сегодня пришел. В депутаты не намерен проситься. Ни на какие государственные должности не претендую. Хотя предложения были. Но я не хочу, чтобы эти «патаму што» заправляли, как хотели. Я хочу, чтоб они, которые сегодня во власти, одумались. Государство, министерства – это не их кооператив, не их ТОО. Как гражданин, я хочу жить в достойном государстве, в том государстве, в достоинство которого в мировом сообществе я всей своей жизнью пытался и пытаюсь внести свою лепту. И, возвращаясь к началу нашего разговора, хочу еще раз подчеркнуть: только этим определяется моя нынешняя возобновившаяся общественная активность. Я – доброжелательный оппонент власти. Я чураюсь лозунгов «Долой!». У каждого из нас есть свое место в обществе. Но меня тревожит, что в окружении президента на сегодня нет ни одного человека, который завтра, не дай бог что случится с ним, мог бы выйти в народ и обратиться к нему: «Халқым менің!». Вот в чем трагедия власти.
– Спасибо, что вы нарушили обет молчания.
Жумабике ЖУНУСОВА,
«D»