«Общественная позиция»
(проект «DAT» №43 (360) от 24 ноября 2016 г.
Смысл вольных строк
Вообще-то он форменный дурак, но я ему не могу это сказать. Во-первых, он старше меня, а во-вторых, другого рода-племени. А если, положим, я сгоряча и скажу, что он дурак, он может ответить: «От такого и слышу!». Поэтому и говорю: «Айналайын».
Жизнь учит политкорректности.
***
Иногда хочется послать по русскому адресу: либо «на», либо «в». А ты опять говоришь: «Будь любезен, отвали!».
***
Отец всегда радовался своему очередному дню рождения. Ему было приятно, чтобы и другие радовались и поздравляли.
Для меня ныне даже приближение этой даты рождения доставляет неловкость и смущение. Чему радоваться-то? И с какой стати кто-то должен тебя поздравлять? Молодцы казахи, которые никогда не придавали этому никакого значения. Старшее поколение говорило: «В год, когда у Тайшика корову волки задрали»; «когда у Бекима дом сгорел»; «зимой, когда в буран Хадиша замерзла»; «когда Каляу лисий малахай потерял».
В детстве, может, и был некий резон радоваться. А когда бредешь по тропе восьмидесятилетия – стыд, срам и ужас.
***
Закупил Казахстан более трехсот породистых буренок за рубежом. Пока их везли на «Боинге» семнадцать часов без корма и воды, 49 из них подохли.
Все у нас так. Косо-криво, наперекосяк.
Как раз в эти дни «Нур Отан» с шумом, треском торжественно принимал новую доктрину – набор пустых, банальных фраз.
Горько и смешно.
Бестолково и глупо.
И все у нас так.
Хоть плачь.
***
Вот название для романа на современную тему – «Время большой лжи». Правда, я не вижу писателя, который мог бы такой роман написать. Разве что Магауин? Или, может, Нурмагамбетов?.. Не знаю.
***
В русских домах на Волге в довоенное время – я это слышал и видел – подметали хаты веником. Сор заметали по углам – под кроватью, под лавкой, за сундуком, в закуток за печкой. Раз-раз… пыль столбом… и вся уборка.
В немецких деревнях метлой пользовались только во дворе. И то сначала окропляли двор лейкой. А в доме делали только влажную уборку. С пылью сражались истово.
У мамы было правило: сор необходимо вычищать прежде всего по углам, где не видно. А где видно – пусть лежит прямо посередке, дабы все лицезрели, какая хозяйка неумеха-неряха.
Таковы были вековые традиции в немецких колониях. Работа абы как считалась позором. «Лентяй» было ругательным словом.
В современном Казахстане, я заметил, сор тоже заметают по углам. Убирают только там, где видно. Посередке. Для показухи. Для отвода глаз. А по углам вековая грязь, пыль, паутина, копоть.
Такова государственная политика.
***
О, да… одно и то же явление, один и тот же факт позволительно трактовать по-разному. Писатель Анатолий Штайгер, бывший российский немец, в очерке «Задумал я побег» напомнил старый анекдот: стоит круг людей различных национальностей с переводчиками и пытаются понять, как чехословак хвалит свое пиво. Он пытается доказать, что их пиво самое лучшее в мире.
Один переводчик перевел: чехословацкое пиво самое лучшее в мире. Второй перевел: чешское пиво хорошее. Третий: чешское пиво не такое уж хорошее. Четвертый: чешское пиво плохое.
Нечто похожее происходит и у нас. Все наши успехи можно трактовать всяко. Саруар утверждает: все казахстанское самое лучшее. Я перевожу: все казахстанское не такое уж хорошее.
И, полагаю, каждый по-своему прав.
***
Есть казахские писатели, которые рьяно утверждают, что ради сохранения природного казахского языка надо максимально приблизить орфоэпию к орфографии (и наоборот), то есть писать русские и иностранные слова так, как это удобно и естественно для произношения, для исконно казахской артикуляции. Вместо «газеты» писать гәзет, кәзет, кәзит. Вместо «снегурочка» – сенгүрөшке, вместо «Монтескье» – Мәнтескейа. «Товар» – тауар, «кровать» – кереует, «самовар» – самауыр, «телефон» – телепон, «справка» – ысправка, «телеграмма» – тілграм, «четвертый» – шабдартай, «первый» – перуай, «золотой ключик» – салатай күліш…
Нонсенс! Ничего более глупого придумать нельзя. Получается: «Эй, көзне-маладес, раскуялся жарабес».
Таково якобы требование закона сингармонизма.
Если так, мол, будем писать, избавимся от засилья русской грамматики.
В произношении казахского писателя-корифея Н. «ковыль» – кобыл, а «Нобель» – Нобыл.
Что, так и писать?
***
О том, что в многонациональном Казахстане давно установились весьма толерантные, даже дружеские, братские человеческие отношения между народами, я не однажды писал и говорил с гордостью и восхищением.
Однако каким образом это случилось?
Откуда такой феномен? Или – как одно время говорили – лаборатория?
Кто заложил основу такого братства?
Ответ – если смотреть в корень – неожидан и парадоксален: С-Т-А-Л-И-Н!
Да, да, тот самый. Хоть смейся, хоть плачь.
Усатый, подозрительный великий вождь, видевший во всех тайных врагов, врагов народа, никому не доверявший, сославший тьму-темь «неблагонадежных» народов в неохватный Казахстан, сам того не желая, помимо своей сатанинской воли, заложил основы истинного интернационализма.
Смутно я это чувствовал всегда, с малых лет, как только был депортирован с берегов Волги на берег Есиля. Но не смог эту очевидную мысль сформулировать четко и ясно, пока не укрепил меня в моей догадке российский немецкий писатель, живущий с 1997 года в Германии, – Игорь Шёнфельд в своем остром, беспощадном в своей правдивости романе «Дороги Августа».
Вот этот пассаж:
-
«Август вообще становился постепенно русским человеком – не в смысле национальности, а в смысле ощущения причастности к единой беде: много их было в Казахстане, несчастных депортированных немцев Поволжья, но и русских со всей страны было тут не меньше. И не только русских, но и корейцев, греков, венгров, финнов, итальянцев, румын: воистину огромен и многонационален был народ, объявленный Иосифом Сталиным своим врагом… при котором бесправные немцы, корейцы, греки, чеченцы, венгры, финны, итальянцы и румыны стали братьями одной, единой беды. Да, это было то самое братство, в котором чеченец без всяких плакатов и призывов стал братом и немцу, и крымскому татарину, и белорусскому поляку».
Так получилось: собрал-согнал великий вождь оболганных, униженных и оскорбленных в одну кучу и сотворил интернациональный дух, косяк братских народов на бескрайних просторах Казахстана. А ведь он совсем не то хотел. Жизнь внесла существенные коррективы.
Ratel.kz